Дело №... Овердрайв

Flashback 13 марта 1998 года. 8:40 PM       Двое мужчин сидели возле операционной и с надеждой смотрели на дверь. За той самой дверью их жены кричали от боли, окружённые десятком врачей. Роды у обеих начались слишком неожиданно. Сначала у Мэри. У неё уже был срок для родов, а Ынсо оставалось ещё месяца два. Все от волнения и страха. Мэри рожала первый раз. Боль. Ужасная боль. Все, что она чувствовала в этот момент. А Ынсо подбодряла лучшую подругу.       — Все будет хорошо, — говорила время от времени женщина.       Ынсо была пробивная и уверенная в себе. А Мэри полная противоположность. За это она и нравилась Хёку. Он всегда хотел защищать свою жену, видеть яркую улыбку на её лице. Семью Чон можно было назвать идеалом семейной пары. В отличие от Ынсо и Химчана. Первый год совместной жизни прошёл ужасно. Постоянные ссоры, один раз они даже подрались. А потом Ынсо узнала, что беременна и семейная жизнь стала налаживаться. А новость о втором ребенке просто свела с ума Химчана. Все девять месяцев он летал в мечтах о том, какая жизнь будет у его младшей дочери. У семьи Бэ уже был ребёнок. Шестилетняя малышка Ри. Смотря на неё Мэри, представляла себя в роли матери. И вот этот день настал.       Крики женщин доносилась в коридор. Хёк и Химчан сидели вспотевшие и очень волновались. Особенно Хёк.       — Сколько уже времени прошло? — спросил Чон и снова взглянул на дверь.       — Два часа, — посмотрев на часы над дверью операционной, ответил Красный дракон и тяжело вздохнул.       Но вскоре послышался детский плач, и они оба подорвались со своих мест, и подбежали к двери, заглядывая в окошко. Дверь открылась, и оттуда на каталке вывезли Ынсо. Она была очень слаба, а на груди лежала её дочь. Маленькая, красная и закутана в белые пеленки. На лице Химчана появилась улыбка до ушей. Он присел рядом с женой и посмотрел на девочку.       — Моя принцесса, — произнёс он и поцеловал ребёнка в лоб. — Моя Айрин.       Хёк с грустью смотрел на это. Прошло уже столько времени и вот, спустя шесть лет совместной жизни, Мэри рожает ему малыша. Он хотел побыстрее взять на руки своего ребёнка, поцеловать его.       — Мистер Хёк, — голос врача вырвал мужчину с грёз и заставил взглянуть на него. — У вашей жены есть проблемы. Ребёнок выходит вперёд ногами и пуповина, скорее всего, обмотана вокруг шеи.       — Что? — в этот момент мужчину охватил страх, волнение и злость. — Вы должны сделать все, чтобы они выжили. Если с моей женой или ребёнком что-то случиться, то я разнесу вашу больничку к чертям.       С глаз мужчины буквально сыпались искры злости, а руки сжались в кулаки. Доктор лишь кивнул и ушёл обратно. Химчан смотрел на это все и сказав, чтобы жену отвезли отдыхать, подошёл к другу.       — Все будет хорошо, — лишь прошептал он. — Это я виноват. Авария случилась из-за меня.       — Ты должен быть со своей женой, — Чон выдохнул и сел обратно.       — Если бы ей сказали, что с Мэри, то она выгнала бы меня с палаты и приказала поддержать лучшего друга, — мужчина улыбнулся и сел рядом. 14 марта 1998 года. 5:28 АМ.       За дверьми операционной раздаётся детский плач, женщина обессиленно падает на койку. На её лице улыбка и слёзы. В операционную прямо влетает её муж. А лучший друг стоит, облокотившись на дверной косяк, и смотрит на них.       — Сделка заключена, — прошептал он и ушёл к своей жене. POV Джэхён       Утро началось ужасной головной болью и ощущением щекотки в области шеи. Я окинул взглядом комнату и увидел, что Роз спала.       — Какого черта, — слова отдались звоном в ушах, и голова закружилась ещё сильнее.       Девушка только что-то пробубнила под нос и продолжила спать. Кажется, я немного отвык от этого. Мы вроде разбежались, но сегодня она спит со мной. Да, Чон Джэхён — ты победитель. Хан сказал бы: "А как же правило «с бывшими не спать»?". Вчера мы отмечали очередную победу в гонке и новую тачку, которая будет просто собирать пыль в гараже, и эта девчонка, похоже, соскучилась по своему солнышку. Приподнявшись на локти, голова начала кружится ещё сильнее и я просто упал на кровать. Блондинка только перелегла на подушку и продолжила мирно посапывать. Это она сейчас такая — милая, спокойная и сладкая. А все остальное время — самая главная сучка всего мира. И встречаться мы начали только потому, что она первая красотка школы, а я... Ну, в общем, сын мафии. Этим все сказано. Кто бы ни хотел встречаться с красавчиком, у которого много денег?       Нарыв под подушкой телефон я посмотрел на время. Какого вообще проснулся в шесть утра, когда в школу только к девяти. Спать не хотелось и просто валяться в кровати тоже. Еле поднявшись, я оделся и попытался дойти хотя бы до кухни. В гостиной были разбросаны пустые бутылки из-под виски, коньяка и прочей выпивки. Что-то я не помню, чтобы каждую победу на гонках так отмечали. На диване обнявшись с бутылкой виски, спал мой лучший друг — Джонни. Содержимое бутылки вылилось на футболку, диван и пол. Подойдя ближе, я дёрнул его за ногу. Парень резко принял сидячее положение, бутылка упала на паркет.       — Хорошо, что батя сюда не заезжает, — сказал я парню и пошёл к холодильнику.       Этот дом принадлежал мне. Тут проходили разные гулянки и тд. А в гараже стоял десяток машин, которые просто припадали пылью. Они занимают много места, но продавать трофеи я не собирался. Они все выиграны в гонках.       Достав из холодильника бутылку газировки, я взглянул на Джонни. Он опять улегся на диван и походу уснул. Ну конечно, это только я, дурак, просыпаюсь в шесть утра и мне нечем заняться. Нет. Есть чем.       Оставив Со отсыпаться, я пошёл в гараж и по дороге набрал Хана. Хан Лю воспитанник моего отца. Когда ему было лет сем, родителей парня убили. Я никогда не интересовался почему. С тех пор прошло семнадцать лет. Ворошить прошлое лучше не стоит.       — Ты ещё спишь? — с издевкой спросил я, когда трубку подняли.       — Ну, пытаюсь. А что? — спросил Лю.       На фоне послышался звук упавшей бутылки. Похоже, этот парень тоже пил. Но не с нами. Со своим дружком О Сехуном. Выскочка ещё та. Убить готов его. Он тоже гонщик, как и Джонии и Хан. И я ещё ни разу не выигрывал у Сехуна. И он у меня тоже. Мы гоняли, раз пять, и каждый раз была ничья. Вот это бесит больше всего.       — Ты можешь приехать?       — Я буду через час.       — Едь к мосту, что ведёт через обрыв, — он отключился, а я пошёл к гаражу.       Вчерашний трофей стоял на улице. Хорошая машинка, но не моё. Королем дорог Лос Анжелеса был и будет чёрный камаро SS 2013. Самая первая тачка, которую я выиграл в гонках в пятнадцать. Тогда уже я свободно гонял по улицам города. Тачку поднатаскали, и она стала моей Моной Лизой. Иногда казалось, что она любит меня больше, чем та блондинка в постели. И это, наверное, правда. Уже больше пяти лет я живу этим. Гонки, гулянки почти каждую ночь. Жизнь для меня измеряется цифрами на спидометре этого камаро.       Выдохнув, я завёл машину и поехал к месту встречи. Буквально минут через двадцать меня догнал Хан. Он был для меня старшим братом. Лю единственный, кто понимал меня и поддерживал. Ему я мог довериться. Даже если Джонни мой лучший друг, ему я много не говорил. Все, что мне было нужно — просто побыть рядом с ним и поговорить о том, что тревожит.       — Ночью мне приснился странный сон, — сидя на капоте тачки, я смотрел вперёд на небосвод.       Небо было ярко-голубого цвета, а на востоке красовался жёлтый горячий диск. Солнце приятно пригревало, а лёгкий ветерок принёс свежесть. Все было настолько спокойно. Мы с Ханом остановились возле въезда на мост, который вел через ущелье. В этом месте парень учил меня гонять. Я помню, как страх пронзил все тело, а Хан говорил закрыть глаза и верить, что все получится.       — Мне приснилась мама, — сквозь боль выдавил я. — Мне было лет десять. Она сидела и смотрела, как я бегал в парке, а потом просто ушла.       Я не помнил свою мать. Мне было три, как она ушла и забрала младшую сестру. Всю жизнь я пытался подавить ту боль, которую перенес. Боль предательства от самого родного человека. Она ушла к другому и растит дочь. А я живу с отцом и страдаю. Сказать ей спасибо за то, кем я стал или проклинать каждый раз, когда вспоминаю? Может, если бы она не ушла, то я бы жил по-другому.       — Тебе было семь, когда ты увидел свою мать. Твой отец отдавал ей какие-то документы, а ты гулял в парке. Джэ, ты ненавидишь её за то, что она сделала, но ты не все знаешь, — звонок телефона прервал его. Я взглянул на дисплей. Звонил отец. Пришлось поднять трубку.       — Здравствуйте, мистер Чон, — с нотками сарказма поздоровался.       — Говорю последний раз, — отец чуть ли не разрывался от ярости. — Ещё один такой поступок и ты едешь в Корею. Никаких шлюх, гонок и друзей типа Джонни.       — Оу, ты помнишь имя моего лучшего друга? Удивительно.       — Заткнись! — мужчина перешёл на крик и вместо того, чтобы говорить на английском, заговорил на корейском. — Даю тебе последний шанс. Если до конца недели ты сорвёшься, то путь в Америку тебе закрыт до конца жизни. Сейчас же в школу!       — Да, сер, — отец отключился, а я от злости чуть не выбросил телефон.       По взгляду Хана было понятно, что он хотел ещё что-то рассказать, но не успел. Если не выполнить приказ отца, то он точно сделает все так, как говорил. Он никогда не разбрасывался пустыми словами. Что же, сегодня о женщине, которая была моей матерью, мы поговорить не сможем. Надеюсь, нам ещё выпадет такой шанс.       По дороге домой я вспомнил, почему отец так злился на меня. Ночью приехал его лучший друг с семьей и мы должны были встретить господина Бэ. А я нажрался как свинья. С дочерью мистера Бэ мы были знакомы с самого рождения. Но когда нам было десять, то они переехали. И связь с ней разорвалась. Странно, что я все ещё помню эту девчонку. Но прошло восемь лет и мы стали разными людьми.       Забрав Роз и Джонни, мы поехали в школу. От друга за километр несло перегаром, и я решил, что лучше отвезти его домой, а потом мы с блондинкой поехали в школу. По дороге она врубила на всю радио. Голова раскалывалась, но Пак даже не думала делать музыку тише. Будь я бездушной тварью, то выбросил бы её с машины. И вот громкая музыка и головная боль чуть не стали причиной смерти троих человек. Пока я пытался припарковаться, то блондинке вздумалось поцеловать меня. Я выпустил руль с рук на пару секунд, а потом попытался сдать назад и отодвинуть Розэ. И в итоге чуть не сбил девушку. На пару секунд охватила паника. Раньше такого никогда не случалось. Что-то Чон Джэхён совсем раскис. Один неверный шаг и я мог стать убийцей.       Пак отпрянула и начала злится. Мол, какая-то мышь помешала ей поцеловать любимого. Как достала. Блондинка выскочила с машины и подняла с земли ученицу, которая при попытке отойти назад упала. Один из наушников выпал с уха, волосы немного растрепались, а на лице застыл ужас. Но за одной бедой пришла другая. Змея Пак Чеён. Она начала яростно размахивать руками и орать. А я только стоял рядом и смотрел на незнакомку. Которая уже не казалась, такой прям незнакомой.       Вокруг них собралась толпа, и среди всех школьников я заметил лицо того, кто был не очень приятен. Эта дешевая драма вывела меня и, оттолкнув Розэ, я стал между ней и ученицей, которую чуть не сбил. Показав средний палец, блондинка подобрала с земли сумку и ушла. Толпа разочарованно загудела и все начали расходиться.       — Ты как? — спросил я, заправив выбившийся чёрный локон за ухо.       От этого она показалась мне ещё более знакомым. Но, похоже, не одна она это почувствовала. Округлив глаза, брюнетка приоткрыла рот, и уставилась на меня, указывая пальцем.       — Чон Джэхён, — воскликнула девушка и немного испугала этим. — Это же ты, мелкий засранец.       Совпадение? Судьба? Какого черта? Это была она. Бэ Айрин. Та самая дочь лучшего друга моего отца. С ней я провёл все детство.       — Побежишь ябедничать отцу, что я чуть не сбил тебя? — приподняв бровь, спросил я.       — Нет. Убью тебя, — после этого она громко засмеялась и бросилась обниматься.       Прошло восемь лет, а она все ещё такая же милая. Я думал, она станет такой же, как Роз или хуже. Но она осталась все той же сестренкой, которая старше на пару часов и все время просила, чтобы я называл её нуна. Все десять лет с рождения и до отъезда в Корею мы, считай, жили под одной крышей. Встреча с Айрин была, наверное, единственным радостным событием за этот день.       После минутных объятий девушка отпустила меня. Похоже, у нас обоих было очень много вопросов. Было интересно узнать как она жила.       — Подожди, я припаркую машину, и пойдём в школу.       Уже спустя десять минут мы шли по школьном коридоре, и обсуждали все, что творилось в нашей жизни.