грузовой порт Готэма, 3:30 p.m.
Работа в полиции — не для слабаков и уж тем более не для трусов. Барбара Гордон Блэйк не привыкла пасовать перед трудностями, её никогда не пугали ночные уличные патрули, стычки с бандитами и даже перестрелки. Но сейчас ей было страшно как никогда. Шутка ли, встретиться лицом к лицу с одним из самых опасных преступников Готэма. Ладони, обтянутые тонкими кожаными перчатками, вспотели, чёрный костюм, похожий на костюм Робина, сдавливал рёбра, заставляя сердце биться чаще — оно словно было готово выпрыгнуть из груди. Оставив бэтцикл у ворот, Барбара медленно, без конца оглядываясь по сторонам, вошла на территорию грузового порта. Тёплое апрельское солнце буквально плавило чёрный материал костюма, и Барбара с раздражением передёрнула плечами, ощутив, как по спине стекает крупная капля пота. «Вот, значит, почему Бэтмен никогда не появлялся на улицах при свете дня. Да он бы сварился во всём этом обмундировании», — беззвучно усмехнулась она. Зацепившись за это небольшое открытие, следом Барбара подумала о Джоне. Ей было не по себе от мысли, что её Джон оказался втянут в игры с Джокером, но он ведь знал о последствиях, когда принял на себя этот груз ответственности, а она в свою очередь знала, что не имеет права ему запрещать. Итогом для Джона стало серьёзное ранение и больничная койка. Сколько ещё раз ей придётся, умирая от страха, ждать по ночам его возвращения? Сколько ещё раз ей позвонят незнакомые люди и сообщат, что её муж в больнице? Ответа на эти вопросы у Барбары не было, впрочем, как она не видела и возможного выхода, ведь даже если Джон бросит разгуливать по Готэму в костюме Робина, работу в полиции он точно не оставит. Она знала, на что идёт, заводя роман с коллегой-полицейским, знала, на что идёт, когда выходила за него замуж. Но сердце предательски ёкало от мысли, что каждый его шаг — как прогулка по минному полю, и любое неосторожное движение может закончиться смертью. Мир несовершенен и совсем не справедлив. Барбаре нужно было лишь передать послание; продолжая медленно двигаться вперёд, к группе трёхэтажных зданий из сероватого цвета кирпича, кое-где потрескавшегося от времени, она повторяла про себя, что всё это скоро закончится, и она будет в безопасности, но проклятый страх не желал отступать. Что у Джокера на уме? Об этом знает только он сам. Что, если он не захочет принимать правила игры, которые пытается ему навязать мистер Уэйн? Бесконечный рой мыслей не давал Барбаре успокоиться и сосредоточиться. Кругом стояла мёртвая тишина — работники порта разошлись по домам, когда объявили комендантский час, — и даже вездесущие крикливые чайки не кружили над водой. Всё вокруг замерло, и Барбара на мгновение зажмурилась, представив себе те первые дни, когда город оказался в оккупации, под властью Бэйна. Тогда Готэм опустел и погрузился в давящую тишину и бесконечное людское горе и отчаяние. Навязчивые образы один за одним представали перед её внутренним взором, и, чтобы прогнать наваждение, Барбаре пришлось тряхнуть головой и сжать зубы и впиться ногтями в ладони. Помогло. Отпустило. Она сделала пару глубоких вдохов, медленно и спокойно выдохнула и огляделась. Порт по-прежнему казался вымершим — ни дуновения ветра, ни шороха, ни звука. Но что-то неуловимо изменилось. Барбара затылком чувствовала, что она больше не одна — кто-то наблюдает за ней сверху из административного здания позади неё. «Успокойся и делай своё дело», — прошептала себе под нос Барбара, подняла руки, демонстрируя, что оружия у неё нет, и развернулась лицом в ту сторону, где по её расчетам находился Джокер.***
— У меня сообщение для Джокера, — набрав побольше воздуха в лёгкие, громко выкрикнула Барбара, стоя посреди внутреннего двора, образованного невысокими зданиями из силикатного кирпича. «Грёбаный колодец», — думала она про себя, усилием воли борясь с желанием рыскать взглядом по пустым глазницам кое-где выбитых окон и крышам в попытке разглядеть опасность. Звук голоса Барбары эхом отразился от кирпичных стен и растворился в прозрачном воздухе. Подождав несколько мгновений, Барбара всё-таки позволила себе окинуть взглядом залитые тёплым солнечным светом административные здания. Ничего. Ни звука, ни мелькнувшей в окне фигуры. Казалось, что никакой реакции на её слова не последует. Но Барбара была уверена в том, что её слышат и слушают, потому медленно опустила руки и прочистила горло. — Один мой знакомый, — стараясь, чтобы голос звучал твёрдо и уверенно, начала она, — просил передать Джокеру следующее. — Барбара закрыла глаза, нахмурилась, словно стараясь припомнить, что ей нужно сказать сейчас. — Когда-то давно ты сыграл со мной в одну игру. Ты похитил то, что мне было дорого, а потом назвал адреса. Помнишь? Дом 250 по 52-й улице и авеню Икс в Сисеро. Я буду ждать тебя. Приходи. Тебе придётся угадать, в каком из зданий нахожусь я, а в каком — отряд спецназа, готовый стрелять на поражение. Выбирай. У тебя два часа на размышления. По истечении этого времени оба здания будут взорваны, совсем как тогда, и ты никогда меня больше не увидишь. Время пошло. Барбара выдохнула, сжала руки в кулаки, пытаясь унять охватившую её дрожь. «Ну вот и всё, — подумала она. — Пора». И, резко развернувшись на каблуках, уверенным шагом двинулась к выходу из порта, из последних сил борясь с желанием оглянуться или броситься бежать и кожей чувствуя на себе чей-то внимательный взгляд.***
1:30 p.m.
Залитая солнечным светом гостиная пентхауса неуловимо напоминала Брюсу больничную палату: немногочисленная мебель в белых чехлах, никаких лишних предметов интерьера и ощущение стерильности и вакуума — ни запахов, ни звуков, ни жизни. Он давно покинул этот дом и не возвращался сюда без надобности, а теперь снова оказался здесь, в городском убежище Бэтмена. Брюс ходил туда-сюда вдоль панорамного окна, растирая пальцами виски и сосредоточенно думая о том, кто и как должен сегодня действовать. Многоходовая комбинация выстраивалась перед его глазами, но ему всё время казалось, что он что-то упускает из виду, а Джокер не клюнет на наживку в виде записи, которую они сделали с Джоном, и сообщения, которое должна будет передать Барбара. Кошка сидела на диване, откинувшись на мягкую спинку и положив ногу на ногу, и расслабленно наблюдала взглядом из-под ресниц за расхаживающим по комнате Брюсом. Фокс сидел в кресле напротив Кошки, лицом к окну. — Вы всегда просите меня о чём-то подобном, Брюс, — констатировал факт Фокс. — И я каждый раз иду у вас на поводу. — Он покачал головой и поджал губы. — Я рад, что вы живы и вернулись в Готэм, но, поймите меня правильно, я не хочу участвовать в этом матче-реванше против Джокера. — Это не матч-реванш, Люциус, — с нажимом произнёс Брюс, остановившись и взглянув на Фокса. — И больше никаких игр, обещаю. Мы встретимся и поговорим, я сумею его убедить прекратить терроризировать Готэм. — Но как? — Пожилой мужчина легко и стремительно поднялся со своего места и вплотную приблизился к Брюсу. — Если мне снова суждено стать причиной ваших травм и увечий, а ещё опять попрать все нормы морали и нарушить закон, я имею право знать, как вы собираетесь остановить Джокера раз и навсегда, — заглянув Брюсу в глаза, уверенным тоном закончил Фокс. — Вам лучше этого знать не стоит, — покачав головой, ответил Брюс. — Тогда я умываю руки, — улыбнулся Фокс, словно в доказательство своих слов подняв ладони вверх. — Мужчины, — прыснула Кошка, и те обернулись на звук её голоса. — Кажется, у тебя на этот счёт есть своё мнение, милая? — выделяя последнее слово, с сарказмом в тоне произнёс Брюс. — Если тебе действительно интересно моё мнение, милый, — передразнила его Кошка, — я думаю, что вы будете долго стоять тут и препираться, а тем временем Джокеру надоест ждать, ему станет скучно. Ты лучше меня знаешь, что бывает, когда Джокеру становится скучно. — Она замолчала, в комнате повисла гнетущая тишина. — Милый, — после небольшой паузы добавила Кошка, подалась вперёд, положила локоть правой руки на колено, так что изящная кисть с длинными пальцами свободно повисла в воздухе, а левой ладонью оперлась о край сидения, будто готова была в любую секунду подняться с места и начать действовать. — Миссис Уэйн права. — Глядя на неё с улыбкой и плохо скрываемым восхищением, Фокс обратился к Брюсу. — Давайте, Брюс, карты на стол, или я ухожу, — добавил Фокс уже мягче, переведя на него взгляд и словно уговаривая Брюса, как маленького ребёнка. — Ладно, — вздохнул тот, — пусть будет по-вашему. Но если что-то пойдёт не по плану, вам придётся умереть с этой тайной, мистер Фокс, — безэмоциональным тоном произнёс Брюс, отчего Кошка снова прыснула со смеху. — Что? — полным возмущения голосом громко протянула она, когда Фокс и Брюс одновременно повернули к ней головы, застыв в немом непонимании. — Ладно-ладно, сдаюсь и замолкаю, — подняв ладони вверх и едва сдерживая смех, ответила Кошка, делая вид, что не выдержала буравящего взгляда Брюса. — Выкладывай уже свой гениальный план. — Ты невыносима, — огрызнулся было Брюс, но снова был прерван вставшей с дивана Кошкой. — Нет, я, пожалуй, выпью, — пропела она, двигаясь к кухонному островку. — Давайте, Брюс, времени в обрез, — мягко напомнил о своём присутствии Фокс, наблюдая за тем, как Брюс, открыв рот провожает взглядом дефилировавшую по комнате Кошку. — Да-да, — рассеянно ответил тот. — Я сейчас вам всё объясню.***
4 p.m.
Джокер вещал по всем каналам, с каждого рекламного монитора на пустынных улицах, по радио, по громкой связи в закрытых для посетителей торговых центрах, даже на сайте мэрии. Его раскрашенное разноцветным гримом лицо и вкрадчивый голос были повсюду. От него было невозможно скрыться. — Летучая мышь и его сосунок-мышонок просто тянут время в трусливых попытках спрятаться от неумолимой кары, которая наступит очень скоро, если эти двое не перестанут играть со мной в кошки-мышки, — широко улыбаясь в камеру и обнажая ровный ряд желтоватых зубов, говорил Джокер. В полутьме помещения, где происходила съёмка, его выбеленное лицо словно светилось. — Но я дам вам шанс, — нахмурившись и сомкнув густо накрашенные красной помадой губы, энергично закивал он, так что пряди его длинных волос упали на лицо. Джокер манерным жестом руки откинул волосы со лба, тряхнул головой и, снова оскалившись, посмотрел в камеру, подавшись вперёд, так, что на экране помещались лишь его горящие огнём глаза, брови, нос и шевелящиеся губы. — Приведите мне его, и тогда я, может быть, повторяю, может быть, не взорву к чертям этот поганый городишко. Ну а если вы будете думать слишком долго, — рычал Джокер в камеру, — я разозлюсь, — вдруг рассмеялся он и отошёл от камеры, так что теперь зрителям была видна вся его внушительная фигура в фиолетовом пиджаке, салатовой рубашке и красных брюках. — Думайте. А пока я вам кое-что покажу. Растягивая слова и мурлыча, Джокер поманил пальцем оператора за собой, камера повернулась влево, за режиссёром этого странного действа, который одновременно играл в нём главную — и единственную — роль. За спиной Джокера вспыхнули прожекторы. Помещение оказалось производственным цехом, похожим на химическое предприятие, в центре которого находились огромные чаны с ядовито-зелёной жидкостью, выделявшей беловатые испарения. Над ними вниз головой, привязанные за ноги к тросам, висели готэмские полицейские. Лиц не было видно — камера снимала их со спины, но сомнений в том, что это именно полицейские, не оставалось — на форменных рубашках и футболках всех мужчин и женщин красовались надписи «cop», нанесённые белой краской из баллончика. Оператор снова перевёл камеру на стоявшего у металлического ограждения Джокера. Он с рассеянной улыбкой глядел на беспомощные фигуры и прижимал к груди большой пульт с тремя круглыми кнопками, толстый провод от которого тянулся куда-то вниз, вглубь цеха. — Ладно, Бэтси, — повернувшись лицом к камере, облизнулся и тряхнул головой Джокер. — Твоя взяла, я приду на свидание. Давно мы с тобой не разговаривали по душам. Но имей в виду, если со мной там что-то случится, эти бравые ребята, — он кивнул в сторону чанов, — позеленеют от разочарования и обиды. — Джокер громко рассмеялся, растянув рот и закрыв глаза. Он наморщил лоб и зажмурился, согнулся пополам, продолжая хохотать, словно никогда в жизни не слышал столь смешной шутки. — Ох, Бэтси, — поскуливая от смеха, продолжил Джокер, утирая брызнувшие из глаз слёзы, — не заставляй их расстраиваться, договорились? — Он вдруг прекратил смеяться, улыбка, больше похожая на оскал хищника, застыла на его губах. Джокер выпрямился и замер на месте. — Ты ведь хороший парень, а хорошие парни не расстраивают своих друзей. О, Бэтси, я с нетерпением жду нашей встречи, — вкрадчивым тоном произнёс Джокер и подмигнул. Трансляция закончилась так же неожиданно, как и началась. Все экраны в городе одновременно погасли, оставив людей в страхе и недоумении. Всё повторялось. В который раз. В Готэме не может быть по-другому. — Мда, — выдохнул Брюс, поднялся с кресла и двинулся к окну. Он подошёл к нему вплотную, прислонился лбом к стеклу и уставился вниз, на опустевшие улицы. Солнце слепило глаза, жар от раскалённого стекла подогревал и без того кипевшую от потоков мыслей и разработки планов голову. Джокер — это Джокер. Его личность нельзя подвергнуть анализу, нельзя классифицировать и типировать. Этот человек, наверное, и сам не знает, как поступит в следующую секунду. Предсказывать его действия — всё равно что тыкать пальцем в небо. Одно можно было сказать точно: Джокер любил яркие представления, громкие взрывы, разрушения, неожиданные появления. И в этом была его слабость, ведь Брюс знал его много лет, а значит, мог заставить Джокера удивиться, взяв ход игры в свои руки. Но, пожалуй, тот в любом случае сумеет извлечь для себя какую-то выгоду — его неординарный ум и скорость реакции заслуживали восхищения. И Брюс не сомневался в том, что в конечном счёте окажется марионеткой в умелых руках Джокера и станет делать то, что он от него хочет. Однако попытаться всё-таки стоило. В прошлый раз вышло, выйдет и в этот. Только бы не потерять её. Брюс закрыл глаза, сжал челюсти, так что мышцы шеи свело спазмом. События девятилетней давности снова представали перед его внутренним взором. Отгонять страшные видения становилось всё труднее, Брюс тонул, кричал, но с его губ не слетало ни звука, он звал на помощь, но проваливался всё глубже. Сжав руки в кулаки, до боли в пальцах и глубоко дыша, он пытался унять бьющееся у самого горла сердце. Кошка неслышно подошла к Брюсу сзади, обвила за талию, прижалась всем телом к спине. И вдруг всё прошло. Он выплыл. Потому что она подала ему руку. Брюс открыл глаза, поднял голову, расслабился, расправил плечи и вдохнул поглубже. — Вы непроходимый тупица, мистер Уэйн, — прошептала Кошка куда-то ему в лопатку, отчего у Брюса по затылку побежали мурашки. — Вот как? — стараясь говорить спокойным тоном, отозвался он. Отголоски вновь давшего о себе знать кошмара ещё мучили его, но теперь, в её объятиях, отступали куда-то на задворки подсознания. — В чём же, мисс Кайл? Или миссис Уэйн? Как вам больше нравится? — спросил Брюс, с надеждой и одновременно со страхом ожидая ответа. — Вообще, мистер Уэйн, сначала я хотела возмутиться, я ведь, между прочим, тоже имею право голоса, а меня никто не спросил, — отчитывающим тоном начала Кошка. — Но, так уж и быть, оставлю пока тебя с этим в покое. — Благородная дама, — с улыбкой произнёс он. — А ты сомневался? — проведя рукой по его талии вниз, к ремню брюк, тихо спросила Кошка. — Ни капельки, — честно ответил Брюс и охнул, когда её ловкие пальцы проникли под ремень. — Ну вот и хорошо, — промурлыкала она и, убрав руку, отстранилась от него и протиснулась между ним и оконным стеклом, прислонившись к нему спиной и глядя Брюсу в глаза. — Ты ведь знаешь, что делать, верно? — Знаю, — кивнул он. От паники не осталось и следа. В голове прояснилось, и вся картина предстала перед Брюсом как на ладони. — Надо звонить Фоксу.***
Информационное сообщение от администрации города пустили в эфир буквально через несколько минут после того, как Джокер завершил своё представление. Серьёзный мужчина с короткой стрижкой и в военной форме цвета хаки без опознавательных знаков безэмоционально и решительно предостерегал жителей Готэма от выхода на улицы и призывал не реагировать на провокации Джокера. И уж тем более не пытаться найти и арестовать внезапно воскресшего Тёмного рыцаря — чему не было никаких подтверждений — и нового городского героя, Робина. «Полиция и администрация Готэма всё держит под контролем, — бодрым тоном отчитывался он. — Скоро всё закончится, и город снова будет в безопасности. Сохраняйте спокойствие. Власти не располагают какими-либо сведениями о том, что Бэтмен жив. Мы думаем, что Джокер таким образом хочет посеять в городе хаос. Пожалуйста, не реагируйте на то, что вы видели и слышали. Всё под контролем». Через десять минут после этого эфира в Готэме полностью отключилась мобильная связь и интернет. Через пятнадцать минут спутники перестали принимать и передавать какие-либо сигналы. Город оказался полностью изолирован от внешнего мира. А внешний мир перестал получать информацию об обстановке в Готэме. Люциус Фокс инициировал запуск проекта «Купол» — ещё одной секретной разработки Wayne Enterprises, которая, кроме всего прочего, позволяла отслеживать все перемещения граждан с помощью микроскопических чипов, вшитых практически в каждую вещь, произведённую фабричным способом. Эти чипы были везде: в одежде, обуви, сумках и очках, корешках книг и страницах журналов, не говоря уже о ноутбуках и мобильных телефонах. Данные с чипов и кредиток поступали в дата-центры в обезличенном виде, хранились безопасно и были разделены на ничего не значащие сами по себе фрагменты. В обычной жизни дата-центры предоставляли эти данные для прогнозирования потребительского спроса, проведения различных исследований рынка, но несколько лет назад талантливые ребята из WayneTech научились эти фрагменты данных компоновать так, чтобы по ним можно было выйти на конкретного человека. Об этичности разработки и её потенциалах внутри компании велись споры до хрипоты, и в конце концов Брюс своим личным решением отправил все данные по проекту в архив, под надёжную защиту Фокса. Все, кто работал над «Куполом», подписали документы о неразглашении. И теперь настал час этой уникальной и в то же время опасной разработки Wayne Enterprises. Брюсу не меньше Фокса не хотелось запускать «Купол» — само существование этой системы нарушало закон и все нормы морали. Но ситуация с Джокером вышла из-под контроля, нужно было срочно что-то предпринять. Брюс тянул до последнего, однако выступление Джокера убедило его в том, что настал момент действовать. Корить себя за создание очередного монстра, который, хоть и не может быть использован как ядерная бомба, всё-таки способен нанести серьёзный ущерб, если попадёт не в те руки, он будет потом. Если всё получится, у него будет на это уйма времени. Самое главное сейчас — остановить Джокера, выяснить, нет ли у него ещё каких-то тузов в рукаве, спасти полицейских, оказавшихся у него в заложниках, и не допустить распространения хаоса и паники в Готэме.***
5:30 p.m.
Отряд спецназа незаметно окружил небольшой завод на острове Нероуз, который производил удобрения. Предприятие закрылось больше двадцати лет назад и со стороны казалось, что цеха давно заброшены и никого внутри нет, но через экраны тепловизоров было видно, что завод наполнен людьми. И большая их часть — это заложники, которых сейчас отвязали и согнали на нижний этаж, к самым основаниям чанов с ядовитой жидкостью. Полицейских охраняли пятеро мужчин с автоматами, а остальные союзники Джокера патрулировали периметр — всего их насчитали пятнадцать человек. Сержант Райт — командир отряда — был удивлён, с какой скоростью ребятам Гордона удалось вычислить местонахождение заложников, но верный присяге полицейский не привык задавать лишние вопросы, задача отряда была ему предельно понятна, а об остальном пусть заботятся высокие чины. Его дело — спасти заложников, и неважно, каким способом они добыли информацию. Жизнь коллег — единственное, что волновало его сейчас. Сержант Райт связался по защищённому каналу связи с комиссаром Гордоном, тот велел ждать сигнала и ни в коем случае не выдавать своего присутствия. Бойцы отряда специального назначения замерли на своих позициях в ожидании приказа.***
6:00 p.m.
Время словно замерло. Брюсу казалось, что из самолёта он вышел когда-то давно, много дней назад. Минуты тянулись бесконечно, напряжение всё нарастало, мышцы сжимались, как стальная пружина, всё сильнее и сильнее, голова кипела от мыслей. В гостиной пентхауса стояла мёртвая тишина. Барбара мерила шагами комнату, сложив руки на груди, и сосредоточенно грызла большой палец левой руки, глядя куда-то вдаль, сквозь стены. Брюс расположился в кресле полулёжа, опустив голову на спинку и рассеянно барабаня пальцами по подлокотнику, и неотрывно смотрел на настенные часы, стрелки которых, казалось, застыли на месте. Кошка лежала на диване, закинув свои длинные ноги наверх; она безучастно наблюдала за Брюсом и иногда провожала взглядом продолжавшую ходить по комнате Барбару. — Ой да перестань ты уже мельтешить перед глазами, красавица, — усталым тоном выдохнула Кошка. — Расслабься, выдохни. Недолго уже осталось. — Не могу. — Барбара замерла на месте, опустила руки и взглянула на Кошку. — Ничего не выходит. — Тогда выпей вина, — томным голосом протянула Кошка и принялась рассматривать узоры на внутренней стороне своих ладоней. — Это помогает. — Так, — Брюс хлопнул по подлокотникам кожаного кресла и поднялся на ноги, — никакого вина. Нам пора собираться. Миссис Уэйн, миссис Блэйк, — поддерживая деловой тон, он назвал обеих официальными именами, — прошу вас составить мне компанию в этом увлекательном приключении, — не скрывая сарказма, добавил Брюс. — С удовольствием, милый, — тут же отозвалась Кошка. Она мгновенно поднялась со своего места, Барбара подошла к ней — обе женщины сосредоточились; они знали, что запланированная Брюсом встреча с Джокером случится совсем скоро, а значит, нужно быть готовыми ко всему. Скоро наступит решающий раунд.***
52-я улица, 6:50 p.m.
Залитый мягкими лучами закатного солнца Готэм был тих и пуст. Обычно оживлённая 52-я улица в деловой части города сейчас словно вымерла. На несколько миль вперёд не было видно ни малейшего движения, только светофоры переключались по графику на пустынных перекрёстках. Одинокая фигура появилась на горизонте. Высокий мужчина в костюме пружинистой походкой шёл посередине проезжей части, время от времени начиная пританцовывать и поднося к губам сигарету. Его лица не было видно — солнце освещало мужчину сзади, он шёл словно в ореоле яркого света, и издалека можно было различить только его силуэт. Закатное солнце опускалось всё ниже, за здания, и фигура мужчины приобрела цвет. На нём был фиолетовый пиджак, рубашка нежно-зелёного оттенка и красные брюки. На его выбеленном гримом лице алели небрежно накрашенные губы и большие глаза, так же небрежно разрисованные чёрными тенями. Джокер неспешно приближался к перекрёстку, за которым находилось то самое здание, восстановленное после взрыва и пожара, унёсшего жизнь Рейчел Доуз девять лет назад. — Я иду к тебе, Бэтси! — выкрикнул он, воздев руки к небу, и его голос эхом разнёсся по пустынной улице. — Надеюсь, ты соскучился по мне так же, как и я по тебе! Солнце село за горизонт и на Готэм опустилась тьма.***
дом 250 по 52-й улице, 7:15 p.m.
В пустующем здании стояла полная тишина. Столы и стулья, картотечные шкафы, тумбочки и перегородки были в беспорядке разбросаны по внушительных размеров помещениям с окнами в пол — до оккупации здесь, видимо, располагался офис какой-то компании, которая после освобождения Готэма либо перестала существовать, либо ещё не успела вернуться к прежней жизни. Под толстым слоем грязи на полу валялись различные документы и выпотрошенные папки. В свете уличных фонарей, льющемся из окон, кружились мелкие частички пыли. В помещениях стоял затхлый запах. Стрелки и символ Бэтмена, нарисованные чёрной краской из баллончика на выкрашенных в нейтральный бежевый цвет стенах, изрезанных следами от пуль, указывали на дверь в конце большого зала, ведущую куда-то вглубь здания. Джокер огляделся, облизнул губы и, подавив смешок, вынул из внутреннего кармана пиджака складной нож. Он медленно и осторожно двинулся через погружённое в полутьму помещение к неприметной двери в стене напротив, стараясь не наступать на осколки стёкол и обломки пластика, чтобы не создавать лишнего шума. За дверью оказал холл, залитый белым светом небольшого светодиодного прожектора, кем-то заботливо оставленного на стойке ресепшн, расположенной слева. Напротив неё находилась зона ожидания с мягкими креслами и диваном, а впереди, за двойными стеклянными дверями, также украшенными чёрной стрелкой и символом Бэтмена, сверкающие лифты. Джокер медленно и оглядываясь по сторонам пересёк холл, покрутился возле лифтов, а затем, заметив ещё одну стрелку, указывавшую на пожарную лестницу, толкнул массивную металлическую ручку двери и оказался в полной темноте.***
Происходящее уже порядком ему надоело и перестало забавлять. Надпись «Up», сделанная люминесцентной краской через каждые два лестничных пролёта, повторялась уже раз пятнадцать — Джокер сбился со счёта и начинал выходить из себя. — Ну где же ты, Бэтси? — прокричал он, подняв голову кверху, и его голос эхом отразился от бетонных стен, превратившись в сплошную какофонию пугающих звуков. — Нехорошо так издеваться над старыми друзьями! — Ещё пару этажей, — вдруг из ниоткуда раздался металлический голос, который Джокер узнал бы из тысячи. — Ладно, поверю тебе, — рассмеялся он и продолжил подниматься по лестнице, часто и громко дыша. — Я, знаешь ли, немного не в форме. — Запыхавшись, Джокер остановился на площадке, под очередным символом Бэтмена, светившимся в темноте. — Ты почти на месте, — снова подал голос Бэтмен. — Давай. Добравшись до вершины пролёта, Джокер замер у двери, украшенной люминесцирующей надписью «Here» и ещё одним символом Бэтмена. Он согнулся пополам, упершись ладонями в колени, и дышал, втягивая воздух носом. Восстановив дыхание, Джокер выпрямился, откинул назад налипшие на покрытый каплями пота лоб волосы, оскалился и, спрятав во внутренний карман пиджака нож, потянул на себя тяжёлую дверь запасного выхода. В тёмной комнате без окон, размер которой невозможно было оценить, прямо перед Джокером на расстоянии вытянутой руки стоял Бэтмен. Его неподвижная фигура слабо подсвечивалась портативной лампочкой, лежавшей на полу. В помещении стояла абсолютная тишина, звуки шагов Джокера приглушало какое-то мягкое покрытие, похожее на ковролин. — Ох, Бэтси, — заворожённо глядя на него, прошептал Джокер. — Ты словно великий артист на театральных подмостках. — Я преклоняюсь перед тобой и твоей изобретательностью! — Он изобразил изящный поклон. — Браво, браво! — Джокер принялся аплодировать, широко улыбаясь и оглядываясь по сторонам, словно призывая несуществующих зрителей присоединиться к овациям. Хлопки выходили глухими, что-то явно мешало распространению звука. Он снова согнулся пополам, изображая поклон, а в следующую секунду вонзил свой нож в оказавшуюся высококачественным экраном панель, которая с громким звоном разлетелась на мелкие осколки. На мгновение комната погрузилась во тьму, а затем Бэтмен появился чуть дальше и левее. — Я предвидел, что ты так поступишь, — безэмоциональным тоном заговорила цифровая копия Тёмного рыцаря. — Давай поговорим. — Ну уж нет, Бэтси! — Разъярённый обманом Джокер ринулся на экран, ударил его кулаком, и снова осколки разлетелись во все стороны. — Ты мне за это ответишь! — Я только хочу поговорить. — Возникший теперь уже позади него Бэтмен снова попытался убедить Джокера. — Иди ты к чёрту, — рассмеялся тот и уничтожил и этот экран. — Это может продолжаться бесконечно, — из-за спины Джокера подал голос Тёмный рыцарь. — Думаешь, ты самый умный? — оскалился Джокер и, повернувшись к экрану, приблизился к нему вплотную. Он заглянул Бэтмену в глаза, зажмурился от яркого света, тряхнул головой. — Выходи, поговорим как мужчина с мужчиной. — Как ты узнал, что я буду здесь? — вместо ответа спросил Бэтмен. — Это было просто, — с улыбкой отозвался Джокер. — Здесь они оба погибли: и девка, и Дент. Ты убил их, Бэтси, — нараспев проговорил он. — Нет, это ты их убил. — В металлическом голове, пропущенном через модулятор, легко угадывалась ярость. — А вот и нет, Бэтси, вот и нет, — продолжал напевать Джокер. — Ладно, хватит играть со мной в прятки. Выходи, малыш, я тебя не обижу, — вмиг посерьёзнев, прокричал Джокер куда-то в пустоту, повернувшись боком к горящему экрану. — Я не собираюсь прятаться, — ответила цифровая копия Бэтмена. — Ты надоел мне, Бэтси, не хочу больше с тобой разговаривать, — с раздражением бросил Джокер, повернув голову к экрану и махнув на него рукой. — Ты жалкий трус. Он плюнул Бэтмену в лицо, ударил кулаком по экрану, тот хрустнул, зазвенел и разлетелся на мелкие осколки. Помещение на мгновение погрузилось во тьму, но затем вдруг вспыхнули прожекторы, так что Джокер прикрыл глаза от яркого света. Комната размером с половину футбольного поля оказалась со всех сторон обтянута чёрной тканью и усеяна установленными в хаотичном порядке двухсторонними экранами с человеческий рост. Джокер огляделся по сторонам, и тут свет снова погас, но теперь экраны перешли в ждущий режим и издавали мягкое свечение. Боковым зрением заметив мелькнувший за одним из экранов край плаща, Джокер молниеносно метнулся в ту сторону, потом уловил какое-то движение и шелест в противоположной стороне — в проходе мелькнула тёмная фигура, похожая на Бэтмена, — и снова никого. — Кто-то говорил, что не собирается прятаться, — с раздражением прокричал Джокер, застыв на месте. — Я здесь, — словно отовсюду прозвучал усиленный динамиками стальной голос, а слева и справа от Джокера снова мелькнули тени. — Иди к чёрту, Бэтси! — протянул он и оскалился. — Ты знаешь, как я не люблю, когда меня водят за нос. — Джокер выудил из внутреннего кармана своего пиджака какое-то устройство, по форме напоминающее спутниковый телефон, и набрал какой-то номер. — Если ты звонишь своим друзьям, которые охраняют заложников, то вынужден тебя огорчить — в данный момент спецподразделение готэмской полиции под руководством Гордона пакует их в грузовики, — откуда-то сверху раздался голос Тёмного рыцаря. — А ты умён, Бэтси, умён, — протянул Джокер, нацепив на лицо самую широкую улыбку, на какую был способен, и энергично кивая головой. — Ладно, допустим, тут ты меня обыграл, — выдохнул он и убрал устройство обратно в карман пиджака. Он нахмурил брови, сжал губы и принялся сосредоточенно искать что-то в недрах своего костюма, хлопая себя по карманам и то и дело отдёргивая полы пиджака и заново проверяя уже осмотренные карманы. — Нашёл! — Победоносный крик Джокера заглушил ковролин и плотная ткань на стенах, но его сияющее радостью лицо и горящие глаза говорили за него. В руках Джокер держал небольшой предмет чёрного цвета, похожий на пульт. — Если ты думаешь, что я не обеспечил себе страховку, Бэтси, ты идиот! Выходи, будь же мужчиной, ну! — выкрикнул он. — Не то я взорву к чёртовой матери опоры всех строящихся готэмских мостов и Браун-бридж в придачу, и ещё кое-что очень важное для города. Например, водозаборный узел на Готэм-ривер или, может быть, электростанцию? А, может, подорву больницу и мэрию? Что тебе больше нравится? — продолжал кричать Джокер, в его тоне проскальзывали нервные интонации, голос срывался. Он крепко сжимал в ладони пульт и то и дело кружился на месте, пытаясь уловить хоть малейшее движение или дуновение ветерка. — Нажимай, — раздался металлический голос Бэтмена. — Проверим, насколько хорошо я изучил тебя. — Ох, Бэтси, — прорычал Джокер. — Неужели все бомбы нашёл? — Двадцать зарядов под опорами мостов, ещё пятнадцать в полицейских участках по всему городу, семь в церквях, два на водоразборной станции, — перечислял Тёмный рыцарь. — Ах, да, бомбы в торговом центре на Лексингтон авеню и мэрии только что обезвредили. Ребята Гордона хорошо поработали. Считай сам, все или нет. — Я восхищён твоими талантами, — оскалился Джокер. — Браво! — И он вновь зааплодировал. — А вот теперь давай поговорим, — ответил Бэтмен. Одновременно зажглись все уцелевшие после небольшого погрома, учинённого Джокером, экраны. Многократно размноженная цифровая копия Тёмного рыцаря внимательно смотрела на него со всех сторон. — Ты не напугаешь меня своими дешёвыми спецэффектами, — рассмеялся Джокер. — Я и не собираюсь, — ответил вышедший из-за одной из панелей Бэтмен в сопровождении двух одетых в такие же чёрные костюмы женщин, одной из которых была Кошка, а вторую Джокер видел впервые. Смех Джокера оборвался, он замолчал, застыл с открытым ртом и широко распахнутыми глазами. — О, Бэтси, — протянул он, глядя на Бэтмена. — А вот и ты, — прошептал Джокер. — И не один, а со свитой! Это что-то новенькое. — Он быстро оглядел стоящих справа и слева от Бэтмена женщин, облизнулся, оскалился и вновь посмотрел на Тёмного рыцаря. — Я скучал, а ты? Когда объявили, что Бэтмен погиб, я был ужасно расстроен, ужасно, — причитал Джокер. — Я неделю ничего не ел, представляешь? А потом до меня вдруг дошло, что ты наверняка что-то придумал и соскочил в последний момент. И я оказался прав! — рассмеялся он. — Зачем ты устроил весь этот хаос? Что не так на этот раз? — сделав шаг к Джокеру, спросил Бэтмен. — Мне стало скучно, — надул губы тот. — К тому же твой дружок Робин первым начал. Он решил забрать все лавры себе, м? Кот из дома — мыши в пляс, так, Бэтси? — Джокер приблизился к Бэтмену, так что они оба могли чувствовать дыхание друг друга. — Он помогал полиции поймать остатки банды Бэйна, — отозвался Бэтмен. — Ой да брось, он просто сосунок, который хотел немного твоей славы, мы-то с тобой оба знаем. — Джокер подмигнул ему, затем нахмурился, всем своим видом демонстрируя пренебрежение. — Чего ты хочешь? — продолжая сохранять невозмутимый вид, спросил Бэтмен. — Я же сказал, пусть покажет своё милое личико. Готэм должен знать героя в лицо. — Этого я не допущу, — прервал его Тёмный рыцарь. — Ну вот, — сделав вид, что обиделся, прохныкал Джокер. — Всё приходится делать самому. — Он похлопал себя по карманам, а затем, будто что-то вспомнил, поднял вверх палец и обратился к Бэтмену: — У тебя часов случайно нет? Дамы, у вас есть часы? — Выглянув из-за его фигуры, Джокер поочерёдно взглянул на Кошку и вторую женщину. Та, вторая, осторожно приблизилась к нему и протянула обыкновенные наручные часы с кожаным ремешком. — Премного благодарен, — отвесил поклон Джокер, принимая из её рук, обтянутых чёрными перчатками из тонкой кожи, простенькие женские часы с круглым циферблатом и серебристыми стрелками. — Так-так-так, — пропел он, внимательно глядя на циферблат, держа его на вытянутой руке и чуть прищурившись. — Что это значит? — спросил Бэтмен, переводя взгляд с лица Джокера на часы и обратно. — Ты всё увидишь сам, Бэтси, — с хищной улыбкой на губах ответил тот.***
Gotham Central Hospital, 7:00 p.m.
Луч бэт-прожектора прорезал тёмное готэмское небо. Джон Блэйк, краем глаза уловив яркую вспышку, вздрогнул и встрепенулся. Рана на боку тут же взорвалась болью, но Джон, зажав её ладонью, медленно и осторожно поднялся с больничной кровати и, выдернув катетер из вены на локтевом сгибе, двинулся к окну. Прожектор погас так же быстро, как и вспыхнул, поселив в душе у Джона искорку сомнения, с каждой секундой разгоравшуюся всё сильнее, грозя перерасти в неконтролируемый пожар. Зачем Гордон включил бэт-сигнал? А если это не Гордон, то кто? Вдруг Джокер уже захватил власть в городе, а он ничего об этом не знает? Вдруг его друзьям нужна помощь, а он валяется на больничной койке, в то время как они сражаются с врагами? Джон сцепил зубы и, прижимая ладонь к повязке, медленно поковылял к выходу из палаты, то и дело останавливаясь, чтобы передохнуть. Стараясь не привлекать к себе внимания, он осторожно и тихо передвигался по коридору в поисках мужской раздевалки, которой пользовались врачи — идти на улицу босиком и в больничной рубашке Джон конечно же не собирался.***
дом 250 по 52-й улице, 8:00 p.m.
— Итак, дамы и господа, прошу любить и жаловать, — Джокер выдержал театральную паузу, протянув руку в сторону пожарной двери, через которую сам вошёл в помещение, — непревзойдённый мастер перевоплощений, Робин, — торжественным голосом закончил он. Дверь открылась, и двое мужчин в масках, похожих на маску Бэтмена, втолкнули в комнату Джона Блэйка, одетого в лёгкую куртку, которая была ему велика, джинсы и кроссовки. Они встали возле двери, скрестив руки на груди. — Джон, — вскрикнула неизвестная Джокеру девушка в чёрном и ринулась к нему. Джон обнял её и прижал к себе, испуганно озираясь по сторонам. — Так-так, — подал голос Джокер. — Барбара Гордон-Блэйк. Какая скука, — вздохнув, махнул рукой он. — Чего ты хочешь? — выступил вперёд Бэтмен. Кошка также сделала несколько шагов и застыла чуть позади него. — Справедливости, — развёл руками Джокер. — Готэм должен знать, кого благодарить за весь этот хаос. — Готэм и так знает. Тебя надо благодарить. — Ой, Бэтси, — покачал головой Джокер, — неужели ты думаешь, что всё так просто, м? — Пусть твои люди отпустят Джона. И мы продолжим наш разговор. — А твои дамочки? — Они тоже уйдут, как и твои, — кивнул на стоявших в дверях мужчин Бэтмен. — Но… — попыталась возразить Кошка, но тот осадил её взмахом руки и одним взглядом. — Ну хорошо, — согласился Джокер, в подтверждение своих слов сделав знак своим помощникам. Те вышли за дверь. — Джон, — окликнул его Бэтмен. — Иди. — Я не оставлю вас здесь с ним наедине, — указав пальцем на Джокера, возмутился тот. — Ты мне сейчас ничем не поможешь, — продолжал уговаривать Джона Тёмный рыцарь. — Барбара, забирай своего мужа и… — он запнулся, — её тоже. — Бэтмен взглянул через плечо на Кошку. — Уходите, это не обсуждается. Выходя, Кошка на мгновение задержалась в дверях и окинула взглядом, полным тревоги, неподвижную фигуру Тёмного рыцаря. Он едва заметно кивнул ей в ответ, и Кошка, сделав глубокий вдох, шагнула за порог. Дверь с громким хлопком закрылась за ней. — Ну что ж, я слушаю, — скрестив руки на груди и нетерпеливо притопывая ногой, напомнил о себе Джокер. Бэтмен встрепенулся и взглянул на него. Он сделал вид, что снова задумался, и, двинувшись вдоль светившихся в режиме ожидания экранов, поднёс руку к подбородку. Выдержав паузу, он заговорил: — Я долго думал о том, что за отношения связывают нас с тобой. Ты — хаос, я — порядок. Ты бросаешь мне вызов, а я не могу остаться в стороне. Пожалуй, ты был прав, когда говорил, что мы оба — смысл жизни друг для друга. Но вот в чём беда, я больше не Бэтмен. И больше не хочу бежать по твоему зову каждый раз, когда тебе становится скучно, Джокер, — ровным, отдающим металлом голосом произнёс Бэтмен. — Ты что это, хочешь соскочить? — рассмеялся Джокер. — Ну уж нет, Бэтси, ты не сможешь. Это же как наркотик: погони, адреналин, сражения, — всё сильнее распаляясь, перечислял он. — Слава, — многозначительно добавил он. — Мне это больше не нужно. И я знаю, как мы можем решить нашу проблему. — Что ты задумал? — тихо спросил Джокер. — Ты меня пугаешь! — Его голос сорвался на крик. — Ты хотел знать, кто такой Робин. Ты это выяснил и утратил к нему интерес. — Нет-нет, Бэтси, — заговорил Джокер, отступая назад. — Даже не вздумай этого делать. — Спиной он натолкнулся на один из экранов, и тот мгновенно ожил, отражая фигуру Бэтмена, застывшую перед ним. — Покончим с этим, — отозвался тот, руками потянувшись к краю маски и чуть наклонив голову вперёд. — Не смей! — закричал Джокер и ринулся на Бэтмена. Они упали на пол с глухим стуком, Тёмный рыцарь оказался придавленным лежащим на нём Джокером, который схватил его за запястья, пытаясь помешать сорвать с лица маску. — Не смей, Бэтси, — прорычал Джокер, — не смей. — Давай покончим с этим, — в ответ выкрикнул Бэтмен и перевернул Джокера на спину, придавив своим весом. — Ты не сделаешь этого! — Джокер вдруг с усилием пнул Бэтмена, рванулся изо всех сил и снова оказался сверху. — Я опять выиграл, — рассмеялся он. Бэтмен оттолкнул его так, что Джокер отлетел на добрые пятнадцать футов, приземлившись спиной на мерцающий в режиме ожидания экран, от удара покрывшийся мелкой сеточкой трещин. — Придётся тебе с этим смириться, — заговорил Тёмный рыцарь. — Иди к чёрту! — взревел Джокер и бросился вперёд, на Бэтмена, ударил его головой в живот, тот по инерции отлетел назад, разбив по пути несколько панелей. — Я не стану играть в твои игры. — Он поднялся над лежащим навзничь Бэтменом, плюнул ему в лицо, утёр кровь, стекающую с разбитых губ. — Попробуй, догони, — оскалился Джокер окровавленными губами и стремительно ринулся к двери, ведущей на пожарную лестницу. Оказавшись за дверью, он перегнулся через перила и взглянул вниз, затем вверх и, поразмыслив мгновение, решил идти наверх. Бэтмен преследовал его по пятам. Джокер слышал гул шагов, разносившийся по бетонному колодцу, и тяжёлое дыхание почти что в затылок. Ещё ступенька, ещё один пролет, выше, быстрее. Сбежать, скрыться, спрятаться. Джокер добрался до последнего пролёта и, потянув на себя огнеупорную дверь, оказался на крыше. Быстро оглядевшись, он рванул к ограждению и посмотрел вниз. Вечерняя прохлада опустилась на погружённый во тьму Готэм. Лёгкий ветерок обдувал лицо и трепал его волосы. — Мы на двадцать пятом этаже, — послышался позади голос чуть запыхавшегося от стремительного подъёма по лестнице Бэтмена. — Бежать некуда, всё кончено. — Он снова потянулся к маске и наклонил голову. — Тебе придётся увидеть. — А вот и нет, Бэтси! — прокричал Джокер и, подняв ладони на уровень лица, вонзил указательные пальцы себе в глаза. Бэтмен с криком бросился к нему в попытке остановить. Он сбил Джокера с ног, но тот начал заваливаться за ограждение, потянув за собой и Бэтмена, и они оба, не удержавшись, упали в бездну. За те несколько секунд, что длился их полёт, Бэтмен успел расправить свой плащ, но удар о землю всё равно оказался ощутимым — Джокер приземлился на ноги, и звук ломающихся костей казалось, прорезал мёртвую тишину. Тёмный рыцарь же упал на спину. От удара из лёгких словно выбило весь воздух, он пытался сделать вдох, но что-то внутри мешало. Он судорожно напрягал мышцы, открывал рот, но ничего не происходило. — Дыши, давай. — Кошка подлетела к Бэтмену, упала на колени и, стащив с него маску, взяла его лицо в свои ладони. — Дыши, чёрт бы тебя побрал! — заорала она, и Брюс, наконец, сделал вдох, который обжёг болью лёгкие и позвоночник. — Я… не, — пытался что-то сказать он между рваными вдохами, но она энергично замотала головой. Где-то сбоку поскуливал Джокер, то и дело взрываясь громким смехом, а затем снова принимаясь стонать. «Ох, Бэтси, я всё-таки победил», — то и дело повторял он. — Сюда уже едет скорая и полиция, — сообщила Брюсу Кошка, взяв его за руку. — Лежи смирно. — Помоги… мне, — слабым, прерывающимся голосом позвал он и пальцами вцепился ей в предплечье, слегка потянув на себя. — Что? Я не понимаю. — Она в панике окидывала его взглядом, пытаясь сообразить, что ему нужно. — Встать, — добавил Брюс, и Кошка, вздохнув, осторожно обняла его за талию, помогая подняться. — Даже не думай срулить отсюда, красавчик, — делано весёлым тоном начала она. — Ты с комфортом и мигалками поедешь в больничку. Понял? — Туда, — указав на Джокера пальцем, сдавленно пробормотал Брюс. — Ладно, чёрт с тобой, — ответила она, подводя Брюса к лежащему на земле Джокеру. — Насладись последними минутами уединения со своим дружком. Брюс убрал руку Кошки со своей спины, хватая ртом воздух и придерживая ладонью рёбра, опустился на колени перед Джокером. Кошка сделала два шага назад, с интересом наблюдая за открывшейся её взору картиной. —Это ты, Бэтси? — спросил уловивший какое-то движение и звуки тяжёлого дыхания Джокер. — Я не вижу тебя. — Он поднял веки, под которыми зияло кровавое месиво. — Я победил, — оскалился он полным крови ртом и всхлипнул, отчего по подбородку потекла алая струйка. Бэтмен вплотную приблизился к его уху, упершись ладонями в землю. Его трясло, капля крови слетела с разбитых губ и упала в дорожную пыль. — Я Брюс Уэйн, — едва слышно прошептал Брюс Джокеру на ухо, отчего тот взвыл. Его крик не был похож на человеческий, скорее, напоминал вой тяжелораненого или загнанного в угол дикого зверя. Джокер выгнулся, снова завыл, затем рассмеялся. Он катался по земле, его тело вздрагивало в неконтролируемых судорогах, из горла вырывались хрипы. Брюс без сил упал навзничь. Последнее, что он услышал и почувствовал перед тем, как потерять сознание, были звуки сирен скорой помощи и полиции и слёзы Кошки, крупными каплями падающие на его лицо.