Благими намерениями...

Год начался странно, но обо всём по порядку. Празднование в Малфой-меноре слилось в какое-то яркое пятно из радости и интереса. Я столько хотела посмотреть, столько сделать, а по итогу? Весь вечер и часть ночи, мы просто продурачились, иначе не скажешь: катались на коньках, играли в снежки (оказывается, часть парка была открыта для снега и внешней температуры) и строили крепости (а когда тебе помогают взрослые волшебники, построить высоченную снежную башню легче лёгкого). Все остальные гости тоже веселились с нами. Где мрачные слизеренцы подземелий, которые не улыбаются и не доверяют никому? Это были друзья и родители, которые помогали делать снежки, удерживали крепость от падения и обновляли согревающие чары, постоянно слетающие с нас из-за маленьких стихийных выбросов, происходящих в горячке боя — всё же ядра у нас ещё не до конца сформированы. Когда мы с Гарри и Герми впервые увидели, как смеётся профессор Снейп — застыли столбом, а оставшиеся ребята смеялись так, что попадали в сугробы. Но это было нужно видеть: Северус, с забранными в хвост, но растрёпанными волосами, в нашем шарфе и перчатках, не переставая хитро лыбиться, увлечённо левитировал кучу снега в сторону головы Люциуса. Бегает он, к слову, тоже быстро, так что снежная баталия вышла на славу! Вечер завершил вкусный ужин, салют и положенные ритуалы. После взрослые отправились говорить, а мы — исследовать потаённые уголки менора. Нам даже издали показали личную лабораторию профессора, ближе, правда, подойти было нельзя, а Драко с Драго со смущением признали, что защиту усилили из-за пары их проказ. Далее была пижамная вечеринка, в которой помогло волшебное зеркало леди Нарциссы — нужно было прикоснуться к нему и чётко представить, что ты хочешь, потом открыть глаза, посмотреть полученный результат в зеркале и исправить недочёты, если есть. Такая магически созданная одежда держалась два дня, а потом рассыпалась искорками, но если она вам понравилась, можно было отправить образ и мерки портному, и вот вам платье. В нём также были разнообразные шаблоны, но придумывать было интереснее. Лично я вспомнила про киругуми и придумала себе смешную в виде синего единорога в звёздах. Рог на голове и огромные тапочки-копытца были приняты всеми на ура. А я была очень рада, что пока ты до конца не придумаешь образ, его никто не видит, если, конечно, зеркало не переведено в такой режим, а то я-то сначала вспомнила о своей любимой «пижаме», в которой раньше спала — это был коллективный подарок одногруппников — огромная чёрная футболка, вся исписанная матерными комплиментами на английском, русском и даже французском (!). Такая вещица точно бы вызвала вопросы… Но зеркало зачётное! Утро и завтрак пролетели как-то слишком быстро после прощания, и вот мы убегаем в Хог. Отсутствия нашего не заметили и слава Богу. Или магии? Переучиваться теперь так говорить, что ли? А через неделю случился кошмар. Нет. Котострофа! На минуту оставить нельзя! В тот день я решила задержаться в библиотеке [1]: не могла найти важную деталь для моего эссе по Трансфигурации, хотя точно помнила, что видела её где-то в этой книге. Ребята отправились вперёд, провожать Гермиону, а я сказала, что догоню. Такое случалось довольно часто: я любила сидеть в библиотеке ещё в своей прошлой жизни, а тут пользовалась моментом — сиди, читай, тишина и покой. Правда, я не всегда могла уследить за временем, поэтому у меня было разрешение находиться в коридорах после отбоя, подписанное деканом, который устал вычитывать в статистике снятия баллов моё имя за ночные прогулки. У меня же складывалось ощущение, что МакКошка меня пасла, видимо, заметив мою тенденцию теряться во времени и пространстве (одна я всё ещё терялась в коридорах), и теперь была весьма недовольна наличием разрешения, под которое я отвела отдельный кармашек в сумке: не дай бог потерять, второго точно не выдадут! Грейнджер всё больше и больше становилась изгоем в львятнике, но, обретя компанию в нас, не обращала на это внимание. Бравые гриффиндорцы пару раз пытались что-то вякнуть, подставить подножку или дать конфетку от близнецов, но Драко с Блейзом напрочь отбили у этих умников желание к ней лезть. Только младший Уизли всё нарывался. И надо же было так вложиться звёздам, а? Когда минут через сорок я очутилась в гостиной, оказалось, что ни Гарри, ни Драко, ни Блейза с Панси в гостиной нет. Никто точно не понял, что случилось, но разъярённый Малфой влетел в гостиную, а за ним остальные, примерно в таком же состоянии. Забежали в спальни, побросали вещи и выскочили раньше, чем кто-либо смог их остановить. Старосты кинулись за ними, но «мелкотни» и след простыл, а декан отбыл из школы по делам вместе со Стебель, к другим профессорам они обратиться не рискнули. Теперь бегают по коридорам, надеются найти эту компашку раньше других дежурных или деканов. Я мысленно содрогнулась. Какой петух их клюнул?! Или жареная курица? — Пойду посмотрю, где они, я знаю парочку любимых мест. — Ну-ка! — У меня есть разрешение на нахождение вне спален после отбоя, не беспокойтесь! — с этими словами я вылетела в коридор, сосредоточившись на ощущениях. Все украшения, что подарил нам Гарри, были сделаны из общей Трансфигурации, то есть он трансфигурировал моток медной проволоки и мелкую друзу, а уже потом работал с ними, разделяя и меняя. Так как по сути всё это — одна большая общая Трансфигурация, которая, не смотря на все заклинания, всё же стремится соединиться, я сжала кулон в руке и сосредоточилась на отголосках Гарриной магии, оставшейся на нём, продолжая идти. Нужный поворот я чуть не прошла, но рядом с ним амулет неожиданно потеплел. Поняв принцип и поплутав пятнадцать минут, я была на месте. — Позвольте спросить, какого чёрта вы тут делаете, идиоты?! Хотите подставить факультет? — о, я была зла. И даже не из-за баллов, нет. Из-за недовольного лица профессора, которое мы увидим, если нас тут поймают. Гневно осмотрев всех, я, к удивлению, заметила Гермиону. Зарёванную Гермиону, мантия которой была в непонятных подтёках. Панси пыталась её успокоить и как-то исправить ситуацию с мантией, но та не поддавалась чарам. — Уизли вызвал Драко на дуэль, Драко согласился — ждём рыжего и его секунданта, — по Гарри было видно, что он еле-еле сдерживает свой огнь. — Мы проводили Герми и уже собирались в гостиную, как вдруг услышали смех, и мимо нас пробежала Гермиона, вся в слезах и непонятной зелёной жиже. Панси бросилась за ней, а мы к источнику смеха. Там был Уизли — ржал, аж заливался, остальные грифы тоже, но за пределы гостиной вышел только он, ну и Драко на эмоциях, просто по-магловски, вмазал ему. Тот давай орать, что великий лорд Малфой дерётся как презираемые им плебеи, а давай-ка в магии попробуем, и как-то всё завертелось, и вот мы здесь. Я с холодным сердцем огляделась. Трофейный зал. Твою мать! Что-то мне подсказывает, что всё лишь слегка поменялось местами, а если это так, то — дверь, распахнулась, а на пороге стояла весьма злая МакГонагалл, держащая извивающегося Уизли за ухо. — Значит, мы любим полуночные прогулки?! Прогулки, которые, между прочим, запрещены кодексом школы! Раз вы так все любите гулять под луной, марш за мной! — МакКошка явно пребывала в высшей степени бешенства. — Но профессор, я же рассказал вам про них! — подал голос рыжий. — А как же вы их увидели, если вас тут не было, мистер Уизли, позвольте узнать?! — Но профессор, — а теперь уже Гарри, — у Селены есть разреше… — Её разрешение действует, если она задержалась в библиотеке, но в данный момент, как я вижу, библиотечных книг у неё с собой нет, она просто тоже прогуливается с вами! — Но профессор, это всё Рон, он… — Ничего не хочу слышать, все за мной! Спустя десять минут мы стояли на морозе. С Хагридом. У черты Запретного леса. Идейка — блеск, МакКошка. Аплодирую стоя, блин. — Ну, дык, идёмте, проштрафившиеся. Будем искать, кто единорогов убивать повадился, вот так вот. Просто. Блеск.

***

— Какого хрена я вообще должен идти с вами?! — истеричные возгласы рыжего уже начинали подбешивать. — Уизли, пасть закрой, пока я тебе челюсть не сломал и не сказал, что так и было, — а вот с этим я, пожалуй, соглашусь. — И схренали вы вообще все тут, нам же сказали разделиться?! — не переставал бесноваться гриф. Он бы давно ушёл, только вот проблема — одному-то страшно! Ну да, Хагрид, великий гений, блин, забрал Клыка и попёрся налево. Мы с Гарри и Уизли должны были идти направо, а Герми, Панси, Блейз и Драко — прямо. По итогу, через пару минут слева от нас послышалось шуршание, и оттуда выпала эта четверка, к слову, конкретно перепугав рыжего. — Потому что мы не идиоты, бродить мелкими группами по лесу, где и в обычный день небезопасно, так ещё и кто-то убивает единорогов [2], — Панси смотрела на Уизли как на дебила. Хотя почему как? — Я бы вообще ушла, но нам сейчас за границу леса не выйти, я от МакКошки слышала, что её перекрыли, чтобы эту тварь не упустить. И назревает вопрос: «МЫ-ТО ТУТ ЧТО ЗАБЫЛИ?!» — слизеринка перешла на фальцет. — Ничего, Панс, мы сейчас найдём местечко посветлее и пересидим там до рассвета. А утром я напишу всё матушке и… — Блейз перевёл взгляд на Уизли и замолчал, но мы всё поняли. МакГонагалл явно не стоит утром пить чай. — Ну конечно, вы же трусы! Вы… Гарри неожиданно дёрнулся и остановился. — Ты чего? — Ты ничего не слышала? Мне показалось: кто-то сказал: «Меняем план, давай сейчас!». Причём где-то близ… Договорить Гарри не успел. Уизли вспыхнул. В прямом смысле, как свечка, как человек, которого облили бензином и поднесли спичку. Только вот пламя было грязно-чёрным как разводы от нефти, но с каждым мгновением становилось светлее, пока не стало настолько нестерпимо белым, что захотелось покрыть глаза. А потом. Потом всё исчезло. Как не бывало. Только вот на месте, где стоял Уизли, привалившись к дереву, лежал, постанывая, абсолютно другой человек. Молочного цвета кожа, волосы цвета золота, плавные черты лица и глаза — топленый шоколад с искрящимися золотыми прожилками. — Что случилось? — раздался стон. Казалось, что прошла вечность, но всё это огненное действо длилось едва ли пару секунд, только мы, казалось, смотрели его в замедленной съёмке. — У-уизли? — Блейз отмер первый, и, подскочив к парню, коснулся руки и начал произносить диагностические: в будущем Блейз хотел стать врачом и серьёзно этим увлекался, да и как не знать кучу диагностических заклинаний, когда матушка проверяет свои смеси на неугодных ей гостях? — Приве-ет, Бле-ейз, — голос у, ну, видимо, Уизли был как у пьяного. — Ты такой красивы-ый, — Рон улыбнулся, и стало аж больно от того, как ярко засияли его волосы. Рапунцель [3], блин, недоделанный. — Эк тебя приложило. Об дерево, что ли? — вставил свои пять копеек Драко. — Неа. Это очистка, Дрей. Причём, кажись, от Матери Магии или кого-то из Сестёр. Ты сейчас не видишь, но у него аура искажена и порвана, в крови встречаются маркеры каких-то зелий, точно не скажу, они почти выжжены, но это явно что-то ментальное, причём на агрессию, а судя по тому, что он тут сидит и улыбается нам, агрессия была на нас, ибо… — После снятия таких закладок человека перекидывает в противоположную сторону от агрессии — к любви. — Ага. И ещё, глянь, что у него с ядром. — Источника два, — в шоке проговорил Малфой. — Два. Он. Он должен был снять Печать предателей с семьи, — набатом прозвучало среди леса. В это момент Блейз охнул: — Вы посмотрите! И в правду, внешность Уизли менялась, возвращаясь к старой, будто заплатками проявляясь на лице. — Чары искажения внешности, судя по восстановлению, даже после вмешательства самой богини, мощнейшие! Кому это нужно? Тогда голос решила подать я. — Тому, кто не хочет потерять над ними контроль. — Ними? — Над Уизли. Кто-то явно увидел, что Рон может вывести семью из-под Печати, и ему это не понравилось. — Мать Магия, — тихо всхлипнула Гермиона, — это получается… — Судя по зельям, кто-то знатно перекроил его личность. Но самое главное, что зелья обновляемые. Их постоянно нужно подливать! Дамби. Это явно игры Дамби, как не крути. Зачем ему чтущие законы чистокровных Уизли? Незачем. Вот и пытается избавиться от их шанса. — Но почему здесь и сейчас, — подал голос Гарри. — Потому что мы отрезаны от замка куполом над лесом, и никто не почувствует всплеска: его поглотит сам лес, потому что Блейз в одиннадцать разбирается в колдомедицинских заклинаниях, потому что мы слизеринцы, и мы поймём, что это не просто так. — И как бы не хотелось его пнуть, кажется, всё его поведение не его вина. Нужно что-то делать. Установки не слетели в замке, значит тот, кто это делает, тоже в замке. И стоит Рону вернуться, как он тут же попадет под новую дозу, и это всё не будет иметь смысла, а это значит, что нам нужно придумать, как защитить этого идиота от зелий, ну и пока поговорить и узнать, что последнее он адекватно помнит, вон лыбится уже поменьше, эйфория вроде сползает, так что будем ждать.