Пятьдесят оттенков ярости

Когда меня с перевязанным плечом выпустили из процедурного кабинета, я тут же выяснил у медсестры в холле, куда увезли Маттео, и поспешил в указанное место. Это была одиночная палата. Впрочем, прежде, чем я успел войти туда, меня едва не сбили с ног. К счастью, это оказалась Нина, которая бросилась в мои объятия. А вокруг кровати собрались Луна, Анхелло, мои родители, Хим, Нико, Педро, Джеймс, Ям, Рамиро и Мариано. Проще говоря, в палате яблоку было негде упасть, хоть она и представляла собой довольно-таки просторное помещение — метров восемнадцать квадратных, не меньше. Но рассмотреть все остальное мне помешали рыдания возлюбленной, буквально разъедающие мне сердце. — Эй! — в ужасе воскликнул я, притягивая девушку к себе. — Детка, что с тобой? Все ведь уже закончилось, мы в безопасности! Тише, тише! Все теперь будет хорошо! — Я думала… — выдавила Нина сквозь слезы, — я так боялась… я… — Сеньорита Нина очень испугалась, когда не увидела Вас здесь, — перевел Мариано. — Она думала, с Вами что-то серьезное. — Ну, что ты, малышка! — прошептал я в ушко возлюбленной. — Видишь, со мной все в порядке, просто слегка содрало кожу! Ничего не случилось! Идем, тебе нужно успокоиться. С этими словами, я увел девушку из палаты к стоявшему рядом кофейному автомату, купил нам по горячему ароматному напитку, сел на диванчик и усадил Нину себе на колени. Руки ее дрожали, а по щекам катились слезы. Я уткнулся лицом ей в плечо и ласково заметил: — Детка, если ты будешь впадать в такую истерику всякий раз, когда меня будут забирать врачи, у тебя не хватит нервов. — Знаю, — вяло согласилась она. — И все равно ничего не могу с собой поделать. Тебя не оказалось рядом, когда мы приехали. Перепуганные ребята сказали, что ты у врача. Что еще я должна была подумать? — Прости, любимая! — вздохнул я. — Мне следовало позвонить и предупредить, что со мной! Это всего лишь царапина, пуля задела мое плечо по касательной, Врач говорит, что даже мышца не задета. И со мной, в любом случае, все гораздо лучше, чем с Маттео. Как он, кстати? — Лучше, чем можно было ожидать, — ответила Нина. — То есть его, конечно, здорово избили, сломали несколько ребер. Еще и открытая рана на груди. Но все это смертельным не является. — Тогда почему он без сознания? — занервничал я. — Маттео не мог лишиться чувств из-за таких травм, я его знаю. — Вот, ответ на этот вопрос нам с минуты на минуту должен принести доктор, — отвечала моя девушка. — Он обнаружил на руках нашего друга следы инъекций и срочно проверяет кровь, пытаясь выяснить, что же ему кололи. — Даже могу предположить, что, — содрогнулся я. — Далеко не витамины. — По меньшей мере, сильное снотворное, — подтвердила Нина. Тут из другого конца коридора к палате Маттео подошел тот врач, который встретил нас в холле. Теперь только я рассмотрел, что это был высокий статный мужчина лет тридцати шести. Он обладал копной густых каштановых волос, прямым носом, карими большими глазами, волевым подбородком и тонкими губами. Не глядя на нас с Ниной, мужчина вошел в палату. Мы поспешили подняться и последовать за ним. — Значит, так, — объявил он, завладев всеобщим вниманием. — Парню здорово повезло. Среди телесных повреждений смертельных не обнаружено. Три сломанных ребра, сотрясение мозга, неглубокая ножевая рана и множество синяков. Все это заживет довольно быстро. Вот только эти порезы на лице мы убрать не сможем. Боюсь, они останутся на всю жизнь. — Плевать мы хотели на эти порезы! — отмахнулась Луна. — Скажите лучше, что за дрянь вводили в кровь моему жениху! — Особый вид транквилизатора, который снижает болевой порог человека, — пояснил доктор. — Думаю, это было сделано для того, чтобы он начал сходить от боли с ум и выдал свою тайну. При этом необходимую дозировку здорово превысили, поэтому я даже боюсь предположить, как парню было больно. Подозреваю, что сознание он потерял именно от боли. — Но ведь вы ему поможете, правда? — с надеждой спросила Валенте. — Прекратите это? — Разумеется, — кивнул врач. — Скоро придет медсестра и поставит ему капельницу с сильным анальгетиком, так что думаю, в ближайшее время сеньор Бальсано очнется. — А побочные эффекты? — нахмурился Анхелло. — Возможна легкая заторможенность рефлексов, — ответил доктор. — Но это пройдет через несколько часов. — А сколько ему нужно здесь лежать? — поинтересовалась Луна. — Недолго, — пояснил врач. — Через пару дней мы его отпустим. Как только убедимся, что он идет на поправку. Сейчас самое главное, чтобы Ваш молодой человек пришел в себя. — Очень хорошо, — кивнула Валенте — Только одно уточнение. Не «молодой человек», а «жених». Мы помолвлены, через месяц свадьба. Смутившийся доктор пробормотал какие-то извинения и поспешно покинул палату. Все присутствующие с удивлением уставились на Луну. То есть все, кроме меня. Я-то с самого начала знал, что девушка не отменит свадьбу. Она любит моего брата и не оставит его даже в том случае, если ему оторвут обе ноги. Сама же будущая сеньора Бальсано такой реакции на свой выпал не оценила. Скрестив руки на груди, она окинула всех возмущенным взглядом и проворчала: — Что вы все на меня так смотрите?! Разумеется, когда Маттео проснется, мы посоветуемся и решим, переносить ли свадьбу. Пока же никаких заявлений я делать не буду. — Но я думал, из-за произошедшего ты ее совсем отменишь, — опешил Анхелло. — Не вижу никакой связи между всеми этими событиями и нашей свадьбой, — отмахнулась Луна. — Почему я должна ее отменять?! — Связи нет, — согласился отец Маттео. — Просто… его лицо… Глаза Луны яростно сверкнули. — Что — «его лицо»? — чересчур ровным голосом спросила она. Возможно, дело было в том, что Анхелло уже не смотрел на будущую невестку и не видел, как ее трясло от гнева. Так или иначе, он ничего не заметил и заявил: — Ну, ты же понимаешь, что он уже не будет таким красавцем, и… — Минуточку! — вскричала Валенте. — То есть Вы считаете, что я люблю Вашего сына только за внешность?! Да это… это… да я сейчас… — Луна, Луна, спокойно! — примирительно поднял руки Анхелло, заметив, наконец, ее реакцию. — Ты не так поняла! Я имел в виду, что Маттео никогда уже не будет прежним! Подумай. Готова ли ты до конца своих дней смотреть на его обезображенное лицо? Готова ли просыпаться вместе с ним от ночных кошмаров? Готова ли избавлять его от ужасных воспоминаний и, возможно, даже посещать психолога? Готова ли смириться с тем, что твой супруг, возможно, никогда уже не будет относиться к боли так, как раньше? Луна, ты уверена, что… справишься со всем этим? У Валенте был такой вид, словно она хотела, не сходя с места, дать Анхелло чем-нибудь тяжелым по голове. От немедленной расправы мужчину спасло только появление медсестры с капельницей. Пока же эта пожилая полная дама устанавливала иглу, спорщики отошли к дальней стене. А Луна, похоже, рассердилась не на шутку. Дрожа от гнева и яростно сверкая глазами, она заговорила голосом, который мог бы вызвать снегопад: — Значит, так! Слушайте меня внимательно, потому что второй раз я повторять не стану! Во-первых, соглашаясь стать женой Маттео, я прекрасно понимала, на что иду. Знала, что нас предстоит пройти через многое, но и понимала. Что вместе мы справимся. Я люблю Вашего сына, Анхелло, и готова пойти за ним, куда угодно. Неужели Вы думаете, что я откажусь от своего любимого из-за пары шрамов на лице?! Не знаю, как по Вам, а мне он в таком виде кажется очаровательным! Не из-за лица и даже не из-за глаз, а просто потому, что он — мой! Мой родной, близкий и единственный человек никогда не покажется мне отталкивающим. Во-вторых, я сама понимаю, что вылечить душу Маттео будет куда сложнее, чем тело. Понимаю и готова пройти с ним этот путь от начала до конца! Если потребуется, мы будем ходить к психологу — да хоть к экстрасенсу! — но избавим его от этих воспоминаний! Я защищу Маттео от них своей любовью. Ему это сейчас нужно. Отец ее жениха, судя по всему, растерялся, задергался и сник. Все остальные смотрели на девушку с возрастающим уважением. А лично я в сотый раз поздравил себя с тем, что помог им с Маттео сойтись. Хотя, думаю, со временем они сами справились бы. И все же мне было приятно думать, что предстоящей свадьбой Луттео были обязаны мне. Но вот, самой Луне эта тирада явно далась нелегко. Когда медсестра вышла, она вернулась к жениху, взяла его за свободную руку и залилась слезами, восклицая: — Отменить свадьбу! Да ни за что! Анхелло совсем смутился. Он хотел, было, подойти и утешить будущую невестку, но девушка, похоже, это предвидела. Не оборачиваясь, она крикнула: — Отойдите от меня! Вы никогда даже элементарной заботы о сыне не проявляли, а теперь еще вздумали нас учить! Да я… — Луна, я не хотел! — принялся оправдываться Анхелло. — Мне меньше всего на свете хотелось себя обидеть! Пожалуйста, не плачь! Я… Но тут все на него зашикали, потому что с кровать донесся тихий стон. Мы всей толпой приблизились, и через мгновение мой брат открыл глаза…