Мари значит бездна

Перед Французской литературой пол класса улюлюкало, а вторая половина показательно сунули пальцы в рот и скривились, глядя на сосущихся Алью и Нино. Адриан снисходительно усмехнулся, плюхнувшись на скамью. — Она засунула свой язык ему в глотку пять минут назад, — шепнула Маринетт ему в ухо, перегнувшись через стол. Агрест чуть повернул голову, успев заметить часть ее лица. — Мы должны вроде как радоваться их отношениям, — неуверенно протянул он. Нино подхватил цеплявшуюся за него Алью под ягодицы и посадил на их парту. Адриан повернулся к Маринетт, лицо которой выражало полную растерянность. — Беру свои слова обратно: мы не должны за них радоваться. Маринетт усмехнулась и покачала головой, тряхнув темными волосами. — Как прошли выходные? — бойко сменила она тему. Адриан вспомнил запах ее волос. — Нормально, — бросил он. — Как твои? Маринетт подумала о малахитовых глазах. — Как обычно, — пожала она острыми плечами. — Кажется, они все. И действительно: Нино целомудренно поцеловал Алью в лоб и она села на свое место рядом с Маринетт, тогда же в аудиторию вошёл преподаватель и началась пара. — Она просто космос, — восхищенно пробормотал Нино. Ляиф выглядел так, будто его оглушили, а глаза светились лихорадочным блеском. Смесь подростковых гормонов и искренних чувств по-настоящему взрывоопасна. — Алья, — донёсся до Адриана тихий голос Маринетт, и он невольно навострил уши, прислушиваясь, — я правда похожа на Изабель Аджани? — Почему ты спрашиваешь? — Один мой… друг сказал мне это вчера. Повисла недолгая пауза. — Какой друг? — Ты его не знаешь. — Это мне и не нравится. — Ну Алья, — протянула Дюпэн-Чэн. — Ответь. — Не так важно, похожи ли вы, как-то, что он вообще такое сказал. Ты ему нравишься? — Что? — Маринетт хихикнула. — Конечно, нет. — Ты уверена? — уточнила Алья. — Да, абсолютно. То есть, вроде как. Наверно. Уверенности в голосе девушки совершенно не было, и Алья тоже это услышала. — Так-так-так, Маринетт Дюпэн-Чэн, ты обязана рассказать мне все. Ясно? Маринетт смущенно засмеялась, и Адриан был уверен, что она опустила голову, скрывая лицо завесой волос. — Думаешь, я нравлюсь ему? Он иногда заходит ко мне просто посидеть и мы посмотрели вместе несколько фильмов. Ещё он делает мне комплименты, не всегда явные, конечно, но все же… И, кажется, он флиртует со мной. — Ты все это время молчала? — возмутилась Алья. — Конечно, ты ему нравишься. А он тебе? Он красивый? — Не знаю. Серьезно, Алья, ничего не знаю. Парни такие непонятные! — Тогда ты обязана убедиться. — И как же? Не могу ведь я в лоб спросить. — Не можешь, конечно, но ты можешь провести тест. Он придёт сегодня? — Хотелось бы. — И почему я всему должна тебя учить… Ладно, слушай. Надень шорты, милый топ, можешь тот, молочный, он подчеркивает твои глаза. Дай ему несколько намеков, понимаешь меня? Волосами взмахни, наклонись за упавшим карандашом, зрительный контакт. Все как положено. Если отреагирует, значит, ты ему нравишься. И вообще мой девиз такой: смути парня и он расскажет тебе все. — Думаешь мне стоит смутить его? — Да, определённо. Тогда он снимет маску и точно поведёт себя искренне. Это простая психология, Мари, нам читали лекцию на конференции. — Не знаю, — протянула Маринетт. — Я попробую что-нибудь сделать. Но я почти уверена, что нравлюсь ему. Зачем парню проводить столько времени с девушкой, делать комплименты, если она ему не интересна? Правда ведь? — Определенно, — фыркнула Алья. — А он хотя бы сексапильный, м? — заговорщицки спросила она. — Почему ты ничего не можешь мне рассказать? — Расскажу, если будет, что рассказывать, — Мари помедлила. — И да, он сексуальный, — она хихикнула. — У него потрясающие глаза. — Я думала, ты скажешь, что у него потрясающая задница. — Алья! — А что? — Мадемуазель Дэпэн-Чэн! — одернул преподаватель. — Может вы вернётесь к нашему занятию? — Извините, месье, — робко пробормотала она. Адриан тряхнул головой. Хочет смутить его? Устроить проверку? Не так просто, Мари, не так просто. Адриан шел к автомобилю, припаркованному у тротуара перед лицеем, когда увидел мужчину, прислонившегося к блестящему боку новенького Шевроле Камаро. Мужчина в стильном костюме-тройке козырнул ему двумя пальцами. Адриан сжал челюсти и приблизился к нему. Он не удивился, заметив на груди знакомый медальон. — Адриан Агрест? Меня зовут Эцио Равель и у меня есть разговор. Адриан пожал протянутую руку. Было непривычно общаться с другим владельцем квами, а особенно видеть его в обычном обличии. Темнокожий мужчина с раскосыми глазами совсем не походил на того сумасшедшего огненного человека, едва не поджарившего Кота на шпажке. Эцио говорил неспешно, растягивая гласные, а малейшее движение было таким медленным и ленивым, словно отнимало все силы. — Вам стоит поговорить с моим секретарем о любых предложениях, — с улыбкой сказал Адриан. — Я уже говорил с Натали. Потрясающая женщина, не правда ли? Мне нравятся красивые женщины и красивые автомобили, — он похлопал по серебристой дверце. Адриан мысленно закатил глаза. — О чем вы хотите поговорить, Эцио? — нетерпеливо спросил он. Равель одернул полы пиджака и дружелюбная улыбка слетела с лица. — Поговорим откровенно, Адриан. У тебя есть то, что мне нужно. Я здесь за этим. — Я вас не понимаю. — Я так не думаю, — не купился Эцио. Он шагнул вперёд, нависнув над Адрианом. — Твоя мать украла камни у Совета, а отец прятал их много лет, но у тебя, парень, есть шанс исправить их ошибки. Верни нам камни, и мы вернём Агрестам законное место в совете. Выгодная сделка. Адриан несколько секунд вглядывался в темные глаза. Теперь ему казалось, что он видит в них отблески огня. — Я вас не понимаю, месье Равель, — ровно повторил он. — О любых сделках стоит говорить с моими юристами. У вас все? Я опоздываю на встречу. Лицо Эцио разгладилось, он выпрямился, встав в расслабленную позу, одну руку спрятал в карман брюк и снисходительно усмехнулся. — Адриан! — раздался женский голос за спиной. — Все в порядке? Адриан обернулся, а Равель перевёл взгляд за спину парня. Маринетт крепко стискивала ремешки рюкзака и смотрела в их сторону. — Как интересно, — с рассеянной улыбкой пробормотал Эцио. — Неожиданный поворот. Адриан вновь обернулся к нему. — Это не последняя наша встреча, — Эцио открыл дверцу автомобиля. — Поговорим позже, друг мой. Бесплатный совет, — добавил он, сев за руль. — Женщины бывают опасны, — он красноречиво взглянул в сторону Маринетт. — И лживы. Стоит быть на чеку с ними, Адриан. Агрест усмехнулся и сам закрыл дверь камаро. В опущенное окно автомобиля он бросил несколько смятых купюр. — Я не нуждаюсь в бесплатных советах, месье Равель. И в вашей дружбе тоже. Всего хорошего. Эцио взглянул на него иначе, с долей уважения. Когда автомобиль скрылся за поворотом, Адриан обернулся, но Маринетт уже не было.

***

Не то, чтобы он думал весь оставшийся день о Маринетт и предстоящем вечере. Не то, чтобы он думал о ее словах, о смущенном смехе и приглушенном «он сексуальный». Не то, чтобы он думал о ее вишневых губах, сладких и полных, о черничных волосах, о молочно-белой коже… … конечно, думал. Постоянно. Мари, Мари, Маринетт… Он видел в ней нечто неземное, почти волшебное, лёгкое и воздушное. Адриан не идеализировал ее, но разве мог он что-то сделать с ее обезоруживающим магнетизмом? Мари — как душистые травы, собранные в букет, как золотисто-карамельный вечер, накрывающий Прованс, как сахарные яблоки в шуме ярмарки, как уютная тишина в Рождественскую ночь, после того, как развернешь все подарки. Она не была идеальным воплощением каких-то «идеальных списков» или девушкой из кинофильма, но Маринетт неизменно напоминала о самом сокровенном, приятном и важном, что было в его жизни. Чтобы потерять голову в восемнадцать лет требуется вдвое меньше. Нуар привычно скользнул в люк, оказавшись в утопающей в мягком рассеянном свете комнате. В воздухе пахло горько-ароматным кофе, а хозяйка комнаты сидела в своём любимом стуле, подтянув колени к груди и критично рассматривая своё творение на альбомных листах. Адриан нахмурился, поняв, что никаких коротких шортиков и соблазнительных топов не наблюдается: на девушке были привычные свитшот оверсайз и клетчатые штаны. — Что делаешь, принцесса? — Кот подошёл ближе и без задней мысли сел прямо на стол. Маринетт взглянула на него исподлобья. — Скоро показ Агрестов, куда меня пригласил Адриан. И я до сих пор не знаю, в чем пойду. — Это проблема? Ты же модельер, можешь сшить что-нибудь, — пожал он плечами. Маринетт закатила глаза. — Какой ты догадливый, а мне вот не приходило в голову что-нибудь сшить себе, — она раздраженно швырнула блокнот на стол и обняла себя руками. — Я не могу прийти на модный показ в собственном платье, на мне должно быть что-то их бренда, понимаешь? Иначе не делается, Кот. — Ты можешь попросить Адриана о какой-нибудь вещи. Маринетт засмеялась. — Ты не мог придумать что-нибудь глупее. Ладно, забудь… Как твои дела? Что нового? Нуар неопределенно пожал плечами. На глаза попался плеер, лежащий на столе вместе с скрученными наушниками. — Можно? — кивнул он на него. Маринетт махнула рукой, не возражая. — Все по-старому, принцесса, — Адриан засунул один наушник в ухо и пролистал плейлист. Танцевальные композиции следовали за неоклассикой, а среди прочих мелькали песни Led Zeppelin и Nirvana. — Весь день думал о тебе, — добавил он с улыбкой, внимательно следя за выражением ее лица. — Ты сегодня не приготовила ничего для меня? Что-нибудь сладенькое. — Это был единичный случай, Кот, а не начало хорошей доброй традиции, — фыркнула Маринетт. — Что ты там слушаешь? Она чуть наклонилась вперёд, взяла второй наушник и засунула в ухо. — Обожаю Kashmir, — она рассеяно улыбнулась, взглянув на него. — Это неплохо, но я больше за хип-хоп. — Правда? И кого ты слушаешь? — Будем откровенны, ни один француз не читает рэп прилично, — протянул он. Маринетт хихикнула. — Ты должен быть большим патриотом. — У нас приличная попса, — улыбнулся он. — И уличные музыканты отличные, но серьезно, за рэп просто стыдно. — Тогда кого ты слушаешь? — с интересом спросила она. Нуар усмехнулся и принялся загибать пальцы. — Rakim, 2Pac, Kanye West, Jay-Z, Eminem, конечно же, куда без него, Bigge… Да многих, в общем-то. Маринетт поражено покачала головой. — Не люблю рэп. В этом мало настоящего искусства. — Ты просто не слушала его. — Да я миллион раз слышала всех тех, кого ты перечислил, — возразила она. — Слышала, но не слушала, — заметил Кот. — В следующий раз я приду со свои плеером, а потом мы посмотрим 8 милю. После этого ты по другому заговоришь. — Ладно, как скажешь, а теперь помолчи, послушаем настоящую музыку, — в наушниках заиграла Stairway to Heaven. — Наслаждайся, Кот, — шепнула она. Она сложила руки в замок на столе и задела предплечьем его бедро. Адриан смотрел на ее профиль и рассеянную улыбку на губах. И наслаждался. — Ладно, хорошо, — Нуар поднял руки, сдаваясь. — Я соглашусь, что «Тереза Ракен» вполне прилична, но «Дамское счастье»… Это просто бред. — Сам ты бред, Кот! Это потрясающая книга. — Она нравится тебе из-за названия, — поддел он. — Вовсе нет, — насупилась Маринетт. — Золя пишет совершенно по-особенному, просто ты не можешь понять это своим скудным мозгом, ясно? Он засмеялся, понимая, что раз Маринетт переходит на личности, значит действительно перебрала все свои аргументы. Они спорили уже почти целый час, разбирая свои любимые и не очень книги. На данный момент они сошлись только на одной книге, нравящейся им обоим — «Моби Дик». Маринетт сидела, откинувшись на спинку стула и закинув ноги на стол, а Адриан все также занимал стол, скрестив ноги по-турецки. Маринетт сходила за кофе, когда ее родители легли спать, и если свой она давно допила, то к своему Кот даже не притронулся. Он устал повторять, что не любит кофе, Мари, казалось, просто не слышит его или не хочет слышать. — Кинг? — спросила она. Адриан скривился. — Не весь. Но ладно, больше да, чем нет. Она важно кивнула. — Джейн Остин? — Да ты издеваешься! — воскликнул он. — «Гордость и предубеждение»? Серьезно?! — Мне нравится. Ты хотя бы читал? — Да, и это просто женский роман. Недалёкая провинциалка влюбилась в богатого парня после того, как он один раз повёл себя в достаточной мере вежливо. Вот и весь сюжет. — Не понимаю, как в Париже мог родиться такой циник? Ты вообще не романтик. Он закатил глаза. — Признай, что книга очень глупая. — Я все равно люблю ее, — возразила она. — Когда я читаю ее вечером в постели, то мне сразу становится хорошо. Адриан криво усмехнулся. — Но в постели можно заниматься и кое-чем другим, принцесса, от чего становится хорошо. — Тебе ли об этом говорить, — фыркнула она снисходительно. — Цветок-то ещё никто не сорвал. Адриан хотел застонать от досады. Но вот какого она продолжает смеяться над его девственностью? Надо исправить ситуацию. Взять реванш. Ещё днём она хотела смутить его… Не в этот раз. — Мне кажется, или ты меня клеишь? Маринетт изогнула насмешливо бровь. — Мне сходить за клеем? — попыталась она пошутить. Нуар слез со стола. — Нет. У тебя и так получается. Улыбка слетела с её лица. Адриан заметил, как Маринетт тяжело сглотнула, почувствовав ту же неловкость, что и он. — Это я ещё не старалась, — прошептала она. Над ними распечатали бутылочку с чувственностью и напряжением, щедро высыпали прямо на их головы, и эта пыль осела на ресницах и волосах, осталась на губах и забила лёгкие. — Боюсь представить эффект, если ты приложишь усилия, — замолчи, замолчи, замолчи. — Ты безумно соблазнительная. Сказал. Лучше бы отрезал язык и приколол к стене над столом, как вечное напоминание о своём дебилизме. Глаза Маринетт расширились, она разлепила губы, чтобы ответить, но не произнесла ни звука. Адриан навис над ней, руками опираясь о подлокотники стула. Маринетт вжалась в спинку, увеличив между ними расстояние. — Что ты делаешь? — прошептала она. Поздно отступать. — Может покажешь мне, чего я лишён? Синие глаза напротив расширились, в них проскользнула паника и взгляд метнулся с его лица куда-то вниз. Адриана окутал её запах: не только свойственный аромат цветочных духов, но что-то ещё, более терпкое, более настоящее. Естественный запах ее тела. Загнутые пушистые ресницы вдруг показались такими волшебными, будто крылья бабочки, четко очерченные брови приподнялись в то ли удивлённом, то ли возмущенном движении. На маленьком носике расцветали веснушки, на которые никогда раньше Адриан не обращал внимания, а пухлые губы, так часто складывающиеся в добрую улыбку, оказались слишком близко. Невероятно. Она молчала. Смотрела куда-то ему в живот, а внутри Адриана узел затягивался все сильнее. Она сама начала эту игру, так что теперь обязана доиграть. — Маринетт, — хрипло позвал он. Руки онемели от напряжения. — Ты можешь сделать это? Дотронься до меня. Если не боишься. Он точно больной. Его долбанные гормоны плещут через край, раз он вечно думает только об одном. Почему он может себя контролировать и сдерживается в компании любой девушки, но только не когда это касается Маринетт или Ледибаг? Может они выделяют какие-то феромоны, которые так на него действуют. Ещё и кошачьи инстинкты и все ещё долбанные подростковые гормоны. Маринетт убийственно-медленно вскинула на него взгляд. С чего он вообще взял, что у неё синие глаза? Они были почти чёрными, передернутые дымкой, большие и глубокие. Никакие не небеса лазурно-голубые, а, мать твою, кишащие монстрами бездны. — Я не боюсь. Адриан судорожно вздохнул, удобней перехватывая подлокотники. В живот будто засыпали пакет раскалённых углей: стало тяжело, жарко и больно. — Дотронься до меня, — попросил он. Нуар едва не зарычал, когда она подняла руку и медленно опустила на его грудь.Не там. Не там. Не там. Адриан дёрнул головой. Маринетт сильнее сжала челюсти, так что заиграли желваки. Она упрямо держала ладонь на уровне его сердца. Потом мягко надавила, отталкивая. — Тебе стоит уйти, пока ты не наговорил еще больше глупостей, — Маринетт проскользнула под его рукой и в тот же момент оказалась у туалетного столика. Нуар судорожно выдохнул. Капкан в сердце захлопнулся, мысли отчаянно не желали собираться в одно целое. — Ты меня просто прогонишь? — пробормотал он, растеряно глядя на спинку стула, где совсем недавно сидела она. — Да. Нуар прикрыл глаза, выдыхая. Медленно выпрямился и посмотрел на неё. Перед ним снова стояла опустошённая Маринетт. Она обнимала себя руками и смотрела на него так, будто он собственноручно вырвал ей позвоночник через глотку. — Маринетт, я… — Это все ночь, Нуар, — перебила она. Голос звучал потусторонне и сама она выглядела ненастоящей. — В темноте многое кажется другим, желания отчетливее, а голос разума слабее. Но это лишь ночь, — она грустно улыбнулась. Или понимающе, он не мог понять. — Иди, Кот, пока мы не перешли все границы. Адриан сделал шаг назад. До него дошло, что едва не произошло. О господи. Он реально попросил Маринетт прикоснуться к нему. Ему захотелось сейчас же извиниться перед ней, а потом выброситься в Сену, чтобы больше никогда не видеть ее. — Уходи, — прошептала она. Ее шёпот ластился к нему и, кажется, подталкивал к выходу. Нуар выбрался через люк, оттолкнулся от крыши и перепрыгнул на соседний дом. Как ему хотелось оказаться как можно дальше от этого места! И решить, как смотреть в глаза Маринетт Дюпэн-Чэн, не важно, синие или чёрные.