Accel World SS

Наконец летние каникулы! (19 августа 2047 года)

      Харуюки лежал на кровати. За занавешенным только лишь прозрачным тюлем окне, виднелось ночное небо. Множество ярких звезд рассыпалось на этом темном полотне, и ярче всех, пересекая все небо, сиял рукав Млечного Пути.       — Красиво… — прошептал сам себе Харуюки. Он, как житель Токио, лишен возможности наблюдать такую прекрасную картину каждый день.       Приподнявшись в кровати, он потянулся к прикроватному столику, чтобы взять нейролинкер и сделать несколько фотографий ночного неба, но его рука невольно застыла, когда он заметил одну необычную деталь.       Он лежал не один…       — Ааа… — удивленно захрипел Харуюки, не в силах сказать нечто членораздельное.       К счастью, вскоре он смог взять себя в руки и успокоиться. Теперь он сидел и пытался определить личность того, кто мирно посапывал с ним.       «Судя по росту, это точно не Нико… Но дальше этого я ничего не могу получить. Ничего не вижу в темноте… Черноснежка-семпай и Фуко-сан примерно одного роста, так что они практически не отличаются по телосложению…» — додумав до этого места, Харуюки понял, что кое-что упустил из виду. Кое-что большое…       Приподняв край одеяла, Харуюки глянул на ту, что спала рядом с ним. Как он заметил, в темноте нельзя было разглядеть лиц. Но к силуэту человека это не относилось. Первое, что бросилось Харуюки в глаза, — внушительная грудь, к счастью (несчастью?), укрытая лишь тонким, непрозрачным пеньюаром небесно-голубого цвета. Второе, что заметно бросалось в глаза (правда не так сильно, как грудь), — длинные локоны каштанового цвета, разметавшиеся по кровати. Хотя в темноте точно цвет различить нельзя было, но оттенок — вполне реально. Харуюки, заключил, что рядом с ним мирно спала не кто иная, как «Железная Длань», «МКБР» Скай Рейкер, она же Куросаки Фуко.       Позавчера, 17 августа, Черноснежка, так же известная в Ускоренном Мире как Черная Королева Блэк Лотос, одолела свою сестру — Вайт Космос. Этим она положила конец как Белому Легиону, так и Обществу Исследования Ускорения.       После того, как Черноснежка вернулась на квартиру Харуюки, она с улыбкой сказала, что с нетерпением ждет долгожданной летней поездки. К удивлению Харуюки, Фуко тоже изъявила желание ехать вмести с ними. Так что ему ничего не оставалось, как связаться с дедушкой и предупредить о приезде. Ну и послать мейл Нико, которая еще в июле напросила в гости.       Практически весь следующий день девушки потратили на подготовку к поездке. К счастью для Харуюки, они взяли его в Сибую чтобы он помог им выбрать гостинцы[1]. Дальше он отправился домой, а девушки пошли по магазинам — примерять наряды и купальники. Вечером, около восьми часов, когда все собрались они сели на поезд.       В 2047 году поезда Шинкансэна[2] уже разгоняются до 400 км/ч. Так что поездка до Ямагаты[3] длилась недолго, около часа. Потом они еще час добирались до деревни на старом автобусе (2020 года выпуска).       Устав от дороги и целого дня проведенного на ногах, компания из одного парня и трех девушек, соблюдя минимально необходимый этикет, пошла сразу спать.       Прошло три часа и Харуюки уже бодрствовал. В его голове крутились вопросы типа «Что делать?». Не найдя ничего лучшего, чем разбудить соседку по кровати и попросить ее уйти, Харуюки уже положил на плечо Фуко свою руку. Раздумывая, как поступить, Харуюки не заметил, как дверь в его комнату бесшумно открылась…       — Харуюки-кун?.. Не изволишь объяснить, что ты собираешься сделать? — тишину комнаты разрушил ледяной голос. В его интонации легко угадывалось нескрываемое желание убить кого-то.       Медленно повернув голову в сторону голоса, Харуюки увидел в дверном проеме силуэт. Уже по голосу он догадался, кто это был.       — Ч-черноснежка-семпай? Что ты здесь делаешь? То есть нет… Ты все не так поняла!       От этого шума Фуко проснулась и, сонно подняв голову, посмотрела на этих. Где-то полминуты она пыталась оценить ситуацию, но, поняв, что ничего не выйдет, она легла обратно и сказала:       — Саааттян… Если та-ак хочееешь, можешь присоееедениться… — перебарывая сон и растягивая слова, пригласила Фуко и дальше заснула.       Повисла тишина.       — Харуюки-кун… — первой молчание нарушила Черноснежка.       — Д-да! — удивленно подскочил Харуюки, стараясь не замечать своими привыкшими к темноте глазами проступивший на щеках Черноснежки румянец.       — Долго ты еще будешь лежать в обнимку с Фуко?! — раздался яростный шепот, и рука Черноснежки потянула Харуюки за щеку.       Тут он понял, что его рука все еще лежит на плече Фуко       — Фаааа, прости. — Он поспешно убрал руку.       — Ложись на пол!       От такого приказ Харуюки встал в ступор.       — Что?       — Я не могу оставить Фуко одну с тобой наедине, учитывая то, что ты собирался ее лапать. Я останусь тут и буду следить, чтобы ты не выкинул еще чего-нибудь подобного.       — Хорошо…       Чуть позже Черноснежка рассказала, что проснулась от странного чувства и, увидев, что ее соседка — Фуко, — исчезла, догадалась, куда она могла пойти.       «Да… Все таки интуицию Черной Королевы не стоит недооценивать…» — проваливаясь в сон, успел подумать Харуюки.       Утро этого дня.       — Я очень удивилась, когда Хару-чан позвонил и сказал, что хочет к нам приехать. Но еще большей неожиданностью было то, что он приехал с такими очаровательным девочками…       Бабушка Харуюки без умолку трещала, удивляясь составу компании, которая приехала к ней в дом.       Девушки спокойно, не выказывая никакого напряжения, завтракали и попутно общались с бабушкой.       Дед молча сидел во главе стола и неотрывно смотрел на Харуюки даже во время еды.       Харуюки старался поскорее съесть свой завтрак, чтобы куда-нибудь убежать от этого пристального взгляда деда.       Первым разрушил царившую в столовой странную атмосферу был дед.       — Харуюки.       — Д-да! — Харуюки от неожиданности подскочил на дзабутоне[4].       Женские разговоры смолкли, и все обратились в слух.       — Я хочу кое-что спросить. Ответь честно.       — Х-хорошо.       — Одна из них твоя девушка? Или может быть уже невеста?       От этих слов застыли не только Харуюки, но и все девушки.       — Ч-что ты такое говоришь, Оджии-сан[5]?! — повышенным голосом вскричал Харуюки.       — Но разве ты привез их не для того, чтобы уединиться с ними в этой глуши? — подхватила бабушка.       — О-обаа-сан?! И ты туда же?       — … Харуюки-кун, это правда?       — Ах ты…       — Так вот, что ты задумал, В… Харуюки-сан?       Девушки, переглянувшись между собой, подлили масла в огонь.       — Я так боялась, что из-за внешности у Хару-чана никогда не будет девушки. А тут целых три красавицы…       — Я согласен с Собу[6]. Каждую ночь я думал, как ты будешь жить холостяком. Ах, Ками-сама, спасибо, спасибо. Прошу, сделай так, чтобы одна из них стала его невестой. А лучше уже три… Я всегда мечтал о таких замечательных внучках.       Старики все не унимались. Дед даже растрогался до слез, а бабушка уже во всю рыдала.       Раскрасневшиеся Черноснежка и Нико не знали, как реагировать на это все и просто молчали. А Фуко…       — Уфуфу… Оджии-сама. Обаа-сама. Я сделаю все, чтобы стать вашей внучкой. Обещаю.       … С легкой улыбкой наблюдавшая за этим представлением, сделала это взрывоопасное заявление.       — Эй, Фуко… — Одернула подругу Черноснежка, а затем повернулась к дедушке и сказала: — Оджии-сама, я тоже буду стараться.       Услышав это, дед не выдержал и разрыдался.       — Уаааа! Фуко-сан! Снежка-сан![7]       Не в силах выдержать этой мелодрамы, Харуюки пулей вылетел из столовой.       После завтрака Харуюки показывал им окрестности, водил на речку, по вишневому саду. По вечерам они играли в различные старинные игры, которые были у деда Харуюки. Фуко проявила неожиданный талант в сеги[8].       Так пролетела неделя. Пришло время возвращаться в Токио, на встрече новым приключениям, поджидавшим героев. Но это уже будет совсем другая история…