Повелитель ветров

Дом на площади Гриммо был большим, пустым и мрачным. Последнее, впрочем, вполне успешно разгонял Сириус одним своим задорным голосом, а уж когда на огонёк заскакивал Гилдерой… Было слишком ярко и слишком шумно. Но изначально весь дом был отличным тренировочным полигоном по отработке чар против мелких тёмных созданий — как раз повторил курс ЗоТИ за первые три года обучения. Веселья добавлял и странный домовик Кричер: привыкшему за годы к услужливости эльфов Малфоев и незаметности эльфов Хогвартса, Гарри странно было видеть вызывающе шаркающегося и вечно бубнящего себе под нос оскорбления домовика. Компанию ему составлял портрет матери Сириуса, вывешенный прямо в коридоре – стоило кому-то пройти мимо, как сразу поднимался крик. Контрзаклинание, чтобы отклеить от стенки картину, увы, подобрать не удалось, там только кладку можно было бы разобрать… Да только стена несущая, кроме того, соединяющаяся с соседним, маггловским, домом. Но в целом это был восхитительный месяц. Мальчика никто не контролировал, а возможность колдовать без опасения нарваться на Министерство — истинное счастье. Только с Томом Гарри, боясь попасться, не виделся, общаясь исключительно посредством переписок. А ещё было Зельеварение. Снейп, апеллируя опасением за психологическое состояние своего студента-слизеринца в компании «отбитого на весь мозг, в том числе и нижний, гриффиндорца», приходил три раза в неделю, каждый из которых проходил в лаборатории. Они не всегда что-то варили, поскольку дошли уже до той стадии, когда рецепт надо внимательно, «по косточкам», разбирать, ведь там уже шла прямая зависимость от лунных фаз в той или иной местности. Поэтому надо было заранее садиться и просчитывать ингредиентное соотношение конкретно под тот момент, когда зелье будет вариться. Голова начинала закипать. А ведь это только начало, потом будут зелья, где на каждый ингредиент надо будет рассчитывать его временной цикл сборки и заготовки, особенности магии-катализатора и месторасположение котла по соотношению к сторонам света, солнцу, луне, какой-то горе или вообще к корню того растения, что легло в основу. Но ведь это так интересно! С таким насыщенным графиком про свой день Рождения Гарри благополучно забыл. Да и что помнить о нём, когда ранее только животные его и поздравляли, и пусть то время уже прошло – теперь ему ежегодно обязательно шлёт сову Драко, вносит свою лепту Том, а в прошлом году Сириус присоединился, – отношение не изменилось. В тот день его разбудил Сириус, с весёлым громким смехом распахнув шторы. Яркий свет залил подчердачную комнату, и даже с закрытыми веками мальчик ощутил обжигающую яркость. Услышав чертыханья Гарри и как тот старательно пытается спрятать лицо в подушку — Блэк только громче засмеялся: — Вставай, соня! Совсем уже овампирился в своих катакомбах, ещё и Сопливус дурно влияет, света солнечного боишься! Скоро и мыться тоже бояться будешь? — но звучали подколки не зло, даже в «Сопливусе» не было ненависти или злости, просто странное прозвище, каких много. — Зачем ты меня разбудил?.. — невнятно прозвучало из-под подушки, а руки предусмотрительно вцепились в одеяло, не давая его стянуть. — Потому как спать в свой день Рождения — непозволительная роскошь, мелкий! Давай, вставай, внизу ждут подарки и я. Не увижу через десять минут — душ будет сразу в кровати, — и, всё ещё посмеиваясь, скрылся за дверью. День Рождения. Самый странный праздник в мире. И зачем его праздновать? Именно так недовольно бурчал у себя в голове Гарри, выпутываясь из-под одеяла. Вставать отчаянно не хотелось, ещё и из-за такого глупого повода, но холодной воды на голову хотелось ещё меньше, а Сириус с душем не шутил, иногда «мародерское» из него так и лезло. Или не иногда, если верить декану. Но, к огромному удивлению, день прошёл просто отлично. Утром он жевал тосты, сидя вместе с крестным на ковре в гостиной и распаковывая подарки. Затем они долго все вместе — звери не остались в стороне — бесились и маялись дурью. Примерно в обед, тогда, когда он происходит у добропорядочных британцев, внезапно через камин переместился Драко, и остаток дня они провели вместе, в компании всё того же Сириуса, гуляя по Риджентс-парку, а затем посетив и магическую ярмарку где-то в Уэльсе – Поттер совершенно не ориентировался в стране и полностью удовлетворился этим скромным знанием о собственном нахождении. Домой они попали настолько уставшими, что сил хватило только на невнятное «спокойной ночи» и расхождение по комнатам. А на следующее утро Гарри вместе с другом переместился в мэнор, где и должен был остаться до последней недели августа. Лето проходило по накатанной колее, отличаясь от зимы в доме Малфоя только погодой за окном да отсутствием сугробов. Было хорошо и спокойно. Занятия, естественно, остановились, даже Снейп не приходил, но и так всё было отлично. Библиотека Малфоев до сих пор оставалась самой роскошной из всех, что мальчик когда-либо видел – не то чтобы их было много, но… Не было ни капли сомнений, что вряд ли когда-то он наткнётся на что-то лучшее: в Александрийскую допуск получить нереально, а прочие… Кхм, так вот, дети, хотя уже подростки, отлично проводили время за совместными развлечениями, пока в один день Драко не сказал, что они идут завтра на Чемпионат мира по квиддичу, и Гарри идёт с ними. Возражения не принимаются, Сириус знает и даже сам будет присутствовать; несмотря на отсутствие официального заседания, которое признало бы его стопроцентно невиновным и безвинно осуждённым, общественное мнение и снятие преследования сделали своё дело — он мог абсолютно спокойно появиться в любом людном месте, в том числе и на Чемпионате. А квиддич Сириус любил, не то что Гарри. Но приходилось терпеть, такая цена за привязанность и теплоту не казалась завышенной. В поле, или куда их там выкинул портключ, бушевало настоящее людское море. Сотни разномастных палаток, очень странные одеяния некоторых особ, шум и крики со всех сторон. Чуть дальше, за ограждением, виднелось классическое поле для квиддича, в точности как школьное, только трибуны больше, что логично. Хотя маги и логика… Спорно, в общем. Следуя традициям, они тоже разложили «палатку». Точнее, передвижной дворец с озером и павлинами. Белыми. Как метко охарактеризовал зрелище Блэк: — Малфои и понты, что родилось раньше — науке неизвестно, но внушает… — на что мистер Малфой, как выяснилось, обладающий крайне острым слухом, парировал: — Естественно, Малфои, Лорд Блэк, ведь именно мы стоим всегда впереди. Леди Нарцисса, не соблаговолите ли последовать за мной и освежиться изысканными напитками пред тем, как пройти на действо? — Премного благодарна, с удовольствием, милорд, приму ваше любезное приглашение, — демонстративно махнула пару раз веером у лица, но брюнет успел заметить совсем девчачью улыбку на лице вечно холодной леди. — Выпедрёжник, — хохотнул Сириус. — А вы чего застыли, мелочь? Заходите внутрь, освежиться действительно будет не лишним. Поднимаясь по лестнице к своим местам, мальчик только удивлялся, почему все вокруг были так возбуждены. Ну летают четырнадцать человек по полю, и что здесь? В чем интерес этого наблюдения? Обычные человеческие глаза всё равно из-за огромных скоростей, на которых всё происходило, не улавливали основных, а зачастую и поворотных, моментов. Но, наблюдая за царившей давкой, порадовался, что Сильвер остался в поместье, с ним сейчас был только Вася, крепко вцепившийся когтями в плечо и спрятавший голову под крылом. Их места были в самом верху, вместе с Министрами и, внимание, семейством Уизли. Что здесь забыли последние — тайна, покрытая мраком. По крайней мере, для мальчишек, они абсолютно одинаково растерянно переглянулись, а вот Люциус на какое-то мгновение саркастично дёрнул губой, и почему Гарри это заметил, он и сам не знал. Пока взрослые занимались взаимным расшаркиванием и обсуждением каких-то своих непонятных дел, Драко решил предаться своей любимой школьной забаве, после великого квиддича, естественно, — доведению Шестого Уизли до морковно-алой кондиции: — Какие люди, Поттер, ты видишь то же, что и я? И какие свои органы так любимым им магглам продал твой папочка, чтобы обеспечить тебя таким местом, Шестой? — и хоть Гарри было довольно забавно наблюдать за растекающимся перед Сириусом Фаджем, он поспешил помочь другу. — Малфой, о чём ты, он ведь Ше-с-той, — чуть протянуто, с надзирающей интонацией. — Органы явно продавались для билетов всех остальных, а этому уже на сдачу дали, из жалости к убогому. Да и опт, всё же, все дела. Всего за две реплики Рон успел трижды поменять цвет лица на всё больший оттенок красного, вместе с тем его волосы выглядели сущей морковью. Рот раскрылся в крике, руки сжались в кулаки, и весь он напрягся, как перед рывком, готовый прилюдно прыгнуть на них через сиденья, как неуравновешенный маггл, даже не думая о палочке. Братья-близнецы предусмотрительно поспешили схватить его. В руках ребят показался кончик палочки, тогда как основное древко всё ещё скрывалось в рукаве, позволяя в случае чего быстро спрятать его, как бы и не при делах. Самое забавное, что мать семейства даже не видела этой ситуации: излишне занятая младшей дочерью, она обратила внимание, только когда близнецы стали, насмехаясь, пытаться усадить брата обратно на место. И сразу же стала Рону выговаривать за некультурное поведение в обществе тем самым визгливым голосом, что был знаком каждому ученику Хогвартса по вопиллерам, вошедшим в анналы школьного фольклора. Слизеринцы довольно переглянулись, спрятали палочки и чинно уселись на свои места. Шалость удалась. И не осталась неоценённой, что стало понятно, когда Сириус чуть взлохматил их волосы, садясь, и, наклонившись, произнёс: «Отличная работа, новое поколение». Матч прошёл в напряжённой обстановке, было много сложных моментов, на которых болельщики единым организмом вскакивали на ноги и замирали статуями, пока та или иная сторона не одерживала верх. После чего болельщики команды, вышедшей вперёд, кричали от радости, а прочие вновь садились. И так все долгие четыре часа, пока шёл матч, и даже Гарри, который пришёл чисто за компанию и игру понимал только с точки зрения знания правил, пропитался этой атмосферой. Было весело, особенно наблюдать за реакцией Драко, которому вскочить мешала только крепкая хватка отца на плече. Кульминация была неожиданной. Снитч поймал член болгарской сборной Виктор Крум (или Крам? Драко говорил, но Гарри не запомнил, как правильно, да и зачем ему эти знания?), но по очкам победа досталась ирландской сборной. Англичане, которые вечно искоса глядели на ирландцев — ах эти старинные претензии на территорию, — тут же позабыли, что это другая нация, воспринимая их победу, как собственную. После окончания матча палаточный городок захватил шум и хаос, люди сполна насытились зрелищ, теперь им хотелось хлеба и вина. Спиртное лилось рекой, а и так несдержанные по природе ирландцы пошли вразнос. Поглядев на такое дело, детей решили отправить домой, а сами взрослые уже в одиночку пошли на фуршет к чиновникам и дипломатам — Малфой с супругой как представитель обоих данных направлений, так ещё и аристократ видный, а Сириус всё ещё пользовался небывалой популярностью у Фаджа. Уж очень тот хотел затереть свой косяк с ошибочным двенадцатилетним тюремным заключением, случилось-то это уже при его правлении, а значит, и шишки все на него. Следовало как можно сильнее задобрить Блэка, чтобы тот не стал ещё сильнее раздувать скандал, ведь решение комиссии о его невиновности уже было и так всем понятно… В тот вечер подростки долго ещё болтали, эмоционально накалённые после матча, да так и уснули на одной кровати. Благо на той можно было и четверых таких стройных юношей разместить, никаких неудобств не возникло. Наутро они лишь рассмеялись, проснувшись вместе — уж слишком забавным было сонно-примятое выражение лиц друг друга, никакой неловкости и не думало возникать. Взрослым тем временем было не до смеху. Детям, когда они спустились завтракать и увидели заголовки газет — тоже. Но тех, кто был там, всё ещё не было в поместье, и оставалось только ждать. Изображение Тёмной Метки на ночном небе внушало ужас глядевшим на первые страницы Ежедневного Пророка. Нарцисса появилась дома только около трёх дня, Гарри с Драко как раз в гостиной играли в шахматы, стратегическое место позволяло замечать всех выходящих из комнаты с каминами. Она была заметно уставшей, а под глазами её уже успели залечь тревожные тени. Но, увидев поджидающих взрослых ребят, она в первую очередь подошла именно к ним, а не отправилась отдыхать, а ведь больше суток уже на ногах, и крепко обняла. Не делая никакой разницы между детьми. — Мам… Что произошло?.. — несмело отозвался Драко, одной рукой хватаясь за свою маму, а второй держась за Гарри, чтобы ей было удобнее их обнимать. Ревности не было. Что, с учётом характера мальчика, было странно, но… — Придет Люциус и все вам расскажет, хорошо? Я прилягу, а вы поиграйте пока и не волнуйтесь. Всё обязательно будет хорошо, — всегда внешне холодная Нарцисса на секунду сильнее прижала к себе детей и пошла в свои покои. «Всё будет хорошо», — мантрой крутилось у неё в голове. Тем временем прошло уже больше часа, а Малфоя-старшего всё не было. Теперь уже Гарри забрался с ногами в кресло и пытался читать учебник по трансфигурации — своему самому нелюбимому и тугодоходящему предмету, — получалось никак, но он упрямо пялился на страницы. Драко же лежал, вытянувшись на диване, и рассматривал свою коллекцию карточек из шоколадных лягушек. Мрачная атмосфера накрыла ранее светлый дом, сила всего лишь одной картинки поражала. И так было по всей Магической Британии. Начинался дождь. Когда Люциус всё же пришел, нормального разговора так и не получилось. Тот только коротко пересказал случившееся, голые факты, и отправился отдыхать. Спать разошлись рано. Изначально ситуация была банальна: ирландцы перепили и на радостях начали буйствовать, слово за слово болельщики сцепились друг с другом, и началась форменная неразбериха. Авроры совались туда-сюда, но лезть боялись, мало ли на какого влиятельного иностранца попадёшь — проблем потом не оберёшься, а зачем простым служакам такое «счастье» надо? Вот и создавали массу до особых распоряжений начальства. Настоящие проблемы начались, когда какой-то альтернативно одарённый выпустил в небо Метку. Англичане, коих было большинство, сразу пустились в панику, уже не разбирая, что происходит вокруг — как дрессированные обезьянки, увидев картинку, начинали вопить. Началась жуткая давка, все ломанулись кто куда. Именно в этой толчее были заживо задавлены трое магов, один из которых — девятилетний ребенок. Количество пострадавших исчислялось десятками, но эти смерти… Такие глупые, лишь из-за тупой людской породы… Кто выпустил метку, естественно, так и осталось невыясненным. Проблема была в том, что заклинание, по сути, было очень простым — банальная иллюзия, такое любой пятикурсник на СОВах покажет. «Морсмордре» — оно лишь содержит информацию про образ, и если хоть раз увидеть его на фотографиях, будет несложно повторить благодаря обычному заклинанию. Известен пример, что ещё пятикурсником писатель Гильдерой Локхарт изменил заклинание для того, чтобы на небе появлялся его портрет в блестках и сиянии. Метку мог сотворить кто угодно, мало ли, что пьяному в голову взбредет. К ней не нужно было относиться серьёзно. Да, не нужно. Но не выходило. Сытая жизнь расслабляет, и даже тень грядущих проблем способна накрыть тьмой сердца. Ненадолго. Нарцисса тогда кинулась помогать колдомедикам: дети были её слабостью, она искренно любила малышей, но, увы, была способна подарить миру только одного Драко, её Дракончика. Когда-то она мечтала стать детским медиком, когда ей было лет десять и помолвка с Люциусом была миражом за окном. А затем была плачущая Андромеда, кинувшая всё ради собственного счастья. Она не осуждала свою сестру, нет, но не могла так подвести родителей. А леди Малфой не пристало работать, да ещё и на грязной работе врачей, так и остались мечты только мечтами. Что не мешало ей сейчас, когда не хватало рук, вспомнить всё, чем ранее горела. Да и дети, на удивление, переставали плакать, когда за них бралась красивая ласковая кукла-Нарцисса. Люциус, вместе с прочим чиновничьим аппаратом, что был на фуршете в отдельной «палатке», а потому и не подвергшийся всеобщему безумству, был занят улаживанием проблем межгосударственных конфликтов. Ведь пострадало множество иностранцев, даже не понявших, в какой момент окружающие сошли с ума — для них Волдеморта не существовало, проблемы Британии никого не интересовали, а потому Метка для них была глупой картинкой, уместной для Хэллоуина. Сириус, вспомнив, что он как бы был аврором, стал помогать утихомиривать толпу. Тех отправить к колдомедикам, того приложить Ступефаем, чтобы пришел в себя, на этого прикрикнуть, и пусть аппарирует домой. А ещё следовало понаходить прячущихся в лесу детей, что «умные» родители туда заслали вроде как прятаться от Пожирателей. Которых даже и близко не было. Нашлись там и детишки Уизли — Блэк только хохотнул, подумав, как бы на это отреагировал крестник со своим товарищем. А Артур — идиот, в этом и сомнений нет. Отправил Патронус, собрал мелких в кучу, дождался появления перепуганной Молли и пошел искать следующих потеряшек. Что там причитала женщина — не интересно. С ним потом ещё пытались связаться, но после Азкабана для Бродяги остался только маленький крестник, остальной мир запылал и сгорел в холодных ветрах крепости-тюрьмы, шелесте дементоров и в безумном смехе Беллатрикс. Бедная сестра, в детстве она так хотела детей, но вряд ли когда-либо сможет их теперь иметь. Её же выбор решил всё за неё. Интересно, думала ли она тогда, что всё обернётся северным скальным островом, объятьями мужа лишь через решётку и спасительным безумием? Сириус забыл всех, даже Снейпа тогда, во Франции, назвал Сопливусом лишь по инерции, детский рефлекс — всё, что осталось… А кинулся, потому как рядом был его малыш. Собака всегда бросается на чужих. Уже потом, когда мозги несколько прочистились (это при том, что Краля его как выловил, так сразу в клинику запихнул, чтобы он хоть немного в адекват пришёл), стал просто дразниться, уж слишком забавна была реакция бывшего заморыша. Память хранила отдельные фрагменты: жирные волосы, но, если дёрнуть — гладкие, приятные; колодцы-глаза, никогда не понять, что думает этот; старая мантия, рассыпающиеся от одного дыхания учебники; ни-ще-брод. Теперь другой. Холеный, лощеный. Забавный всё так же. Это была долгая ночь и долгий день. И хоть все конфликты удалось уладить, осадок остался. А ведь на носу был Турнир, и оставалось лишь надеяться, что хоть там всё пройдет гладко. Собравшись на завтрак следующим днём, все ныне живущие в поместье Малфой решили дружно забыть проблемы последних двух дней, от разговоров ничего не изменится. Время вновь потекло привычной рекой, и вот уже сундук собран на следующий год, а Гарри прощается с Драко на три дня. Скоро школа, и они вновь увидятся в поезде по дороге к ней. — Удачи, мистер Поттер, — о чем думает Люциус, не понять. Одетая в перчатку ладонь пожимает мальчишечью руку, и лишь невыразительный взгляд скользит по ним. — Спасибо, мистер Малфой, — Гарри вроде как кивает… или делает похожее движение, сам не разобрал. — Площадь Гриммо, двенадцать, — огонь поглощает подростка, кота и голубя. Что за странная компания…