Аларикус

Она теперь осмеливалась мечтать только об одном, чтобы он отправил её в комнату и оставил одну, дал времени хоть немного успокоиться и на то,чтобы из головы вышел мучительный хмель. Руди стояла, опустив голову, закрыв глаза, но знала, что он всё еще здесь. Где-то около письменного стола. Осмелившись, наконец, взглянуть в его сторону, девушка увидела, что Рик наполняет бокал мутновато-белой жидкостью. Вряд ли он собирается выпить это сам. Наверняка это для неё. Руди с тревогой и ужасом смотрела на императора в ожидании новой пытки. Понимает ли он, насколько её сейчас мутит? - Тебе придется это выпить, - подтвердил он её опасения, подходя к ней и протягивая бокал. Руди зажала рот рукой, опасаясь, что её вырвет, и замотала головой. - Не смей мне противиться? - сквозь зубы процедил он, хватая её за волосы. Руди закричала от боли, дёрнулась и нечаянно выбила из его рук проклятую склянку. Он с немецкими ругательствами отпрянул от неё, брезгливо отряхивая форму, а девушка, не удержавшись на пьяных неверных ногах, рухнула на пол. - Рик, я не нарочно, - рыдая, взмолилась она. - Меня просто очень сильно тошнит, мне плохо, я не могу, - заплетающимся языком, задыхаясь от слёз, пыталась она докричаться до его милосердия. Он хмуро сдирал с себя испорченный пиджак, и было непонятно, понимает ли он, что она говорит. Ей было страшно. Она так ясно представляла, как он приковывает её к батарее, чтобы выполнить свою страшную угрозу. Но кажется он всё-таки услышал. - Тебе плохо от того состава, что ты выпила, а это лекарство нужно, чтобы вывести хмель, - наконец объяснил он, стягивая галстук. - Я не могу, - всё ещё всхлипывая, упрашивала она. - Мне даже о простой воде страшно подумать. - Страшно? - переспросил он. - Страх это слабость, а я не намерен потакать твоим слабостям. Поэтому ты сделаешь так, как я сказал. Он налил второй бокал и присел рядом с девушкой, скорчившейся на полу. - Давай, - приподнимая и обнимая её за плечи одной рукой, а второй поднося к губам бокал, поторопил он. Руди послушно приоткрыла рот, позволяя ему залить в неё горькую микстуру. От первых же капель немедленно свело язык, нёбо онемело, девушка попыталась отвернуться, но он настаивал, жестко удерживая её. - Давай, давай, ты сможешь. И она смогла. У неё было ощущение, что она вообще смогла бы всё что угодно, пока он её обнимает. - Хорошо, - поднимаясь, холодно кивнул он. А ей неожиданно стало жаль, что этой гадости было так мало. - Теперь иди в свою комнату, и ложись спать, - сказал он. Девушка попыталась встать, но ноги не слушались. Понаблюдав какое-то время за её беспомощными попытками, он подошёл, взял её на руки и понёс в спальню, что когда-то была их общей. Там он уложил её в кровать и ушел, заперев дверь на замок. Руди уткнулась в подушку, чувствуя, как душу разъедает горечь и тоска. Кровать под девушкой покачивалась и кружилась, как карусель. Сначала как карусель, потом как лодка, потом как колыбель. Уютная, мягкая колыбель. Со следующего дня началась просто адская муштра. Наверное, ни одному солдату так не доставалось. Рик пытался выяснить все способы обращения, чтобы выбрать наилучший, а главное, избежать спонтанных. - Через какое-то время ты неизбежно привыкнешь к драке и перестанешь испытывать ярость. Наносить себе увечья тоже не самый лучший способ, да и не всегда будет на это время. Потом, не стоит исключать и такой вероятности, что не сможешь прокусить кожу до крови. Уверен, что помимо крови и эмоций есть какой-то другой способ. - В книжках пишут про полнолуние, - покладисто подсказала девушка. - Это отдельная тема, - согласно кивнул он. - В этот период придётся учиться в первую очередь владеть собой. На травках, конечно, но доза постепенно будет уменьшаться. И всё же она умудрялась ловить свой особый кайф, когда он вывозил её на, так сказать, полевые тренировки. Вдвоем с ним, за городом она почти становилась счастливой, даже несмотря на дикую усталость от этого бега, прыжков, бросков. Рик ужасно радовался, когда убеждался, что и в человеческом виде она день ото дня становится сильнее и быстрее. А она по-собачьи, по-сучьи радовалась его успехам с ней. Как-то на закате одного из таких “полевых” дней, когда они возвращались к оставленной на дороге машине, им встретилась бабка. При виде них, старушка встала как вкопанная, переводя испуганный взгляд не по старчески живеньких глаз с одного на другую. - Что Вам надо? – резко спросил Рик, не ожидавший встретить в такой глуши живого человека. - Отпустил бы, - попросила старуха. - Не держу, - нетерпеливо дёрнул он плечами и хотел пройти мимо. - Волчонка, говорю, отпусти. Загрызёт, не ровён час. От этих слов Аларикус встал, как вкопанный. - Тебе что-то известно? – спросил он женщину, глядя на неё уже совсем другими глазами. - Знаю, кое-что, - кивнула та, по прежнему разглядываю девушку с недоверием и изумлением. – Вот уж не думала, что встречу когда-нибудь. - Так говори! – поторопил он. - Сегодня нет у меня времени. Да и при ней говорить не стану, иначе погублю и её и тебя. Ты приходи завтра вечером сюда же, в это же время. Один приходи. Мне есть что рассказать. Не добавив к сказанному ни слова, и не дожидаясь позволения уйти, старуха пошла своей дорогой. По дороге в резиденцию Рик был так задумчив, что не проронил ни слова и не ответил ни на один из вопросов Руди. И только вечером, перед тем, как уйти спать, девушке удалось привлечь его внимание. - Ты ведь не пойдёшь? – спросила она, кусая губы. - Конечно пойду, - отрезал он. – Я догадываюсь, кто эта женщина, и если я прав, у неё есть немало полезных знаний для меня. - Но это может быть и специально подосланная бабка, которая … - Не лезь в мои дела, - угрожающе повысил он голос. Неизвестно, осмелилась ли она продолжать этот спор, но в эту минуту заскрипела дверь и, открывшись на половину, впустила Белинду. Или кого-то очень похожего на неё, какую-то совсем юную девушку, почти подростка. При виде вошедшей, Рик страдальчески нахмурилась и еле слышно простонал. - Ты что-то хотела? - избегая прямо смотреть на неё и стараясь улыбаться, спросил он. - Я я, - рассеянно закивала та и поджала детские губки. Иришка пребывала в таком недоумении, что осмелилась даже спросить. - Кто это? Рик не сразу ответил. Хотя и услышал вопрос. Это было понятно по тому, как напрягалась его челюсть. - Неужели она так уж изменилась, что ты её не узнаешь? - Белинда?! - воскликнула Руди и белокурый подросток вскинул голову, среагировав на свое имя. - Она ... она распадается, - пояснил император, делая усилие над собой и над своим чуть было не дрогнувшем голосом. - Я не понимаю… - Она тоже едва ли понимала что делает, когда так опрометчиво впихнула в человеческое тело сущность мага. Никто не становится сильным магом в первом поколении, должны произойти определенные генетические изменения в длинной, много родовой цепочке. Белинда так легко и беззаботно шастала по неплотным мирам, что её структура перестала быть устойчивой. Ее плоть с ужасающей скоростью стирается, а разум слабеет. Это ужасно! - добавил он, но тут же спохватился и взял себя в руки: - Белинда - еще одна причина пойти к старухе.