***
Тони снова был в разъездах, и всё по той же старой причине. Заковианский договор — он выматывал всех членов Мстителей без исключения. Вижен не выдержал первым, но и не сказать, что лишь только по причине превышения полномочий ста пятидесяти стран. Рядом не было Ванды, которая смогла пробудить в сплошных системах настоящие, человеческие чувства. (Полгода назад ему дали дело по поискам Капитана Америки и остальных. Старк подозревает, что тот смог найти Стива и других членов команды, так как после недолгих поисков искусственный разум, уподобившись человеческому образу, исчез, стерев все данные о себе и девушке). Чёрная Вдова оказалась следующей. Она не ушла, нет… Слишком гордая для того, чтобы просто сбежать. Она и не пропала — просто залегла на дно от общества. Только Тони знал, где можно найти русскую наёмницу. И, конечно же, правительство всех ста пятидесяти стран! А остальные, кто тогда разделил мнение Роджерса, сейчас в бегах и являются международными преступниками. Оставшиеся, стиснув зубы, продолжили заниматься тем, чем и должны. Но теперь уже с прибавлением, хоть, увы, неофициальным. — Чтоб тебя!.., — прошипел Питер, когда его творение новейших технологий дало первые плоды вообще какой-либо физической активности. Парня ударило током, и тот повалился на колени, как валятся его враги от шок-паутины. — Карен, давай ещё раз, — всё ещё сдавленно говорил Питер. — Попытка: «M-18». Не удалась, — отвечало чудо науки. — Ошибки функций 274-C и 735-А устранены. Но отказали другие системы и подсистемы прибора, перечисляю: … — Не надо! Я посмотрю завтра, отбой. На сегодня с меня хватит, — юноша устало упал на кресло и потёр глаза. Его работа была почти закончена, если бы не постоянно возникающие проблемы в системе и кодировках. — Вам стоит отдохнуть, Питер. Завтра важный экзамен, и я хочу напомнить, что мистер Старк категорически запретил мне вам помогать. — Скажи, Карен, как часто мы слушали мистера Старка, когда он запрещал что-то мне или ставил протоколы тебе? — Дать ответ в процентах? — Ну, да. — …Двадцать четыре и восемь сотых процента выполненных указаний мистера Старка. Питер бы усмехнулся, если бы в этот момент в комнате не появился сам мужчина. — Я ожидал число поменьше, — устало протянул Старк, плетясь из последних сил к дивану. — Старость, да не в радость, мистер Старк? — нахалёныш усмехнулся и покрутился в кресле вокруг своей оси. Тони же, наконец-то ощутив пятой точкой мягкую кожаную поверхность, расслабился. — Я ещё тебя переживу, ты не волнуйся, — посмеялся мужчина, откидываясь на диван. Долгожданное наслаждение выбило из мужчины довольное мычание. — Пятница, завари мне кофе, и сделай это как можно быстрее… — Как прошла конференция? — Питер с радостью подсел бы к своему «учителю», но, когда тот такой уставший, парень всегда воздерживается и даёт ему личное пространство. — Больше, чем уверен, что как и всегда, — отозвался Роудс, входя в помещение, кстати, весьма плавной походкой, несмотря на механический экзоскелет. — Именно. Как бы я не старался уговорить правительство смягчить наказание Кэпа и ребят, на один мой аргумент они предоставляли десять… Всё закончилось как и всегда: полным провалом, — Старк согнулся, облокотившись локтями в колени, утыкаясь лицом в замок из рук. На лице его бегало беспокойство и усталость. Никогда он не чувствовал такой тяжести и отчаянья. Тора и Брюса нет уже много лет, Наташа «ушла», Вижен сбежал с Вандой, Соколиный глаз потерял жену, но, благо, с ним рядом теперь Пьетро… А остальные чёрт знает где. Но звонить Стиву Тони не собирался, хоть и волновался за них. Конечно, мужчина относительно знал, где они все, но… этот телефон на крайний случай, который, так или иначе, когда-нибудь наступит. — Всё нормально, Тони. Мы ещё выиграем этот бой, — Роуди сжал рукой плечо друга и сел рядом, едва скрипнув железом. — Непременно, — добавил Паркер не подумав, но когда на него всё же устремились два взгляда, юноша пояснил: — Ну, это только сейчас всё спокойно. Это же не может продолжаться вечно, верно? Значит, наступит такой момент, когда условия договора будут ничем перед их возвращением. — Ты прав, но чёрт!.. сами посудите: на протяжении двух с половиной лет ничего — абсолютно. Это как… — … затишье перед бурей, — договорил то, что не смог сказать Старк, Джеймс. — Да, я знаю, что это за чувство. Мне кажется точно так же. Питер напрягся. Он не хотел ни войн, ни новых разногласий. Всё шло как нельзя лучше. Почти. Ведь он рядом с Тони; Роудс начал ходить; Вижен и Ванда теперь вместе и, наверное, счастливы; Капитан Америка спас своего друга; Т’Чалла узнал убийцу своего отца; так или иначе, но всё устаканилось, хоть и не для всех. Паук стал дышать глубже, потому что его тело задрожало, а страх увеличил пульс в разы. Хоть бы всё было в порядке. Хоть бы всё оставалось на своих места… Но страшные сомнения и панику развеял почти человеческий голос Пятницы. — Мистер Старк, Ваш кофе. — Спасибо, Пятница…Часть 1
26 марта 2018 г. в 21:08
Он никогда не говорил: «я люблю тебя». Что бы не происходило. Я чудил, выкидывал ему такое, от чего волосы на затылке филантропа вставали дыбом, лез туда, где даже железные костюмы Тони ноги ломали. Но ни разу в жизни я не слышал эти три заветных слова.
От этого часто колет в душе, а нутро разрывается от домыслов и собственных вопросов. В этом плане я остался ребёнком, хотя уже давно не являюсь им… Я так хочу услышать это. Хоть один раз. Хоть скупое, серое, безэмоциональное: «люблю», хоть единожды.
«Ты мне дорог», «я горжусь тобой», «я не собираюсь тебя терять!», — мистер Старк говорил абсолютно всё, кроме того, что я так хотел услышать… Может быть, это и правильно. Может, это совсем не так, как я думаю?
Но если так, то я хочу узнать это от него лично. Чтобы он сказал это так же естественно, как и говорит мне всё остальное. Но железный человек* молчит.
Возможно, Тони просто нечего сказать Питеру… И это странно, ведь иногда мужчине сложно сдержать все свои мысли в голове, и в такие моменты он говорит без умолку. Паркер тоже говорит слишком много, от чего голова Старка так часто взрывается из-за излишнего количества информации. Но они всегда внимательны друг к другу. Каждое бранное, глупое, бессмысленное слово они слышали и были готовы вести эти монологи часами. Когда работают, когда созваниваются, когда ругаются и даже когда спят.
Парень не запоминает всего того, что с ним вытворяет Тони в постели. На самом деле, с этим человеком невозможно не обезуметь в такие моменты. Но он помнит всё, что тот говорит. Тёплое и нелепое на его губах: «малыш», слишком терпкое и жёсткое: «Питер!», издевательски смешное: «карапуз» и: «паучок». Парень помнит всё.
И он чувствует это всё сейчас. Жар, огонь, это дурманящее пламя изнутри. Сбитое надрывное дыхание, сплетённое воедино с горячими стонами. Дрожь в груди и пояснице. Скрученное в пружину возбуждение и желание ощутить ещё большее исступление от любви близкого человека.
Старк редко бывает пассивен, как сегодня. Обычно его «карапузу» достаётся сполна. Но не тогда, когда Тони держит «малыша» за бёдра, стискивая кожу до синяков; не тогда, когда ладони Паркера лежат на твёрдых мышцах груди и шеи; не тогда, когда юноша бредит в беспамятстве, двигаясь на мужчине как обезумевший; не тогда, когда ему позволяют подобное.
Парнишка действительно редко завладевает Старком, но обожает это пьянящее чувство власти над этим человеком. Смешно? Возможно. Всем бы было смешно и грустно, узнай, что происходит между ними.
Питер уже не тот подросток, который смотрел своему кумиру в рот, дабы запомнить, едва ли не зрительно, каждое сказанное им слово. Миллиардер воспитал в нём почти, — повторяюсь — почти самого себя. Ему едва будет восемнадцать лет, а эта возмужавшая грубость, острота в речи и потенциал восхищают Тони. И мужчина молодеет рядом с ним.
Старку пятьдесят, но он ощущает себя на тридцать. Этот юнец зажигает в нём азарт, прошедший много лет назад. Он спорит с ним, острит прямо в лицо и это обжигает как огонём. Парень действительно любит, и это льстит Тони до такой степени, что его и так непомерное эго разрастается ещё больше. Ведь Старк для Питера — это весь его мир. Его личная вселенная. Его прошлое, будущее, а главное — настоящее. И в этом настоящем они купаются в страсти друг друга. Человек-паук и Железный человек, Боже, это даже не смешно. Нелепо — до нельзя неправильно.
Паучок знает об этом, но продолжает любить и наслаждаться. Лишь бы рядом. Лишь бы видеть его лицо, пусть уже и со старческими морщинами возле глаз и губ, неровной кожей на руках, усыпанной шрамами и ожогами. Видеть добрый, но и одновременно коварный взгляд, который так цепляет парня. И пускай эта разница в возрасте, которая порой заставляет краснеть от мысли: какие их связывают отношения с разрывом в тридцать с хвостиком лет. Плевать! Море по колено, только если он рядом с ним.
— Питер! — опять грубо и дико…
Тони называет его по имени, а для Паркера это почти вызов. Юноша слишком несдержан, буквально ложится на Старка и целует. Горячие губы мужчины, сводящие с ума, бродят от родного рта до скул, подбородка и гибкой шеи, которая при каждом стоне гулко вибрирует под сухими искусанными губами. А особенно сильно в районе острого кадыка. Это становится пределом возможностей юноши; его уже заносит; он пропадает в своих ощущениях. И в такой момент Тони пользуется его замешательством, его слабостью.
— Я люблю тебя… — Паркер всегда бредит именно этими словами в надежде, что сможет услышать то же самое.
— Я знаю, малыш… — всего-навсего отвечает Старк. Не то…
Их ночи зачастую длились долго, тянулись медленно, даже почти раздражающие. Может быть, они, в тайне друг от друга, и мечтали увидеть рассвет, но вот только он никогда не наступал. Разговорами, возможной работой, какими-то планами, о которых Питер ещё не успел рассказать Тони — они тешились и тянули время, как могли, но в итоге всё равно засыпали.
И новый день, так или иначе, всё-таки наступал.
Примечания:
(*)Железный человек - непробиваемый человек.