Старк никогда не говорит «Люблю»...

      Питер полз по потолку чужой комнаты, едва передвигая ногами и руками, создавая еле-еле уловимый шорох. Его бы можно было перепутать с шуршанием жалюзи, штор, без разницы, чего, но явно чего-то похожего на это. Маски на нём не было, только костюм. Паркер медленно, зависая над кроватью, отпустил руками потолок и, свисая вниз головой, смотрел на спящее лицо Тони.       Сейчас мужчина казался намного умиротворённее и спокойнее, чем пару часов назад. Он спал, как маленький ребёнок, немного сбив подушки с места и простыни сваляв в ногах, одеяло же накрывало его тело почти полностью: от плеч до щиколоток. Паучок невольно улыбнулся. В сердце заскреблась какая-то свойственная ему и совершенно чуждая для этого мужчины нежность. Старк не любил розовые сопли. Может быть, он терпел их от женщин, но уж точно не потерпит от взрослого парня. Он не обнимет его лишний раз, не улыбнётся его задору или какому-нибудь успеху при нём. Тони странный человек, но, даже несмотря на это, юноша продолжает любить эту необъятную в своём мышлении и мире личность.       Паркер потянулся рукой к лицу филантропа, но, даже вытянувшись полностью, не достал. Потолки были слишком высокие, хотя, возможно, это было весьма кстати. Он ведь просто-напросто разбудил бы Тони своим вторжением в его «личное пространство». Парень лишь очерчивал в пустоте некоторые черты лица, буквально оглаживая воздух, а не скулы и подбородок Старка. Ему не хватало всего сантиметров двадцати до лёгкого прикосновения. Но… вы скажете: «такое ощущение, будто бы он впервые так приходит в его комнату, вот так висит на потолке и с надеждой пытается дотянуться до Железного человека?». «Нет, не в первый раз», — отвечу я вам. Но, заходя сюда снова и снова, он чувствует тот же страх, — будто его поймают с поличным — ощущает как локти, плечи и колени трясутся от волнения, а дыхание, если его не сдерживать, шумит, как сухая листва под ногами.       Он заходит сюда каждый раз с таким риском, что, когда покидает комнату, внутри всё начинает трястись и биться, словно там разбивается падающая с полок посуда. В ушах начинает звенеть, а в горле пересыхает…       Вы снова озадачены: «А как же то, что с ними происходит? Автор, вы явно потеряли мысль!».       И мне хочется ответить: «Возможно…», — но я не могу, потому что есть что сказать на это.       Мужчины, они так же непонятны для женщин, как и женщина непонятна мужчине. Девушка требует к себе внимание, она — хочешь ты принимать это или нет — драгоценная жизнь, которая будет ценить твою заботу даже тогда, когда не хочет этого. Она ваша нежность, леска в отношениях. Сердце вашей романтики. Муза всех творений. Но это лишь по суждению стереотипа. А мужчина, изначально, это такой своего рода оберег для женщины. Вроде, с виду безразличный, но на самом деле внимательный; грубый, но осторожный; бесчувственный, но любящий всем своим существом. Они противоречивы, непонятны для нас… Стремятся быть Богами и завоевателями мира, но преклоняют голову к земле перед любимой Богиней и Правительницей. Женщина для мужчины — жемчужина его сокровищ, драгоценный камень в короне, Ахиллесова пята и всё то, что убивает и воскрешает их.       А Питер и Тони — они ведь оба мужчины… Оба стремятся защитить, оба хотят быть невозмутимыми. Всё то, что им свойственно, просто умножается на двое.       И обычно между мужчинами бывает так:       Это будет безмолвный ураган страстей, чувств и эмоций. Они не скажут друг другу ни слова, но будут знать наверняка. Они не зависимы друг от друга, но и не могут прожить и дня, не думая о любимом человеке. Мужчины не скажут, не проявят своих чувств, пока не сочтут это надобным. Они не покажут эмоций по отношению к друг другу. Это будет немая любовь. Это будет холодная близость. Но это будут вечные узы. И лишь наедине им даётся время освободиться ото всего: от сдержанных чувств, от желания каждую минуту находится рядом. А после этого снова уходить, снова быть безразличными, но знать… Знать то, что это всё равно с ними.       Но так было только изначально. Теперь же другой век, другое время. Но ситуации во многом похожи, хоть и в такой же степени различны. Так что такое поведение едва ли не часть их.       Другая причина — это всё-таки возраст, дающий о себе знать. Точнее, разница в нём. Питер слишком пылок, слишком чувственен и эмоционален. Он просто слишком юн. Его нельзя винить, ни в коем случае, ведь это нормально. Но вот Тони уже пятьдесят. Он сдержан — и это правильно; равнодушен — так оно и бывает; нежен — только, когда это необходимо; заботлив — потому что это только его привилегия; любит? Это вы уже судите сами.       И я могу перечислять ещё много причин, но, давайте признаемся, это не так уж и интересно? Так ведь? Да, я знаю. Здесь уже идёт никому не нужный монолог с читателем, но что я могу поделать? Для меня это личная изюминка написания, поэтому я и рассуждаю прямо в тексте. Ведь это попытка поделиться своим взглядом на ситуации, и, надеюсь, у меня получилось.       Но, думаю, всё же стоит вернуться к Питеру, и пронаблюдать за тем, как парень аккуратно подтягивается руками к потолку и выползает из комнаты, приоткрыв окно.       Он делает это каждый вечер, и каждый вечер он чувствует, как сердце выскакивает из груди и затихает в одночасье, стоит только покинуть комнату Старка.       Затем он уходит тренироваться, и не удивляйтесь, почему он делает это ночью. Другого времени просто нет. Сейчас Паркер заканчивает школу, он подал несколько заявлений в лучшие университеты страны, его обучает сам Тони Старк, он просто растворился в своей новой жизни. Тётя Мей уже готова рвать волосы на голове Тони, потому что она видит юношу очень редко, и это не может не выбивать её из колеи. И винит она в этом именно миллиардера.       Но, так или иначе, Человек-паук продолжает жить изо дня в день одним и тем же образом.       — Ну что, Карен… Как мои результаты? — парень лежал на холодной кафельной поверхности, говоря с одышкой.       — Время ухудшилось, Питер! У Вас что-то случилось? — с женской интонацией говорил искусственный разум.       — Ты прекрасно знаешь, что случилось. И ты прекрасно знаешь, что я ничего не могу с этим сделать.       — Вам надо больше стараться и ситуация должна измениться! — подбодряла Карен.       — Я уже не знаю, что мне сделать, чтобы был хоть какой-нибудь прогресс. Он… он не такой как я. Мистер Старк не зацикливается на чувствах, и я не удивлюсь, если он и вовсе ничего не чувствует, — говорил Питер так, словно это было что-то обычное, не угнетающее его.       — Питер, мне кажется, Вы накручиваете себя! Вы волнуетесь, но я уверена, что он Вас любит.       — Возможно… но почему тогда молчит?       — Мистер Старк заботится о сохранении этого секрета. Никто не должен знать, в каких отношениях вы находитесь, мистер Паркер. В лучшем случае и мистера Старка, и Вас будет преследовать лишь пресса, — из ниоткуда заговорил ещё один голос.       — Пятница?       — Да, мистер Паркер, — невозмутимо ответила программа.       — И-и-и давно ты здесь?       — С самого Вашего прихода, — юноша немного напрягся. — Не забывайте, что я сканирую всё здание ежеминутно и знаю где, что происходит, — Питер шумно выдохнул и хотел было уйти, но не на долго остановился в дверях.       — Конфиденциальность — не причина вести себя наедине так, словно мы чужие люди…       Питер, уставший, замотанный, закрыл за собой дверь и скрылся от одной из многочисленных камер. Старк, смотревший в светло-голубую панель экрана, тоже выключил устройство. Он перевернулся на спину, устремив взгляд в потолок и представляя в голове, как именно парень свисал над ним. Он бы хотел его видеть, протянуть руку в ответ, но… Не мог. Что-то внутри не позволяло Тони сделать подобное. Мужчине было проще притвориться спящим и терпеливо ждать, пока малыш свалит из комнаты, чтобы потом молча наблюдать через объективы камер за его тренировкой.       Разумеется, как и всегда, мужчина чувствовал себя той ещё скотиной, но всё равно предпочёл держать это в себе и принимать ситуацию такой, какая она есть. Непробиваемость Старка заслуживала похвалы, если бы не была настолько печальной. Ему было сложно признавать любовь к парню, учитывая, что до относительно недавнего времени он считал себя абсолютно гетеросексуальным. Но этот… Питер — он перевернул его жизнь с ног на голову. Тони был всё ещё в недоумении, что спит с парнем, а для его возраста — с малолеткой, и что это всё происходит наяву. Можно было сказать, что всё это в целом, было непросто.       Но Паркер прав: конфиденциальность — не причина.