***
Ксавье спустился, влекомый приятным запахом еды. И едва не рассмеялся в голос, увидев Маккоя, сидевшего с видом «я смотрю на восьмое чудо света», наблюдая за Магнето, готовящем завтрак. Ученый уже и не помнил, когда в этом доме было так…уютно. Сонный, но на удивление прилично выглядящий Чарльз стал для Зверя вторым за утро потрясением. Ели молча. У Ксавье после вчерашнего очередного запоя болела голова, Эрик погрузился в свои мысли, а Хэнк просто наслаждался спокойствием, которое закончилось, едва тарелки опустели. — Что значит мне тут всё убирать?! — возмущенно вопил Чарльз, уперев руки в бока, — ты хоть понимаешь, сколько на это надо времени?! — А куда ты торопишься? Опять в бар? — съязвил Эрик. Закончив с едой, металлокинетик принял решение, в первую очередь, привести дом в надлежащий вид. — А если и так, тебе то что с того? — Чарльз вовсе не собирался послушно выполнять задумку Эрика. Да и что-то там душой кривить, прибирать тоже не горел желанием. Хотя где-то в глубине души понимал, что и правда запустил поместье, но упрямство взяло в нем вверх. Ланшерр тоже не собирался отступать от намеченного плана. — Мне может и ничего, а вот Хэнку уже явно надоело жить в грязи, которую ты так старательно разводишь. — Если Хэку так надо, пусть сам и убирает, мне ничего не мешает. Мой особняк, что хочу, то и делаю, — тоном капризного ребенка огрызнулся Ксавье, гордо вздернув подбородок. Маккой привык к подобному пренебрежению со стороны бывшего профессора, а потому даже головы не повернул. Только молча ушел в прихожую, собрать мусор там. Потому как и правда устал жить в таких условиях. А в том, что Ланшерр и без его помощи найдет способ повлиять на того, кто сейчас без способностей, он не сомневался. Эрик нехорошо сверкнул глазами. — Не хочешь сам нам помогать? Хорошо. Поступим иначе. Откуда-то из глубин особняка прилетела швабра с железной ручкой. С помощью своей силы Магнето пристегнул руки строптивого Ксавье к предмету уборки. — Ты издеваешься на до мной?! Что ты за цирк устроил?! — возмущению мутанта не было предела. А пока он набирал в грудь воздуха, чтобы разразиться какими-нибудь проклятиями, которые он узнал, бывая в дешевых барах и выпивая в сомнительных компаниях, швабра приступила к своим обязанностям, увлекая в это дело и своего узника.***
Прошло довольно большое количество времени. За это время общими усилиями мутанты сравнительно неплохо продвинулись в плане очистки помещения. Телепат работал почти молча, но это только потому, что устал голосить. Пытаясь вырваться из оков швабры, он натер запястья, которые понемногу начали болеть. Магнето не ставил себе цели довести всех, включая себя, до голодного обморока, а потому предложил прерваться на перекус. Закончив, Чарльз заявил, что поднимется к себе. В ответ на удивленные взгляды остальных, он закатил глаза, постаравшись максимально показать оскорбленную натуру. — Что? Ты же все равно со своей уборкой туда тоже придешь. Выкинешь еще что-то нужное мне. Лучше я сам. Только фигура мужчины скрылась из виду, Эрик обратился к Зверю, собравшемуся тоже продолжить начатое. — Хэнк, оставь это пока, нам нужно поговорить. Маккой послушно остановился. — Слушаю. — Меня интересует сыворотка. У нее есть негативный побочный эффект? Ученый опустился на стул. Виновато поглядев на металлокинетика. — Да, есть. Понимаешь, когда на нас навалились все неудачи, и Чарльз начал пользоваться сывороткой, он словно…потерял управление над своей силой. Его дар, после окончания действия сыворотки, он будто начал жить сам по себе, читая мысли всех, кто находился вокруг, «затаскивая» весь этот телепатический мусор Чарльзу в голову. Я думаю, его телепатии нужна твердая рука, которая ей будет управлять. Без этого, она вредна и даже опасна для Чарльза. Не знаю как, но ему стоит обуздать свой дар, приложить усилия, чтобы снова взять его под контроль. Но он и слышать об этом не хочет. Я, конечно, не стану его винить за то, что он предпочитает ноги телепатической силе. Однако, я не могу не волноваться и не думать о том, что может произойти дальше, к каким последствиям для Чарльза и для всех остальных это приведет. Откуда-то со стороны комнаты Ксавье раздалось несколько глухих ударов. Сорвавшиеся с места мутанты, взлетев по лестнице, распахнули дверь в комнату телепата, готовые отразить любую опасность, но, в этом не было необходимости. Телепат с остервенением скидывал на пол книги с одного из стеллажей. Обернувшись, он с ухмылкой кивнул гостям. — А я тут, понимаете ли, избавляюсь от ненужного хлама. Все эти сочинения, труды по генетике. Зачем они мне? Я же больше не профессор. Так… — Опять напился, — мрачно изрек Хэнк, так, чтобы его слышал только Эрик, — за время, проведенное с ним, я с одного его шага научился вычислять примерную дозу выпитого спиртного. — Хватит буянить, — Ланшерр подошел вплотную к Чарльзу, хватая его за запястья, вынуждая прекратить издеваться над книгами, — успокойся. — Ну да, кто мне это говорит? — телепат предпринял попытку вырваться, — само воплощение спокойствия??? Ты то у нас всегда как стена — не пробьешь не обойдешь. Кажется, намечалась очередная истерика. Ланшерр хотел было как-то повлиять словами, но вспомнил, что обычно ораторское мастерство тратил на несколько другие цели и решил воспользоваться иным методом. — Ясно, будем действовать по другому, — Магнето приподнял Ксавье, закидывая ловким движением на плечо. Тот принялся возмущаться, но это ничего не изменило. Таким образом телепата донесли до ванны и осторожно в нее положили. Отрезвляющий ледяной душ заставил Чарльза возмущенно завопить. Эрику стоило только отвлечься на секунду, как Ксавье, умудрился приподняться и притянуть его к себе, тем самым как бы создавая живой щит от леденящей воды. Ланшерр едва ли не задохнуться от такого бесцеремонного обращения со своей персоной. К тому же, резко дернув его тело на себя, Ксавье не рассчитал траекторию «падения» и губы «щита» в буквальном смысле приземлились на его собственные. Можно ли это было назвать поцелуем? Скорее нет, чем да. Но Маккою, заботливо принесшему полотенца и этого хватило, чтобы смущенно покраснеть. Вылезли оба мутанта насквозь мокрые. Их обоих Хэнк послал в гостиную, греться у камина. Чарльз взъерошенным клубком свернулся на диване. С волос на пол падали капли. Веселые языки пламени отражались в них. Эрик какое-то время гипнотизировал огонь. А потом перевел взгляд на притихшего и молчаливого, впервые за весь вечер, друга. Друга ли? Или, всё же больше? Этот поцелуй в ванной всколыхнул в Ланшерре те чувства, которые он так долго и упорно хоронил после событий на Кубе. — Я уже и не помню, когда просто так сидел, мне не надо ничего делать и всё хорошо и спокойно, — металлокинетик решил прервать собственный поток мыслей и молчание, которое, почему-то впервые не умиротворяло, а неприятно оглушало его. — Если бы ты не уходил и не бросал меня, то мы бы часто так сидели, вместе, — Чарльз сказал это приглушенно, поскольку зарылся носом в одеяло. Ланшерр резко повернулся, сердито мотнув головой. — Ты сам отказался от меня, тогда, на Кубе. Если ты помнишь, я предлагал тебе идти со мной. — Я отказался, потому что тебе нужен был не Чарльз Ксавье. Ты хотел получить в распоряжение телепата, который станет послушным рабом. — Это неправда! — Магнето растерял свое хладнокровие. Он скинул одеяло, схватил Чарльза за плечи, впиваясь взглядом в его ярко-голубые глаза, — мне нужен был именно ТЫ, как Чарльз. Я хотел, чтобы ТЫ был рядом со мной. Мне никто кроме тебя не был нужен. Одно твое слово — я бы бросил всех. Ксавье начал отталкивать от себя металлокинетика, не желая верить услышанному. — Неправда. Ты ещё смеешь лгать мне, глядя в глаза? У тебя в постели расположилась Рэйвен! Я узнал об этом, когда залез к ней в голову. В тот вечер я пришел к тебе, но услышал голоса и решил посмотреть сознание того, кто был с тобой в комнате. — Тогда надо было досмотреть до конца, — рявкнул Ланшерр, стараясь перекричать бьющегося в его руках мутанта, — тогда ты бы знал, что в тот вечер между нами ничего не было и ни в один из последующих тоже. Я отказал ей в близости, потому что не хотел этого. — Ты… Даже если между вами ничего не произошло, это не означает, что ты не хотел просто использовать меня в своих целях, — Чарльз решил гнуть свою линию до конца. В нем говорили злость и раздражение — частые спутники последних лет. Ланшерр отпустил плечи телепата, опустив взгляд на узор одеяла. Этот жест не означал раскаяние, а выдавал усталость и морально-разбитое состояние. Ведь Магнето понимал — в том, что сейчас творится с Ксавье, с его даром, — он виноват, но как это исправить, металлокинетик, увы, пока не придумал. — Я докажу, что ты ошибаешься, Чарльз, — Ланшерр вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Но почувствовал, что отчаянно не может, да и не хочет уходить далеко. Эту ночь и Эрик, и Чарльз провели на полу, прислонившись спиной к одной двери, только с разных сторон.