Тихие джунгли

Когда команда вернулась в поселение, Кирк попросил всех подождать рядом со зданием Медитаций, а сам направился внутрь. Ему показалось, что следует сначала принять душ и переодеться, а лишь затем вернуться, чтобы уладить формальности. Он убедился в правоте этого решения, поняв, что неудобно чувствует себя, оставляя грязные следы от ботинок на белом полу. Открыв немеханические двери здания, Джим оказался в просторном холле, в центре которого располагалось странная скульптура, сплошь состоящая из небольших изогнутых золотистых трубок. В остальном помещение было полностью лишено декора. Даже две двери в противоположной от входа стене, были почти незаметны. Джим огляделся, пытаясь найти консоли для связи, но ничего похожего не обнаружил. Он подождал. А затем подождал еще. Ну и сколько, черт побери, времени он должен провести здесь? Больше не обращая внимания на грязные следы, Кирк быстро направился к одной из дверей. В своем решительном марше, он не успел затормозить, когда одна из дверей открылась, и потому почти врезался в мужчину средних лет, вышедшего из нее. — Я полагаю, Вы один из федеральных контролеров? Приветствую Вас, я Полар. Меня, как и всех жителей, уведомили о вашем прибытии. — Я контр-адмирал Звездного Флота Джеймс Т. Кирк, и я здесь по распоряжению Командования — Джим придал своему голосу твердость. — Вы очень нетерпеливы. Почему Вы просто не вызвали кого-то по системе связи? — Какой системе? — Кирк растерялся и разозлился на себя за это. Полар подошел к скульптуре в центре зала и опустил одну из трубок, это привело в последовательное движение все остальные трубки, и раздался женский голос: — Я Вас слушаю. Джим покрутил головой, но не смог определить, откуда исходил звук. — Извини, Локайя, просто демонстрирую систему гостю, — ответил Полар. Кирк понял, что совсем не запомнил, какую именно трубку опустил Полар. — Так зачем Вы пришли, адмирал? — Мне и моей команде нужны условия для отдыха. — Я провожу вас к Созерцателю Колну. Он второй человек после Главы Совета и его помощник. Кирк прошел за Поларом в лифт, который управлялся таким же набором тонких трубок и кнопок, как и консоль связи. Преодолев короткий узкий коридор, они подошли к стеклянным немеханическим дверям, за которыми располагался просторный светлый зал с большими сводчатыми окнами от пола до потолка. В центре зала стоял стол из стекла и металла, за которым сидел стройный мужчина. Провожатый вошел в зал и жестом пригласил Кирка последовать за ним. Полар быстро ввел сидящего в курс дела. Тот отложил золотистые пластины размером с ладонь, которые были у него в руках, на стол, заваленный такими же пластинами и даже бумагами. Он вышел из-за стола навстречу Кирку и широко улыбнулся. Это оказался довольно молодой человек, облаченный в голубую тогу с синим поясом, покрытым замысловатым узором. — Приятно познакомиться, адмирал, — кивнул он Кирку, — Сколько человек в Вашей команде? — Семь вместе со мной, — ответил Джим, — И нам, конечно, вполне достаточно одной комнаты. — Это совсем необязательно, адмирал, — Колн продолжал ослепительно улыбаться, — Мы можем предоставить отдельные покои каждому члену вашей команды. У нас довольно много пустующих строений. Идемте! Колн взял со стола пару золотистых пластин и сделал Кирку знак двигаться к выходу. Как только они покинули кабинет, Колн стал подробно расспрашивать Кирка о новостях Федерации, о последних исследованиях и открытиях, о знаменитой встрече с Виджером и о многом другом. Кирк исправно отвечал, однако его сбивал с толку живой интерес в глазах Колна, его улыбка. Все халканцы, которых он видел ранее, казалось, были сосредоточены на внутреннем куда сильнее, чем на внешнем — взгляд отстраненный, голос спокойный, движения размеренные. Колн же светился энергией, интересом, жизнелюбием и казался искренне очарованным космическими путешествиями. Колн подвел Кирка и команду к гостевым покоям. Это оказалось длинное одноэтажное здание с шестью дверями. Созерцатель сделал несколько движений пальцами по золотистой пластине, и она засветилась. Кирк понял, что это некая разновидность падда. Глядя в падд, Колн объявил: — Вы можете занимать любые комнаты. Их шесть и все они не заперты. Внутри, однако, замки имеются. Адмирал, я правильно понял, мне нужно дождаться вас в моем кабинете для улаживания формальностей? — Я буду очень скоро, — заверил Кирк, и Колн ушел. Затем адмирал повернулся к команде: — Ну же, занимайте комнаты! Не буду же я вас расселять, как бойскаутов. И герлскаутов, конечно, — он улыбнулся старшине Керри. — Вот еще, никогда не была герлскаутом, — поморщилась она. Старшина решительно дернула первую дверь, но та не поддалась, потому она открыла следующую. В комнате рядом поселились Веласкес, Леру и коммандер Джотто, третью занял доктор Маккой, который, кажется, собирался устроить в ней полевой лазарет. Кирк растерялся в который раз за этот день, не понимая, как ему стоит поступить — занять ли им со Споком две отдельные комнаты или правильнее будет ночевать в одной. С одной стороны они ведь уже собирались провести эту ночь в одной каюте на Энтерпрайзе, но с другой, стоит ли начинать здесь эту… семейную… жизнь?.. Джим почувствовал, как от последних слов у него по спине пробежал холодок, а желудок заныл. Они множество раз ночевали в одной комнате на других высадках, почему же теперь для него это вдруг стало проблемой? Но эту проблему, как и многие другие в жизни Кирка, помог решить Спок. Он открыл дверь одной из свободных комнат и спросил: — Полагаю, все жилые помещения идентичны, потому мы можем занять это, Джим? — Да, — согласился Кирк, и не глядя на Спока прошел в открытую дверь. Это оказалась маленькая комната с белыми стенами, одним окном напротив двери и минимальным набором мебели. Кровать одна (ну, разумеется!), знакомый пищевой репликатор федеративного образца, вмонтированный в стену, стол, пара стульев. За неприметной узкой дверью крошечный санузел. Единственным элементом декора можно было считать несколько пледов на кровати, в остальном же помещение напоминало лабораторию биоинженерии в Академии Звездного Флота. — Ну, с новосельем, Спок, — усмехнулся Кирк. — Празднование смены места жительства — человеческий ритуал. Возможно, нам следует пригласить старшину Керри? — спросил Спок. Кирк на секунду опешил. Затем устало вздохнул: — А, ты пытаешься пошутить!.. Что ж, не думаю, что она захватила с корабля наш подарок, — бросил он и направился прямиком в душ. Джим снял форму, зашел в кабину и почти не удивился, когда увидел на ее полностью гладких стенах одну небольшую, закрепленную горизонтально, панель со множеством все тех же золотистых трубок. Он попытался подвигать трубки, но ни одна не поддалась. Спустя еще десяток попыток, он понял, что потратил уже слишком много времени, и заставлять Колна ждать дольше казалось неприличным. Поэтому Джим тяжело вздохнул, как мог почистил и расправил форму, скривившись, снова надел ее, и вышел в комнату. С гордым видом он прошествовав мимо Спока, сидящего за столом и сосредоточенно изучающего какие-то документы в падде. — Так ты был в душе, Джим? Кирк услышал этот вопрос уже когда взялся за ручку входной двери. — О, да, я был там, — пробормотал он и вышел. Почти вбежав в холл Здания Медитаций, Кирк направился к сооружению в его центре, посмотрел на трубки, но решив не обманывать себя, не стал даже пытаться активировать систему связи. Он просто отошел к лифту, на котором ехал в прошлый раз, и придав лицу максимально беззаботное выражение, стал ждать. Наконец из лифта вышла пожилая женщина и Джим, представившись, попросил проводить его в кабинет Созерцателя. Колн был на месте — он навел относительный порядок на своем столе и придвинул к нему второй стул. Джим сел напротив Созерцателя и принялся в сжатой форме излагать информацию, полученную ими сегодня во время обследования. Улыбка, которую он целый день видел на лице Колна, постепенно исчезла. Он растеряно проговорил: — Адмирал, до последнего момента я… мы не хотели верить в то, что это действительно было убийство. Мы надеялись, что ошиблись. Просто невероятно, чтобы кто-то из членов колонии совершил подобное. Однако не доверять вашим выводам у нас оснований нет. — Ответьте на несколько моих вопросов, Созерцатель, — попросил Джим. — Конечно, — кивнул собеседник. — Откуда у вас на планете вулканец? — Это гость. Он прилетел на шаттле. В нескольких милях от него приземлились и вы. — Обычно, халканцы не слишком рады гостям. — Да, — сказал Колн прямо, — Мы не приветствуем любого нарушения расовой чистоты в колонии, но он член Федерации, его документы были в порядке. Как мы могли его не пустить? К тому же, у него было особое прошение от Посольства Вулкана. Несмотря на все наши попытки, мы не смогли препятствовать его присутствию. Как и вашему. Колн сбился, затем улыбнулся: — Не принимайте на свой счет, Адмирал. Мы говорим не о личных чувствах и взглядах, а лишь о политике халканцев относительно чужаков. Джим усмехнулся: — Мне совершенно безразлично, рады ли Вы видеть меня. Я здесь и я делаю свою работу. Колн встал из-за стола и стал медленно прохаживаться вдоль окон, в которые виден был начинающийся закат. — Правда в том, Адмирал, — медленно проговорил он, — что халканцы совсем не приспособлены к действиям в подобных ситуациях. На протяжении всей истории моего народа нам удавалось избегать насилия. Путем медитаций, самоконтроля, недопущения самих ситуаций, в которых насилие в той или иной его форме может быть применено. Мы не справились бы без вас. Ваше прибытие сняло с меня ряд обязательств, чему я очень рад, тем более что лично я не питаю презрения или недоверия к чужакам. Он помолчал, и затем продолжил: — В настоящий момент мы скрываем факт произошедшего от населения. Мы не знаем, как отреагируют члены общины. Мы можем столкнуться с психозами, паникой, ментальными расстройствами или даже… со вспышками нового насилия. И что делать в такой ситуации мы тоже не знаем. Сейчас о произошедшем информированы только члены Совета, Полар как первый ассистент, и Корелус, обнаруживший… произошедшее. Члены Совета достигли высочайшего уровня самоконтроля и бояться неадекватной реакции с их стороны не приходится. Полар находится почти на столь же высоком уровне. Корелуса же мы вынуждены были изолировать в медицинском учреждении, чему он не противился. Пока мы не допускаем к нему посторонних, и надеемся, что со временем он уверится в недопустимости распространения этой информации. Кирк перебил Созерцателя: — Колн, у вас труп лежит на берегу! Как вы планируете это скрыть? Рано или поздно на него кто-нибудь наткнется! — Мы уведомили жителей о том, что Федерация проводит на берегу исследования грунта и желательно не мешать этому. — Какой-то ненадежный метод, — усмехнулся Кирк. — Адмирал, Вы плохо знаете халканцев. У жителей нет необходимости ходить на берег, и они не пойдут, если это не рекомендовано. — Ясно, — пробормотал Кирк, затем продолжил, — Какие меры безопасности предпринимает Совет? Колн непонимающе посмотрел на собеседника. — Ну? — продолжил Джим, — Как вы обезопасили свое население? Ведь как я понял по вашим документам, вылетов или телепортации с планеты не было уже несколько месяцев. Значит убийца все еще на планете. Каждый ваш колонист под угрозой. — Адмирал, мы не можем насильственно повышать меры безопасности! Как Вы себе это представляете? Мы ПРИКАЖЕМ повесить на двери замки? ЗАПРЕТИМ выходить из дома затемно? — Вы уверены, что это был единичный случай? А вот мы — нет. Порекомендуйте жителям быть осторожнее. — Это лишь посеет панику, Адмирал, — вяло протестовал Колн. Джим встал и подошел к собеседнику, все еще ходящему вдоль окна. Он поймал его за локоть и остановил. — Панику посеет еще одно убийство, которое может произойти. Колн, сошлитесь на нас, скажите людям, что не можете быть уверены в чужаках на 100%, придумайте что-нибудь! Колн посмотрел на Джима: — Конечно, Вы правы, Адмирал. Не знаю, почему я не подумал об этом. — Будут ли в связи с этим проблемы с Главой Совета? — Зеторос выполняет лишь идеологическую функцию, — задумчиво пробормотал Колн, глядя на закат, — Реальная работа лежит на мне. Джим и отпустил плечо Колна, которое до сих пор сжимал, — На сегодня вопросов у меня больше нет. Завтра нам с Вами придется встретиться снова. — Я понимаю, — кивнул Колн. — Тогда до завтра, — улыбнулся Кирк и направился к дверям. — Адмирал, — раздался голос за его спиной, — Я готов оказать Вам любое содействие в расследовании этого дела. Кирк обернулся: — Я надеюсь, что Вы также будете помогать коммандеру Джотто, мистеру Споку и доктору Маккою при необходимости. — Конечно, — Колн кивнул, — До свидания, Адмирал! Джим вышел за стеклянные двери, но тут же вернулся назад и, столкнувшись с удивленным взглядом Колна, смущенно пробормотал: — Я не умею пользоваться вашим лифтом. Короткий курс по основам использования халканских систем, на протяжении которого Колн комментировал свои действия на консоли, а Кирк пытался заглянуть ему через плечо, убедил Джима в том, что теперь-то уж он точно сможет самостоятельно включить душ. Вернувшись в комнату, он обнаружил, что Спок, все так же сосредоточено изучает документы в падде, но теперь, сбросив ботинки, сидит на кровати, скрестив ноги. Забавно, но Джим почему-то не мог предположить, что его старпом способен читать лежа в кровати. Впрочем, Джим также отметил, что волосы старпома выглядели чистыми, а форма свежей. Что ж, значит, вулканец разобрался, как пользоваться душем. Джим прошел в санузел второй раз за день, снял форменку, бросил ее на пол, и вошел в кабину. Он уверенно повернул несколько трубок и ничего не произошло. Он присмотрелся внимательнее, и понял, в чем была его ошибка — очевидно, что вот эта тонкая трубка отводится вниз. Когда он сделал это, снова ничего не случилось. Промучившись еще несколько минут, он сдался. Окей, очевидно, что ему нужна помощь вулканца. Несколько минут Джим всерьез размышлял над тем, что лучше — не освежиться вовсе или признаться Споку, что он не может самостоятельно принять душ. Наконец он принял решение, открыл дверцу кабинки, и обреченно позвал: — Спок, иди сюда, мне нужна твоя помощь. Спустя некоторое время он позвал повторно, и лишь после этого раздался стук. — Джим, я зайду? — спросил Спок из-за двери. — Ну конечно, я же сам тебя звал. Спок очень осторожно зашел внутрь и остановился у двери. Если он и не ожидал увидеть капитана обнаженным, то скрыл это. В глубине души Джим порадовался тому, что стала тоньше стена нелогичной вулканской закрытости в вопросах секса, которая была между ними с первой их близости, хотя эту близость они оба инициировали в равной степени. — Душ, Спок. Я не могу включить душ. — Это просто. Отклони на 90 градусов от вертикали крайнюю левую… Джим перебил Спока. — Она и так повернута. Пожалуйста, просто подойди и покажи! Спок на секунду замешкался, но затем подошел к кабине, и осторожно ступая босыми ногами, зашел в нее. Джим немного отошел, позволяя Споку подойти к панели, и через пару секунд не выдержал: — Так что? — Я не знаю, — признался Спок, — Когда я воспользовался душем, элементы управления были в другом порядке. Тогда это выглядело логично. А теперь порядок изменен. — Верни как было и включи, делов-то… — пожал плечами Джим. — Да… — задумчиво пробормотал Спок, — Сейчас. Он сделал несколько движений и задумался. — В чем проблема? — Джим подошел вплотную к Споку, — Так! Я думаю, я повернул эту вот сюда… и еще эту направо… подожди, или, возможно вот эту… Джим задумчиво сдвинул одну из трубок в исходное положение, пытаясь вспомнить, что же было дальше, и тут откуда-то справа и сверху на них обрушился поток теплой воды. От неожиданности они оба отскочили в дальний угол кабины. — Черт! — почти заорал от неожиданности Джим, — Он мокрый! — Да, — согласился Спок, — это не акустический душ, а устаревший водный. — Как его выключить? — спросил Джим, наблюдая, как моментально намокшая, тонкая ткань формы Спока прилипает к коже, делая более заметным рельеф мышц. — Я не могу найти логической закономерности, — сказал Спок. Джим не выдержал и хихикнул: — Что будем делать? — Логично будет сначала закрыть дверь кабинки, чтобы вода не лилась на пол. Еще раз пройдя через стену воды, Джим закрыл кабину и вернулся к Споку, который снова сосредоточенно рассматривал панель. — Тебе нужно снять форму, — сказал Джим, — Ты не можешь выйти в ней, все будет в воде. Сейчас немного высохнем и позовем кого-нибудь. — Думаю, я смогу разобраться, — упрямо сказал Спок. — Ладно, как скажешь, но давай я все же помогу тебе снять форму. Повернись. С трудом развернувшись в тесной кабине, Спок все же оказался спиной к Кирку, и тот дернул молнию на его комбинезоне. Что ж, такая форма определенно имеет свои преимущества! Он расстегнул молнию до лопаток, и, увидев, что Спок не делает попыток продолжить процесс самостоятельно, потянул замок ниже, расстегнув комбинезон до ягодиц. Затем, с трудом отделяя от кожи мокрую ткань, он скользнул ладонями под форму и помог Споку освободить от комбинезона плечи и торс. Он провел ладонями по обнаженной спине вулканца, и остановил движение на бедрах, намереваясь помочь освободить от формы ноги. Но внезапно Спок поймал его руки за запястья и удержал их. Джим на секунду растерялся, а Спок уже выпустил его руки, развернулся, сжал предплечья, и с силой оттолкнув от себя, прижал его к одной из стен. При этом кабина затряслась. Внезапные вспышки вулканской страсти почти перестали удивлять Джима. Ни то что бы он вовсе не предполагал такой возможности, снимая со Спока комбинезон и гладя ладонями его восхитительно влажную кожу. В конце концов, это отличный способ снять стресс и усталость. Про себя Джим отметил, как странно то, что он все еще искал себе внутренние оправдания для того, чтобы заняться сексом со старпомом. А правда была в том, что оправдания теперь были не нужны, и он знал это также хорошо, как и Спок. Теперь, когда Джим понял, что пустоту, которая появляется в отсутствие вулканца, не может заполнить ни женщина, ни даже Серебряная леди, когда Спок принял свою человеческую половину, когда они наконец сказали вслух о чувстве, существующем между ними- теперь больше не нужно было оправдываться. Обнаженное тело Джима и мокрый комбинезон Спока, облегающий каждый незначительный, или по-вулкански очень внушительный, рельеф на теле старпома, стали достаточными аргументами. Пока эти мысли проносились в голове Джима, Спок прижал его к стене и толи целовал, толи кусал его шею и ключицы. Он все еще сжимал его плечи возле локтей, почти лишая возможности действовать руками. Ждать Джим не собирался, особенно теперь, когда его член упирался куда-то в бедро Спока. Он попытался посмотреть вниз, чтобы понять, как скоро они смогут прервать эту ни то чтобы очень приятную, но возбуждающую прелюдию. Верхняя часть комбинезона Спока, болтающаяся на его бедрах, закрывала обзор, и Джим попытался освободить одну руку, и после нескольких попыток ему все же это удалось. Он с трудом протиснул ее между их телами для того, чтобы скользнуть ладонью под комбинезон Спока. Джим обхватил его и без того твердый член и сделал по нему несколько скользящих движений. Спок хрипло выдохнул и освободившейся рукой сжал и оттянул в сторону ягодицу Джима. Джим разжал руку, приложив немного усилий, выскользнул из-под Спока, и переместился ему за спину. Чтобы хоть как-то устоять на мокром полу при таком маневре, он оперся на плечи старпома, прижав его к стене и лишив того возможности развернуться. Хотя Джим и думал, что проделает все немного грациознее, в итоге он прижимал Спока к стене своим весом, его член терся о внутреннюю поверхность бедер вулканца, а значит, все получилось как нельзя лучше. Спок попытался обернуться, но Джим, продолжая удерживать его у стены, запустил пальцы свободной руки в волосы на его затылке, усилием заставил отвернуться и прижал лбом к стене. Спок прерывисто задышал. Джим почувствовал, как мышцы в спине Спока немного расслабились и увидел, что вулканец оперся ладонями о стену. Он расценил это как знак того, что сопротивляться Спок не собирается. Джим слегка ослабил давление, привстал на мыски, чтобы дотянуться до уха старпома и провел языком от заостренного кончика ушной раковины до мочки. При этом его член потерся о ягодицы Спока и он почувствовал, что больше терпеть не может. Джим рывком сдернул нижнюю часть комбинезона Спока, спустив его до середины бедер. Одной рукой он обхватил член старпома, а пальцами второй руки скользнул между ягодицами. Спок что-то невнятно пробормотал, и Джим увидел, как он потянулся к складкам своей одежды, что-то поискал в них и затем, все еще не оборачиваясь, протянул Джиму смазку. Джим издал восхищенно-возмущенный звук. Подумать только! Этот самоуверенный остроухий ублюдок раньше него решил, что у них будет секс. Если конечно он не носит с собой смазку постоянно, что, кстати, представляет собой довольно возбуждающую и милую идею. В любом случае, все эти мысли не помешали Джиму ею воспользоваться. Со смазкой дело пошло довольно быстро. И хотя большая часть ее смывалась этой чертовой водой, смазки все еще оставалось достаточно для того, чтобы Джим легко скользил внутрь сначала одним пальцем, а потом и двумя под аккомпанемент стонов Спока. Джим хотел быть ответственным и понимающим партнером, правда хотел. Он вытерпел так долго, как смог. Но затем просто спустил брюки старпома до щиколоток, дернул его бедра на себя, заставив Спока прогнуться в пояснице, и с трудом вошел. Настолько медленно и осторожно, насколько был способен в данном состоянии. Спок прерывисто выдохнул сквозь сжатые зубы. Джим немного подождал, давая ему привыкнуть, а затем начал двигаться. Вода заливала глаза, уши и нос, смывала смазку, которую Джиму приходилось постоянно добавлять из тюбика, зажатого в зубах. Он не собирался устраивать в этом душе «Ночь Любви», потому двигался быстро, целенаправленно приближаясь к финалу. Спок, видимо, был с ним солидарен, по крайней мере, его стоны и движения бедрами навстречу Джиму, ясно давали понять, что такой темп подходит и ему. Джим бросил тюбик на пол, прижался губами к основанию шеи Спока сзади и прикусил кожу. Одной рукой он удерживал его бедра, а другой сжал его член и стал быстро дрочить, двигая рукой в такт своим толчкам бедрами. Но он сам кончил все же быстрее, при этом, не успев выйти из Спока. Однако его легкое чувство смущения от этого исчезло, не успев появиться, когда он услышал, как Спок застонал при этом и отстранился назад, пытаясь плотнее прижаться к Джиму. А затем, спустя пару секунд, и сам кончил ему в руку. В тихом омуте… в тихом, мать его, вулканском омуте… Спок снова прислонился к стене, пытаясь отдышаться. Джим навалился на него сзади, и тоже уперся ладонями в стену. Более или менее выровняв дыхание, он отстранился от Спока, и хотел было развернуться, чтобы прислониться к стене спиной, но сочетание скользкого пола и его дрожащих коленей привело к потере равновесия и пытаясь удержаться на ногах, он ухватился рукой за панель управления. Поток воды исчез. Спок тут же подскочил к панели. — Что ты сделал? — спросил он почти шокировано, в замешательстве глядя на панель. Джим обнял Спока сзади, повиснув у него на плечах, и взглянул на панель. — Я не знаю, — сказал Джим и рассмеялся. Спок обернулся и посмотрел на него как на сумасшедшего. — Полагаю, на настоящий момент наша проблема решена, — сказал он наконец своим очень старпомовским тоном и стал пытаться освободить свои щиколотки от формы. Джим открыл дверь, посмотрел на свою не менее мокрую, чем у Спока, форму, лежащую на полу, и спросил: — А сушилка здесь есть? — Да, — ответил Спок, — И, как это ни нелогично, она акустическая. Забросив формы в сушилку, они поискали полотенца и не нашли их. Тогда Джим взял один плед с кровати себе, а другой бросил Споку. Сосредоточенно вытирая волосы, Джим как будто невзначай заметил: — Не могу поверить! Ты реплицировал смазку! Ты думал о том, чтобы натянуть меня в душе, когда я нуждался в твоей помощи! Спок повернулся к нему. На его плечи, как плащ, был накинут плед, но сам он был абсолютно голым. Взгляд Джима скользил с его груди вниз, по животу, на промежность, а затем обратно. Однако он успел заметить, что лицо Спока уже было совершенно таким же, как на мостике. -Джим, — услышал Кирк его голос, — Нет необходимости говорить непристойности.