Неотправленные письма.

Ну привет тебе, рыжая сволочь. Только в этом письме я и могу сказать все, что я чувствую, когда вынужден лицезреть твою оранжевую макушку. Теперь еще это сомнительное удовольствие выпадает мне каждый день, с той поры, как тебя капитаном в Готей 13 сделали. Не спорю, назначение твое весьма заслуженно - ты много сделал для Сообщества Душ. Но я ненавижу тебя вот за что - ты вмешался в то, что казалось мне предрешенным. Гори ты в аду, Ичиго Куросаки. Я до сих пор проклинаю тот день, когда Джоширо отправил Рукию патрулировать Каракуру, и моя глупая сестрица увидела тебя и передала тебе свою силу. Влюбилась она, видите ли... Да ты вообще в курсе, что такой поступок для любого другого синигами, не из столь знатного дома, как дом Кучики, кончился бы тем, что его казнили бы к чертовой матери, и словом добрым потом запретили бы поминать?! А ты все это принял как данность. Рукию от казни спасло только то, что я использовал все свое влияние в Готей 13... и пообещал сжечь заживо тех из Совета 46, кто осмелится вынести ей смертный приговор. А она совсем обезумела... целыми днями слышу трескотню: ”Ичиго то, Ичиго это, Ичиго такой молодец...” Черноволосый мужчина, чьё лицо отдавало немного нездоровой бледностью, а серые глаза сейчас, пока его никто не видел, вместо обычного убийственного холода излучали смятение и гнев, резко выпрямился, ударив кулаком по столу. Чернильница от такого удара аж подпрыгнула, оставив на столе и на наполовину исписанном клочке бумаги порцию расплывающихся чудными облачками чёрных клякс, перо бравый капитан Кучики аж из виду потерял, тут же нервным движением распахнув ящик стола. Не до того ему сейчас было, чтобы искать укатившееся невесть куда приспособление для письма, проще было новое перо достать. Странно, потёр переносицу Бьякуя, хмуро оглядывая собственный кабинет с таким видом, словно каждая его стена виновна была в том, что его сестра полюбила рыжего негодяя, обалдуя самовлюблённого и редкостного бабника, коим видел он Ичиго Куросаки, отчего же не приходит то самое спокойствие, о котором говорил ему лекарь. По молодости, до той самой поры, пока не сгорела от тяжёлой болезни его обожаемая жена Хисана, Бьякуя был очень взрывным и импульсивным юношей, двинуть уважаемому аристократу, если тот откровенно зарвался или обижал его друзей, в нос с кулака, а то и Сенбонзакурой отходить, для него вовсе зазорным не было. Тогда-то лекарь при поместье Кучики и поведал ему про то, что можно выплёскивать весь свой негатив, не превращая неприятного ему человека в кровоточащее решето, а занимаясь написанием ему писем. Разумеется, во избежание разжигания клановой войны, а то и, не приведи того небо, переворота в Готей 13, лучше, по словам лекаря, эти письма никому не отправлять, а сжигать или рвать на мелкие клочья. Вроде как это должно было подействовать, кусок бумаги должен был забрать все негативные чувства... Тогда, естественно, гордый молодой аристократ проигнорировал рекомендации старого врачевателя. А вот сегодня решил попробовать... Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Бьякуя продолжил аккуратным и наработанным годами долгих тренировок каллиграфическим почерком выводить послание, которое никогда не должен был увидеть возлюбленный Рукии, Ичиго Куросаки... мать его! Содрогнувшись от злости, брюнет продолжил писать в таких выражениях, которые с уст его срывались только в минуты крайнего гнева, и то, опять-таки, в молодые годы... Да чтоб ты знал, рыжая гадина, я рассчитывал, что моя безмозглая сестра окстится и увидит того, кто был рядом с нею все эти годы, я был уверен, что она будет с Абараем. Знаешь, Абарай, может, по жизни много в чём остолоп, его манеры сравнимы с манерами пьяной обезьяны, а, выясняя отношения, он даже не делает различий, капитан перед ним или рядовой, аристократ или руконгаец... Но он честен, справедлив, и, в отличие от тебя, любитель пошарить под чужими юбками, не предаёт тех, кого ценит, и никогда не лжёт им. В бою это настолько ценная единица, какую ещё поискать. И он, в отличие от тебя, тупая твоя морда, ни за что и никогда не пустит Рукию на задания, где ей может угрожать опасность хотя бы на йоту более серьёзная, чем перспектива ободрать коленку или локоток ушибить. А ты... Да как смеешь ты брать её на битвы, на которые я здоровых мужиков отпускаю и то с большими раздумьями, гнида?! Абарай защищает Рукию, Абарай весь ей отдаётся, Абарай ради неё голову сложит, а ты... Но моя безмозглая сестрица полюбила тебя. Я пытался отказать ей в браке с тобой, так она чуть не затопила всё поместье своими слезами. При всём своём уважении к Абараю я не хочу, чтобы Рукия плакала. Поэтому я и пошёл к твоему отцу, Иссину, с предложением поженить двух отпрысков славных аристократических родов. Но знай, Ичиго Куросаки - я тебя ненавижу. Гори в Аду, рыжая сволочь. Тяжело дыша, Бьякуя откинулся так, что голова его даже свисать со спинки стоявшего у стола кресла начала. Он стал раздумывать, чего бы ещё такого приписать, чтобы нарастающий только гнев всё-таки покинул его, но злость на Куросаки взяла верх над так всегда старающимся сохранять спокойствие капитаном. Сам уже не ведая, что творит, Кучики схватился за дзанпакто, начал рубить стол, письмо, и всю мебель в кабинете, что попадалась сейчас под остриё его недоумевающего, отчего же хозяин так злится, клинка: - Вот что с тобой будет, Куросаки, вот что! Рррраз, ещё раз! Получай, рыжая гадина! Ненавижу! А потом я возьму и скажу, когда ты будешь валяться в крови у моих ног, знаешь что? Правильно... Цвети, Сенбонзакура!!! - Смотрю, не мне одному Куросаки не по нраву, Кучики-тайчо? Невесёлый голос обычно излучавшего задор и уверенность в себе Ренджи Абарая заставил капитана сконфуженно встрепенуться и быстро усыпить не понимающий, зачем же кабинет крушить, дзанпакто. Красноволосый лейтенант шестого отряда улыбнулся вроде так понимающе, но Бьякуя аж содрогнулся, заметив, какая натянутая и грустная была эта его улыбка. - Кучики-тайчо, я чего пришёл, - заговорил нарочито отвлечённо Ренджи, - там выпускники из Академии прибыли, их к нам назначили, пойдёмте, покажем им отряд и всё такое. Бьякуя снова придал своему лицу ту самую безжизненную невозмутимость, за которую его по всему Готей 13 ледяным капитаном называли. Чёрт, вот за что он уважал Абарая - тот без лишних слов понимал своего собеседника, не имел свойства совать нос в чужие души, если человек не хотел раскрываться, и не отличался свойством разбалтывать чужие секреты. И понимал с полуслова, хотя по внешним манерам его поведения можно было подумать, что это редкостный тупица и базарный хам. Сдаётся мне, Ренджи, посмотрел на своего лейтенанта Кучики, ты, как и я, прячешь своё истинное лицо. Только маски мы с тобой выбрали разные, обезьяна ты неугомонная. - Я так понимаю, попутно надо заглянуть к нашему завхозу и заказать вам комплект новой мебели в кабинет? - уже стоя на пороге, Ренджи с нарочито равнодушным выражением лица осмотрел порушенный напрочь кабинет и валяющиеся повсюду обломки дерева и камня. - Буду весьма признателен, Абарай, - кивнул Бьякуя, мысленно благодаря своего лейтенанта за понятливость и спеша за ним. Чёрт возьми, Рукия, ну почему ты не выбрала Абарая?!..