Годы проходят — а мы и не жили: Мало смеялись, мало любили. Видели мало, чуть больше читали, И отчего-то так сильно устали. Мы торопились, но время теряли; К счастью стремились, но много страдали. Правду искали, в себе сомневаясь; Праздника ждали, тоске отдаваясь. Часто мы были собой недовольны: То возносились, то падали больно. Многого слишком мы в жизни боялись, Редко судьбе мы своей доверялись. Нам всё хотелось понять и освоить, Всё полюбовно и мудро устроить. Годы проходят — а мы и не жили: Мало смеялись, мало любили.
«Время летит, время бежит. Годы забываются, забывается память. Так очнись же, пробудись… Нанами!» Резко приняв сидячее положение, девушка обхватила себя руками, глубоко дыша. Каштановые волосы свалились вперёд и неприятно липли к вспотевшему лицу. Поднявшись с кровати, девушка пошла в ванную и умылась. Из зеркала на неё смотрела красивая девушка с длинными густыми волосами каштанового цвета и большими карими глазами. Но вся бледность и усталось была ей не к лицу. — Мда, красавица ты, Момодзоно, — вздохнула Нанами и переодевшись в школьную форму, ушла в школу. Отца все равно дома не было, а школу ни кто не отменял! На улице было холодно, а небо заволокло тучами. Сырость и слякость отчётливо ощущались в воздухе, а ветер хаотично гулял повсюду. В школу Нанами добралась все озябшая и холодная. — Чертова погода, — пробурчала шатенка, переобуваясь в сменку и поспешила на урок. — Нанами, ты чуть не опоздала! — к девушке подошла миловидная брюнетка с зелеными глазами, одетая в форму школы и нервно теребившая учебник английского. — Прости Рин, но я же не опоздала, — улыбнулась Момодзоно. Прозвенел звонок. Ученики сели за парты и в класс вошёл учитель. Начался урок, который Нанами попросту прослушала, крепко уснув за партой.***
— Момодзоно, ну как можно быть такой беспечной? — заладила брюнетка как только уроки закончились. Нанами лишь зевнула, прикрыв рукой рот. — Нанами! — Не кричи, Рин. Я очень устала, — проговорила шатенка и закрыв шкафчик, направилась домой. И как на зло пошёл дождь, а автобус уехал. Проклиная весь сегодняшний день, Нанами закрыла голову сумкой и поспешила домой. Но там никого не оказалось. Лишь записка от отца. «Нанами, солнышко, я уехал. Можешь меня не искать)) Живи счастливо)» — Да кто ж тебя искать будет, старый хрыч?! — прошипела девушка, скомкывая бумажку. И тут раздался звонок в дверь. Нанами открыла дверь и увидела двух мужчин. — Момодзоно Нанами? — Д-да, — с заиканием произнесла шатенка. Сердце начало отбивать чечетку, ладони вспотели, а руки дрожали. Неужели они здесь, чтобы исполнить кошмар девушки? — В связи с невыплаченными долгами вашего отца, вы выселяетесь из этого дома. Для Нанами это стало приговором. Но она взяла себя в руки. Ведь знала же, что рано или поздно этот день настанет. После смерти матери отец стал ещё больше гулять и разбрасываться деньгами. Нанами это страшно злило, но её ни кто не слушал. Все сбережения мужчина рано или поздно находил и опять же тратил. А сейчас он просто собрал монатки, взял последнюю накопленную дочерью заначку и свалил. Через пару часов девушка сидела на лавочке в парке, а по бокам стояли сумки с вещами. Небо так так и не перестало плакать. Казалось этот кошмар никогда не закончится. — Чертов папаша! — выкрикнула девушка в ночное небо. Прогремела гроза и дождь полил сильней, смешиваясь с солёными слезами Нанами. Пальто просто не защищало от холодного ветра и уже промокло на сквозь. Волосы превратились в сосульки, а губы посинели. Сложно представить что сейчас чувствовала Нанами. Обида. Злость. Холод, который пробрался до костей. Она никогда не думала, что отец вот так просто бросит её на произвол судьбы. Она, конечно, знала, что он не подарок, но все же где-то глубоко любила его. — Что же мне теперь делать? — положив голову на сумку, Нанами начала погружаться в сон, но перед тем как полностью отдаться тьме, она увидела смутную фигуру с зонтом в руке и даже услышала его голос: — Вот мы и встретились, Нанами, — тёплое и нежное прикосновение руки к лицу было последнем, что чувствовала шатенка и закрыла глаза, полностью погружаясь в сон.