Магия Севера

      Аннабет что-то смешивала, стоя у стола, когда к ней зашла Кларисса. Дочь Афины не повернулась на звук открывшееся двери, но она и так знала, кто к ней пожаловал.       Девушки находились в Фортрессе, тюрьме для преступников из всех миров. Здание имело пять больших этажей, а в длину оно было едва ли не в две лиги. Однако тюрьма имела свое продолжение и под землей. Под землей было спрятано еще пять ярусов. Лаборатория занимала один из них. Правда, она была не одним сплошным кабинетом, а разделялась на комнаты. В ней проводились самые разные разработки. Она принадлежала полностью Аннабет, так как в ней также она проектировала и городские здания.       Кларисса села на один из стульев и стала внимательно наблюдать за работой подруги. Та что-то начала снова смешивать, изредка посматривая в книгу рядом. Когда жидкость приобрела еще доныне неизвестный оттенок между темно-бардовым и темно-серым цветами, то девушка, наконец, оставила в покое колбу, в которой и была жидкость. — Это что? — подняла бровь подозрительно дочь Ареса. — Зелье, — спокойно ответила Аннабет, вновь уткнувшись в ту же книгу и вовсе не обращая внимания на то, что девушка ничего не поняла на самом деле. — Как чему оно вообще? — нахмурилась та, снова спросив. — Госпожа попросила меня сделать это зелье, чтобы удерживать без магии того оборотня в человеческом обличье во время луны, — объяснила белокурая, опустив книжку и уйдя к другому столу на противоположной стороне комнаты.       Она взяла еще одну колбу и, тщательно вытерев прежде полотенцем внутри нее, налила в ту по середину что-то прозрачно-голубое. После она стала добавлять и смешивать, что именно дочь Ареса не знала, ибо никогда еще не интересовалась подобным. Она знала, что на детей Ареса по-другому действуют яды, и это единственное, что было важно для нее в этой области. — А меня к тебе отослали. Типа чтобы, когда ты закончишь, я притащила этого идиота в допросную, — Кларисса сморщила нос презрительно, вспомнив запах мокрой псины, когда оборотень помылся. — Ну, тебе это не впервой, — усмехнулась между делом Анн в ответ и поставила эту колбу рядом с первой. Девушка встала перед ними и уперла в бока, явно задумавшись над чем-то. — Госпожа просила сделать две порции и два противоядия. Но, может, сделать еще четыре запасных? Вдруг они разобьют колбы? — Не знаю, но думаю, что лучше сделай. Если что, то положишь про запас. Ага, я в курсе, что ты не первый раз так делаешь, — Кларисса нагло улыбнулась, спокойно выдерживая тяжелый взгляд Аннабет.       После дочь Афины снова принялась смешивать, в перерывах читать что-то в той же книге. Ее подруга сидела позади нее и смотрела в окно. Вскоре на Дю Гринд стала наступать ночь. Только тогда Аннабет была уверена, что зелья были правильно изготовлены, потому Клариссе пришлось идти и тащить наглеца в допросную. Она располагалась на минус-втором этаже, а темница парня на четвертом. Но, к счастью, лаборатория была на третьем, поэтому путь Темной Всадницы и оборотня состоял только в том, что лишь подняться по лестнице наверх и пройти по коридору. Анн тоже пошла с ними, захватив с собой шприцы с той жидкостью.       В Фортрессе существовали две допросные. Одна для обычного разговора, где уже побывал парень вечером этого дня, а другая больше по площади и в высоту. Здесь уже не говорили. Здесь выясняли и добывали сами информацию. Обычно это делали кто-то из служилых в Фортрессе или дежурные Темные Всадники, но этот оборотень, видимо, настолько оказался важен, что его трести должна была сама Исилиэль.       Эльфийка уже поджидала их. Огромное окно в комнате, обыкновенно открытое, теперь было плотно закрыто, из-за чего было темно, лишь в самой выси допросной, у самого ее потолка, висели эльфийские светильники, давая свой слабый свет. — Что ж, — неспешно начала говорить Исилиэль. Ее властный голос эхом отзывался отовсюду. — Ты действительно не хочешь мне ничего по-хорошему говорить? — Я уже сказал, что я не нарушу клятву, — гордо ответил парень. — Твое дело, — безразлично прокомментировала эльфийка, а после кивнула Аннабет.       Дочь Афины внезапно надавила на плечо оборотня, и тот, не ожидая подобного, упал под ее давлением на колени. Сразу же ему в шею вкололи что-то, а потом отпустили. Анн потянула Клариссу назад от него. — И что это? — рассмеялся парень, вставая на ноги. — Сейчас узнаешь, — улыбнулась Исилиэль и резко дернула шторы на себя, открывая окно.       Лунный свет сразу же заполнил всю комнату. Сначала оборотень просто наслаждался им, но когда ощутил потребность обратиться тогда же он почувствовал и резкую боль в месте укола. Улыбка сошла с его лица, и он, как в приступе, пал на пол. Боль растекалась по всему телу, не позволяя разумно мыслить. Оборотень чувствовал острую потребность измениться, но как бы он не разрешал сам себе это сделать у него не получалось этого. Несколько минут он изнывал от новых ощущений, но потом они стали накладываться друг на друга, из-за чего парень, как бы не сжимал челюсти и не прикусывал язык, вой вырвался из его глотки. А за ним и еще один, и еще.       Уже в агонии он крикнул: — Я. Ничего. Не скажу! — А никто и не просит тебя говорить, — усмехнулась холодно Исилиэль. Она дернула побольше шторы на себя, чтобы они не преградили дорогу лунным лучам, когда она отпустит их, и подошла ближе к оборотню.       Эльфийка присела на корточки и проникла в его сознание. Она не сделала этого раньше лишь из-за того, что оборотни всегда могли противостоять вторжению в их мысли, даже когда это Темный Всадник. Но теперь же парень был отвлечен, и она могла свободно пройти сквозь его слабенькую защиту.       Мимо нее пронеслось множество лет. Множество убийств. Множество заданий. Но не ее, а этого парня.       Вдруг о ее мысли с силой ударилось одно из воспоминаний.

      Исилиэль бежит рысцой в неизвестном ей направлении. Вдруг она выбегает… на главную площадь в селении оборотней. Она оглядывается и находит глазами Африя и Кеседи. Подбегает к ним. — Привет, ребят, — здоровается с ними она не своим голосом. «Я вижу это с его стороны», — поняла Исиль и стала дальше смотреть. — Привет, Наргем, — приветливо улыбнулась Кеседи и снова отвернула голову вперед, выискивая кого. — Привет, друг, — хмуро ответил Африй ей. — Сегодня выбирают нового вожака, как вы думаете, кого изберут или кому Грей передаст власть? — спросила она заинтересовано. Африй нахмурился еще больше, а Кеседи задумчиво насупилась. Тонкие черные брови, аккуратный носик, каштановые волосы… «О дьявол, да он же влюблен в Кеседи!» — Не знаю, но… — начала была девушка, однако ее перебил Африй. — Я брошу вызов тому, кого изберут, — уверенно и твердо сказал тот. Все к нему повернулись удивленно. — Почему? Зачем тебе…? — снова попыталась что-то сказать Кеседи, но ей опять не дали договорить. — Потому что я хочу править, как ты не понимаешь, — он глянул на обоих быстро и вновь перевел взор вперед.       Исилиэль тоже хотела начать говорить, но внезапно открылась дверь у главного дома, и на пороге предстал мужчина на вид лет пятьдесят. «Как он изменился», — вдруг подумала Исилиэль, стараясь как можно лучше запомнить вожака. Он направился вперед, перед ним расступался народ, образуя проход. Когда он остановился, то заговорил глубоким и размеренным голосом: — Оборотни! Мое время подходит к концу. И я хочу объявить вам оборотня, которого я желаю видеть заместо себя! — он смолк на мгновение, а тишина разъедала девушку. Или этого парня? — Кеседи, дочь моя, подойди ко мне!       Все повернулись к ее подруге и вновь отошли в стороны, дабы она могла пройти. Девушка вздохнула тяжко и вышла к отцу. — Кто может оспорить ее право на мое место? — спросил громко Грей, поглядывая на свою дочь. — Я.       Все посмотрели на Африя, но он не глядел никуда, кроме Грею в глаза. Создавалось ощущение, что они все поняли, что за этим всем стоит, но не могли рассказать никому. Или не хотели. — Тогда докажи, что достоин, — сказал вожак и отошел в сторону, освобождая место для поединка.       Парень гордой походкой вышел вперед и встал напротив Кеседи. Им дали свои мечи близстоящие оборотни, и противники встали в стойки. «Африй, что же ты…» — до Исилиэль внезапно все дошло. Она попыталась освободиться от стальной хватки воспоминания парня, но перестала противиться, когда перед нею стала проноситься схватка некогда друзей. Кеседи сражалась честно и достойно, но Африй невесомо совсем, но все же подставил ей подножку. Девушка потеряла равновесие и слегка покачнулась дезориентировано, чем воспользовался ее противник. Он нанес ей рубящий удар сверху вниз, но она вовремя отпрыгнула назад, из-за чего ее прекрасные волосы претерпели некоторые изменения в длине. И все-таки подножка подкосила Кеседи, потому вскоре Африй ногой выбил землю из-под ее ног, повалив ту и представив клинок к ее горлу. — Я могу тебя помиловать, если присягнешь мне на верность, — сказал он, смотря холодно в глаза Кеседи. — Лучше убей. Ты хочешь лишь власти, и я не собираюсь выполнять за тебя последующие грязные делишки, — плюнула она ему словами прямо в лицо. Вдруг она сделала резкое движение в сторону, вырываясь из-под холодного лезвия у горла.       Девушка резко встала на ноги и гордо глянула на своего когда-то друга. Африй гневно замахнулся на нее сверху, но его встретил чей-то меч, скрестив клинки. Исиль проследила за лезвием и увидела рассерженного Грея. — Нет, я не позволю убить мою дочь! — По нашим правилам я имею полное право убить ее! И тебя тоже как бывшего вожака! — Ты не посмеешь. — Уже посмел.       Прямо на глазах Исилиэль Африй резким, неуловимым для обычного зрения движением проткнул Грея насквозь. Начались крики и восклики против и за. Порядок среди оборотней пропал. Исиль посмотрела на Кеседи в волнении за нее. Девушка, оглядываясь со слезами на глазах, бежала сквозь ряды людей, скрываясь от чужих взглядов. Всю площадь огласил победный рев Африя. Многие закричали в восторге и радости, поддерживая нового вожака.

      Казалось, прошло уже несколько часов, не меньше, но минуло всего пару минут. Исилиэль в гневе глянула на оборотня и вновь проникла ему в память. Ей необходимо было узнать, что было дальше.

      Когда стих весь гам и рев, Африй взревел: — Я! Я теперь ваш вожак! Вы подчиняетесь теперь только мне! И вот мой первый указ! Я желаю, чтобы вы все принесли мне клятвы верности на Древнем языке!       Среди народа пошло волнение. Многие не желали этого делать, но вдруг появились ярые союзники нового вожака. Они стали силой заставлять приносить клятвы. И Исиль, вернее, этот парень тоже так же присягнул на верность. ***       Снова пронеслись перед Исилиэль воспоминания, но теперь в них была одна и та же суть — Африй искал Кеседи. Этот парень искал ее в самых разных уголках мира, но не мог ее найти нигде. Потому всегда приходил с пустыми руками обратно.       Кеседи исчезла…

      Исилиэль вышла из его памяти. Ей более нечего было делать там. Эльфийка встала с корточек и в задумчивости посмотрела на оборотня, решая про себя, оставить ли ему жизнь или просто отойти и смотреть дальше, как он умирает. Мысленно покачав себе головой недовольно, она кивнула слегка Аннабет. Девушка подошла к парню и снова вколола ему из другого шприца. Исилиэль же там же задернула шторы, закрывая путь лунному свету. Через несколько секунд он пришёл в себя и смог встать на ноги, покачиваясь из стороны в сторону. И Кларисса, и Аннабет видели, что оборотень был сломлен, но не знали, справедливо ли, но раз их Госпожа велела помочь ему… — Отведите его обратно, — хмуро приказала Исилиэль, отворачиваясь от них.       Когда никого уже как полчаса в допросной не было, кроме нее, эльфийка вздохнула тяжко и прошептала в уже открытое окно: — Африй, что же ты творишь?