Любовь в стане конкурента

Ричард зашел в кабинет брату. Тот сидел за столом, о чем-то задумавшись, и грыз ручку. В какой-то момент пластиковая ручка треснула и развалилась на кусочки, но Джонни, не отвлекаясь от мыслей, взял другую ручку и начал грызть уже ее. Ричард возвел глаза к небу. Господи, и это председатель совета директоров! Ричард был не самого высокого мнения о брате, как о руководителе компании. Джонни не ведал, что такое стратегия и тактика. Он поступал наобум, руководствуясь интуицией. Выручка компании то взлетала к небесным высотам, то падала на глубину Марианской впадины. Спасало компанию лишь то, что Джонни был не из тех, кто опускает руки при первой же неудаче. Несмотря на трудности, он упрямо пер вперед, надеясь на лучшее. Как ни странно, в совете директоров к Джонни относились более, чем благосклонно. Джонни был довольно обаятельным, излучал уверенность в себе и бодрость духа, давая понять, что все неудачи - лишь временное явление. А впереди компанию ждут настоящие свершения. Тем не менее, Ричард был уверен, что Джонни твердой рукой ведет их корпорацию к разорению. Однако самому впрягаться в дело семьи и хоть что-то делать для процветания бизнеса, Ричарду было лень. Ему на жизнь было достаточно дивидендов с тех акций компании, который он получил от отца. На эти деньги Ричард ездил по свету, покупал произведения искусства, посещал различные выставки, участвовал в аукционах и праздно проводил время. Тем не менее, Джонни был единственным человеком, которого Ричард по-настоящему любил, пусть и считал его последним придурком. Наверное, потому, что только Джонни продолжал к нему хорошо относиться, невзирая на то, как Ричард себя вел. Ричард присел на край длинного стола, за которым во время совещаний собирались руководители рангом помладше. Ричард постучал пальцами по столу, привлекая внимание брата. Джонни оторвался от ручки и оценивающе обвел взглядом фигуру Ричарда. Тот напрягся. - Чего это ты так на меня смотришь? Меня не вдохновляют мысли о гомоинцесте. - Да ты мне на фиг не сдался в этом плане. У меня тут есть одна идейка… Ричард закатил глаза. Все идеи Джонни были идиотскими без исключения. Было удивительно одно - почему практически все они работали. Ну что ж, дуракам везет. - Короче, ты же знаешь, что у нашей компании есть серьезный конкурент. Руководит конкурентом Эмма Остин. - Ну? - И вот у Эммы есть сестренка Маринетт. Мне бы хотелось, чтобы ты поухаживал за ней и влился бы в их семью. Выяснил бы, что у них и как. Вдруг, что-нибудь полезного нароешь. Ты симпатичный, хорошо выглядишь. Думаю, ты ей понравишься. - А почему мне подкатывать надо именно к сестре этой Эммы, а не к самой Эмме. - Ну… Если ты прям к ней самой пойдешь, то она сразу поймет, что ты хочешь втереться к ней в доверие и выведать информацию. - Ну да-а-а… - протянул Ричард. - А вот зато если я буду к ее сестричке свататься, она сразу подумает, что это по большой любви, а не ради промышленного шпионажа. - Мда… Я как-то об этом не подумал, - Джонни почесал голову. - Не удивительно. Это обычное для тебя дело, - Ричард демонстративно закатил глаза. Джонни мрачно посмотрел на него. - В любом случае, у ее сестры больше времени на свидания. Пока Эмма руководит, Маринетт развлекается. Занимается искусством, ходит по театрам и концертам классической музыки. Вы как раз можете сойтись на почве общих интересов. - А почему ты-то сам не хочешь за поухаживать? - Во-первых, я тоже руководитель. А во-вторых… Ну, ты же весь из себя такой изысканный, такой куртуазный, знаешь всех этих художников… - О, ты выучил слово куртуазность! - Хватит надо мной издеваться! - рявкнул тот. - Еще и брат, называется, - он обиженно засопел. Ричард рассмеялся и подошел к нему. - Ну, где там у тебя фотография этой девицы? Джонни открыл файл. Это была фотография прекрасной девушки. Она смотрела с фотографии на них чуть рассеянным, задумчивым взглядом бездонных голубых глаз. Ее внешность сильно отличалась от внешности, которая пропагандировалась в модных журналах. Мягкий овал лица, покатые плечи. На ней было платье в стиле нью-лук, которое идеально их подчеркивало. Ее соломенного цвета волосы были уложены в аккуратный объемный пучок. Казалось, что это не современная девушка, а какая-то нимфа, пришедшая из тех времен, где все было лучше и прекраснее, чем сейчас. - Красивая девушка, - неоднозначно произнес Ричард. - Ну а я о чем. Поухаживай за ней. Побудь галантным. Ты ей понравишься. Ричард нахмурился. - Ты искренне думаешь, что я смогу постоянно изображать милашку? - он фыркнул. - Ну ничего, "сучка Рири" может один раз на благо компании и изобразить милашку, - Джонни усмехнулся. Ричард поджал губы. Сучкой Рири его прозвали в университете за отвратительный характер, гадкий язык, мстительный нрав и способность вывести из себя, кого угодно. Хоть преподавателя, хоть студента, хоть уборщицу. Рири был не в курсе, что такое почтение, деликатность, субординация, уважение к авторитетам и возрасту. Например, мог при всех спросить преподавательницу: - Скажите, где вы покупали такой бюстгальтер? Я бы хотел купить своей бабушке. У нее тоже обвисла грудь. И пока женщина возмущенно хлопала глазами, он добавлял: - Ах, нет. Все-таки она не носит белье за три доллара, - и уходил. А женщина оставалась стоять, краснея от стыда из-за того, что ее так унизили перед целой толпой студентов. Если Рири было скучно на лекции, он мог прервать речь преподавателя совершенно неуместным, иногда даже оскорбительным замечанием. Преподаватель впадал в ступор и вместо того, чтобы вышвырнуть Рири из аудитории, начинал с ним пререкаться, защищаясь от его язвительных нападок. Естественно, идиотом выглядел преподаватель, потому что он нервничал, ругался и кипятился. В то время, как сам Рири сидел абсолютно спокойно, продолжая унижать преподавателя. Иногда Рири выходил перед аудиторией и, прекрасно зная, что преподаватель сейчас появится, начинал делать на него очень злую пародию, передразнивая жесты и манеру речи. И все однокурсники Рири, которые терпеть его не могли, тем не менее, хохотали над его язвительными шутками. А сам преподаватель, появившийся к этому времени, стоял и смотрел на это, чувствуя, что его облили помоями. Если преподаватель что-то объяснял студенту, то Рири, положив ноги на парту, начинал комментировать его объяснения, тем самым делая их нелепыми и глупыми. Когда преподаватель, не выдержав такого издевательства, орал "Вон!", Рири вставал с места и говорил, смерив преподавателя презрительным взглядом: - Вы отвратительный преподаватель. Вы орете на студента, - и выходил из аудитории. Рядом с Рири, готовым в любой момент устроить провокацию, люди не выдерживали. Они начинали орать, топать ногами, краснели от гнева и злости, швырялись в Рири стульями. А он на любые претензии пожимал плечами, изображал оскорбленную невинность и, хлопая глазами, отвечал: - Да причем здесь я? Я вообще веду себя спокойно. Это они в меня стульями кидаются, - и обиженно фыркал. Вам слишком весело, и у вас чрезвычайно хорошее настроение? Зовите Рири! Он придет, сядет на диванчик, положив ногу на ногу, обведет всю компанию взглядом "Вы все говно" и, мило улыбнувшись, скажет лишь одну фразу. Лишь одну. Всё! Вы сидите угнетенные и чувствуете себя ровно так, как Рири на вас посмотрел. Конечно, девушки, которые, видимо, отличались мазохизмом, вздыхали по Рири. Рири был красив. Высокий и худой, он при всем это был гибким, поэтому казался похожим на кота. Русые волосы. Большие бездонные серо-зеленые глаза. Тонкие черты лица. Идеальная форма губ. Длинные музыкальные пальцы. В его жестах не было манерности, но они были изящными и идеально выверенными. Рири одевался исключительно в черное. В черные джинсы, которые идеально сидели на нем, подчеркивая его фигуру, но не облегая, как лосины, и в черную водолазку. На шею он вешал какое-нибудь серебряное украшение на длинной цепочке. Украшение совсем не было вульгарным, но сразу было понятно, что оно очень дорогое. Он сильно отличался от остальных студентов, которые либо наращивали мышцы, изображая из себя спортсменов, либо очень стремились успеть за модными тенденциями и постоянно меняли один стиль за другим. Когда Рири, опершись на ногу, стоял на подоконнике высокого окна в одном из корпусов университета и курил, сложив руки на груди, это было поистине прекрасное зрелище. Любой скульптор был бы рад сотворить с него статую. Девчонки, смотря на него, тихо восхищались. Громко восхищаться не рекомендовалось. Рири не любил слепого обожания. И уж тем более терпеть не мог, если ему оказывались внимание тогда, когда он в этом не нуждался. Поэтому каждую такую особу, рискнувшую признаться ему в симпатии, осаживал язвительным замечанием. К сожалению, не все были в восторге от Рири. Стоять на подоконнике было нельзя. А курить - тем более. Тогда к Рири подходили люди из числа педагогического состава. Они просили Рири слезть. Или хотя бы затушить сигарету. Стыдили. Отчитывали его. Возмущались. Характеризовали его поведение, как безобразное. Рири ничего не отвечал. Он просто молчал, чуть усмехнувшись, и смотрел на них, прищурившись, своими бездонными глазами, продолжая курить. Люди бесновались, люди орали. Люди взывали к совести. Но Рири продолжал молча курить. К сожалению, все были слишком гуманны, воспитаны и слишком уважали чужое личное пространство, чтобы просто стащить Рири с подоконника, вырвать у него из рук сигарету и пнуть на занятия. Наконец, когда терпению людей приходил конец, они звали охрану. Тогда Рири недовольно вздыхал: - Да слезаю я, слезаю. Как вы меня достали, - и, фыркнув, спускался с подоконника и уходил прочь, оставив всех с ощущением того, что именно они здесь моральные уроды, которые довели такого милого мальчика. Джонни неоднократно предупреждал Рири, что, если он продолжит в том же духе, его обязательно побьют. Возможно, даже ногами. Рири побили. Но нет. Он не пошел жаловаться на побои. Он просто снял, как студенты, которые его побили, сдают зачеты преподавателям натурой, и выложил это в интернет. Конечно, во многих ВУЗах происходит такое, но это не означает, что подобное поведение приветствуется общественностью. Разразился скандал. В университет нагрянули с проверкой. Поувольняли половину преподавательского состава. Кучу студентов отчислили. Все прекрасно знали, что всё это устроил Рири, но связываться с этой мстительно тварью не хотелось больше никому. - Короче, вот тебе информация, - Джонни протянул брату папку. - Там написано обо всем, что она любит. Где отдыхает. Какие заведения посещает. Прочти внимательно. Ричард взял бумаги. - И еще, Рик, - Джонни посмотрел на него. - Ну побудь ты джентльменом хоть один раз. Сделай красивой девушке приятное. - Ладно, я постараюсь, - рассмеялся Ричард и, попрощавшись, вышел из кабинета. Маринетт любила постановки классических пьес. По субботам она посещала один из известнейших театров, все время приобретая билет на одно и то же место. Ричард тоже приобрел билет. Но не стал выбирать место прямо рядом с ней. Обычно Маринетт сидела в бельэтаже прямо рядом с проходом между двумя группами кресел. Ричард купил билет на место через проход от кресла Маринетт прямо на тот же ряд. Когда свет в зрительном зале начал гаснуть, он повернул голову к ней и посмотрел на нее. Она подняла на него взгляд. Они смотрели друг на друга, пока свет полностью не погас. Во время антракта Ричард, даже на посмотрев на Маринетт, встал и вышел из зала. Когда он вернулся к началу второго акта, Маринетт уже сидела в кресле. Он, разместившись на своем месте, посмотрел на нее, но она не стала на него смотреть, вздернув носик. Он снова бросил на нее взгляд, чуть улыбнувшись. Она чуть скосила на него взгляд, а потом улыбнулась уголками рта. Они снова глядели друг на друга, пока в зале не погас свет. Но едва спектакль закончился, как Маринетт тут же вскочила с места и упорхнула из зала. Ричард вышел из театра. Маринетт ждала его входа. Он подошел к ней. - Почему вы смотрели на меня весь спектакль? - полюбопытствовала она с милой улыбкой на лице. - Я все пытался вспомнить, где видел такую очаровательную девушку, - улыбнулся он. - Вы случайно не Маринетт, сестра Эмма Остин? - Да, вы правы, - кивнула она, смущенно улыбнувшись. - А вы… Постойте-ка, постойте-ка, - она, чуть прищурившись, посмотрела на него. - Неужели вы Ричард Одли? - Абсолютно верно! - он рассмеялся. - Какая приятная встреча, - он протянул руку для рукопожатия. Она протянула свою. Он взял ее ладонь и поцеловал кончики пальцев. Она посмотрела на него смущенным взглядом. - А вы милы. - Я рад, если смог произвести на вас приятное впечатление, - он мягко посмотрел ей в лицо. Прекрасный овал лица. Чуть лукавая улыбка. Глубокие голубые глаза. Но в глубине этих бездонных голубых глаз горел язвительный колючий огонек. "Стерва" - вынес вердикт Ричард. "Сучонок" - ответили ее глаза. - Я думаю, мы друг другу понравились, - резюмировал Ричард. - Я бы хотел снова с вами встретиться. Вы не против сходить со мной в картинную галерею? - Нет, конечно. Тогда я дам вам номер моего телефона, чтобы вы могли позвонить и пригласить меня, - она снова чуть лукаво улыбнулась, открыла клатч, достала блокнотик с ручкой, написала номер и протянула листочек Ричарду. - Это не ваше такси, Маринетт? - сказал Ричард, забирая у нее листочек. Маринетт обернулась и увидела недалеко автомобиль с желтыми номерами. - О, точно! - она побежала к машине. - Зовите меня Мари! - она помахала ему рукой. - Прощайте, Мари! - прокричал он ей вслед и с улыбкой помахал рукой. - Ждите моего звонка. Маринетт села я такси и уехала. Ричард поднес листочек к носу. Тот пах какими-то приятными духами. - Коза, - фыркнул он, запихнул листочек в карман пиджака и пошел ловить такси.