Любовь в стане конкурента

Эмма вошла в комнату сестры. Та стояла перед зеркалом и с зверским выражением лица вытаскивала шпильки из прически. На кровати валялось разодранное платье в стиле ампир, заляпанное кофе. - Я думаю, сегодняшний спектакль был прекрасен, - она, усмехнувшись, привалилась к дверному косяку и сложила руки на груди. - Возможно, для этого урода - да, - Маринетт раздраженно встряхнула головой, и золотистые волосы рассыпались по плечам. - А что с платьем? - Мне нужно было снять стресс. Как же он меня бесит, - сквозь зубы прошипела Маринетт. - Потому что он оказался не столь глуп, как его брат? - сестра усмехнулась, отпрянула от стены, подошла к окну и присела на подоконник. - Я смотрю, он тебе понравился, - Маринетт бросила на сестру недовольный взгляд. - Скажем так, я считаю, что он тебя достоин. В общем, я в нем не разочаровалась. - А когда он успел тебя очаровать? - Я наводила о нем справки. Знала бы ты, что он вытворял в университете, - Эмма рассмеялась и повернулась к окну. - Его ненавидели все. Многие до сих пор плюются при упоминании его имени. Особенно преподаватели, которых уволили с черным билетом по его вине. Впрочем, сами виноваты. Нечего было зачеты принимать натурой. Глупо было бы думать, что сучка Рири за пять лет превратиться в божью овечку. Подростковый возраст у него. Ага, как же, - Эмма усмехнулась. - Но он действительно любит своего брата. - Это хорошо или плохо? - Это правильно. - Почему? - Потому что я тоже очень люблю тебя, Мари, - Эмма развернулась и с искренней улыбкой посмотрела на сестру. Та ей светски улыбнулась в ответ. - Ты думаешь, это брат подослал его с целью промышленного шпионажа? - Безусловно. Этого Джонни пусть и считают дураком, но он знал, кого к нам подсылает. Возможно, он не такой уж и дурак, как о нем думают. - Будешь выводить эту сучку из игры? - Нет. Я хочу узнать, на что он способен, прежде чем впустить его в нашу семью. - Ты что, действительно собираешься с ним породниться?! - возмутилась Маринетт. - А почему бы и нет, - Эмма пожала плечами. - Сразу видно, он наш человек. Ричард и Джонни гуляли по улице. Джонни шел, засунув руки в карман и что-то бодро насвистывая. Ричард мысленно закрыл ладонью лицо. Его брат никогда, никогда не научится быть приличным человеком. Он никогда не научится соответствовать своему возрасту и статусу. И как потребители до сих пор доверяют их компании, видя во главе ее такого несуразного руководителя? Хорошо, что сейчас это был тренд - когда миллиардеры стараются выглядеть и вести себя демократично, чтобы заслужить расположение пролетариата, который горбатился на них за три копейки. Ричард недовольно вздохнул и покачал головой. Пусть Джонни и Ричард были братьями, но даже внешне между ними почти не прослеживалось сходства. Единственное, что было у них общим - русые волосы и серо-зеленые глаза. Ричард был высоким и тонкокостным. Джонни - пониже и поприземестей. Джонни любил спорт - особенно командный. Ричард вообще обходил стадионы стороны. А болельщиков, орущих с трибун, называл дегенератами. Джонни был душой компании. Ричард - занозой в заднице. Со стороны между ними не было ничего общего, тем не менее, они были родными братьями. Обычно в семьях именно старшие братья третируют младших и раздают им подзатыльники, но в этом случае все было иначе. Мелкий и вредный Ричард постоянно доставал брата, обзывал и устраивал пакости. Выводил из себя и всячески провоцировал. Джонни, конечно, не сразу поддавался на провокации. Сначала он просто пытался поговорить. Потом игнорировал. Затем огрызался. В какой-то момент терпение у Джонни заканчивалось, он ловил своего негодного братца и прописывал ему по первое число. Тот на некоторые время затаивался, мысленно готовя в голове план очередной проказы. Но у Джонни, по мнению Ричарда, было несколько качеств, которые выгодно отличали его от всех остальных. Во-первых, Джонни никогда не ябедничал на него родителям. Более того, всегда прикрывал - даже если Ричард доставал его до печенок. Во-вторых, он никому не плакался на то, что брат его обижает, предпочитая решать проблемы в отношениях с братом самостоятельно. В-третьих, Джонни не был мстительным и злопамятным. И, высказав брату все, что о нем думает, уже спустя пятнадцать минут обо всем забывал. Ричард, который при первой же возможности был готов отомстить, наябедничать и пожаловаться, всегда ожидал, что и с ним будут поступать точно так же. Однако брат, несмотря на все выкрутасы Ричарда всегда был на его стороне и защищал как от родителей, так и от неприятелей, одноклассников и знакомых, которым Ричард тоже устраивал пакости. На свете было слишком мало людей, которые бы любили его таким, какой он есть. Часто его либо откровенно ненавидели и предпочитали не связываться, либо старались угодить, чтобы вредный мальчишка уже поскорее оставил их в покое. Но Джонни, который тоже откровенно терпеть не мог проделки Ричарда и всегда бурно протестовал, почему-то совсем не стремился оттолкнуть его от себя. Ричарда это удивляло. Он упорно пытался понять, за что Джонни его любит. Сам бы Ричард никогда бы не стал дружить с собой. И уж точно устроил бы себе какую-нибудь пакость. Ричард прекрасно понимал, что никогда не станет милым и послушным зайкой. В этом было даже что-то трагичное, потому что означало вечное одиночество. И Рик действительно был бы абсолютно одинок среди людей, ненавидящих его, если бы не Джонни. - Что смотришь на меня так? - Джонни с любопытство захлопал глазами. - Пить хочешь? - А что? - Я пить захотел. Хочу купить себе колы. - Тогда и мне купи. Минералки. Джонни пошел в сторону магазина, а Ричард сел на скамейку, положив ногу на ногу. Скоро брат вернулся и протянул ему бутылку. - Ну что. Каков результат вашей вчерашней встречи? - спросил Джонни, открывая колу. - Я вылил этой сучке кофе на платье, Ричард сделал глоток воды. Джонни рассмеялся. - Это, конечно, прекрасно, но я тебя всё-таки посылал туда не за этим. - Эмма сказала, что готова принять меня в свою семью. Джонни присвистнул. - Ничего себе. Она точно задумала какую-то игру. Хотя, может, ты ей просто очень понравился. Что скажешь об Эмме? - У нее есть чувство юмора. - И все? - расстроился Джонни. - А что я еще могу сказать? Я не заходил дальше гостиной. Правда, подозреваю, там тот еще серпентарий. - Значит, тебе там самое место, - усмехнулся Джонни. Ричард мрачно на него посмотрел. - Даже если я сучка, это не означает, что мне доставляет удовольствие общаться с себе подобными. Кроме того, я тоже человек. И мне не всегда хочется быть сучкой. А в этой компании носить маску сучки нужно, не снимая. Иначе тебя поймают и съедят. - Вот что мне нравится в тебе, Рик, так это то, что ты искренний. Ты можешь абсолютно любым. Иногда ты сучка, иногда вредный ребенок, иногда растерянный. А иногда весьма мил и обаятелен. Можешь быть юмористом, а можешь - мрачным и угрюмым. Со стороны так кажется, будто у тебя сотни масок. Но ты всегда искреннен в проявлении своих чувств и эмоций. Если сучка - значит, сучка. Ты не станешь изображать милашку. Но тебе претит постоянно носить маску сучки, если тебе этого не хочется. Носить маску милашки постоянно тебя тоже не вдохновляет. - Хм. Знаешь, не все с тобой согласятся. Некоторые были бы рады, если б я носил маску милашки постоянно. - Ну, это их проблемы. Ты такой, какой ты есть, - Джонни пожал плечами. Ричард задумчиво посмотрел на него: - Мне даже иногда интересно, почему ты меня любишь, Джонни. Тот внимательно посмотрел ему в лицо: - А хрен его знает, почему! Люблю и все, - он обнял брата за плечи, и они рассмеялись. Внезапно Ричард вздрогнул, побледнел и выпрямился. - Что случилось? - забеспокоился Джонни. - Эмма. И в самом деле, к ним шла Эмма Остин. Она улыбалась с вежливым дружелюбием, но в ее глазах, как и обычно была насмешка. На ней был легкий, но строгий плащ, который завязывался спереди на пояс. - Добрый день, - вежливо поздоровалась она с ними. Джонни усмехнулся и поднялся. - Очень приятно наконец с вами познакомиться, - он протянул ей руку. Она тоже протянула свою, но Джонни взял ее ладонь в свою и поцеловал пальцы. - Как жаль мы не встретились с вами раньше. - А если б встретились, то что бы было? - Эмма усмехнулась и забрала руку. - Возможно, тогда бы мы уже давно слили наши корпорации в едином экстазе, - усмехнулся Джонни. - А вы романтик. Прям как ваш брат, - Эмма усмехнулась и посмотрела на Ричарда. - Возможно, вы хотите поговорить с ним, я отойду, - ухмыльнулся Джонни, тоже скосив взгляд на брата. Тот посмотрел на него так, будто был не сынком основателя крупной корпорации, а лидером великой октябрьской революции, который ненавидел всех буржуев до одного. - Не стоит, - Эмма чуть усмехнулась, посмотрев на него прищуренными глазами. - Ричард считает, что я недостойна его. Ричард настолько искренне изумился, что Эмма посмотрела на него озадачено. - Вообще-то, я такого не говорил. - Вы сказали, что я слишком стара, чтобы быть вашей женой, - она снова усмехнулась. - Ну, я неправильно выразился. Я имел в виду, что слишком молод, чтобы соответствовать вам, - он мило ей улыбнулся. Она усмехнулась. - Рик, как тебе не стыдно, - Джонни осуждающего поглядел на него. - Я же просил быть тебя джентльменом с красивыми женщинами. - Не ругайтесь на него. Он очень старался. - Ну, если вы так говорите, то я готов поверить. Я читал, что вы очень суровый руководитель и строго оцениваете подчиненных. Но это только придает вам шарма, - Джонни снова усмехнулся. - А вы очень обаятельный человек, Джонни, - усмехнулась она. - Не удивительно, что акционеры лояльно к вам относятся после очередного провала, - она нацелила на него острый взгляд. Тот белозубо ухмыльнулся и в упор нахально посмотрел на нее. - Ну, не дал бог ума. Приходится защищать свою задницу иначе. - Она у вас, кстати, весьма накаченная, - интимно, но с усмешкой произнесла она, чуть наклонившись к Джонни. - Увлекался в юности футболом. - Не хотите покататься со мной на лыжах? - Лучше пригласите Ричарда, - Джонни усмехнулся. - У него с физкультурой всегда были сложные отношения. Но, думаю, ради того, чтобы доказать вам свою состоятельность, он напряжется. - Что думаете об этом, Рик? - она насмешливо посмотрела на него. Он ответил ей милым взглядом. - Конечно, я "за". Мне очень хочется, чтобы сестра моей невесты высоко ценила меня. Я считаю, что это залог моего счастливой семейной жизни с Маринетт. Но у меня одно условие. - Какое же? - Эмма подняла брови. - Называйте меня Ричард, - четко, но с нажимом произнес он, поглядев ей в глаза. - Я вам не маленький мальчик. А вы мне даже не невеста, чтобы позволять себе такое. - А если б была невестой? - усмехнулась она. - Я бы, может, и пересмотрел этот вопрос, - тоже усмехнулся он. - Тогда у меня тоже одно условие. - Какое же? - он поднял бровь. - Делайте лицо попроще, когда общаетесь со мной. Иначе я когда-нибудь дам вам в морду, если вы продолжите пялиться на меня, как блаженный, - она усмехнулась и, чуть сжав руку в кулаке, начала засучивать на ней рукав. - На Маринетт мне можно так смотреть? - Это дело ваше и Маринетт. Но если она будет недовольна, в морду вы все-таки получите, - отрезала она, засучив рукав и на второй руке. - Ладно, я пойду. Всего хорошего, - она вежливо улыбнулась братьям и пошла прочь. - Правильно сделал, что одернул ее, - Джонни вернулся на место. - Казалось бы, мелочь. Но эта львица обращает внимание на любую мелочь. - Я так понимаю, у вас тоже будут бои в грязи, - усмехнулся Ричард. - Почему же. У нас будет деловое соперничество. Мы ж приличные взрослые люди, а не сучки последние, - Джонни усмехнулся. Ричард поджал губы, закинул ногу на ногу и сложил руки на груди. - Тем более, что она интересная женщина. Зачем мне ее в грязь лицом макать? - У ничего, что эта интересная женщина - наш главный конкурент на рынке? - Ричард поднял бровь. - Нет, конечно. Это делает ее даже интереснее. Ричард, учись разделять работу и личную жизнь, - наставительно произнес Джонни. - Работа отдельно, отношения - отдельно. Не позволяй деловому соперничеству влиять на установление отношений. Хуже нет, когда ты, полностью погрузившись в конфликт, забываешь о том, что рядом с тобой красивая интересная женщина. То, что вы соперничайте, не означает, что вы не можете быть друг для друга интересными людьми. - Это ты про Маринетт? - Отчасти. Ричард фыркнул. - Если б она не была сучкой, я бы, может, и обратил внимание на то, какая она интересная. Или нет. - Почему это? - Потому что у меня нет никакого желания заниматься сексом со свои зеркалом, - Ричард снова фыркнул. - Я, конечно, отчасти самовлюбленный, но не настолько. - Ну, тогда у тебя остается только один вариант - попробуй соблазнить Эмму. - Чтобы она рассказывала мне в постели, что мой брат - очень интересный и обаятельный мужчина с накаченной задницей? - Рик, ну почему ты так пессимистично ко всему настроен? Может, ты ее так в постели поразишь, что она забудет и про меня, и вообще про бизнес. Тут-то я подсуечусь и, пока Эмма будет пребывать рядом с тобой в неге оргазма, быстро решу все вопросы, связанные с конкуренцией между нашими компаниями, - он ухмыльнулся. - Влюбленная женщина гораздо более сговорчива. - Ты искренне думаешь, что такая, как Эмма, тут же забудет о деле из-за интрижки с братом конкурента? - Ричард поднял бровь. - Это звучит, как идиотизм. - Почему вдруг? Она не женщина, что ли? - Джонни захлопал широко раскрытыми глазами. - Женщина. Но далеко не идиотка. - Ну, в постель к идиотке я бы тебя и не подкладывал. Я тебя уважаю. - Спаси-и-ибо, - скривился Ричард. - Хуже всего то, что твои идиотские идеи отчего-то работают, поэтому не удивлюсь, если ты путем хитрых манипуляций запихнешь меня с Эммой в ЗАГС и сам же вызовешься быть свидетелем. - Ну, может, хоть тебя пристрою, если дело не выгорит. Из тебя ж вечно внутренняя сучка рвется. А так будешь сидеть всем довольный на поводке у ног хозяйки и наводить блеск на очередную вазочку времен ацтеков, которую приобрел на последнем аукционе. - Да щас, - Ричард криво усмехнулся. - Я сучка, а не карманный чихуахуа.