Тринадцатая ночь

Среда – Он еще не очнулся? Он предположил, что «Он» в вопросе относилось собственно к нему, но резкая боль в голове не дала поразмышлять над ситуацией более детально. Он медленно открыл глаза: сначала левый, потом правый, потом оба вместе. Слепящий свет в комнате заставил его снова закрыть их. – Ммм. Похоже на то. – Теперь другой голос. Так громко… – Они наконец назвали его нормальное имя, а не «Некто Имярек»? Шелест бумаги. Непереносимый шум… – Малфорд. Дрейк. – Дрейк Малфорд? – Голос Номер Один чуть усмехнулся. – Ну и имечко! Звучит так, будто он из какой-то мыльной оперы. – Судя по тому, что мы знаем, вполне мог бы быть. Полиция нагоняет туману. Только вчера вечером сказали имя. Поможешь мне с занавеской? – Конечно. – Спасибо. Занавесочные кольца проскрежетали по металлическому гардинному карнизу. Он попробовал опять открыть глаза. Непростительная ошибка! Боль прошибла голову от виска до виска. Голос Номер Два снова позвал его: – Мистер Малфорд? Он попробовал шикнуть на них, но губы были слишком сухими, и удалось лишь слабо поморщиться. – Хмм… – Голос Номер Один обхватил его запястье и нащупал пальцами пульс. – Давай-ка дадим ему что-нибудь от головы. Наверное, жутко болит. Он попытался кивнуть, но наградой была лишь боль. – Не волнуйтесь, мистер Малфорд. Это поможет. – Голос Номер Один завозился с капельницей по правую руку от него. – Я скажу доктору Эббингтон, что он очнулся. В его карте написано, что… – слова Голоса Номер Два растаяли в забвении лекарства, которое несло благословенное небытие по венам. *** Четверг – Мистер Малфорд? С удивлением он обнаружил, что может открыть оба глаза сразу. Боль еще была, но теперь терпимая. А вот говорить оказалось труднее. Язык распух, но вместе с тем казался сухим, как наждачка, чертов обожравшийся лентяй в его рту! Горло будто выстлали мешковиной. – Мистер Малфорд? – это был Голос Номер Один, который, как он теперь мог видеть, оказался женщиной средних лет с кожей цвета карамели и кривоватой, но приятной улыбкой. – Хотите льда? Он позволил себе сделать легкий кивок. Опять боль… Лед обжигал, но все равно был словно райское наслаждение на потрескавшихся губах. В комнату вошла другая женщина. Коротко остриженные седые волосы, от нее пахло лимонами. – Здравствуйте, мистер Малфорд, – прощебетала женщина. Она пробежала глазами по его карте и взглянула на показатели приборов, к которым он был подключен. – Я доктор Эббингтон. Рада видеть вас в сознании. Следите за светом. Мммхмм. Спасибо. Как ваша голова? – Она посветила ему в уши и нос. – Болит, – проскрипел он. Голос казался совершенно чужим. Наверное, подумал он, потому что горло было в столь жалком состоянии. С другой стороны, вдруг пришло осознание, что он вообще не очень уверен, как должен звучать его голос. – Да, ну… это ожидаемо. Со временем пройдет, – сказала она, продолжая тыкать и ощупывать его. – Вы помните, как попали сюда? – Нет, – губы едва шевельнулись, и звук был совсем тихим. – Вы помните что-нибудь, что случилось до того, как вы попали сюда? – Нет, – еще тише. – Хммм… – сказала она, продолжая подсвечивать все отверстия его тела подряд. – Хммм, – согласился он. Что он на самом деле хотел сказать, так это: «Хммм? Что нахер такое значит ваше «Хммм»? Я, к ебеням, не помню ничего о том, как попал сюда или кто я, нахер, такой. Это, блять, заслуживает больше, чем выражение херового снисходительного любопытства, тупая ты корова!». К счастью для доброй докторши, на столь длинную, заковыристую и полную сарказма речь он был пока не способен. – Ну, скоро к вам придут посетители, которые смогут помочь с этим. А пока, – сказала она с цветущей улыбкой на устах, – отдыхайте. Я попрошу сестру Ортега принести вам супа и пудинга. Он безразлично закрыл глаза. Мрак. *** Пятница – Малфорд? Серьезно? Дрейк Малфорд? Ты чертов идиот! – Что? – Я знала, что нельзя было поручать это тебе. И я еще молчу про эти тупые бейджи. Г.Рейнджер и Д.Томпсон. Нет, ну серьезно! – Я правда не вижу тут никакой проблемы. – А что насчет остальных? – она начала постукивать ногой по ковру. – Что ты имеешь в виду «что насчет остальных»? Я думаю, что их имена… – Нерисса Маффлой? Блейн Замбони? – она сердито всплеснула руками. – Дин, ты весьма неоригинальный придурок! – Ты не упомянула последнее. Им я особо горжусь. Гермиона вздохнула. – Тюльпан* Паркерсон. О, да. Очевидный триумф креатива! Тюльпан? Это вообще имя? – Моей первой мыслью было Поузи*, – сказал Дин, гордо вздернув подбородок. – Да, так намного лучше! Да почему это вообще должен быть цветок? Ну почему не… не… Эмили Кэмпбелл? Элис Бенсон? Уинифред Станислас? – Уинифред Станислас? – изогнул бровь Дин. – Ты понял, о чем я, – пропыхтела Гермиона, хлопнув папкой по столу. – На самом деле, не уверен. В чем конкретно проблема? – Проблема? Проблема в том, что любой дурак, который знает хоть что-нибудь о… – Но в этом и дело, Гермиона! Никто, кроме Совета, ничего об этом не знает. А среднестатистическому магглу по барабану Дрейк Малфорд он или, скажем… Динго Маларки. – Динго Маларки? – Вот видишь! Я и чего похуже мог придумать! – Это просто нелепо, – она покачала головой и уперла руки в бока. – Что? – запротестовал он. – Совет только приказал мне придумать новые имена. Они не говорили, что имена должны радикально отличаться от настоящих. Или быть уж очень заковыристыми. Я записал первое, что пришло в голову. – Не сомневаюсь. – Слушай, вот это спорный вопрос. Давай просто покончим с этим. Надеюсь, пройдет лучше, чем моя встреча с Тюльпан. – Ладно, – Гермиона раздраженно потерла виски. Это новое задание абсолютно точно сделает из нее ненормальную… *** – Мистер Малфорд? К вам посетители. – Сестра Ортега приподняла его кровать так, чтобы он мог сидеть. Она подала ему стакан воды и воткнула туда соломинку. Сегодня он чувствовал себя намного лучше. Головная боль превратилась в почти терпимую пульсацию. Теперь он часами мог лежать с открытыми глазами. Горло еще болело, но голос уже окреп. Память, однако, была девственно чиста. Два человека в темно-синих костюмах вошли в палату и показали свои бейджи медсестре, которая по-доброму улыбнулась Дрейку и ушла. – Я детектив Томпсон, – сказал мужчина. – Это моя коллега, мисс Рейнджер. Мы здесь, чтобы поговорить о вашей ситуации. Дрейк ничего не сказал. Он внимательно изучал их глазами. В конце концов, они были единственными людьми, кроме больничного персонала, которых он видел в своей… ну, по крайней мере, с тех пор, как помнил себя. – Вы можете говорить, мистер… ээ… Малфорд? – спросила женщина. – Да, – выдохнул он. – Хорошо. Дрейк сделал глоток воды. – Ну… – начал было мужчина. Он выглядел немного нервным. Вообще, они оба. – Эмм, уверен, вам интересно, почему вы здесь. – Да. У меня есть также, – безразлично сказал он, отпивая еще воды, – некоторые другие вопросы. – Всему свое время, мистер Малфорд, – немного расслабившись, продолжил мужчина. – Сначала обсудим самые элементарные вещи. Вы знаете, как вас зовут? – Полагаю, что Дрейк Малфорд. Мужчина взглянул на женщину, которая с невиданным интересом изучала свои туфли. – Да, верно, – подтвердил мужчина. – Вы знаете, где вы? – Отсюда это определенно выглядит как больница. – Да, да. Знаете ли вы, какое сегодня число? – Без понятия. Послушайте, детектив Томас, верно? – ТОМПСОН, – нарочито подчеркнул он. – Дон ТОМПСОН. – Да. Детектив Томпсон, – чуть кивнул Дрейк. – Давайте я упрощу вам задачу. Я, к ебеням, не имею ни малейшего гребаного воспоминания ни об одной херовой фигне! Вы, конечно, простите мои выражения, ведь я сейчас сэкономил вам примерно пятьдесят тысяч часов, которые вы собирались потратить на бесполезные вопросы! – Слушай ты, хоре… – у мужчины сжались кулаки, и он подался чуть вперед. – Я понимаю, – с нажимом сказала женщина, оборвав Томпсона и бросив на него пронзительный взгляд, – как вы, должно быть, расстроены, мистер Малфорд. Но позвольте мне объяснить. Дрейк повернулся к ней и откинулся на подушку, измученный своим неожиданным приступом гнева. Женщина присела рядом с его кроватью и положила запечатанный желтый конверт на прикроватную тумбу. Она явно немного нервничала. Неосознанно Дрейк стал ее разглядывать: стройная, с кремовой кожей и буйной копной каштановых волос, которые окружали ее голову будто кудрявый нимб. – Вы перенесли очень серьезную травму головы, которая стала причиной необратимой потери памяти. Врачи полагают, что кроме этой проблемы, не будет никаких негативных последствий этого повреждения. Она сделала паузу. Дрейк предположил, что она дает ему возможность как-то отреагировать, но промолчал. По лицу женщины пробежала тень беспокойства, однако она продолжила. – Эта травма не была случайностью. Вы стали свидетелем жестокого преступления и согласились дать показания против преступника. Они помогли посадить его пожизненно. Однако один из его подельников решил отомстить вам и совершил нападение, из-за которого вы и потеряли память. – Понятно, – коротко ответил Дрейк бесцветным голосом. – Так как этот преступник был частью широкой криминальной сети, у нас есть основания полагать, что, если ваше местонахождение будет обнаружено, ваша жизнь окажется под угрозой. Поэтому вас поместили под Программу Защиты Свидетелей. – Да ваша потеря памяти просто благословение, мистер Малфорд! – с нервным смешком заявил Томпсон. Дрейк медленно перевел взгляд на детектива. Женщина тревожно заерзала на стуле. – Благо… словение вы сказали? – злобно прошипел Дрейк. – Ну, да. Вам так намного проще будет принять свою новую личность, адаптироваться и все такое… – Детектив Томпсон, – тяжело начал он, останавливаясь, чтобы отпить еще воды, – если бы у меня было чуть больше сил сейчас, я бы выбрался из этой кровати и вмазал вам по-хорошему, – он хотел, чтобы его голос прозвучал грозно, но прозвучал он просто устало. – Детектив Томпсон, почему бы вам не пойти и не принести нам чаю? – раздраженно спросила женщина, посылая коллеге суровый взгляд. Тот помялся в нерешительности, проворчал что-то и, наконец, ушел. Дрейк закрыл глаза и потер лоб. – Я знаю, это все тяжело, мистер Малфорд. Я… Мне жаль. – Звучало так, будто ей сложно говорить. – У вас… э-э… есть вопросы? – Тысячи, – по-детски честно признался он. – Вы хотите… – Когда я смогу выйти отсюда? – резко прервал он, будто сожалел о том, что сказал до этого. – Если врачи разрешат, то хоть завтра. Мы подготовили для вас квартиру и новую работу. В конверте, – она кивнула на тумбу у кровати, – все необходимые документы плюс официальная биография. Конечно, Вы должны все держать в секрете. – Официальная биография? – Да… ну, знаете… где вы выросли, почему выбрали именно эту работу, история семьи и прочее. – Все ложь, конечно? – Конечно. – Отлично. - Еще один безразличный ответ. – Ваша квартира полностью меблирована, также вы найдете там новую одежду. Мы работаем над предоставлением вам машины… – казалось, она искала, что еще сказать, но явно не находила. – Мило. Прямо как выиграть в чертовой лотерее. – Мистер Малфорд, я… – Послушайте, мисс… как ваше имя еще раз? – Грейнджер, – быстро сказала она. Ему подумалось, что она выглядела так, будто проглотила насекомое, сказав это, или... будто хотела забрать свои слова. – Мисс Грейнджер, я очень устал. Не возражаете? – он кивнул на дверь. – О, да. Да, конечно. Вам нужно отдохнуть. Но я заскочу к вам, когда вы устроитесь в своем новом доме. – Удостовериться, что я держу язык за зубами? – Саркастичные нотки опять прозвучали в голосе. – Нет, – спокойно ответила женщина, пропустив тон мимо ушей. – Я социальный работник. Буду навещать вас, чтобы посмотреть, как вы адаптируетесь к новой жизни. – До обалдения охеренно здорово. Она подняла кейс и встала, собираясь уйти. – Мисс Грейнджер? – Да? – Человек, которого я помог засадить в тюрьму. Он был вором? – У меня нет такой информации, мистер Малфорд. Но если бы и была, сомневаюсь, что имела бы право вам сказать. – Естественно. – Почему вы так подумали? – Мне сказали, что я был в коме несколько недель. Я не помню ничего из этого периода, но могу поклясться, что слышал, как кто-то говорил о грабителях.** Наверное, ему только показалось, что мисс Грейнджер чуть побледнела. – Наверное, просто сон. – Наверное, – сказал он, откидываясь на подушку и закрывая глаза.