Дело NCC 17-01

      Утро, такое сонное, солнечное и даже ленивое, оно медленно наступает на участок, но такое состояние лишь обманка, иллюзия. Боунс успевает перехватить только полстаканчика кофе, когда их с Джимом дергают на вызов. Код вызова 10-1000, убийство, уже в четвёртый раз за две недели, и опять данные на тело не найдены, хотя и права, и другие документы удостоверяющие личность, при жертвах, вот только стоит копнуть глубже и все оказывается липой или пустышкой. Сегодня все немного иначе, на месте преступления помимо патрульных присутствует ещё и федеральный агент. Леонард думает, что дерьмовее уже некуда, когда они знакомятся с Джоном Харрисоном. Заносчивый, не придерживающийся общепринятых норм этического поведения и даже в чём-то морали, все это становится ясно офицеру полиции с первых секунд знакомства. Хан - как он представился, - прибыл первым и осматривал место преступления, но даже это он делал с какой-то снобской отстраненностью. Не как тот же Джим - обходя тело вокруг и изучая чуть ли не впритык, а стоя на довольно большом расстоянии, охватывая картину целиком, что наконец выводит напарника Боунса из себя:       - С высоты вашего положения наверно улики лучше видно.       Джим не умеет держать язык за зубами, хотя в их парочке именно МакКой считается занозой в заднице управления.       - Я его знал.       Хан курит, завеса дыма вокруг него такая плотная, словно ее даже ветер не решается разогнать, а в прозрачном утреннем воздухе это только заметнее. Федеральный агент поворачивается лицом к Кирку и его прозрачные волчьи глаза смотрят сквозь Джима, заставляя неприятно поежиться не только его самого, но и его напарника.       - Это же Фрэнки Кастелло, его здесь каждая собака знает, - закатывает синие глаза коп.       - Блять, Кирк, тебя в полиции что держат за красивые глаза и круглую задницу? Этот человек был федеральным агентом.       То что происходит дальше, Леонард МакКой предпочел бы забыть, Кирк обманчиво легкомысленно улыбается и выдает, что "федералы измельчали, раз их так легко завалить посреди улицы поутру". Боунс даже не сразу понимает, что Хан бьет Джима, точно, быстро, больно, но не так чтобы сломать нос, чтобы заткнуть и проучить. Но по итогу они оказываются в кабинете комиссара Пайка. Господь всемогущий, хоть одно дело могло бы начинаться или заканчиваться, без того что бы они не сидели перед начальством?       - КИРК, ты НЕ можешь подать рапорт на Харрисона. Нет, можешь, конечно, но я его не подпишу. Потому что смазку федералы не жалуют, а ебать за эту всю канитель будут меня. Я слишком стар для подобного, - рвет и мечет мужчина, смотря на надувшегося, как обиженный нашкодивший школьник, Джима.       В кабинете стоит тишина, лишь сопение Кирка ее нарушает - дышать через салфетку в носу проблематично - а потом Пайк вдруг бьет по столу рукой и говорит:       - Знаете, есть вселенская справедливость. До завершения дела вы переходите в прямое подчинение Харрисона.       Кирк негодующе задыхается и подрывается с места, хлопает дверью и пинает стул в коридоре, он зол, работать с федералом сущее проклятие, но сейчас дело обстоит еще хуже - они будут работать НА него, ещё и Боунс так легко это принял и даже не спорил. В конце коридора стоял Хан, как Харрисон «попросил» к нему обращаться, мужчина разговаривал по мобильному и судя по тону голоса, был явно недоволен услышанным. Федеральный агент обернулся на звук удара, и даже на его безэмоциональной роже было видно презрение к такому взрывному поведению. Джим со злостью выдернул салфетку из носа и бросил в урну, быстрым шагом удаляясь по коридору. Хан отвёл взгляд от удаляющегося офицера полиции и продолжил разговор с координатором, делясь подробностями нового убийства, и слушая мерное повествование с новыми инструкциями и данными.       Кирк вышел на улицу и потёр лицо руками, внезапно его мобильный завибрировал оповещая о звонке, номер незнакомый, но Джим ответил:       - Кто это?       - Добрый день, Джеймс Тиберий Кирк, это Спок, федеральный консультант и координатор мистера Харрисона, у меня для вас инструкции... - ровный, но не монотонный, спокойный голос, который захватил все внимание Кирка.       Оставшиеся за закрытыми дверями комиссар и МакКой синхронно, не сговариваясь, закрыли лицо руками. Кирк был отличным копом, от Бога, как говорится, он был достойным продолжателем династии своего отца и деда. Но и то, что мальчишка воспитывался без жесткой отцовской руки бросалось в глаза - Джим постоянно что-то кому-то доказывал и на чистой, дистиллированной удаче выходил победителем из любой ситуации. Весь отдел ненавидел "золотого мальчика" и прочили ему рано или поздно повстречать того, кто его спустит с небес на грешную землю. Пайк продолжал молчать, смотря на дверь, а потом повернулся к Леонарду:       - Ты тоже виноват.       - Что?! Я ж молчал! - возмутился Боунс.       - Ты старше и умнее, что не мог, не знаю, по-быстрому заткнуть его? - сокрушался комиссар.       - Я не быстрее, чем хук Харрисона... - выдохнул Леонард.       - МакКой, расскажи, как все было на самом деле? Я не верю, что ФБРовец просто так вломил нашему обалдую - Харрисон даже выдыхает морозный воздух, - потер виски уже не молодой мужчина.       - Если позволите, комисар, - Леонард дождался усталого кивка и продолжил. - мне иногда кажется, что мы с вами женаты, а Кирк наш ребенок.       Пайк рассмеялся. МакКой в участке был на хорошем счету: знал, когда следует статьями сыпать, а когда выгоднее договориться по-людски, да и чуйка у мужика была отменная, хоть характер и не сахар.       - Убитый был федералом, Хан его знал, а Кирк как обычно, ну и пошло-поехало. Я толком и слова не успел сказать, как Джим уже мне на грудь упал с разбитым носом, - развел руками офицер.       - Мертвый федерал. Только этого местному департаменту и не хватало, - Пайк вмиг посерьезнел, начиная вертеть в пальцах подвернувшийся карандаш.       - Вы это серьезно? Про Харрисона? - МакКой уже заранее знал ответ, но все же...       - А что похоже, что я шучу? Леонард, мне это нравится меньше всех. Я привык нести ответственность за тех, кто ходит по вверенной мне земле. А тут приходят парни в черных костюмах и говорят: "Мы заберем у тебя двух лучших парней и разворошим осиное гнездо". У меня просто нет выбора, - мужчина снова потер седеющие виски пальцами, у него начиналась мигрень.       - Вы же понимаете, что сводить Кирка с Харрисоном, это все равно что соду с уксусом мешать? - неподдельно ужаснулся открывшимся перспективам Леонард.       - МакКой, это уже не мои проблемы, а твои. Все, - комиссар махнул рукой, давая отбой.       Когда Боунс находит федерала, Хан пьет кофе, закинув длинные ноги на спинку стула - это, конечно, не на стол, но тоже бесит изрядно. МакКой сидит напротив и откровенно пялится. Ну что вот в нем такого особенного? Что делает его спец агентом? Ну быстрый у него кулак, рожа кирпичом, костюм сидит отлично. Этого достаточно?       - Что хочешь меня на свидание пригласить? Или вы с тем блондинчиком трахаетесь? - Леонарда вырывает из раздумий холодный голос.       - Нет и нет, - раздраженно фыркает офицер.       - Ну да, а то ты бы пришел мстить за его испорченный носик, - кажется, будто Хан делает одолжение разговаривая, даже если это оскорбления.       - Вот обязательно что ли подтверждать аксиому "все федералы самодовольные ублюдки"? Мог бы хотя бы притвориться приятным парнем, - поджимает губы Боунс и складывает руки на груди, еще немного и его личная планка раздражения повысится.       - Я здесь, чтобы работать, а не чтобы с вами дружбу водить, - агент убирает ноги со спинки стула и поднимается с места, выкидывает пустой стаканчик из-под кофе и выходит из комнаты отдыха.       - Наладили контакт, ничего не скажешь... - произносит в пустоту Леонард.       Все разрешает, как ни странно сам федерал, он набирает МакКою и в своей приказной манере просит полицейского пройти на стоянку. Мужчина садится в машину к агенту и впивается взглядом в самый раздражающий, прости Кирк, фактор в его жизни.        - Так и чем я заслужил честь лицезреть твой сомнительной красоты профиль? - поинтересовался Маккой с пассажирского сидения. Он себя в кадиллаке Хана чувствовал не в своей тарелке, как на приеме у английской королевы, блин.       - Кирка я раздражаю, - начинает Хан.       - С чего ты взял, что я к тебе теплые чувства испытываю?! - иронично-удивленным тоном спрашивает полицейский.       - Кирк бесит Меня. А ты нет, - припечатывает специальный агент.       - О, дорогой, это вопрос времени, - усмехается Боунс, под ледяным взглядом Хана.       МакКой уже собирается подтвердить свое звание самого раздражительного копа во всем центральном управлении парочкой замечаний и занудных лекций, когда вспоминает, что Пайк грозил им с Джимом увольнением, если они будут препятствовать расследованию. Это будет самое сложное дело в его жизни.       Боунс всерьез начинает прикидывать, самоубийство или убийство?       Они начинают работать втроем, точнее он с Ханом, а Кирк бывает только на разборе документов и собраниях, правда и этого хватает, черт, да он просто между молотом и наковальней. Но... Когда Хан сосредотачивался на деле, его даже можно было терпеть, не стиснув зубы: он был немногословен, рот открывал только по делу, удивительно быстро принимал решения и памятью обладал просто феноменальной. Агентом он был отличным, что признавал даже Кирк, скрепя сердце, но все же. Только вот стоило Хану хоть немного расслабиться, становилось непонятно, как он вообще дожил до своего возраста... Хотя вот сколько ему лет? МакКой нахмурил брови и оглядел Харрисона более пристально: высокие скулы, необычный разрез глаз, узкие губы, - сложно сказать. Морщины у него были только на лбу, потому что недоволен этот парень был абсолютно всем на свете.       - Ты так часто на меня пялишься, что у меня скоро закончатся похабные шутки, - обращает на себя внимание федерал.       - Так это были домашние заготовки? Фии, - отмахивается полицейский, беря кофе и делая глоток, зря.       Боунс чуть кофе не подавился - вместо ответа Хан улыбнулся.       - Да ладно! В твою программу заложены эмоции? А когда ты смеешься, мертвые встают из могил? - искренне удивился мужчина, отмечая, что улыбка ему идет.