«Разумеется, на самом деле Амортенция не создаёт любовь. Любовь невозможно ни сфабриковать, ни сымитировать. Нет, этот напиток просто вызывает сильное увлечение, вплоть до одержимости. Вероятно, это самое могущественное и опасное зелье из всех, что находятся сейчас в этой комнате». © Гораций Слизнорт
Поначалу Гарри хотел сделать что-нибудь, чтобы Кикимер прекратил оскорблять Азаерасу, но она, к удивлению, была в состоянии самой за себя заступиться. Кикимер, также к удивлению Гарри, сразу же склонился и принял страдальческий вид, который наверняка бы растопил даже сердце Сириуса, но в глазах Азаерасы не появилось даже намёка на жалость, и она продолжила нагнетать, безжалостно наступая на Кикимера. — Почему ты пустил эту грязь в фамильный дом Блэков? Кто твои хозяева? — Гарри Поттер мой хозяин, он решает кого пускать в дом, — жалостливо заскулил Кикимер, прижимаясь спиной к двери. Гарри откровенно не понимал, зачем Азаераса всё это делает. — Хозяин Сириус завещал меня ему. — Вальбурга вычеркнула Сириуса из завещания, с чего бы ему распоряжаться чужим имуществом? Выходит, дом принадлежит наследникам других Блэков. К примеру, Беллатрикс. В ней течёт кровь Блэков, и она предана идеям чистокровности. Гарри эти слова совершенно не понравились, он поднялся на ноги и приказал Кикимеру это не слушать. Азаераса, к изумлению Гарри, быстро схватила его за наволочку и воодушевлённо приказала привести сюда Беллатрикс, а после кинула его в сторону кровати. Кикимер с хлопком исчез, оставляя абсолютно ошарашенного Гарри наедине с осознанием того, что сюда скоро прибудут Пожиратели Смерти. Он был уверен — заклинание Фиделиус не сработает. Не в этот раз, ведь Кикимер знал, где расположена штаб-квартира Ордена Феникса. Сейчас Гарри корил себя за то, что вообще покинул Хогвартс в учебное время. За то, что в очередной раз расслабился в обществе Азаерасы Ти, хотя с каждым разом понимал, что делать этого не следует. Оставив самобичевание на потом, Гарри направил палочку на Азаерасу. — Уйди, — сощурился он. Причинять боль этой девушке он не хотел, каким бы неразумным было это желание, но предупредить остальных о том, что им всем грозит смертельная опасность, он был просто обязан. Ведь если хоть с кем-нибудь случится беда, это будет его вина — не доглядел. — Нападёте на безоружную, Гарри? — с преувеличённой небрежностью поинтересовалась Азаераса, продолжая кутаться в одеяло. О чём она в этот момент думала Гарри не знал, но то, что в таком виде она выглядела ещё более безобидно, чем в дурацкой мужской футболке, из-за которой Гарри к своему стыду почувствовал давно забытую ревность ещё в Косом переулке, ей наверняка было известно. Подавив стон отчаяния, Гарри попытался взять себя в руки. У него даже получилось скривить лицо. — Я только стал думать о слизеринцах как о людях, а ты повела себя так мерзко, — покачал он головой. Ему нужно было сообщить о возможном прибытии Пожирателей, пока было не поздно. — Геллерт никогда не доверял домовикам, и не зря, — совсем не вовремя разоткровенничалась Азаераса. В другое время Гарри обязательно бы обсудил с ней что угодно, но, чёрт возьми, только не сейчас. — Они имеют чувства, несмотря на преданность. Знаете, почему он не послушал вас сейчас? Я звучала убедительней. В Гарри стала закипать злость. Он злился на Ремуса из-за того, что он решил доставить Азаерасу на Гриммо двенадцать. Злился на Кикимера из-за побега, на Молли, которая отказалась кормить пленную. Злился на Дамблдора, который отложил своё появление на целый день. Но больше всего он был зол на себя и свои дурацкие чувства. — Я жалею о том, что думал о вас хорошо, мисс Ти, — покачал головой Гарри, он даже на секунду поверил в свои слова. Магия его ещё сильнее сконцентрировалась на палочке, и он послал вперёд заклинание. Луч заклинания попал в откуда-то появившийся щит. Гарри оглядел комнату — в неё переместилось около десятка Пожирателей Смерти — и снова посмотрел на Азаерасу. Та, повернувшись туда, откуда возник щит, наткнулась взглядом на Долохова. Гарри проглотил застрявший в горле ком, увидев его — по мнению Гарри он был самым опасным из всех прихвостней Волдеморта. На виске у Долохова виднелся свежий шрам, словно подтверждающий: ничто и никто не сможет ему противостоять. — Тони! — совершенно неожиданно воскликнула Азаераса, порываясь к Долохову с выражением лица, полным безграничной радости. Она скинула больше не нужное ей одеяло и обняла Долохова так, словно он был самым дорогим человеком в её жизни. В глазах Долохова отражалась вся эта радость, когда он закружил маленькую фигурку Ти по комнате. Это было похоже на воссоединение семьи. — Мы будто вечность не виделись. — Бывало и дольше, согласись, — хмыкнул Долохов. Гарри невольно залюбовался этим зрелищем, на секунду забывшись, но голос Лестрейндж вернул его на землю. Осознание того, что он никогда в своей жизни не сможет вот также закружить обрадованную его появлением эту чёртову Ти, забылось, стоило Пожирателям лишить его голоса и связать. Дальше всё было словно в тумане, до Гарри лишь иногда долетали обрывки фраз или картинки чьих-то действий, хотя он находился в сознании и нечему не подвергался. Он слышал голос Гермионы и как никогда прежде чувствовал свою беспомощность, наблюдая за тем, как она бросается в пляс под смех Пожирателей, а после Тонкс падает на грязный пол квартиры и начинает извиваться от боли. Гарри прикрыл глаза, не в силах смотреть на мучение своей подруги. — Кажется, один труп нам точно обеспечен, — беспечно проинформировал в какой-то момент вошедший в спальню Рудольфус Лестрейндж. Гарри открыл глаза и уставился на Трэверса с помощью волшебства опускающего бессознательного Рона на мистера Уизли. — Ази разошлась не на шутку. — Только посмей ещё раз назвать её «Ази», — весело прищурился Долохов, поднимаясь с кресла и направляясь к выходу. — Останешься без языка. — Ты мне угрожаешь, Тони? — задорно усмехнулся Лестрейндж, слегка приподнимая бровь. Долохов затормозил возле него и небрежно отмахнулся: — Она его просто вырвет, Руди. Долохов вышел из комнаты, и через несколько минут внутрь вошла Азаераса. Внутри Гарри всё похолодело, когда он увидел заляпанные кровью руки и мантию. Лестрейндж его ужаса не разделял. — На тебе кровь предателей крови, — усмехнулся он, оглядев картину. Азаересе, казалось, было плевать на свой внешний вид. Настоящий ужас Гарри ощутил, когда увидел состояние влетающей в комнату миссис Уизли. Долохов с мальчишеской улыбкой помахал всем присутствующим отрубленной рукой. Гарри казалось, что его окружали не просто Пожиратели Смерти, а самые настоящие сумасшедшие маньяки. Им было плевать на состояние своих жертв, они были убийцами. И Азаераса Ти была одной из них. Гарри больше не обращал внимания на происходящее. Он был шокирован и потрясён. В голове не укладывалось произошедшее недавно. Тонкс. Миссис Уизли. И это случилось из-за его глупых надежд на лучшее и желания помочь той, для кого его помощь была лишь предметом для шуток. Гарри даже пропустил тот момент, когда они переместились в другое место, когда появился Волдеморт, когда остальных привели в чувства. — Аза Гриндевальд, и никто иная, — вдруг донеслось до сознания Поттера. Он поднял глаза на Азаерасу, стоящую возле Долохова. — Моя милая однокурсница, пропавшая полвека назад из-за проделок всемирно известного идиота, Альбуса Дамблдора. Думаете, вы останетесь живы после всего, что случилось? Что ж, если так, то вы ошибаетесь. У Гарри вдруг пересохло во рту. «Это Волдеморт? — с удивлением подумал он, переведя взгляд на говорившего. — Но почему он выглядит именно так? И «Аза Гриндевальд»? Сколько же у неё имён?..» Гарри стал оглядывать остальных. Глаза Молли Уизли были на мокром месте, казалось, она даже не слушает, что говорят вокруг, ошарашенная случившимся с её телом. Тонкс выглядела потеряно и также не осознавала, что происходит. Гарри помнил ощущения, которые у него были при применении Круциатуса, поэтому её состояние прекрасно понимал. Ремус тоже понимал всё прекрасно и с сожалением оглядывал остальных. Когда они встретились взглядами, Гарри тяжело вздохнул. Это была его вина, что они здесь оказались.~0~
Пришёл в себя Гарри уже в какой-то лаборатории: кругом стояло множество флаконов и склянок с зельями, в углу был шкафчик с явно тёмными артефактами; в середине комнаты находилось несколько столов и кушеток, а на одной из стен висел большой щит с медицинским оборудованием. Сам Гарри был привязан к стене помещения волшебными веревками. Никого, кроме него, здесь не было. — Добби, — попытался Гарри, но вспомнил, что тот является свободным эльфом, а потому его зов не услышит. Гарри попытался выбраться из держащих его верёвок, но также потерпел неудачу. Тогда, вздохнув, он запрокинул голову назад и стал сверлить взглядом потолок, вспоминая о том, что происходило в предыдущие дни, и как он вообще сумел докатиться до всего этого. Гарри вспомнил, как Азаераса Ти стояла на платформе для учителей и с ноткой страха и недоумения смотрела на обнимающего её Горация Слизнорта. Вспомнил, как она, сопровождаемая любопытными взглядами, скрывалась в тени колонн, а следом за ней, с беспокойством переглядываясь, шли директор и новый преподаватель зелий. — Кто это вообще была такая? — нахмурившись, поинтересовалась у ребят Гермиона тогда. Доверительно перегнувшись через стол к мальчикам, она тихо, словно ведая какую-то тайну, произнесла: — Я не видела её здесь прежде. А я знаю всех студентов. — Похоже, новенькая, — пожал плечами Рон. Ему было не особо интересно говорить о слизеринцах вообще, если в контексте не употреблялись ругательства. — Но почему Слизнорт так странно вёл себя? — недоумевала Гермиона. Ответ они узнали этим же вечером: профессор Дамблдор прислал им письмо с просьбой явиться в кабинет директора. Он представил её как новую студентку, Азер Сати, и попросил приглядеть за ней. Гермиона сказала после, что семья девушки подверглась нападкам Пожирателей Смерти, поэтому, очевидно, Слизнорт был обрадован тем, что девушка жива и здорова. Но Гарри сомневался в том, что она Азер Сати, последняя представительница древнего и благородного рода. Сомневался, что прежде она не видела замка Хогвартс, и что она не была связана с Лордом Волдемортом, как сказал им директор. Он видел перед собой Азаерасу Ти, девушку юного Тома Реддла. Хотя с тем, что она была представительницей благородного рода, Гарри согласился сразу, как только увидел её в библиотеке. Стройная фигура, окутанная плотной тканью дорогой мантии, стояла возле полок с книгами по истории магии. Осанка её была прямая, а тёмные волосы аккуратно были заколоты на макушке, открывая юную девичью шею. Тонкие бледные пальцы левой руки осторожно касались корешков книг, словно боясь слишком надавить. Она развернулась, когда Гермиона с ней заговорила. Тёмные глаза недоумённо оглядывали их с ног до головы, поблёскивая огоньками настороженности. Правая рука осторожно прижимала к груди несколько фолиантов. Гарри смотрел на неё, не в силах оторвать взгляд. Теперь он был уверен том, что это Азаераса Ти — та самая, которую он видел в воспоминаниях Тома Реддла, и та, которая оставляла следы своих окровавленных ладоней на грубых каменных стенах замка академии. Взгляд Гарри прошёлся по её рукам и поднялся к запястьям, скрытыми плотной белой тканью рубашки. Он не мог увидеть физические увечья случайно: манжеты туго обхватывали запястья и, в случае чего, их не получилось бы задрать, для этого пришлось бы расстегнуть пуговицы. Нарочно она выбрала подобную одежду или нет, для Гарри оставалось загадкой. Спустя мгновения он смотрел вслед удаляющейся из библиотеки Азаерасы; полы мантии развивались позади, делая её ещё более похожей на ту девушку, которая училась в Хогвартсе пятьдесят лет назад. На ту, которая сумела заставить волноваться и переживать самого бесчувственного и опасного мага этого времени, убийцу его родителей. Убедился он в том, что это на самом деле Азаераса Ти, после первой же пары зельеварения. Когда профессор МакГонагалл отправила его и Рона к Слизнорту, он ожидал увидеть Азаерасу в толпе прочих студентов, но её не было. Паркинсон сказала, что она не придёт, но она всё-таки явилась и привлекла своим приходом даже больше внимания, чем сам профессор зелий. Гарри принялся варить Напиток Живой Смерти, следуя инструкциям некоего Принца-полукровки. У всех остальных зелье получалось ужасно, но не у Гарри. Даже Гермиона не могла похвастаться своей работой. Именно поэтому, когда Азер Сати преподнесла Слизнорту два достаточно сложных зелья, он решил поговорить с ней откровенно. Азаераса вела себя достойно, как и подобает представителям аристократии; лицо её блистало безмятежностью, несмотря на рассказы Гарри — он даже стал сомневаться в том, что девушка на самом деле Азаераса Ти. — И что же вы хотите от меня, юноша? — беззаботно поинтересовалась она сразу после его откровений. У Гарри был ответ на этот вопрос. — Правды, — сказал он, даже не задумываясь. Те сны, которые он пережил, и те воспоминания, которые он имел возможность увидеть, заставляли его доверять этой девушке. С каждой последующей их встречей он всё яснее понимал, что зря потакал своим чувствам и эмоциям, хотя поделать с этим ничего уже не мог. — Если эти сны — отрывки чьих-то воспоминаний, то у тебя на руке должен быть… Он так и не договорил. Гарри молча смотрел, не в силах оторвать свой взгляд. Все мысли в голове перемешались, и что-то конкретное выделить он не мог. Азер Сати казалась ему тогда самой прекрасной девушкой на свете, подобно наваждению она после преследовала его в различных снах, порой не самого приличного содержания. Рука Гарри поднялась к её щеке, Гарри ужасно хотелось ощутить гладкость этой бледной кожи хотя бы кончиками пальцев. Голос, нежный, словно мороженое из кафе Флориана Фортескью, ласкал уши, но Гарри даже не вникал в слова. Приятная ладонь обвила его запястье, мягко отстраняя от лица. Гарри прикрыл глаза, наслаждаясь прикосновением этих прохладных пальцев; это было слишком странно для него, слишком чувственно, но он не брал это во внимание. —… Вы клянётесь? Никогда, мистер Поттер… Гарри тогда не слишком осознавал, в чём она просит его поклясться, но это было не важно: он был готов поклясться ей в чём угодно, сделать всё, о чём его попросят. Боль отрезвила его. Перед глазами была всё та же прекрасная девушка, но теперь Гарри видел лишь расчётливую стерву. Это была она: Азаераса Ти, девушка Тома Реддла, слизеринка. — Амортенция, — спокойно призналась она, доставая из кармана мантии флакон с зельем. «Хоть не стала скрывать сам факт манипуляции», — подумал Гарри. Азаераса даже продемонстрировала ему, каким образом заставила лишиться разума, но его возмущение это не убавило. — Ты околдовала меня не за тем, чтобы я увидел в тебе девушку, а за тем, чтобы запудрить мне мозги, — возмутился он, смотря в это бесстыдное лицо. — Типичная слизеринка. На лице Азаерасы появилась едва заметная улыбка, распаляя Гарри ещё сильнее. — О, так если бы я околдовала вас ради привлечения внимания, вы были бы не против? Более того, вы и так видите во мне девушку, мистер Поттер. Подобных насмешек он вытерпеть не мог. Только не от этой девушки. Впечатление, которое сложилось у него после всего, что он знал до их личной встречи, рушиться не собиралось ни под какими предлогами. Резко рванув вперёд, он повалил Азер-Азаерасу на землю, пользуясь её замешательством, и задрал рукав; тёмно-бордовая корка от того заклинания, что бросил на неё во сне Гарри Септимус Уизли, тянувшаяся по всему предплечью, мигом остудила его пыл. На всякий случай Гарри задрал второй рукав, и не прогадал: странный, выжженный на запястье треугольный глаз едва ли не выбил из груди весь воздух. — Это тоже они? — спросил он у Азаерасы, чувствуя, как его заполняет жалость по отношению к ней. Отчасти он стал понимать, почему Азаераса заставила его хранить молчание: она просто боялась, что кто-то ещё сможет от этом узнать. Вот только почему нельзя было нормально попросить его никому ничего не рассказывать? Она не доверяла ему? Это было неудивительно. — Нет, — ответила Аза, отрицая причастность к этому увечью Флимонта и остальных. — Кто? — настойчиво спросил Гарри, рассматривая Азаерасу: слегка растрёпанные тёмные волосы, полный ярости взгляд. Гарри был уверен, что Азаераса злилась из-за нарушения своего личного пространства, но возвращать дистанцию обратно не спешил. По крайней мере пока не получит ответы на свои вопросы. — Это не ваше дело, — грубо ответила Азаераса, не переходя на фамильярность. Поняв, что грубость добиться чего-либо будет невозможно, Гарри попытался вложить в свой голос как можно больше мягкости. — Я лишь хочу помочь тебе, — тихо шепнул он. Ему и в самом деле хотелось помочь, возможно, он даже попросил бы Дамблдора об этом: директор точно знал, что можно сделать с этими ужасными шрамами, он также мог дать Азаерасе защиту от Пожирателей Смерти и Волдеморта — тот был уже не тем юношей, который мог бы заступиться за Азаерасу, но она едва ли это осознавала. Гарри узнал о том, что эту ужасную картинку на запястье Азаерасы оставил Вассел Крам, что прежде она училась в Дурмстранге. Он хотел расспросить её обо всём поподробнее, но голос профессора Слизнорта раздался словно гром среди ясного неба. — Спасите меня, профессор Слизнорт, — тут же выдала Азаераса, умоляюще взглянув на профессора. — Мистер Поттер предложил прогуляться, а затем напал на меня! Пожалуйста, профессор. Гарри мгновенно опустил удерживаемые руки и поспешил подняться. Он был смущён тем, что в подобном положении его и Азаерасу вообще кто-то увидел, но ещё больше его ужасала недавняя клятва, которую он дал. Теперь у него просто не было оправданий. — Потрудитесь объяснить, мистер Поттер, — потребовал Слизнорт. Гарри смотрел на то, как Азаераса поспешно скрывается за его спиной, отряхивая мантию от пыли и мусора. Слизнорт использовал на ней несколько чистящих заклинаний, а после строго посмотрел на Гарри. — Он сказал, что я сколько угодно могу быть способной волшебницей, но парни физически сильнее девушек, — испуганно проговорила Азаераса, выглядывая из-за спины. Слизнорт не видел, но глаза её при этом на самом деле смотрели с настороженностью и страхом. Гарри не понимал, для чего ей играть жертву, потому он ясно осознал, что напугал её в самом деле. С обречённостью он понял, что Азаераса права: он и в самом деле сказал ей так. Путь до кабинета Слизнорта казался Гарри дорогой на эшафот. Он думал, что может сказать МакГонагалл или Снейпу в своё оправдание, но на ум ничего не шло. Гарри даже не заметил, как упал в одно из кресел и стал рассматривать свои руки невидящим взглядом. Он явно нервничал. МакГонагалл со Снейпом появились достаточно быстро, но для Поттера всё равно прошло словно несколько лет. Снейп не пропустил возможности пооскорблять и поунижать его, а также расщедрился на наказания. Гарри на этот раз было всё равно. Его заставили извиниться перед мисс Сати, хотя она явно в его извинениях не нуждалась. После этого случая Гарри стал избегать Азаерасу, пытался не смотреть на неё, когда у них были общие пары, и старался о ней не думать. Последнее получалось из рук вон плохо. — Эй, смотрите, — воскликнул Рон, когда они сидели на завтраке в Большом зале. Оторвавшись от своих мыслей, Гарри поднял на друга взгляд. — Мамочка прислала Малфою сладостей. Дракосик скучает по мамочке, надо же. Малфой, сидящий за соседним столом, сжал ладони в кулаки и явно собрался повернуться к ним для дальнейшей перепалки, а Забини с Ноттом напряжённо переглянулись. Спина Поттера напряглась, он стал готовиться отразить любую словесную атаку в его с Роном сторону. — До чего же вы плохо воспитаны, — раздался вместо этого голос Азаерасы. К такой атаке Гарри оказался не готов. Она сидела напротив Малфоя и укоризненно смотрела на Рона из-под длинных чёрных ресниц. Лицо её слегка искривилось в недовольной гримасе. — Если вам, юноша, мать не оказывает должного внимания, это не повод задирать других. Гарри правда не был готов разговаривать с Азаерасой, даже если это было нужно для защиты его друзей. Тогда он всё ещё был обижен на неё из-за такой подставы перед Слизнортом. — Рон, не нужно, — тихо произнёс Поттер, краем глаза видя, как его друг готовится ответить что-то едкое: единственным способом не контактировать с Азаерасой был не дать продолжить перепалку. Рону это не понравилась, но Гарри мало волновало недовольство друга на тот момент. Очередной раз они столкнулись с Азаерасой в воскресное утро, когда спускались всем составом Золотого Трио на завтрак. Завидев их компанию, Малфой по обыкновенном принялся язвить, что побудило Рона ответить. — А ну, повтори, что ты сказал, — прищурился Драко, слегка подаваясь вперёд. Прежнее веселье его ушло, заменяясь огромным количеством недовольства. «Конечно, — подумал Гарри, — мне тоже было бы неприятно, если бы меня обозвали сынком Пожирателя». Но то, как назвал их компанию Малфой, им тоже не пришлось по вкусу. — Он сказал, чтобы ты заткнулся, — елейно пропела Гермиона. Поттер иногда удивлялся её самоконтролю. Если бы его обозвали грязнокровкой, он бы непременно врезал. Хотя, его подруга так однажды уже делала; видимо, Малфою этого оказалось мало. — Грязнокровкам слова не давали, — с презрением скривился Драко. — Я хотя бы имею друзей! — гордо поведала Гермиона. Нахмурившись, Гарри потянулся к её рукаву, чтобы оттащить от этой компании: если бы Снейп это увидел, он бы непременно заставил его чистить весь Хогвартс до конца обучения. — Ага, — криво ухмыльнулся Забини. — Или они тебя. Поттер набрал в грудь побольше воздуха, чтобы ответить этому заносчивому идиоту, но в разговор внезапно вмешалась Азаераса. — Блейз, — укоризненно произнесла она. — Неприемлемо использовать такие выражения по отношению к девушке, даже если она магглорождённая. Гарри был удивлён способностью Азаерасы защитить кого-то, при этом унизив. Забини же недоумённо на неё взглянул, а после закатил глаза. Гарри мысленно поблагодарил Ти и решил, что на этом спор окончен. — Я сама в состоянии за себя заступиться, — нахмурилась Гермиона. У Гарри в голове был только один вопрос. «Гермиона, ну зачем?» — Надеюсь на это, — небрежно начала Азаераса, — ведь ваши, как вы сказали, «друзья» вряд ли это сделают. А насчёт моего комментария к словам Блейза: я не хочу, чтобы он использовал неприемлемые для аристократии выражения, даже если его на это провоцирует особа маггловских кровей, — за этой репликой последовала едва заметная улыбка. — Думаю, нам лучше поспешить на завтрак. Гарри мысленно воззвал к Мерлину, попросив того дать своей подруге немного мудрости и терпения. Продолжать перепалку с этими людьми не было никакого желания, к тому же они уже потеряли ко всему этому интерес и спокойно заходили в Большой зал. Но, видимо, Мерлин оказался глуховат, так как Гермиона вцепилась Азаерасе в плечо. В голове у Гарри прозвучали слова, сказанные Азаерасой, когда он сбил её с ног: «Я мстительный человек, мистер Поттер, а вы не сможете держать мои руки вечно…» Каждый день, отмывая то кубки, то котлы, он в этом убеждался. — Моя семья, по крайней мере, жива, — зло прошипела Гермиона, очевидно, задетая предыдущими словами. Гарри понимал, что Гермиона хочет уязвить собеседницу, но не понимал зачем. Всегда добрая и отзывчивая, она не была похожа на саму себя, хотела задеть за живое, хотя Гарри понимал, что Азаераса едва ли сможет назвать хотя бы имена своих потенциальных родителей. Кончик волшебной палочки, которую Азаераса почему-то держала в левой руке, упёрся в шею Гермионы. — Не тронь меня своими грязными руками, мерзавка, — тихо сказала Азаераса, слегка прищурившись. Зрачки её в гневе расширились, отчего глаза стали казаться темнее. Гермиона выпустила её, сделав шаг назад, но палочка не исчезла. Гарри стоял, не в силах ничего сделать; он всё ещё помнил тот красочный кошмар, в котором Септимус Уизли проклял Азаерасу, помнил, как Реддл говорил ей, чтобы она показала всем свои способности. Сейчас, когда Гриндевальда больше нет, она могла сделать что угодно: одно его неверное движение, и Гермиона могла пораниться или и вовсе лишиться зрения. То же касалось и Рона, за выходку которого Гарри переживал не меньше, чем за подругу, но Рон слово чувствовал угрозу, исходящую от Азаерасы, а потому молчал. — Тебя так забавит искоренение рода Сати? — спокойно поинтересовалась Азаераса. «Фамильярность, вот она», — подумал Поттер. Его подруга определённо вступила в опасную перепалку, задела тему, которую следовало обходить за несколько миль: даже когда Поттер свалил девушку с ног, она себе подобного не позволила. Гермиона совершенно растерялась от подобных действий. Из уст Азаерасы вырвался опасный для Гермионы вопрос. — Что бы ты чувствовала, девочка, оказавшись без семьи? Гермиона молчала. Гарри нашёл бы подобную тактику благоразумной несколько минут назад, но сейчас его одолевали сомнения. Азаераса спросила у Забини имя Гермионы, и в голову Гарри стали закрадываться опасения. Азаераса вела себя так, словно прощупывала почву под ногами для следующего шага. — Замечательно, — сказала она, убирая волшебную палочку и делая небольшой шаг назад, покидая личное пространство Гермионы. На её лице появилась насмешливая ухмылка, не предвещающая подруге ничего хорошего. — Как вы сказали, мисс Грейнджер? — беззаботно спросила Азаераса, снова возвращаясь к светскому тону. — «Моя семья, по крайней мере, жива»? Уверяю вас, это ненадолго. Хорошего дня. Гарри подавил в себе желание тут же броситься к Дамблдору и попросить его выслать половину аврората для защиты родителей Гермионы. В конце концов, Азаераса не знала, где они живут, и была в Хогвартсе. Но Гарри всё равно решил попросить директора обезопасить мистера и миссис Грейнджер перед наступлением каникул. Следующая его встреча с мисс Ти состоялась нескоро. После всего того ужаса, который выпал на участь Рона и Гермионы, когда они решили покинуть академию во время занятий. Гарри предложил пожить на Гриммо двенадцать, побыть с близкими людьми. Ребята согласились, о чём Гарри вскоре пожалел. Близнецы Уизли пригласили всех в свой магазин, чтобы развеяться. Золотое Трио вместе с Нимфадорой ответили согласием, а Римус и Артур отправились с ними на всякий случай. Гарри, оказавшись на месте, решил вначале посетить Гринготтс, чтобы взять небольшую сумму денег: он хотел купить Рону метлу, чтобы тот хотя бы немного отвлёкся от всего ужаса, что приключился с его семьёй (в первую очередь это касалось смерти Джинни). Артур вызвался пойти с ним, Гарри согласился. Когда они с мистером Уизли уже возвращались, на пустой улице им представилась явная картина сражения. Причём шестеро из их компании заставляли кого-то отступать назад, как раз в их сторону. Мистер Уизли вытащил волшебную палочку и послал в сторону противника луч заклинания. Напор на Азаерасу — как оказалось позже — и без того был огромный, но Гарри, будучи уверенным в том, что сейчас всё закончится, всё равно достал свою волшебную палочку — так ему было куда спокойнее. Азаераса обернулась, и даже сумела отбить проклятье, не издав никаких звуков. Тогда Поттер и узнал её. Гарри не стал пускать проклятья, оставляя это на остальных. Азаераса стала отходить к одной из лавок, продолжая отбиваться, и у Гарри появилась возможность увидеть её не только со спины. Огромная бесформенная футболка, которых, он был уверен, в гардеробе Азаерасы никогда не наблюдалось, подкинула в его голову мысли о том, что футболка принадлежит какому-то парню. «Какое мне вообще до этого дело?» — подумал Гарри, при этом внезапно ощутив прилив злости и обиды. Она убила семью Гермионы и сестру Рона, но в голове лишь крутилось желание найти ублюдка, в чьей футболке она сейчас находилась, и отправить его к Мерлину. Гарри не понимал и не принимал свои чувства, считая себя сумасшедшим; ведь в самом деле, какое отношение этот ублюдок имел к нему? И как вообще так получилось, что Азаерасе пришлось надеть чужие вещи? Нет, у него был определённый сдвиг на этой девчонке, что было нежелательно при нынешней политической ситуации. — Мортмордре! — вдруг воскликнула она. Яркий свет вырвался из поднятой к небу палочки, а саму её коснулся луч Ступефая. На мгновение фигура Азаерасы словно осветилась изнутри зловещим красным светом, а потом она оторвалась от земли и упала возле магазинчика; футболка её слегка задалась, открывая длинные джинсовые шорты, опять же мужские. Над Косым переулком стала яркими изумрудами переливаться Чёрная метка. — Фред, Джордж, возьмите её и трансгрессируйте в штаб, пока Пожиратели не прибыли сюда, — распорядился Ремус, оглядываясь на остальных. Тонкс по своей неуклюжести получила несколько царапин от режущего проклятья, а у Рона из носа шла кровь. Гарри почему-то казалось, что это самое безобидное, что может получить человек при схватке с Азаерасой. Все они тут же оказались на Гриммо двенадцать. Привязав Азаерасу к стулу в старой спальне, Ремус отложил необычайно искалеченную палочку на столик и стал сканировать Азаерасу с помощью какого-то заклинания. Когда фиолетовый свет коснулся цепочки на шее, он переменился на красный. С помощью заклинания Люпин снял шеи Азаерасы кулон, форму которого Гарри тут же узнал: на запястье Азаерасы был выжжен точно такой же рисунок. В карманах мантии их тоже поджидало несколько интересных открытий: в первую очередь это были такие зелья, как зелье невидимости и веритасерум; также нашлись карманные часы, какие-то склянки с неизвестными зельями и тот флакон с амортенцией, который Гарри видел прежде. Маленькие диски являлись одноразовыми порталами, как понял Ремус, и уже не имели никакой ценности; из голенища ботинка Люпин вытащил ничем не примечательный нож, который во время проверки заклинаниями показался опасен лишь как острый предмет. Забрав всё это, они вышли из спальни. Гарри последовал за ними, не в силах смотреть на то, как Азаераса, такая беззащитная в своём бессознательном состоянии, сидит связанная в этой жуткой одежде. Каким-то мгновением пролетел почти целый день. Азаераса очнулась, получила несколько пощёчин от миссис Уизли. Гарри прекрасно понимал, почему Молли так злится: перед ней сидела убийца её дочери, но он всё равно не мог смотреть на даже потенциальное причинение ей вреда. «Ти и так уже настрадалась за свою жизнь», — думал Гарри, вспоминая свои кошмарные сны. — Джордж, Фред, можете идти поспать, — сказал Гарри, входя в комнату в четыре часа утра. — Я послежу за ней. Близнецы и в самом деле выглядели сонно, в то время как его самого мучила бессонница. Поблагодарив Гарри, близнецы вышли из комнаты, аккуратно прикрыв дверь. Гарри сел на край кровати, игнорируя присутствие в комнате кресел, и стал рассматривать лежащую под тонким одеялом Азаерасу. Мило свернувшись, она утыкалась носом в тыльную сторону своей левой ладони, выглядя ещё более беззащитно, чем это было, когда она связанная сидела на неудобном стуле. Гарри с удивлением заметил, что ужасного шрама на её руке больше нет, а потом с горечью осознал, что это наверняка Волдеморт излечил её. Снова. Это было так странно осознавать, что бесчувственный злодей всё ещё способен творить добро по отношению к кому-либо. Хотя Поттер тут же заставил себя поверить в то, что он сделал это отнюдь не из добрых побуждений. Сейчас Гарри не понимал, как Азаераса Ти могла стать Азой Гриндевальд. Хотя в его воспоминаниях Том Реддл иногда называл её именно так, девушка его периодически поправляла; да и вообще Гарри до недавнего времени считал, что «Аза» это сокращение от имени Азаераса. Но вот Гриндевальд… Азаераса — или Аза — говорила ему, что Геллерт Гриндевальд взял опеку над ней, но это ведь совершенно не значило, что ей досталась бы его фамилия. Те же Дурсли хоть и приютили его у себя, он всё ещё оставался Поттером. Сейчас Гарри хотел отмотать время назад, чтобы увидеть её настоящее имя на карте Мародёров. Когда он наблюдал по ней за Малфоем, он несколько раз ловил себя на мысли, что хочет найти и Азаерасу Ти, но та на карте не появлялась, что заставило Поттера думать о её принадлежности к другому периоду времени. Но сейчас парень понимал, что это были нелепые домыслы, ведь она находится здесь; скорее всего Азаераса была в Выручай-комнате, когда он искал Малфоя. «Нужно узнать, кем были её родители», — промелькнуло у Гарри в голове. Вот только говорить про неё он не мог вообще; даже когда у него в голове возникала мысль сказать что-либо, разум его затмевался, а в голове становилось пусто. Неизвестно сколько времени прошло, но дверь бесшумно отворилась, и внутрь, пятясь спиной, зашёл объект его мыслей — Аза Гриндевальд. — Нужно попробовать переместить это в другой объект, — послышался голос Волдеморта, после чего он зашёл следом. — Марволо, это опасно! — всплеснула руками Аза, совершенно не обращая внимания на очнувшегося Гарри. — Нужно проконсультироваться с экспертом в этих делах. Мистер Кощей должен знать наверняка. — Этот русский маг? — скривил Реддл своё идеальное лицо. Мельком взглянув на Поттера, он затих. — Ему около восьмиста лет, как и Ягишне, — продолжила Гриндевальд, оперевшись в один из столов поясницей. Гарри, смотревший на это всё с левой стороны, заметил, как Реддл вытащил из рукава мантии волшебную палочку и подошёл к Азе довольно близко. Луч заклинания из артефакта не вырвался, но Поттер ясно ощутил, как лишился дара речи и вообще возможности двигаться. В тёмных глазах Волдеморта замелькали огоньки самодовольства. — Он предлагал мне поговорить о бессмертии, когда я искала Себастьяна. «Смерть его находится на конце иглы, игла в яйце, яйцо в утке и так далее», — начала цитировать Аза непонятный для Гарри отрывок, садясь на стол и складывая ладони на сведённых вместе коленях. — Чем тебе не крестраж? И Ягишна тоже наверняка имеет свой. — Да, он неплохо заморочился над местом хранения частицы себя, — криво ухмыльнулся Волдеморт, кладя левую ладонь на руки Азы, а второй опираясь на столешницу. Гарри показалось, что он специально выбрал именно такое расположение, чтобы ему было лучше видно. Хотя он тут же отбросил эту мысль подальше. — Я переживаю, — тихо протянула Аза. — Том, я уже потеряла Эйлин. После неё остался лишь предатель-полукровка. Я не хочу потерять ещё и тебя. Рука Реддла под внимательным взглядом Гарри скользнула ниже, а затем стала подниматься по внешней стороне девичьего бедра, медленно задирая подол тёмно-зелёной юбки. Аза на это совершенно не реагировала, а вот в Поттере моментально вспыхнула ревность, приправленная чувством собственности. «Не смей касаться моей девушки, чёртов Реддл!» — кричал про себя Гарри, хотя тот факт, что Аза Гриндевальд его девушкой не является, он прекрасно осознавал. — Сколько раз я просил тебя не называть меня Томом? — вопросительно поднял бровь Волдеморт, слегка склоняя голову на бок. Рука его замерла чуть выше середины бедра, длинные пальцы сжали его, деформируя бледную кожу. Гарри не мог смотреть на это спокойно, ему хотелось отправить Волдеморта к Мерлину, заняв его место. И тогда Гарри бы точно не остановился на середине бедра… — Ты для меня Том, Марволо, — горько усмехнулась Аза, поднимая руки и приобнимая Волдеморта за шею. Они упёрлись лбами, внимательно смотря друг другу в глаза. — Прости, но только Том. Гарри был готов завыть от отчаяния, подобно оборотню. Ему совершенно не нравилась эта близость между девушкой и его врагом. Волдеморт, казалось, проигнорировал слова Азы. — У меня есть ещё крестражи, — пожал он плечами, выпрямляясь. Руки Гриндевальд легко соскользнули с его плеч, снова оказываясь на коленях, а руки Волдеморта расслабленно опустились в карманы чёрной мантии. — Потеря одного из них, конечно, не желательна, но не смертельна. И ещё, отмени клятву Поттера. В ней смысла уже нет. Спрыгнув со стола, Аза пожала плечами и обернулась в сторону Гарри, только теперь его замечая. Он напряжённо смотрел на то, как Аза поднимает левую руку на уровень своей головы. Запястье Поттера словно облили ледяной водой, когда она щёлкнула пальцами. Аза снова развернулась лицом к Волдеморту, подобно ему пряча руки в карманы мантии, и на Гарри больше внимания не обратила. — Я надеюсь на твоё благоразумие, Марволо, — скривилась она, а после этого направилась в сторону выхода.