Слепой да не увидит

Хакс редко страдал вспышками гнева. Еще реже он позволял им взять верх над тщательно выверенным, практически идеальным контролем, под которым всегда держал собственные эмоции и чувства. Но с Соло с самого начала все шло не так. С их самой первой встречи. Хакс обещал себе, что больше не будет допускать ошибок, — на кону было слишком многое. Но криффов джедай будто взялся испытывать его терпение своим неуемным желанием защитить и, сам того не ожидая, попал по больному месту. Палпатин будет им недоволен. В свое оправдание Хакс мог сказать многое. Что детская травма — о, как он не любил это выражение, но по-другому назвать не получалось — все еще была в нем сильна. Что благодаря его вспышке Соло признал свою привязанность вслух, давая начало собственному падению. Что в итоге он сумел устроить все лучшим образом, искусно превратив свою ошибку в преимущество. Все это было ничтожным по сравнению с тем, что могло их ожидать, если бы все пошло по худшему сценарию. Соло словно почувствовал его легкую нервозность, пока они шли по коридорам административного здания сената, приближаясь к кабинету канцлера. Девчонки-падавана с ними не было — она ждала результатов экспертизы, и Соло, похоже, потерял всякий страх. Они шли по коридорам бок о бок, и он держался слишком близко к Хаксу, будто только падаван могла заподозрить что-то. Административное здание, как всегда, кишело работниками Сената, и внимательные могли сделать выводы. В какой-то степени это Хаксу и было нужно. Но все же стоило изобразить, что он беспокоится за сохранность тайны. — Держись на расстоянии, — тихо, так, чтобы только Соло услышал, произнес он. Ему на плечо легла ладонь. Все в нем восставало против таких панибратских жестов, особенно здесь, но… Хакс все еще должен был притворяться влюбленным дурачком, жаждущим близости и прикосновений. Они в самом деле были ему приятны, но чувство собственного достоинства перевешивало. — Бен, — так же негромко предупредил он. Руку с плеча тот убрал, но отойти не спешил. Вот и хорошо. В конце концов, несмотря на ошибку, все шло по плану. Как и было задумано: идеально рассчитанная стратегия, которая приведет Бена Соло на Темную Сторону, а Республику — в их руки. Алая Гвардия, узнав Хакса, пропустила их в приемную. — Сенатор Хакс, — церемонно поклонился секретарь Палпатина. — Канцлер ждет вас. Хакс кивнул ему, двинулся в кабинет — и, к своему неудовольствию, обнаружил, что Соло продолжает следовать за ним по пятам. Он чуть дернул подбородком и резко замер. Соло едва не врезался в него и, якобы ради того, чтобы остановить движение по инерции, коснулся ладонями его спины, незаметно для чужого взгляда оглаживая ее. Неисправимый — но для них же и лучше. — Рыцарь Соло, — почти безмятежно проговорил Хакс. — Кажется, мы с вами недавно уже обсуждали, что рядом с канцлером мне ничего не грозит. Тот провел ладонями чуть ниже и убрал их. — Простите, сенатор, — услышал Хакс, но сожаления в голосе не уловил. Он бросил на Соло оценивающий взгляд через плечо: тот ухмылялся так, словно они были наедине и ему все было позволено. Отлично. Пусть теряет осторожность и привыкает к чувству вседозволенности. Начало положено, а дальше можно будет только наблюдать, изредка направляя в нужную сторону. — Не скучайте без меня, — проронил Хакс напоследок и шагнул внутрь, после чего осторожно затворил за собой дверь. Его дед, как всегда, сидел в кресле, только в этот раз лицом к окну, спиной к входу и самому Хаксу. Тот прекрасно знал, что это значит. Ему все известно, и он недоволен. Хакс тихо выдохнул и, подойдя ближе, встал у спинки кресла. Заложил руки за спину и вгляделся в панораму Корусанта, собираясь с мыслями. Он знал, что скрывать свой промах однозначно не стоит. Попытается — и последствия будут в разы хуже, чем от чистосердечного признания. Палпатин всегда был добр к нему, но тем не менее воспитывал в строгости. И Хакс знал, почему. Он растил наследника — будущего Императора, который будет править галактикой после него. После недолгого молчания Палпатин негромко спросил, аккуратно подталкивая его начать: — Ты что-то хотел мне рассказать? — Я… допустил ошибку, дедушка, — все-таки произнес Хакс, собравшись с духом, и, как и всегда, когда приходилось признаваться в собственных провалах, это были одни из самых сложных слов в его жизни. — Я жду подробностей, мой дорогой внук. Хакс сцепил пальцы за спиной и крепко сжал их. Начало уже положено. Если он сам расскажет все без утайки… что ж, тогда разочарование деда будет не настолько сокрушительным. — Я чуть не перечеркнул первую часть нашего плана, — сознался он. — Я поддался эмоциям, позволил ярости взять верх над собой. Но я сумел вовремя все исправить. — Ты вспомнил отца, — задумчиво проговорил Палпатин, в очередной раз доказывая, что знает о внуке все — не только каждый его шаг, но и каждую мысль, что приходит ему в голову. — Он мне не отец, — привычно отозвался Хакс. — Я признаю, что память о прошлом еще сильна во мне. Я хотел бы забыть, но… — Он замялся, пытаясь подобрать правильные слова. — Оно же делает меня сильным. — Забывать не стоит, — ответил Палпатин. — Что ж… Бен Соло ни о чем не догадался? — Нет. — Теперь он мог сообщить и хорошие новости. — Этот глупец даже вообразить себе не может, чего я хочу от него на самом деле. Зато, — улыбка едва тронула его губы, — он признал свою привязанность. Свою любовь. Хакс хмыкнул и скосил взгляд на деда. Тот сложил сцепленные в замок руки на животе, и во всем его виде чувствовалось удовлетворение. — Иногда ошибки позволяют продвинуться на несколько позиций вперед — если правильно их использовать, — произнес Палпатин. — Ты смог это сделать. Я горжусь тобой, Армитаж. На такое Хакс и надеяться не мог. Услышав эти слова, он почувствовал, как в его душе разливается приятное тепло. Вместо разочарования он получил признание — а ведь ожидал совсем не такой реакции. — Спасибо, — коротко ответил он. — Ты потянул за нужные ниточки, — мягко произнес Палпатин. — Продолжай в том же духе и дальше, тогда итог не заставит себя ждать. Хакс кивнул и наконец разжал пальцы. Устроив одну ладонь на спинке кресла, он все так же смотрел на панораму Корусанта, уже выстраивая в голове следующие шаги, которые должен был предпринять. И прикидывал, на сколько союзников сможет рассчитывать.