***
Все было бы весело, если бы не было так грустно. Эта волшебная история началась под Рождество, а может, и под Новый год, в общем, тогда, когда все сказочные персонажи оживают, а атмосфера наполняется праздником. Тогда, когда черт в свином обличии ворует месяц на хуторе у Диканьки. Когда в Китежграде Иван Пухов пытается развеять злые чары, наложенные ревнивой Кирой Шемаханской на его невесту — Алену Санину. Когда в жизнь входит теория «шести рукопожатий» и по всей стране загораются «Ёлки». Тогда, когда все вспоминают фразу «Шаганэ ты моя, Шаганэ!» Тогда когда… а, в общем, неважно. Студент второго курса медицинского ВУЗа Иван Пигалин, девятнадцати лет от роду, посмотрел завороженно на небо и мечтательно выдохнул морозный пар. Черное пальто никак не подходило минусовой температуре, да и шапки на его голове не наблюдалось, поэтому рыжие непослушные вихры торчали в разные стороны, будто вышеупомянутый нечаянно познакомился с розеткой. Кончики маленьких ушей уже порядком подзамерзли и порозовели, но Ванька знал, что ему нужно всего лишь добежать до метро, и его поглотит теплое нутро подземки. Иван был довольно странный и необычный персонаж. Семьи у Ваньки не было, была лишь какая-то тетка — дальняя родственница, и то, он видел ее от силы пару раз. Оттого Ваня был одинок. Друзей тоже особо как таковых не водилось, только однокашники. Стиль жизни наш герой предпочитал тихий и скромный, да и денег особо не было, чтобы излишне шиковать. Жил Ваня на пособие от государства, на подработку, да небольшую стипендию. Внешность у Ваньки была нетипичная. В его роду, видимо, где-то затесались татары, оттуда ему по наследству и достался темно-рыжий цвет волос, раскосые карие глаза, пухлые губы, но чистое без веснушек лицо. Рост у него был средний, телосложение худое. Увлечение у Ванюши было — безобидное и по-детски наивное. Ваня любил сказки. Еще в приюте он вечно донимал нянечку, уговаривая каждый день почитать ему о царевнах и царевичах, о сером волке и живой воде, о трех богатырях, о золотой рыбке, да ему было без разницы, лишь бы было красочно и волшебно. Ваня вырос, но до сих пор не мог расстаться со своими пристрастиями. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается… Через полчаса Иван вновь вынырнул из метро на улицу, оживленную праздничной суетой. Сегодня был последний день учебы перед небольшими зимними каникулами, поэтому можно было расслабиться и не спешить. Пигалин смотрел по сторонам и по-доброму завидовал людям, которым есть к кому спешить, которым есть кому дарить подарки и которым есть кого целовать на ночь. Не то чтобы Ваня страдал от одиночества, но иногда на него наваливалась хандра и грусть. В зимнем парке стояла ночная тишина, было уже слишком поздно для прогулок, но у парня не было выбора, его дом, в котором дожидалась маленькая однокомнатная квартирка, как раз находился за парковыми насаждениями. Снег скрипел под ногами, сверкая в свете луны, вдалеке, у старой обсерватории виднелись красные горящие гирлянды, и ничего не предвещало на сегодня неожиданностей, пока темнота не всколыхнулась пронзительным воем дворовых собак, а затем слабеньким писком, отчаянно просившим помощи. Ваня был еще и героической натурой. Его сердце никак не могло оставить кого-то в беде, и ему было совершенно неважно кто это был. Завертев головой, парень не увидел ничего, что могло заменить оружие, пока его нога не наткнулась на тяжелую кривую корягу. Подхватив её на манер дубинки, Ванька отчаянно бросился в гущу событий. С этого момента его жизнь и сделала сказочно-волшебный кульбит.***
Ванька откинул изрядно погрызенную клыками палку, поправил растрепанные волосы и попытался пригладить кусок оторванного рукава. Подняться сейчас из огромного сугроба, где он угнездился задницей, казалось невозможным. Он выиграл этот бой, но естественно не без потерь. Главное что он отбил у своры бездомных псов… э-э-э, а собственно что? Или, может кого? Пигалин прищурился и еще раз осмотрел нечто, что стояло перед ним. «Нечто» было сгорбленным, невысоким и жутко волосатым. Длинные пакли свисали по всему туловищу и, казалось, что именно к этим паклям и пришиты маленькие блестящие глаза-бусинки. — Здравствуй, добрый молодец, — старческим голосом проклокотало существо. — К-кто ты? — заикаясь и бледнея, спросил Ванька. — Знамо кто, — развело «нечто» тонкими веточками-прутиками, торчащими из той же пакли, — Леший. — Л-ле-ле-ший? — Ванька еще больше погрузил свой «кардан» в сугроб. — Леший, — подтвердило, как само собой разумеющееся, существо. — Да ла-а-адно… — не веря, заявил «добрый молодец», но толика сомнения у него присутствовала, что-что, а сказки и чудеса Ванька любил, поэтому тайно питал надежду, что, может быть, это какой-то веселый и добрый розыгрыш — ему хорошо, и людям приятно. Поэтому Пигалин решил поддержать авантюру чужого праздничного настроения. — Что! — воскликнул парень. — Настоящий?! — Настоящий, — подтвердил карлик-актер. — Прямо-прямо? — Эх…бестолочь, прямо-прямо… Кто-то же в лесу должен наводить порядки. — Вау! — восторженно вскрикнул Пигалин и даже немного сместился вперед со своего «теплого и насиженного» места. — Да, дурья башка, — рявкнул старичок-актер. — И за то, что ты меня спас, я исполню любое твое желание! — это прозвучало как-то пафосно, и было такое ощущение, что «Леший» чуть ли нос не задрал. — Любое-любое? — Любое-любое, — Леший терял терпение и цедил слова сквозь зубы. — Хм, — Ванька прикусил палец, — чего бы мне загадать? Денег не хотелось, а вот жутко Пигалину хотелось обрести семью и друзей. — А ты точно все можешь? — Ванька подозрительно покосился, но решил пока еще подыгрывать. — Точно! — Тогда… тогда… сделай так, чтобы я попал в сказку? Хочу встретиться с настоящим Кощеем Бессмертным, Змеем Горынычем и Василисой Прекрасной. Вот! — Хм…- старичок задумался. — Ну ладно, понимаю, Василиса, у неё о-о-очень выдающиеся данные, — Леший сделал вид, что не может обхватить свою грудь. — Но не понимаю, зачем те та голубятина понадобилась… — Чего? — не понял Пигалин. — Да ничего, — махнул рукой Леший. — Ты уверен? Назад дороги может и не быть. — Уверен, — твердо махнул рыжей длинной челкой Ванька. — Ну, тогда держись! Патлатый сделал пару махов рукой, и из его ладоней появилось свечение в виде малюсеньких желтых звездочек. Голова Пигалина закружилась, а перед глазами потемнело. — Все-таки странное желание, — донеслось как издалека до Ваньки, перед тем как его сознание померкло. — Ну, понимаю Василиса… ого-го девка, но эти…тьфу…содомиты!