Так надо, Ваня

      С каждой лишней минутой, проведенной в "Опере", Ваня все больше гордился своим решением сегодня не бухать. Это было тяжело, даже неприятно - наблюдать за всем происходящим по трезвяку, но в противном случае он бы уже давно кому-то въебал. Даже без грамма алкоголя в крови от желания с кем-нибудь сцепиться периодически чесались кулаки. Одна половина подходящих к Мирону пыталась гиенить и пинать за проигрыш. Вторая - подлизнуть и выразить респект. И Ваня, блядь, не знал, кто из них хуже, так что нахуй посылал всех. Он никогда не был тем, кто сглаживал углы, наоборот: если появлялась возможность выпустить пар, он с радостью это делал. От Марка толку не было, он пятнадцать минут посидел у бара с вытаращенными глазами, почти перепуганный и ничего не понимающий, так что Ваня его отправил домой: возиться еще и с ним как-то не улыбалось. Очень хотелось сейчас Порчи рядом, который обычно разряжал атмосферу одним присутствием, или хотя бы Илюшу, который умел в принципе решать любые проблемы, но в их отсутствие приходилось справляться самому.       Справлялся, по своему собственному мнению, Рудбой хуево: Мирон молча цедил какой-то коктейль, уезжать отказывался, выглядел нездоровым и заебаным, и единственное, что получалось у Вани, - не подпускать близко всяких утырков. СД вроде к утыркам не относился, хотя его друзья вызывали оооочень много вопросов. Витя подсел к Мирону, что-то пошептал ему на ухо, выпил шот и подошел к Рудбою. - Ваня, увози его отсюда. Народ накидывается все сильней, скоро совсем пизда начнется. Нехуй ему тут сейчас делать. - Легко сказать "увози". Я бы уже давно. - Ну, значит, влей в него чего-то покрепче, а потом на плечо и в машину - домой, баиньки. - Ты лучше за зверинцем своим приглядывай. Мирон - моя забота, не твоя. - Да, Витя не был утырком, но Ваня уже так заебался, у него болела голова, он хотел забрать отсюда Мирона и просто уже закончить этот уебищный вечер. Последнее, в чем он сейчас нуждался, - в бессмысленных советах. - Ты на меня-то не рычи! Я помочь пытаюсь. А пацанов сейчас тоже по домам отправлю. - Он сочувственно похлопал Рудбоя по плечу, еще раз посмотрел на Мирона и ушел, сразу затерявшись в толпе.       Рудбой вытащил телефон, чтобы проверить время, и даже не удивился: висела куча уведомлений о пропущенных и непрочитанных. В вайбере беседа "Дотка. Фарш" разрывалась от сообщений. Вообще-то, изначально она называлась "Курятник", но однажды Мирон ее чуть не пропалил, заинтересовавшись, что это Ваня обсуждает с таким названием. Проще было переименовать, чем объяснять, зачем нужна конфа, в которой они дружно волнуются за Мирона и хлопают над ним крыльями. Женя как раз отправила гневное сообщение, что "если Ваня сейчас же не отпишется, она свяжет своим котам коврик из его паховых волос". Заебись. Рудбой быстро промотал еще три десятка сообщений, преимущественно от Жэк и Илюши, разбавленные парочкой простынок Рикки и смайлами Порчи. "вы заебали" "отъебитесь, а? все норм. мне с вами пиздеть или за М. присматривать?" "Жээээк, ты злая" "мы в порядке, скоро двинем домой"       Не став ждать ответа, Ваня убрал телефон. "Скоро двинем домой" звучало охуенно.       Конечно, он понимал остальных. Если б он не мог убедиться, что Мирон в относительном порядке, Ваня тоже дергался и паниковал бы. И как бы выматывающе ни было сидеть сейчас под перекрестными взглядами, будто в витрине, он, по крайней мере, не психовал где-то там от неизвестности и невозможности помочь. И хуй с ними со взглядами, если честно, и с проигрышем, и с отсутствием бухла в крови. Большинство находящихся здесь людей мизинца Мирона не стоило, но с радостью сейчас танцевало на его костях, просто потому что Гнойный забаттлил сегодня сильнее, а Ване приходилось на это все просто смотреть, ждать и держать лицо. А Мирон, казалось, сам себе назначил повинность и теперь ее выплачивал вместо того, чтобы ехать домой - подальше от духоты, наглого внимания и громких шепотков.       Последние несколько месяцев дались им всем не очень просто, и Ваня изначально был категорически против, чтобы Мирон шел на баттл, не выйдя из... ну, не самого удачного состояния. Да и этот Гнойный не выглядел подходящим соперником со своим жадным вниманием, напоминающим одержимость.       Но Мирон сказал: "Так надо, Ваня", и случилось то, что случилось.       Между ними давно стерлись какие-то границы, они видели друг друга в таких видах и состояниях, после которых сложно воспринимать кого-то иначе, чем семьей. Мирон уже стал родным человеком, со своими косяками и тяжелым характером, но бесконечно любимым и дорогим, за которого - без преувеличений - в огонь и в воду. Так что какой-то проебанный баттл для него, Рудбоя, не менял ровным счетом ничего. Но вот для этого поганья, которое само возвело Мирона в статус культа, а сейчас кружило вокруг стервятниками, пытаясь урвать кусочек, - вот для них это было событием. Событием на недели, месяца, - с разбором по секундочкам, по каждому слову и по движению. И Ване так хотелось сейчас подойти к Мирону, тряхнуть его посильней, дать затрещину и заорать: "Нахуя мы тут? Зачем ты сейчас сидишь перед этими? Показываешь свою уязвимость? У тебя есть я, при мне хоть реви, хоть блюй, хоть вешайся - я вытащу!!!" Но вместо этого он стоял с невозмутимым видом, поглядывая на толпу и высматривая тех, кто мог навредить. "Так надо, Ваня".       Приближение ярко-красного пятна Рудбой воспринял, как праздник. Гнойный в своей кричащей нелепой толстовке был тем, кто вполне мог сам полезть в драку или хотя бы спровоцировать. Ване даже захотелось показательно закурить, выпустить ему дым в лицо и заявить: "Просто дай мне повод", следуя лучшим киношным традициям. Гнойный был один, вроде даже вменяем и без бухла, что слегка удивляло. Он двинулся сразу к Мирону, не замечая Ваню, - или делая вид, что не замечает. - Эй, полегче. Аудиенция закончена. - Ваня встал у него на пути, прикрывая корпусом Мирона и даже не пытаясь выглядеть дружелюбно. - Шел бы ты, мэн. Нехуй тебе тут делать. - Я просто поговорить. - Гнойный не выглядел хоть сколько-то агрессивным, скорей уставшим и почему-то отчаянным. Он утирал рукавом пот со лба и пытался из-за Ваниного плеча разглядеть Мирона. - Я просто хочу поговорить. - Слушай, давай ты сейчас пойдешь к друзьям. Завтра все разговоры. Или послезавтра. - Слава буквально на секунду посмотрел на Рудбоя, как-то обреченно усмехнулся, покачал головой и снова уставился ему за плечо. - Я серьезно. Тебе лучше уйти.       Ваня совершенно не ожидал, что Мирон как-то отреагирует, поэтому вздрогнул, когда он прижался сзади чуть ли не всем телом. От него перло жаром, на плече, к которому Мирон привалился виском, почти сразу стало влажно от его пота, а от ладоней на талии, даже через футболку, наоборот чувствовался холод. Надо было его скорей забирать отсюда к хуям. - Что-то не так, Ваня? - Все так, господин Гнойный уже уходит. Правда ведь? - Ване, наверное, даже стало немного жалко его, сегодняшнего победителя, который вроде был неплохим пацаном и который "просто хотел поговорить". Слава окинул их обоих взглядом, еще раз вытер пот рукавом. Все таки было пиздец жарко. - Тогда всего хорошего? - Рудбой не видел Мирона, но в голосе слышалась знакомая высокомерная усмешка. Окси снова потерся о Ванино плечо, крепче сжал ледяные пальцы на боках. В ответ на тихое Славино "Я просто хочу поговорить", Мирон бросил: - Мы уже все друг другу сказали. Отвези меня домой, Вань.       Между Рудбоем и Гнойным совершенно неожиданно влез какой-то пацан. Он был ниже их почти на голову, но начал очень активно оттеснять Славу в другую сторону, приговаривая: "Славик, домой. Мы едем домой. Не надо, Слав". Ване так и не удалось толком разглядеть друга Гнойного, но появился он очень кстати. Вся ситуация ощущалась какой-то слишком интимной, будто увидел что-то, ему не предназначенное. Но главное, они наконец-то могут отсюда съебать. Домой!!!       Уже в машине он вспомнил, что оставил у бара бомбер. Бомбер был охуенный и почти новый, но возвращаться пиздец не хотелось. Похуй. Из дома сообразит, кому написать, чтобы потом передали. Сумку со шмотом Мирона они, кажется, тоже оставили. Ваня потянулся на заднее сиденье, вспомнив, что там вроде валялись какие-то вещи. Он протянул Мирону, которого знобило, свою найденную белую футболку. - Переоденешься? Рубашке, кажется, пизда. Я эту майку один раз надевал. - Спасибо. - Мирон начал расстегивать пуговицы трясущимися пальцами. Пуговицы не поддавались, так что Рудбой почти все расстегнул сам, потянул за рукава, снял рубашку и помог надеть майку. Она на Мироне ожидаемо висела, но, по крайней мере, была сухой и не провонявшей запахами бара. - Все, поехали? - Да. Поехали. - Машина вырулила со стоянки. Мирон потянулся к радио, включил что-то тихим фоном. - Ты потом посмотришь на это со стороны и поймешь, что так все и должно было случиться, Ваня. - Ты не должен мне ничего объяснять. - Не должен. Но спасибо, что был рядом сегодня. - Рудбой кивнул в ответ, прикурил сигарету, затянулся и выдул дым в душную ночь за окном. Напряжение вечера наконец-то уходило. - Останешься у меня на ночь? - Мирон вытащил зажатую в Ваниных губах сигарету, сделал пару затяжек, выдохнул и вернул сигарету на место. - Без проблем. - Люблю тебя. - И я тебя. - Знаю, Ваня. Я знаю.