16 ноября 1991 года
Наступил ноябрь, в Хогвартсе начались соревнования по квиддичу, и в первом же матче Слизерин наголову разбил Гриффиндор со счетом 270:20. Преимущество новых «Нимбусов» над старыми «Чистометами» и «Кометами» стало очевидным с первых же минут игры, а новый гриффиндорский ловец Кормак Маклагген, на которого, видимо, сделал ставку Оливер Вуд, был больше озабочен раздачей советов игрокам своей команды, нежели обязанностями ловца. Малфой же, к удивлению Гарри, держался на метле очень уверенно и легко обошел соперника. Спустя несколько дней профессор Спраут во второй раз вызвала Гарри и Гермиону к себе в кабинет, на этот раз для того, чтобы похвалить. — Ну вот видишь, Гарри, милый, ты действительно можешь учиться, когда хочешь, — ласково произнесла она, держа в руках его табель. — Твои оценки выправились, а профессор Макгонагалл даже особо отмечает, что по трансфигурации у тебя настоящий прорыв. — Это заслуга Гермионы, профессор, — ответил он. Гарри ничуть не кривил душой. После победы над троллем то ли он стал терпимее, то ли характер девочки улучшился, но она уже не выводила его из себя, как раньше, и теперь их занятия проходили намного легче. Правда, списывать домашнее задание она ему по-прежнему не давала, но зато стала проверять его работы, так что они в итоге все равно не содержали ошибок. Профессор Спраут наградила Гермиону баллами и на прощание угостила ребят кокосовым льдом. Об отработке за случай с троллем она больше не вспоминала. В ночь перед матчем Гарри приснилось, что он пытается догнать Снейпа, сидящего верхом на трехголовом псе, а затем — что за ним самим, словно бладжер, гонится тюрбан Квиррелла. Он проснулся в промокшей от пота постели и до утра ворочался, не в силах снова заснуть. За завтраком Элин с трудом уговорила его съесть пару тостов. На большее он был просто не способен, в этом смысле они с сестрой были полными противоположностями — Гарри от волнения всегда терял аппетит, зато Элин начинала есть за двоих. — Мы же не знаем, сколько продлится матч, — объяснила она. — Вдруг случится то же самое, что и в 1856 году, когда Пуффендуй со Слизерином играли целую неделю, из-за чего пришлось даже переносить экзамены. Наконец, часы на башне пробили десять и команды отправились по раздевалкам.* * *
— Боишься? — спросил его капитан, пока они стояли перед выходом на поле. — Немножко, — признался Гарри. — Это нормально. Мне тоже было страшно перед первой игрой, — ободрил его Герберт. — И как она прошла? — поинтересовалась стоявшая позади них Тамси Эпплби, которая волновалась не меньше Гарри. — Отлично! Я не пропустил в наши кольца ни одного квоффла. — Правда? А по-моему, нас тогда раскатали в тонкий блин, — заметил загонщик Малкольм Прис. — Заткнись, Малкольм! Не видишь, я тут важным делом занят, поднимаю боевой дух у новичков. — А, ну извини. Я не знал, что это теперь так называется... — засмеялся Малкольм. — Вот поэтому-то профессор Спраут и назначила капитаном меня, а не тебя! — Герберт наставительно поднял палец. — Ибо я старый и мудрый, а ты — легкомысленный обалдуй. — Спасибо, ребята, — с чувством произнесла Тамси. — Теперь, когда я узнала, что у нас в загонщиках — легкомысленный обалдуй, а из вратаря сыпется песок, мне стало намного легче! Двери распахнулись, и под рев трибун они направились к центру поля, где их уже ждала когтевранская команда. Пожимая руки соперникам, Гарри чуть задержался напротив их ловца — изящной китаянки Чжоу Чанг, с которой ему предстояло помериться силами. Встретившись с ним взглядом, та застенчиво улыбнулась, и он поймал себя на том, что улыбается ей в ответ. «Наверное, она волнуется не меньше меня, — подумал Гарри. — У нее ведь тоже первый матч... А лицо симпатичное, и фигурка ничего...» Последняя мысль была настолько неожиданной, что он запнулся на ровном месте и едва не сбил с ног стоявшего впереди капитана. — Я ожидаю от вас честной игры! — судившая матч мадам Трюк строго обвела взглядом игроков обоих команд. — По метлам! Гарри занял свое место в воздухе позади загонщиков и, едва раздался свисток, резко взмыл вверх, чтобы не попасть под удар. Это было обычной тактикой ловцов — держаться высоко над схваткой, стараясь одновременно высмотреть в небе снитч, уследить за действиями ловца соперника и не попасть под шальной бладжер. Головой приходилось вертеть так интенсивно, что на первых тренировках его шея натиралась до кровавых волдырей, пока Элин не вспомнила какую-то книгу о пилотах Первой мировой и не подарила ему белый шелковый шарф. — Квоффл у команды Пуффендуя, Рикетт идет вперед, передача на Эпплби, та отдает Макавой... Ах, какой финт! Роджер Дэвис в невероятном броске перехватывает квоффл и несется к воротам соперника... Но нет, Флит на месте, и Пуффендуй снова идет в атаку... — доносилось из комментаторской трибуны. Чжоу Чанг, спокойно летевшая поодаль от Гарри, вдруг спикировала вниз, да так быстро, что Гарри даже не успел среагировать. Хотя на каждой тренировке ему внушалось, что любой резкий маневр соперника мог означать, что тот заметил снитч, но одно дело — лететь вслед за Седриком, которого Гарри успел неплохо изучить, и совсем другое — с открытым ртом смотреть, как срывается с места легкая и подвижная Чжоу. К счастью для Гарри, маневр ловца Когтеврана оказался обманным. Увидев, что соперник ее не преследует, Чжоу тут же вышла из пике и вернулась обратно на высоту, помахав ему рукой. — О, вы только посмотрите на это! — восторгался Ли Джордан. — Чанг попыталась обмануть Олсена финтом Вронского, но ловца Пуффендуя так просто не проведешь! Молодец, Гарри! Трибуны зааплодировали, и он вдруг понял, что зрители приветствуют не ловкость Чжоу, а его, Гарри, медлительность, которую все почему-то посчитали за прозорливость.* * *
Следить за игрой оказалось неожиданно интересно. Впервые узнав правила, Элин подумала, что вся эта возня с квоффлом окажется совершенно бессмысленной, ведь за одно попадание начислялось всего десять очков, в то время как удача ловца могла принести сразу сто пятьдесят. Потом ей пояснили, что профессиональные команды обычно успевали забить по несколько десятков голов за игру, поэтому снитч хоть и давал серьезное преимущество, но далеко не всегда оказывался решающим. — Макавой! Пас на Эпплби... Ого, какой замечательный крученый бросок у этой новенькой! — несся над стадионом голос Джордана. — Да, в такой ситуации вратарь Когтеврана был бессилен, и счет становится 50:20 в пользу Пуффендуя! Похоже, команда Флита сегодня в ударе! Сумеет ли ответить Когтевран до того, как... Что это там, снитч? Элин навела бинокль на Гарри и увидела, что оба ловца одновременно рванулись куда-то в сторону трибуны Когтеврана, синхронно уклонились от летящего навстречу бладжера и чуть не столкнулись друг с другом. Гарри летел впереди, но его метла вдруг остановилась, задрав нос вверх и едва не сбросив с себя седока, а затем начала выписывать в воздухе невообразимые кренделя. — Посмотрите на Олсена, что это он там делает? Это обманный маневр, или?.. Нет, похоже, у него что-то случилось с метлой! Свистка не было, но игра остановилась сама собой. Несколько игроков попытались подобраться к Гарри поближе, чтобы подстраховать его в случае падения, но взбесившаяся метла, словно почуяв их, отлетела еще дальше. — Что с ним? — волновалась Элин. — Такое впечатление, что его метлу кто-то дергает за ниточки. — Дай-ка мне! — Гермиона вырвала бинокль из ее рук, но навела его не на Гарри, а на преподавательскую трибуну. — Я так и знала, посмотри на Снейпа! Она отдала бинокль подруге, и та увидела, что профессор не мигая смотрит на Гарри и что-то бормочет себе под нос. Из рукава его мантии выглядывал кончик волшебной палочки, направленный в небо. — Он хочет его убить! — воскликнула Элин, оборачиваясь в поисках помощи. Но из взрослых рядом с ними находился один лишь Хагрид, который, как она уже знала, колдовать не мог. — Нам надо позвать... Где ты? — Пока Элин вертела головой, Гермиона уже успела куда-то исчезнуть. Она снова посмотрела на Гарри, который все с большим трудом удерживался на метле. Вот его тело соскользнуло с древка, он повис на руках, одна ладонь разжалась... И вдруг все прекратилось, как будто и не было. Гарри смог ухватиться обеими руками за метлу и, подтянувшись, прочно на нее уселся. Элин перевела взгляд на трибуну преподавателей и увидела, что вскочивший со своего места Снейп пытается затушить горящую мантию, а рядом с ним поднимаются сбитые с ног Флитвик и Квиррелл.* * *
— Ты в порядке, мальчик? Что это было? — спросила подлетевшая к Гарри мадам Трюк. — Похоже, что-то произошло с моей метлой, — озадаченно ответил Гарри, оглядываясь. — Но теперь, кажется, все в порядке. — Я объявляю тайм-аут, — судья потянулась было за свистком, но остановилась, увидев направляющуюся к ним Чжоу. — Извините, мадам Трюк, но... вот, наверное, надо переиграть? — Она раскрыла сжатую в кулак ладонь, на которой лежал золотой мячик. — Я не сразу заметила, что с Гарри что-то неладное, и... — Нет, все честно, — ответил подлетевший к ней Флит. — Игра ведь не была остановлена. — Но Гарри летел впереди меня, если бы его метла не сломалась... — попыталась было возразить когтевранка. — Все честно, — повторил капитан Пуффендуя. — Правила простые: игра не остановлена, снитч пойман. — Что ж, если так... — мадам Трюк достала палочку и направила ее себе на горло. — Сонорус. Чжоу Чанг поймала снитч, cчет 170:50 в пользу команды Когтеврана. Матч окончен! — Гарри, я правда не видела, что с тобой случилось, — Чжоу с виноватым видом подлетела к нему. — Честное слово, если бы я заметила, то не стала бы ловить снитч. — Все в порядке, — он улыбнулся и протянул руку, показывая, что ни в чем ее не обвиняет. — Когда гонишься за снитчем, ничего вокруг не замечаешь. Потрясающее ощущение, правда? — Ага, — Чжоу облегченно рассмеялась, — я потому и хотела быть только ловцом и никем другим. Ну, пока, еще увидимся! «Еще увидимся — это значит, что она хочет меня еще раз увидеть, или это была простая вежливость?» — думал Гарри, слезая с метлы. Впрочем, другие мысли быстро вытеснили из его головы Чжоу Чанг. Как ни крути, но команда проиграла свой первый матч именно из-за него. Если бы он был порасторопнее, то смог бы поймать снитч до того, как взбесилась его метла. На него все надеялись, а он в итоге оказался способен лишь на то, чтобы медленно кружить над полем, словно на уроке. — Знаешь, Герберт, мне, наверное, не стоит играть, — сказал он Флиту, едва они вошли в раздевалку. — Не такой уж я хороший ловец, как оказалось. — Гарри, ты чего? — изумленно уставился на него капитан. — Если бы все уходили после первого проигрыша, в квиддич вообще никто не играл бы. — Но мы вели в счете, и если бы не я... — Я прекрасно видел, — перебил его Герберт, — что именно ты первым заметил снитч и прилично обогнал Чжоу до того, как твоя метла взбесилась. А неисправная метла — это уже не твоя вина. Поняв, что его никто не обвиняет, Гарри немного повеселел. А когда он, вернувшись в гостиную, увидел плачущую навзрыд Лесли, все его сомнения и вовсе вылетели у него из головы. Вот уж кому было хуже всего, так это ей, ведь именно ее метла чуть не стала причиной его гибели.17 ноября 1991 года
— Нет, ребята, так мы ничего не добьемся, — раздосадовано произнесла Гермиона. — Скачем с одного на другое, а толку нет. Нам нужен системный подход. Не желая обсуждать свои дела при посторонних, они втроем нашли заброшенный класс (благо, в Хогвартсе их было предостаточно) и теперь сидели на рассохшихся стульях вокруг вытащенной из угла парты, кутаясь в зимние плащи от холода. Пыльный класс, конечно, был далеко не таким приятным местом, как гостиная Пуффендуя, но зато здесь их никто не мог подслушать. Гермиона достала из сумки перо и пергамент и начала записывать. «1. Снейп с первого дня ненавидит Гарри. Причина неизвестна. 2. Когда метла Гарри взбесилась, Снейп колдовал, направив на него палочку. 3. Когда Снейп отвлекся, метла тут же успокоилась». — Пока что все выглядит логично, — произнес Гарри. — Вот только доказательств у нас нет, и все думают, что дело было в метле, а не в проклятии. Кстати, Гермиона, ты же меня спасла, получается, твой долг уплачен. — Я же говорила, что в нашей школе это произойдет очень быстро, — улыбнулась Элин. — И что-то мне подсказывает, что мы за семь лет еще столько долгов друг другу отдадим... — произнесла Гермиона, продолжая писать. «4. Проникновение в школу тролля без посторонней помощи маловероятно. 5. Во время нападения тролля Снейп заполучил рану на ноге. 6. В школе есть тайник, охраняемый трехголовым псом». — Вот видите! Стоило только записать это по порядку, как все стало понятно, — удовлетворенно сказала Гермиона. — Снейп пытался убить Гарри и похитить то, что спрятано в школе, и наш долг — немедленно сообщить об этом директору. — Погоди-ка, — Элин отобрала у подруги перо и дописала: «7. Стадион перед каждым матчем защищается заклятиями, чтобы зрители не вмешивались в игру. 8. Существует масса волшебных способов что-то спрятать, гораздо более надежных, чем дверь, которую откроет первокурсник». — А вот об этом я не подумала, — Гермиона нахмурилась. — Это потому, что вы оба зациклились на Снейпе, — ответила Элин. — Нет, он, конечно, урод, но подумайте, почему директор его не уволил? И почему он сам не уволился? «9. Почему Снейп работает в школе?» — старательно записала она. — Может быть, директор хочет схватить его на месте преступления? — осенило Гарри. — Он спрятал в школе что-то ценное... или даже просто сделал вид, что спрятал, не важно. Снаружи простая защита, которую можно преодолеть, а в конце будет то, что его поймает. — Да, но ведь и Снейп не дурак, — возразила Гермиона. — Он не полезет в такую примитивную ловушку. — И он не смог бы так просто снять защитные заклятия со стадиона, — добавил Гарри. — Я читал про меры безопасности на квиддиче... Наверное, Волдеморту или самому Дамблдору это по силам, а остальным — вряд ли.(11) Потому-то все думают, что метла повела себя так из-за неисправности, а не из-за внешнего воздействия. И чтобы обвинить Снейпа, нам будут нужны железные доказательства. — А вот вам еще, — добавила Элин, продолжая записывать. «10. В Хогвартсе у Гарри начал периодически болеть шрам». — Шрам оставило проклятие, — сказала Гермиона, — а страсть Снейпа — темные искусства, это все знают. Вот шрам на него и реагирует. — И, кстати, раз уж мы заговорили про шрам... — Элин снова взялась за перо. «11. Откуда все знают о произошедшем в Годриковой лощине? Не от Дамблдора ли? 12. Дамблдор отдал Гарри Дурслям и ни разу его там не проведал». — Если ты его в чем-то подозреваешь, то запиши еще, что Дамблдор всегда сражался с темными волшебниками, — недовольно произнесла Гермиона. — Сперва с Гриндевальдом, потом с Волдемортом. И если бы он был злым, то давным-давно воспользовался бы своей силой во зло. — Я не подозреваю, что он злой, — примирительным тоном ответила Элин. — Это просто вопросы. Вроде все, ничего не забыла. Некоторое время они молча смотрели на исписанный пергамент. — Ну и как мы собираемся искать ответы? — наконец спросил Гарри. — Про Снейпа можно попробовать узнать, изучая его биографию, — задумчиво произнесла Гермиона. — Прямо с самого начала: где родился, когда учился, с кем дружил, где работал до того, как начать преподавать... — А про тайник можно попробовать расспросить Хагрида, — оживилась Элин. — Животные — это по его части. — Точно! — обрадовался Гарри. — Мы у него давно не были, вот прямо сейчас и пойдем! — Погоди, — остановила его Элин, — у нас на повестке дня еще один вопрос. — И эта девочка еще называла меня занудой... — Гермиона притворно вздохнула. — Так это я тебе комплимент делала, — засмеялась Элин. — Вот, сегодня с почтой прислали. — Виндиктус Виридиан, «Как наслать проклятие и защититься, если проклятие наслали на вас. Выпадение волос, ватные ноги, немота и многое-многое другое», — прочитала Гермиона. — Ой, Эль, где ты это достала? — Купила. «Флориш и Блоттс» не отсылают такие книги в Хогвартс, но «Вокшам и Роттнер» не столь избалованы клиентами и охотно идут навстречу. Но это так, шуточки, чтобы всяких там Малфоев пугать. А вот это я взяла в запретной секции, и это уже — настоящая магия, — она выложила на стол вторую книгу. Анатолий Харлампиефф, «Введение в боевую магию. Учебное пособие для I — III курсов» — значилось на обложке. — Сто лет назад по этой книге вся Европа училась, — пояснила Элин. — Я хотела найти что-то поновее, но после 1907 года все учебники для младших курсов — это не «Боевая магия», а «Защита от темных искусств», и ничего полезного там нет. А серьезные книги выдают только старшекурсникам, которые хотят поступать в Академию авроров, моего допуска для этого оказалось недостаточно. Впрочем, пока об этом рано думать, давайте сперва освоим учебник для начинающих. А там видно будет. ---------- (11) Это лишь личное мнение Гарри. Он ведь еще не знает, что Снейп силен не только как зельевар.* * *
— Я уж думал, вы про меня забыли, — обрадовался их приходу Хагрид. — Почитай, целый месяц ко мне не заходили. — Теперь будем заходить, — пообещал Гарри, — если, конечно, кое-кто мне разрешит... — Разрешу, если будешь хорошо учиться, — серьезно произнесла Гермиона. — Строгая она у тебя, — уважительно произнес Хагрид, ставя на огонь чайник. — Прямо как Макгонагалл на первом курсе. Тоже всегда была такая серьезная, что аж жуть брала. И под шляпой, кстати, тоже минут пять сидела, все никак не могла решить, на Гриффиндор ей пойти или на Когтевран. — Ты помнишь молодую Макгонагалл? — удивился Гарри. — А я думал, что она старше тебя. — А, ну так я-то завсегда на свежем воздухе, вот и выгляжу хорошо. Да и наследственность... — Хагрид смутился. — На самом-то деле, я тут почти всех с детства знаю, ну кроме Дамблдора да Флитвика еще. — И Снейпа тоже? — спросила Элин. — Конечно, он же еще совсем молодой, — подтвердил лесничий. — Хоть и выглядит старше, потому что вечно в подземельях сидит да своими зельями дышит. А на самом-то деле ему в прошлом году только тридцать лет исполнилось. Точно как твоим родителям, Гарри. Его голос стал очень грустным. — Их я тоже очень хорошо помню. Твой отец с дружками постоянно в школе безобразничали да пытались в лес пролезть, прямо как сейчас Уизли. А вот мама всегда такая правильная была, училась хорошо, потом еще и старостой стала. До Гарри не сразу дошло, что Хагрид имеет в виду его настоящих родителей, а не приемных. «А ведь я даже на их могиле не был, — вдруг понял он. — Они погибли, защищая меня, а я про них и не вспоминаю». — Так что, получается, Снейп учился вместе с родителями Гарри? — спросила Гермиона. — И как они, дружили? — Да нет, наоборот, они с Джеймсом вечно цапались. Гриффиндор-то спокон веков со Слизерином враждует. Хотя... знаешь, это странно, но вот с Лили они поначалу вроде как друзьями были, пока не поссорились. Правда, я подробностей-то не знаю, мы уже потом подружились, как они школу окончили. — Хагрид, а ты знаешь, где похоронены мама и папа? — спросил Гарри. — Можешь как-нибудь отвести меня туда? — Конечно, — ответил Хагрид, — в любой момент, Гарри. Надо только у вашего декана разрешение спросить. Некоторое время они молча пили чай, думая каждый о своем. — Что мы все о грустном, — сказал, наконец, Гарри, поглаживая Клыка. — Расскажи про каких-нибудь животных, Хагрид. — Например, про собак, — добавила Элин. — Например, про трехголовых, — подхватила Гермиона. Хагрид, который в этот момент как раз выкладывал свои фирменные кексы, вздрогнул и уронил блюдо на пол, к вящему удовольствию Клыка и тайному облегчению ребят. — Вы это... откуда вы про Пушка знаете? — спросил он. — Вам про то вообще знать не положено! — Пушок? — хором воскликнули все трое. — Это чудовище зовут Пушок??? — Ну да, а что такого? — удивился Хагрид. — Он же только выглядит страшно, а так-то очень милый... Шалит, правда, иногда, но он же еще совсем маленький. Элин живо представила себе, каким Пушок будет, когда вырастет, и прокляла свое буйное воображение. — Как ты с ним управляешься? — спросила она. — Ему же, наверное, еду надо приносить... убирать за ним... — Да это-то легко, — отмахнулся Хагрид, — он как музыку услышит, так и засыпает. А вот что он целыми днями взаперти сидит, это плохо. Я хотел было его на улицу сводить, чтобы, значит, погулял он немножко, да Дамблдор запретил. Потому как охраняет он очень важную вещь. Элин вдруг соскочила со стула, подошла к Хагриду и обняла его, насколько хватило длины рук. — Хагрид, ты очень хороший, добрый и честный человек, — сказала она. — Так я что ж... — растрогался великан. — Но извини, секреты ты хранить совершенно не умеешь, — продолжала она. — Ты только что разболтал нам, как пройти мимо Пушка, и даже сам этого не заметил. — Ох ты ж! — всполошился Хагрид. — И правда... Слушайте, это очень большущий секрет! Пообещайте мне, что никому не расскажете и сами туда не сунетесь. Там ведь не только Пушок, там еще профессора много ловушек поставили, чтобы, значит, камень понадежнее охранять. — Ка... кхм... Да, конечно, мы никому не проболтаемся, — ответила Элин. — Правда, ребята? Гарри с Гермионой усиленно закивали, стараясь не смотреть Хагриду в глаза.* * *
— Я же говорила, что это камень! Я же с самого начала говорила! — торжествовала Гермиона, когда они, поспешно распрощавшись с лесничим, возвращались в замок. — Да, Гермиона, ты была права, — покладисто кивнула Элин, — и вообще, ты очень умная. В отличие от тех, кто додумался спрятать самый мощный в мире алхимический артефакт за дверью, которая открывается заклинанием из учебника для первого курса, и собакой, которую можно усыпить музыкой. Да еще и посвятил в это человека, который совершенно не умеет хранить секреты. — Хагрид говорил про другие препятствия... — неуверенно произнес Гарри. — И я не сомневаюсь, что их так же легко пройти, как первые два, — ответила Элин. — Знаете, у меня такое ощущение, что на самом деле нас туда настойчиво приглашают. И я даже догадываюсь, кто. — Опять ты за свое! — поморщилась Гермиона. — Дамблдор не стал бы замышлять ничего, что причинило бы нам вред. — А я и не говорю про какой-то вред, я говорю про то, что он от нас чего-то хочет. Я почти уверена, что мы получим еще какие-то подсказки, а потом окажемся в ситуации, когда нам придется туда идти. — Только давайте договоримся, никаких ночных прогулок по школе! — твердо сказал Гарри. — Хватит с нас одного раза. В любом случае, в последующие дни друзьям было не до философского камня. Каждый свободный вечер они собирались за хижиной Хагрида, подальше от посторонних глаз, и разучивали боевое применение Инфламаре. Это был первый раз, когда Элин смогла опередить подругу, освоив заклинание уже на первом занятии, а вот Гермионе пришлось изрядно попотеть, прежде чем она смогла выпустить струю огня на несколько метров. Все-таки это было далеко не то же самое, что поджечь профессорскую мантию, ткнув в нее палочкой. А вот у Гарри пока что получался лишь небольшой язычок пламени, при помощи которого можно было бороться разве что с пауками, а не с темными магами. Когда погода окончательно испортилась, ребята перебрались в замок и начали собираться в пустом классе. Благодаря усилиям Гермионы, которая терпеливо показывала одно и то же действие и замечала даже малейшие ошибки в заклинании, их обучение шло довольно быстро, и вскоре Гарри воспрянул духом. Обезоруживающие, парализующие и оглушающие чары давались ему намного легче, чем сестре. Видимо, сродство с огнем имело и обратную сторону. Но сложнее всего приходилось Невиллу, который поначалу вообще не хотел с ними заниматься, так как сомневался в том, что сможет освоить хоть одно заклинание. Однако Элин очень серьезно восприняла свое давешнее обещание сделать из парня «настоящего волшебника» и смогла настоять, чтобы он учился с ними на равных. — Тебе просто нужно поверить в себя, — говорила она. — Помнишь ту ночь, когда мы убегали от Филча? — Когда вас из-за меня чуть не поймали? — Когда ты бежал наравне с нами, не отставая, — строго ответила она. — И когда оказался первым, кто увидел собаку, пока мы не могли отдышаться. И еще — единственным, заметившим, что собака стоит на каком-то люке. Неизвестно, что сыграло большую роль — уговоры Элин, педагогические таланты Гермионы или наблюдение за успехами Гарри, однако через месяц Невилл прискакал в гостиную Пуффендуя со склеенными ногами, но с таким счастливым лицом, словно заклятие на него наложил Санта Клаус. — П-представляете, я встретил у библиотеки Малфоя, — пояснил он, — тот сказал, что ему не на ком тренироваться, и достал палочку. А п-потом... Я сам не понял, как это получилось, п-просто жутко испугался и обезоружил его! П-правда, потом Крэбб с Гойлом склеили мне ноги и заставили прыгать до самого подвала... — Я же говорила! — воскликнула Элин. — Сегодня ты победил одного, а завтра в бою будешь стоить десятка Малфоев!12 декабря 1991 года
В середине декабря в Шотландию пришла настоящая зима. Замок покрылся толстым слоем снега и издалека выглядел так, словно сошел с рождественской открытки. К сожалению, внутри он оказался далеко не таким уютным: коридоры насквозь продувались сквозняками, стены обледенели, а в классах приходилось сидеть в зимних плащах. Согреться можно было лишь в гостиных и спальнях, да еще в Большом зале во время обеда. Элин не могла понять, почему так происходит, казалось бы, за тысячу лет волшебники должны были изобрести хоть один способ сохранять тепло в помещении. Ну или хотя бы провести в школе паровое отопление, как полвека назад провели канализацию. Хуже всего студентам приходилось на уроках зельеварения. Подземелье было самым холодным местом в школе, а Снейп по мере приближения каникул начал задавать все больше домашней работы и безжалостно критиковал их даже за малейшие ошибки. Но самым невыносимым было даже не это, а то, что их уроки шли совместно со Слизерином, а когда мы говорим Слизерин, подразумеваем Малфой. — Держите меня, я падаю! — кривлялся он. — Мой стул взбесился! Слизеринцы разразились радостным смехом. — Эй, Олсен, — продолжал Малфой, — расскажи, каково это, не иметь ни таланта, ни денег? Гарри, который в этот момент взвешивал толченый позвоночник морского льва, с огромным трудом удержался от ответной грубости. Самым обидным было то, что в глубине души он считал, что Драко прав. Ведь как ни крути, но он-то свой снитч упустил, а Малфой — поймал. А вот Элин оказалась не такой терпеливой. — Профессор, — подняла она руку, — у меня вопрос по поводу правил поведения в классе. Разрешается ли ученикам во время занятия громко разговаривать и отвлекать своих товарищей от работы? — Минус балл Пуффендую за глупый вопрос, — равномерно вышагивающий между рядов Снейп даже не повернулся в ее сторону. Такими простыми трюками его было не пронять. — Я не считаю технику безопасности глупой! — возразила она. — Тогда сами не отвлекайтесь от своего котла, пока я не снял с вас еще баллы, — все так же равнодушно произнес Снейп. Малфой издевательски засмеялся, но в этот момент его зелье забурлило и выплеснулось из оплывающего на глазах котла. Смех сменился отчаянным воплем, кожа в тех местах, куда попала ядовитая жидкость, покраснела и начала дымиться. Снейп кинулся к пострадавшему и принялся хлопотать вокруг него, не заметив, что губы Элин тронула едва заметная улыбка. Это был первый раз, когда она попыталась не поджечь что-то без палочки, а лишь нагреть на расстоянии негорючее вещество, и результат эксперимента ее полностью удовлетворил. — Это нечестно! — осуждающе выговаривала ей Гермиона после урока. — Нельзя опускаться до уровня слизеринцев! — Можно и нужно, — твердо отвечала Элин. — Я на сто процентов уверена, что Снейп после произошедшего устроит Малфою такую выволочку, что тот на его уроках еще долго будет сидеть как шелковый и молчать в тряпочку. И не смотри на меня так осуждающе, ты сама видела, что я сперва пыталась играть по правилам. Но если Слизерин не хочет действовать честно... Что ж, в эту игру можно играть вдвоем. Они сами напросились. — Ну и чем тогда ты от них отличаешься? — Тем, что не начинаю первой. Помнишь, что нам говорила профессор Спраут? Барсук живет мирно лишь до тех пор, пока его не трогают. — Знаешь, Эль, — задумчиво произнесла Гермиона, — ты моя самая близкая подруга, но не обижайся, пожалуйста... иногда я думаю, что тебе самой было бы лучше на Слизерине. — А почему я должна обижаться на правду? — удивилась Элин. — Шляпа действительно предлагала мне Слизерин, только я отказалась. Слишком уж много там тех, кто одержим чистотой крови. И это, кстати, довольно странно, традиции традициями, но одно из качеств слизеринцев — гибкость. По идее, они давно должны были смириться с новым устройством мира... Она ненадолго задумалась, а потом вытащила из сумки свой потрепанный блокнот. «Почему на Слизерине так не любят тех, кого выбрала магия?» — записала она очередной вопрос.14 декабря 1991 года
— А это еще что такое? Раньше его тут не было. Ребята с удивлением рассматривали накрытое плотной тканью массивное сооружение, неизвестно откуда взявшееся в их тренировочном классе. — Может, этот класс используют как кладовку? — предположил Гарри. — Тогда нам лучше найти другое место, а то попадемся еще. — Интересно, а что там? Любопытная Элин попыталась заглянуть под покрывало, но едва она его тронула, как ткань соскользнула вниз, заставив всех четверых закашляться от поднятой пыли. — Всего лишь зеркало... — слегка разочарованно протянула она, разглядывая свое отражение. — Свет мой, зеркальце, скажи да всю правду доложи, я ль на свете всех милее... Ох! Она замолчала, уставившись в зеркало, как будто увидела там что-то очень интересное. — Что такое? — подошла к ней Гермиона. — Сама посмотри, — Элин сделала шаг в сторону, освобождая место подруге. — Что ты видишь? — Это же мы! — удивилась та. — Только мы все уже взрослые и... ой, какая же я стала красивая! Дамблдор вручает нам дипломы, у нас «превосходно» по всем предметам... У Гарри кубок по квиддичу, его уже позвали в сборную Англии... А у тебя значок старосты, и еще... — Гермиона хихикнула, — «Детективное агентство Элин Олсен», к тебе целая очередь клиентов. А это что, профессорская мантия? Мне предложили стать профессором Хогвартса прямо на выпускном! Никто никогда еще не удостаивался такой чести! Она с трудом оторвалась от происходящего за стеклом. — Эль, это зеркало показывает будущее? Скажи «да», ну пожалуйста, ты же в этом разбираешься, — умоляюще смотрела она на нее. — Погоди, надо проверить, — Элин с трудом отвела Гермиону от зеркала. — Невилл, посмотри в него. — Мама? Папа? — на глаза Невилла навернулись слезы, он на секунду обернулся, чтобы удостовериться, что за ним никого нет, а затем снова уставился в зеркало. Его губы зашевелились, словно он неслышно разговаривал с теми, кто находится за стеклом. Слезы исчезли, он нерешительно улыбнулся и коснулся зеркала рукой. — Невилл, очнись, — не на шутку перепугалась Гермиона. — Что ты видишь? — Моих родителей, — тихо ответил он. — Они... они здоровы, они говорят, что гордятся мной! — Он же сейчас весь туда уйдет! — Элин вдруг метнулась к Невиллу и схватила его за руку, пытаясь оттащить от зеркала, но тот даже не шелохнулся, словно прирос к месту. — Ну же, помогите, я одна не справлюсь! Гарри с Гермионой попытались помочь, но Невилл с силой оттолкнул их, так что они отлетели на несколько шагов и чуть не упали. — Отойдите, вы не понимаете! — его лицо стало неожиданно злым. — Они снова со мной, вы больше их не отнимете! Он сделал шаг к зеркалу, но лежавшая у его ног ткань вдруг взметнулась вверх, закрывая стекло. Невилл покачнулся, словно от удара, и потянулся к покрывалу, пытаясь его отдернуть, но его ноги подкосились, и он упал на пол. — Он спит, — удивилась Элин, опускаясь перед ним на колени. — Мне пришлось его усыпить, — раздался от двери спокойный голос директора. — Не ожидал, что он так быстро станет жертвой зеркала Еиналеж. — Сэр, что вы здесь... — Элин прервалась, сообразив, что директор имеет полное право заходить в любые классы, когда ему вздумается, не отчитываясь перед первыми попавшимися первокурсниками. — Я хотела сказать, что эта штука явно опасна, как она тут оказалась? — Я его сейчас уберу, — ответил Дамблдор. — Вы ведь поняли, что оно показывает? — Будущее? — с надеждой спросила Гермиона. Директор покачал головой. — Многие люди пытались увидеть в нем будущее, мисс Грейнджер. Многие сходили с ума, пытаясь понять, сбудется ли то, что они увидели... — Дамблдор на секунду задумался. — Гарри, у меня к тебе будет небольшая просьба. Посмотри, пожалуйста, в это зеркало и скажи, что ты видишь. Учти, это именно просьба, а не приказ, ты можешь отказаться. Гарри с сомнением сдернул покрывало с зеркала. — Что я должен увидеть? — спросил он. — А что ты видишь? — Ничего, — Гарри пожал плечами. — Ну, то есть отражение как отражение, ничего необычного. Зеркало показывает меня самого и этот класс. Он удивленно посмотрел на Дамблдора. — Наверное, я не очень сильный маг, да? — огорченно сказал он. — Остальные видят в нем будущее... или что-то другое... — Я поняла! — догадалась Элин. — В нем не настоящее будущее, а то, что мы хотим увидеть в будущем, да? — Почти, мисс Олсен, — улыбнулся ей директор. — Зеркало показывает наши самые сокровенные желания. Они не обязательно связаны с будущим. Мистер Лонгботтом увидел своих родителей, мисс Грейнджер — свой успех и успехи своих друзей... — Но почему же я ничего не вижу? — спросил Гарри. — Потому что ты счастлив быть таким, какой ты есть, — ответил Дамблдор. — Это не повод для огорчений, Гарри, наоборот. Увидеть самого себя в этом зеркале дано очень немногим. Директор подошел к зеркалу, провел вдоль него рукой, и оно, уменьшившись, с тихим шелестом втянулось ему в карман. — Но зачем оно здесь? — вновь спросила Элин. — Это ведь не случайность, вы хотели, чтобы мы его увидели, хоть это и опасно. — Да, мисс Олсен, — улыбнулся ей Дамблдор, — меня предупреждали, что вы любите задавать вопросы. Не на все из них я могу ответить прямо сейчас, но что касается зеркала... Полагаю, это вы можете узнать. Оно здесь для того, чтобы вы были готовы. Если вам еще раз доведется встретиться с ним, вы будете знать, на что оно способно. — И где же мы можем на него натолкнуться... — Элин закатила глаза к потолку, изображая усиленную работу мысли. — Ну мало ли в Хогвартсе укромных мест... — подмигнул ей Дамблдор. — Но если вы пойдете его искать без крайней необходимости, я буду очень в вас разочарован, мисс Олсен. — Хорошо, без крайней необходимости мы туда не пойдем, — ответила она. — Ну вот и замечательно. Что ж, не буду вам мешать, ваш товарищ проснется через несколько минут. — Директор направился к двери, но на пороге снова обернулся и посмотрел на Элин. — Мисс Олсен, а что вы увидели в зеркале? Если это не секрет, конечно. — Извините, но это личное, — ответила она. — И нет, я не спрошу, что видели в нем вы сами. Вы ведь пережили две войны... Я и так знаю ответ. — Вы умны не по годам, мисс Олсен, — тихо ответил он. — Всего хорошего.* * *
— Из-звините, что толкнул вас, — очнувшийся Невилл не смел поднять глаза на друзей. — Я сам не п-понимал, что делаю. Т-там были мои папа и мама... — Невилл, все в порядке, — Гермиона обняла его. — Если бы мои родители были мертвы, и я бы их вновь увидела... — Они не мертвы, — всхлипнул Невилл, — они... они хуже, чем мертвы. П-пожиратели смерти пытали их после того, как Сами-Знаете-Кто исчез, и они... Они от боли сошли с ума, и их теперь держат в больнице. Они никого не узнают, ни на что не реагируют... Т-только, пожалуйста, не говорите никому, н-не хочу, чтобы надо мной смеялись. — Смеялись? Кем надо быть, чтобы над таким смеяться? — удивилась Элин. — Малфоем, — ответил Гарри. — Или кем-то вроде него. Не волнуйся, Невилл, мы никому не скажем. Он соскочил с парты и направился к выходу. — Знаете, что-то мне не хочется сегодня заниматься. Пойдемте домой. — Ну что, теперь-то ты со мной согласна? — спросила Элин подругу, когда они вышли из класса. — Директор совершенно явно хочет, чтобы мы нашли философский камень. — Да, — кивнула Гермиона, — ты права, Эль. И теперь я думаю, что и наша встреча с Пушком тоже была не случайной. — Надо только дождаться крайней необходимости, — добавил Гарри. Никто из них не заметил, что Невилл очень внимательно прислушивается к их разговору.