Все слова о любви и войне Закрыв глаза, так пусто во мне Пусто перед обнаженными телами девиц
Влажная ткань прошлась по загримированной щеке. Еще когда-то эта тряпка была белой, сейчас же представляла собой грязно-серо-багровую смесь. Ее в очередной раз смочили в тазу с мутной водой цвета мясных помоев, настолько грязной после того, как Роберт смыл с себя все следы преступления. Ему пришлось стать тем, кто заманивает и убивает детей. Ему нет оправдания. Если ради мира нужно убить одного человека, то стоит ли мир того? Извечный вопрос. Роберт считал, что стоит. — Настолько ты мерзок, клоун. В грязном отражении пыльного и забрызганного стекла на него смотрело его собственное отражение. Он закурил. Откинулся назад на стуле. Потянул дым наркотика, вдыхая тот без страха, полной грудью. Делая это так, как делают люди, которым уже все равно, которые берут от этой затяжки все, потому что у них больше ничего и не осталось в этом мире. Стул под ним опасно скрипнул и Роберт рухнул на пол. В затуманенном марихуаной сознании уже не один месяц крутилось одно и то же имя. Джейден… Джейден… Роберт отчаянно цеплялся за него, чтобы не сойти с ума. Он его путеводная звезда. Но Пеннивайз — так Оно себя называло — утверждал, что он уже давно… по ту сторону разума. И это только начало. Роберт аккуратно устраивается между последними выпотрошенными им телами, принадлежавшими его родной труппе воздушных акробатов. Он спустил их с небес на землю. Роберт не хотел им зла. Он любил их всех, как семью. Но так было нужно по контракту, иначе «никакой тебе любви, Грей, возрожденной из пепла сквозь века». «Не переживай, София… и прости меня, моя ласковая, — думал он, поворачивая к себе кукольное, влажное от слез, личико девушки, — без вас, девочки, Оно не уйдет на покой. Мне так жаль» Джейден. Друг-акробат, летающий под куполом шатра цирка, который разбился насмерть во время представления прямо у него на глазах, он обязательно вернется. Голос в его голове настаивал на своей правоте: «Они всегда перерождаются. Это просто вопрос времени» Этот самый ресурс Пеннивайз ему предоставил за скромную плату — Роберт Грей будет носить его в своем сердце и отдаст свое тело, как только Пеннивайз будет в нем нуждаться. Взяв залог в виде всех детей в этом пригороде. Всех, включая его семью. Солнечный зайчик играл на вымазанном в грязи, крови и белом гриме лице. Сигарета уже истлела, пепел от нее осыпался на лицо, но не обжигал щеки и губы. Мыслями он был далеко отсюда, но продолжал прижимать к себе переломанные тела девушек теснее. У одной из них он выжрал лицо и выдавил глаза, впрочем, это ее нисколько не портило, потому что они тут с ней единственные «живые». «Ты поможешь мне в поиске, маленькая леди» Обратился он к Софии в мыслях. «Тебе не нужны глаза, чтобы это сделать. Нет-нет, они будут только мешать» С точки зрения Роберта это имело смысл, ведь теперь София будет полагаться на собственное сердце, на запахи, на слух… Отследить бесшумного воздушного акробата было задачей повышенной сложности. Такие дети будто рождались со способностью к полетам. В отличие от тяжелой поступи Роберта, Джейден всегда неслышно парил. — Мммм, — хлюпало у нее в глотке, — Мммматурин… п-помоги мне. Тело последней выжившей девушки начало покрывать вязкой темной субстанцией, будто пожираемая воском. Она взывала ко всем богам, — своим и чужим, живым или мертвым, — от невыносимой боли и страха. Она тихо-тихо дышала и скулила Роберту в шею через отверстие в этом месиве, где раньше был ее нос. София практически не шевелилась, ввиду перебитого в нескольких местах позвоночника. Когда ты сам двухметровая машина для убийств, ничего не стоит перекрошить хрупкие девичьи тела, тем более, что они тебе доверяли, как собственному отцу. Любой поступок можно оправдать любовью?..И все что было между нами Останется тут, как низкий поступок. В этой голове много тебя: Линий плеч, тонкие пальцы ног Девственно все