А завтра - конец... Том 1

Над лесом медленно поднималось солнце. Начинался новый день. Из курятника выскочил на порог самый ранний петух и запел. Из крайнего дома вышел заражённый и направился за водой. Спящий под лавкой пёс потянулся и направился вслед за ним. По дорожке мимо дома медленно провёл свою часть курятника один из молодых петухов. Выплеснула грязную воду уже немолодая женщина, чья очередь пришла мыть полы в столовой. Из окна на втором этаже высунулось сонное опухшее лицо и хмуро осмотрело прудик, в котором мирно плескались утки. Где-то в отдалении хлопнула дверь и раздался звук упавшего таза. На балкон выскочила Ника и стала быстро собирать вывешенное вчера бельё. Зашевелился крайний слева стог сена: начал просыпаться Мелкий, который вчера решил «подышать воздухом», да так и заночевал на улице. В общем, всё указывало на то, что пора вставать. Так что Бубен потянулся и ловко соскочил с печки. Когда Ника пришла его будить, он уже умылся и теперь доедал выделенную ему на завтра Мелким кашу. -О, ты уже встал. Хорошо, мне как раз надо с тобой поговорить. Это по поводу генератора, - тут она подняла голову, - Мелкий, ну что ты делаешь?! Мы же вчера договаривались, что ты больше не будешь подобным заниматься! -А я что? – отозвался Мелкий и опустил доску, которой собирался сзади двинуть направляющегося по своим делам петуха, - Он первый начал. -Он начал, а я закончу! А ну-ка, пошёл на кухню! Там опять что-то стряслось: то ли продукты исчезли неизвестно куда, то ли ключ от кладовой за ночь ноги сделал. Короче, иди разберись, а петуха не трожь, он и ответить может. -Да как ответит? -А то ты сам не знаешь? – ехидно выдала Ника в спину мальчику, который уже направлялся в сторону кухни, - Ума не приложу, что с ним делать. Ну, клюнул тебя петух в пятую точку, ну сбежал, ну не бить же его за это! И чего обозлился, со всеми такое было. Петух молодой, противника ищет. -Ну, можно сказать, он его уже нашёл. Мелкий ему подобного не спустит. У него, знаешь ли, гормоны играют. Возраст такой. И не остановишь ведь. Ника неожиданно звонко рассмеялась. Бубен замер, наслаждаясь столь редким зрелищем и непонятно отчего вдруг заулыбался сам. В их жизни было слишком мало поводов для радости, чтобы упустить хоть один. -Ты сам-то себя слышишь, взрослый? Он тебя всего на год младше. И когда ты у нас таким умным стал? -А у тебя научился, ты же ведь у нас уже такая взрослая, - засмеялся в ответ парень, - Старушка. -Вот вечно тебе бы посмеяться. А я, между прочим, по делу. Мы смогли вывезти генератор и Макс замкнул на него весь свет в доме. Но, то ли что-то пошло не по плану, то ли план был не очень, но она пару раз двинуло его током и больше не работает. Посмотришь? -Так я же в этом ничего не понимаю. -Ну, ты с ним жил, в конце концов, и всё в порядке было. -С тем, что я жил, работали квалифицированные специалисты. А тут пользователи местного разлива. Зачем он вам вообще был нужен? -Потому что я хочу, чтобы у меня вся техника в доме работала. И не на батарейках. А от сети... -... потому что свечи – это прошлый век, - закончил за неё Бубен, - Ну что ты, конечно же я приду. Вот закончу с курами и приду... Курятник был его вотчиной. Куры его просто обожали. Как ни странно, так же его обожали и все остальные представители животного мира. Например, утка всегда старалась утроиться как можно ближе к нему. А куры не пытались сбежать. Так что курятник был скорее их маленьким мирком, где он любил побродить, а они – заночевать. Даже дверь оказалась не нужна: на случай нападения под дверями спал пёс, да и сами петухи, которых уже насчитывалось восемь штук, и человека могли вполне заклевать. Он открыл калитку и вошёл во двор курятника. На порожек заинтересованно выскочил глава курятника – рыжий толстяк по кличке «Луи». Его первенство пришлось признать даже Бубну. -Ну, Луи, что у нас сегодня? И спокойно вошёл внутрь. В последнее время куры неслись не очень бойко, но тут скорее были виноваты люди: лето выдалось засушливым, а поставки воды были нерегулярны. Так что, все куры, которых было уже больше ста голов, в день давали только около восьмидесяти яиц. Половина из этого шла на обмен в соседнюю деревеньку. Но они не бедствовали, ведь их хозяйство ограничивалось не только курами. Были ещё и утки, и несколько гусей, и даже три перепёлки, которые перезимовали в старом доме на отшибе, да так там и остались жить, исправно принимая еду из человеческих рук. А скоро (и он блаженно зажмурился от этой мысли) они смогут завести свиней, что сразу же очистит задний двор поместья от грязи. И обеспечит их тёплым мясом. Конечно, лучше бы завести коровок, но, кто же продаёт коров в самый разгар лета?.. Они нашли это место не совсем обычным способом. Просто сосед, который поставлял Нике шоколад, однажды обмолвился, что ещё до эпидемии тут один из новых русских устроил себе настоящий дворец и поместье вокруг. С забором, через который, даже с помощью качественных лестниц, не перелезть. На следующий день они решили проверить. И действительно: забор оказался приличным, ломать его было попросту жалко. И Ника решила: копать. Почти неделю одна половина заражённых усиленно собиралась дома, а вторая – под покровом ночи с противоположной от деревни стороны подрывала забор. План не удался: под слоем земли к концу работ начал проглядываться бетонный фундамент. Староста, прекрасно знавший об их планах, даже явился полюбоваться на расстроенные лица. Но никого не обнаружил: один из работников ночью упал в реку, и его течением занесло внутрь через большую трубу. Так что путь был найден довольно быстро и уже на следующее утро поместье распахнуло ворота, чтобы принять первых поселенцев… Обустройство особенно запомнилось бесконечным потоком ругани, льющимся сразу с разных сторон. Ника ругала работников за медлительность и нерасторопность, потому что «уронили, опять, а это нужно, и кто теперь ремонтировать будет?» или «ну, сделал, что, от этого меньше уронил?». Мелкий, первое время со смехом на наблюдавший за попытками заражённых казаться нормальными, начал отчаянно орать, когда один из работников кухни сунул грязную голову прямо в чан с супом. Что он собирался сделать с помощью массивного половника, он не смог объяснить бы даже сейчас, но все работники покинули кухню в течение двух минут, прихватив с собой не только сам чан, но и рыболовную сетку. Сам Бубен какое-то время тоже улыбался, пока однажды не увидел, как заражённый вошёл в курятник, наивно полагая, что курочки добрые, они не обидят. Курочки-то были добрые, а вот петухи – не очень, и незадачливого птицевода из курятника спасали силой пятерых здоровенных мужчин. Когда они, наконец, закончили, и парню показалось, что всё немного налаживается, выяснилась новая проблема: Ника привыкла всё решать сама, а Мелкий, взяв в свои руки управление кухней, перестал пускать её на порог. Поговорить без ругани и перехода на личности больше двух минут они были не способны, так что Бубну один раз даже пришлось их разнимать: аргументы кончились, а запал требовал выхода, поэтому противники вооружились и решили выяснить всё боем. Кто победил – неизвестно, потому что бинтовать после этого пришлось обоих. Вообще, применение физической силы у них было не в чести: незачем заражённым учиться плохому. Тем более, когда можно договориться. Но договорить не получалось, постоянно то тут, то там вспыхивали очаги конфликта. Ника решительно взяла на себя добычу еды и обустройство. Также она в их группе заправляла торговлей. И это немало способствовало росту поселения. Теперь они все жили в хорошо выкрашенных домах, всегда были сыты и одеты. И даже курятник сиял подновлённой крышей. Правда, заборчик вокруг курятника не мешало бы подновить, и Бубен неоднократно ей об этом намекал. На что всегда получал вполне правдивый ответ: «Куры мне пока не жаловались»… Когда он вошёл в главное здание поселения, на секунду даже задохнулся: когда были здесь в прошлый раз, вокруг царили запустение и хаос. А сейчас всё преобразилось. На берегах речки, которая текла через всё поселение оказалась глина, так что Ника, не задумываясь, использовала приобретение себе во благо. Она вообще хорошо устроилась: всё здание принадлежало ей. И не то чтобы Бубен имел на него какие-то виды, даже наоборот, ночевать рядом с курами, ему было намного приятнее, но сам факт… Да ещё и Мелкий каждый день акцентировал внимание на то, что «самое высокое начальство во все века жило в лучшем тереме». Из коридора слева выскочила Ника с пластиковой пластиной в руках. Она первой приловчилась не тратить бумагу, а карябать углём на абсолютно гладкой глянцевой поверхности. Вообще, по мнению Бубна, она всё старалась пустить в дело, и что-то, что тратилось безвозвратно, воспринимала как невосполнимую потерю. Хотя (и это признавали все) именно поэтому они сейчас могли себе позволить есть дважды в день и обустраивать огородик. Потому что именно её запасы бумаги пошли на оплату саженцев. -Пришёл? -Как видишь. -Не язви, тебе не идёт. -А ты не спрашивай очевидные вещи… Когда, через три часа, загорелась первая лампочка, Бубен посчитал это триумфом. Они втроём с помощниками вслепую тыкали в провода, пытаясь найти нужный, пока Ника не выскочила на лестницу с восторженным «у вас получилось». Что именно у них получилось, выясняли долго и упорно, пока не поняли: заражённые всё равно ничего не поняли, а сам Бубен в этом беле был на уровне аборигена. Однако лампочка горела, восторженная девушка повисла у него на шее, и говорить что-либо было уже поздно. Да и зачем? Он ковырялся? Ковырялся. Целью была лампочка? Лампочка. Она горит? Горит. Цель достигнута, можно расходиться по домам. Овации, занавес, свет… Вечером они утроили торжественный ужин в самом большом зале самого большого здания. Ника облачилась в своё самое нарядное платья, а Бубну с Мелким выдали по новой хорошо отстиранной рубашке. Это был момент триумфа. Собрались только самые умные: заражённый Макс (с постоянной понимающей улыбкой на губах), заражённая прачка по кличке «Зоза», в своё время обнаружившая глину на берегу и паренёк по кличке «Эй», до сих пор выполнявший мелкие поручения всех троих. Остальные сейчас спали. Первым встал Мелкий. Он был страшно горд своей возможностью идти впереди всех, хотя в этом не было особой его заслуги. Просто остальные уже знали, что маленьким надо уступать. -Друзья мои, - пафосно начал мальчик, поднимая вверх кружку с водой, - В этот чудесный вечер каждому из нас надо высказаться. Потому что у всех нас есть старые обиды и претензии. Например, я до сих пор не простил Нику за ту головомойку, что она мне устроила из-за озера. Казалось бы, только трёх рыбок выпустил ради эксперимента, а она меня за это веником. И что с того, что одна из щук вцепилась в ногу утки, оставив птицу инвалидом? И ты тоже, - он повернулся в Бубну, - Вот всю жизнь, с самого знакомства ведёшь себя так, как будто бы всё знаешь. А я, между прочим, знаю больше, - и на секунду замер, - Я пережил больше вас, я знаю больше, у меня больше опыта, однако я каждый раз при виде вас хочу поклониться. Что это вообще такое? Вы двое – боги, что ли? С чего вдруг подобные желания? Я… В этот момент я хочу душить вас и смотреть, как вы корчитесь и умоляете пощадить. И это тоже совершенно непонятное желание… Он продолжал говорить, а Бубен с ужасом наблюдал за тем, как по мере его речи меняется в лице Ника, как напрягаются заражённые, будто чувствуя её недовольство. Наконец, Мелкий закончил, но так и остался стоять. Девушка подняла голову, но он её опередил: -Что, выгонишь меня теперь? -За что мне тебя гнать? -За подобные мысли. -Давай с тобой поговорим честно, - она сложила руки на столе, - До того, как ты озвучил эти свои мысли, они никак не влияли на наши отношения. Если ты собираешься воплотить их в жизнь, то я бы посоветовала тебе сделать это прямо сейчас, потому что больше шанса у тебя не будет. Я могла бы прямо сейчас без суда и следствия приказать им, - она повела подбородком и все трое видящих встали, - Разорвать тебя на куски. Но я всё-таки хочу разобраться. Мы с тобой были знакомы очень маленький промежуток времени и, честно говоря, я не представляю, чего от тебя ждать. Но выкинуть тебя за ворота не могу. -Совесть мешает? -Скорее холодный расчёт. Ты знаешь слишком много, чтобы отпустить тебя просто так. Ты или с нами, или мёртв. Подумай хорошенько. Если ты решишь остаться, я буду лечить тебя от этой мании как от психического заболевания. Гонять каждый день, плохо кормить и, может быть, бить. Но я обещаю, что вылечу тебя. Чтобы ты мог собой гордиться. Подумай об этом хорошенько, - она сделала глоток воды и уже другим, стальным голосом приказала, - В подвал его. И не кормить. Его уволокли за несколько секунд. Бубен поставил чашку на стол впервые с того момента, как Мелкий встал. Ника же принялась с аппетитом есть и совершенно не выглядела расстроенной. -Зачем ты так шутишь? -А с чего ты взял, что я шучу?.. Весь следующий день Бубен не находил себе места. Он несколько раз пытался разговорить Эй, но тот упрямо молчал, то ли выполняя приказ, то ли и вправду ничего не зная. Макс на всего вопросы только улыбался. А пересечься с Никой ему не удалось вплоть до самого глубоко вечера, когда ему удалось подловить девушку на вечернем обходе. -Его и вправду не кормят? -Кого? – с трудом отвлеклась девушка от рассматривания грядки с картошкой, - А, ты об этом? – и, дождавшись утвердительного кивка, ответила, - Да. -Как ты можешь? Он же – один из нас. Нас и так слишком мало осталось, чтобы разбрасываться вменяемыми людьми. -Он не является вменяемым, иначе давно бы или ушёл, или обратился к тебе со своей проблемой. -Но ты же понимаешь, что это – только слова. Они ничего не значат. Но после того, что ты сделаешь, изменить ничего уже будет нельзя. -Бубен, - она обернулась к нему, - Ты же понимаешь, что нож – это только нож. Он ничего не значит. А когда ты получишь его под рёбра, изменить ничего уже будет нельзя. -Может, он бы и не решился никогда. -А если бы решился? Если бы он вдруг захотел стать самым главным, взял да и насыпал бы яда в наш котелок с кашей. И мы бы задыхались у него на глазах, а он бы ничего не сделал. Просто сидел бы и смотрел. -Но он мог бы этого и не сделать. У этого события возможность появления – один шанс из миллиона. -Согласись, нам бы с тобой хватило и одного раза. -Ты не права. Мы не можем его там держать. Это неправильно. -Мы и не держим. Он ушёл ещё до полуночи. -И ты его не остановила? Он же может погибнуть. -Мы тоже могли погибнуть. Мы могли умереть сотню раз ещё до того, как выбрались из Москвы, превратившейся в огромный капкан для живых. Тысячу – по дороге сюда. Шанс того, что мы сможем протянуть хотя бы год – один на миллион. Однако мы здесь, а не заперлись в своих уютных квартирах при первых признаках опасности. И знаешь почему? Потому что мы нашли в себе силы изменить мир вокруг себя. Мы хотели жить и мы старались выжить. Наши решения было некому отменить, мы ошибались, но мы смогли. Так почему сейчас я должна лишать его шанса ошибиться? -Ты складно говоришь, но я всё равно считаю, что ты не должна была его отпускать. -Посмотрим... Утром опоздал завтрак. Ника, не привыкшая заниматься готовкой в больших объёмах, неправильно рассчитала время и пришлось отправить заражённых на работу, и потом собирать снова. Это не вызвало никакого резонанса только потому, что еды было много и потом дали отдохнуть. Но катастрофа была близка. Бубну даже пришлось самому успокаивать толпу, которая после всего случившегося отказалась сразу идти работать. Так что на поливку грядок вышли только к вечеру. И сразу же столкнулись с проблемой: колорадский жук подло воспользовался паузой и расплодился в невероятных количествах. Попытка научить заражённых снимать жуков с листков и бросать в банку ни к чему не привела. Так что пришлось Нике с Бубном самим заниматься подобным делом. А толпа заражённых стояла на самом краю огорода и со священным ужасом в глазах наблюдала за их действиями. Они потратили на это весь день. И следующий. И потом ещё четыре, пока не случилось непредвиденное... В то утро Бубен решил встать пораньше, чтобы проверить кур. Они в последнее время повадились гулять по населённым улицам и заглядывать в дома, где, при попустительстве хозяев, устраивали себе гнёзда. После чего там и оставались жить и высиживать яйца. Заражённые, помня о важности птиц, всячески их подкармливали, так что скоро появилось множество несушек, которые вместо того, чтобы нестись, ухаживали за кружащимися вокруг них цыплятами. Да и не нужно им было столько кур: запас кома был ограничен, а нового взять просто неоткуда. Так что с увеличением численности надо было срочно что-то делать. Как ни странно, в этот раз все куры оказались на месте. Бубен предложил уже проснувшемуся Луи кусочек высушенного лопуха и поспешил вернуться в постель. Однако, стоило ему выйти, как он услышал тихое поскрипывание со стороны огорода. И решил посмотреть. Зрелище, которое предстало перед ним, пожалуй, в прежнем мире было бы достойно какой-нибудь модной и престижной научной премии. На самом краю стоял один заражённый, в пяти метрах от него – другой, и оба держали стороны простыни. Между ними, бегал третий, сноровисто собирая жуков и бросая на белую ткань. Бубен затаился, надеясь узнать результат этого действия. И тот не заставил себя долго ждать: собрав достаточно жуков, заражённые принялись скручивать простыню и получившийся ком макнули центром в таз с какой-то жидкостью. После чего сложили почти мёртвых жуков в банку и продолжили... Днём он подловил на огороде Нику и рассказал ей о своих наблюдениях. Та слушала, не перебивала, но потом спокойной сообщила: -Я не знаю, что они делают и зачем, но это явно что-то важное. Иначе бы они не встали ради этого рано утром. Давай дадим им возможность этим заниматься и посмотрим, что получится. -Ты не боишься, что это может быть что-то опасное? -Что? Ну что они могут придумать? -Ну, например, яд. -Зачем? Мы их кормим, не бьём и сильно не нагружаем работой. Они живут в тепле, здоровые и одетые. -Ты говоришь как о животных. -Очнись, дорогой, они и вправду животные. Да, похожие на людей, но всё равно животные. И они останутся такими, пока не научатся быть людьми. А мы с тобой здесь именно для этого. Так что прекрати разводить панику и наблюдай за тем, как они учатся. Потому в способах исполнения они хитрее нас с тобой... На следующий день он заметил, что одна из куриц стала чуть более тёмного окраса, чем другие, хотя совсем недавно они все были одного цвета. И она стала двигаться чуть быстрее остальных: первая прибежала к лотку с кормом, первая выскочила во двор, первая вцепилась в решившего войти на территорию кур заражённого. И вообще стала немного другой. Целый день парень от неё не отходил, проверяя по всевозможным параметрам. Но с нам она вела себя как обычно. Решив перестраховаться, Бубен посадил её в отдельную клетку и отнёс к Нике. Та несколько минут рассматривала незадачливую пернатую и спросила: -Так это – подопытная? -Да, и я заметил, что она довольно сильно изменилась. -А цвет яиц изменился? -Да, они стали немного белее. -Вкус? -Нет. По крайней мере, если это и есть, я его не заметил. Она варятся как обычные. Более того – одно яйцо я сегодня утром специально съел сам. Тот же вкус, что и раньше. К тому же, я не понимаю, как им удалось добиться такого мощного внешнего эффекта. -Может, они жуков вскипятили и вымыли её в этой воде. А первая она сегодня только потому, что её ночью покормили и у неё с самого утра были силы бегать. Или это вообще не она. -То есть, ты считаешь, что надо просто подождать? -А почему нет? Не вымрут же куры, в конце-то концов... Утром курица умерла. Ещё теплый трупик Бубен обнаружил на заднем дворе курятника. Судя по всему, смерть застала наседку именно там: повсюду были только куриные следы, и ни одного человеческого. Раздражённый собственной правотой, он бросился к Нике, чтобы всё её рассказать, но по дороге встретил Макса. Тот шёл, как ни в чём ни бывало, а в руках у него была курица. Мёртвая. Такого Бубен упустить уже не смог... Когда их растащили Макс, подвывая, прижимал к груди левую руку, а у парня была расцарапана вся правая щека. Две мёртвые курицы валялись на земле немым укором убившим их людям. Ника, явившаяся на шум, тщательно осмотрела обоих и выдала: -Оба два дня без еды. -Он убивает кур! – только и смог выдать с своё оправдание Бубен, - Он нёс её уже мёртвую! -Успокойся, я сама со всем разберусь. Иди в курятник и чем-нибудь займись. -Но, Ника! -Я сказала: иди в курятник! Весь день Бубен провёл в курятнике и весь день его не покидало смутное ощущение неправильности происходящего. Сначала Макс никак не отреагировал на то, что он полез драться, потом Ника даже не пожелала его выслушать. Да и ещё две мёртвых курицы одновременно… Он чувствовал подвох, но не мог понять – в чём. Потому что даже малейшие попытки разобраться в ситуации запутывали окончательно. Никто из заражённых не стремился к физическому решению конфликта, они напоминают детей и непритворно пугаются, стоит на них просто замахнуться. Тот же петух спокойно может убить одного из них, а тот даже не будет защищаться. Плюс к этому, куры сейчас – единственный источник еды, и погибель хотя бы одной может стоить кому-то жизни. На яйца у соседей меняется мясо, железо и прочие продукты питания. И Макс знает это лучше всех, потому как осознаёт не только мир вокруг себя, но и понимает последствия. Допустим, если предположить, что он, при всём своём понимании мира убил курицу, то зачем он нёс её куда-то? А главное – куда? И почему не попытался объяснить это Бубну? А, если не он убил, то кто? Возможно, этот заражённый – чужой посланец и жаждет разрушения общины. За последний год новый жилец только один – и это сам Бубен. Возможно, своими опытами с жуками, группа заражённых убила очередную курицу. Но почему тогда её просто не спрятали? Возможно… -Гадаешь? – Ника опустилась рядом и тоже уставилась в стену курятника, - Согласна, вид обнадёживает. А главное – дарит веру в будущее. Что надумал? -Я всё пытаюсь разгадать одну загадку. -О, интересно. И как, получается? -Да пока не очень. Мои рассуждения плавно привели меня к тому, что я сам убил одну курицу и хотел спрятать, а Макс нашёл и нёс к тебе, но встретил меня, несущего вторую в то же самое место. Я увидел курицу и отметелил его за то, что он собирался сделать, но не успел. -Интересная теория… Получается, что мне сейчас нужно тебя выгнать? -Только, если бы это был я. А как он объяснил свои действия? -Ты не поверишь. Его история полностью сходится с твоей. Так что, не знай я тебя так хорошо, решила бы, что дело обстоит именно так. Теперь же, после того, как ты всё разложил по полочкам, я начала сомневаться. Раз ты пришёл к подобным выводам, возможно, что кто-то не шибко умный придумал этот план. И знаешь что? Вчера я говорила с кухаркой. Она мне, хоть и немного отрывочно, поведала, что примерно неделю назад её помощницу на улице подловил вороватого вида мужчина и от моего имени передал приказ готовить кашу вместо супа. Та приказ передала своими словами, то есть просто сделала что сказали, на все вопросы отвечая «Ника» и «приказ», и именно поэтому, когда я вечером пришла проверять кухню, он меня даже на порог не пустил. Просто от злости. А дальше уже пошло по нарастающей. Несмотря на то, что я не появлялась на кухне, эта же помощница периодически выходила из повиновения и творила всякую гадость. То соль дефицитную ровным слоем по полу раскидает, то овощи замочит и они сгниют. Короче, у Мелкого возникло стойкое ощущение моего присутствия. И одновременно я на него наезжала с претензиями по поводу постоянных проблем с едой. Так что к позапрошлому вечеру он просто взбеленился. А вот сегодня мне Макс заявил, что курицу дохлую «Бубен» и «спрятать». Нестыковка получается. Вот, например, ты почему курицу мёртвую мне нёс? -Так сдохла же, что с ней ещё делать? -Вот. А я могла бы подумать, что ты специально её прятать шёл, а Макса отлупил за неповиновение. -Но я ведь её не убивал. Её эти испытатели убили. -Нет, я только что видела – она у них в доме живёт, они её до сих пор жуками кормят. И знаешь, что? Она очень сильно прибавила в весе. По-видимому, они откармливают её на мясо. А твоя потемневшая просто в грязь забралась. -Получается, что кто-то намеренно устроил так, чтобы Мелкий ушёл, а потом и меня решил выставить. Он хочет нас ослабить, чтобы захватить? Или просто сделать так, чтобы мы ушли как только начнётся голод? -Или ему был нужен Мелкий. А потом он решил получить ещё и тебя. -Ты ведь меня не выставишь? -Ни в коем случае. Стыдно это признавать, но ты оказался прав. Не стоило отпускать Мелкого. Тем более – одного. -Что он взял с собой? -Ничего. -Отлично. -И что отличного? -Если этот таинственный недоброжелатель захватил его, он не сможет по вещам определить, что у нас есть, а чего нет, потому что у Мелкого нет вещей. И наше поселение для него – загадка. -Он тут бродит среди бела дня, так что я сомневаюсь в подобной возможности. Скорее, у него это получилось только потому, что он очень хорошо знает, как у нас тут всё устроено. Повисла пауза. Бубен заёрзал на бревне. Было жутко жарко и неудобно, но Нике, казалось, это совсем не мешало. Она расположилась совершенно расслабленно и приятно жмурилась, когда горячий ветер обдувал лицо. -И что ты предлагаешь? – наконец спросил он, когда уже устал ждать, - Устроить облаву? -Зачем? Прикажи заражённым и они сами его доставят. -Если бы всё было так просто, мы тут не сидели. -Если бы всё было хоть немного сложнее, у него бы ничего не получилось… С рассветом Бубна разбудил Макс. Он вошёл в дом и немного неправильно произнёс «Давай», после чего парень сразу же проснулся. Уж так сложилось, что всё необычное всегда случалось с утра, а заражённые не были разговорчивыми. Точнее, в последнее время Бубен не очень-то с ними и разговаривал. Они или молчаливыми фигурами сновали вокруг, или ели в общей столовой, где он сидел за отдельным столом. Все его мысли обычно заполняли куры: как покормить, чем покормить, сколько яиц, сколько новых несушек, сколько высиживается каждый день. А недавно он вообще выпросил у Ники ещё советских времён книгу учёта и начал записывать туда все изменения, чтобы точно знать тенденции развития. Так что вполне осмысленные слова, прозвучавшие из уст заражённого, произвели на него неизгладимые впечатления. Настолько неизгладимые, что он даже встал и последовал за ним. Макс вывел его к курятнику, однако сам туда не вошёл, а только протянул самому Бубну вилы. Почему – он понял спустя три секунды. В углу курятника сидел, скрючившись, заражённый и тихонько что-то бормотал, прижимая руку в лицу. Видимо, петухи, привыкшие отправлять провинившегося в угол, и здесь ввели свои порядки. Он обошёл курятник несколько раз и убедившись, что всё в порядке, заглянул в курятник. На небольшой площади собрались все без исключения куры и петухи, а перед ними лежала мёртвая кошка. На первый взгляд показалось, что её долго и усердно избивали молотком, но Бубен понял: петухи решили защитить свою территорию и как всегда напали скопом. Вообще куры были вполне мирные, но стоило кому-то из петухов попасть в неприятную ситуацию, как там тут же появлялась вся компания, нападающая на противника скопом. Судя по всему, в этот раз они специально собрались в одном месте, чтобы было легче и напасть и защитить. Он взял кошку за загривок и, внутренне кривясь от отвращения, когда почувствовал жижу не до конца застывшей крови, вынес её наружу. Глава куриного царства что-то грозно прокукукал в ответ, и его не сговариваясь поддержали все. Смысл Бубен понял даже без переводчика: «И так будет с каждым». Заражённый всё также сидел в углу. Парень подошёл к нему и, поднеся труп кошки к самому лицу, грозно спросил: -И что это такое? Тот вздрогнул и поднял глаза. Голубые огоньки были наполнены жизнью и смотрели вполне осмысленно… Ника встретила их вполне радушно, но Бубен знал: за этой добротой скрывается едва сдерживаемое бешенство. За каких-то две недели девушка разительно изменилась и теперь напоминала бешеного зверя, которого дрессировщик заставил стоять на задних лапах и прыгать через кольцо. И этот зверь жаждал мести. А самое страшное скрывалось в том, что парень осознал: что бы она не решила сделать, он всегда последует за ней. Пока она разливала по чашкам вкусный напиток из трав, новый гость дрожал и вцеплялся руками в скатерть, появившуюся здесь сравнительно недавно. Всё это: и скатерть, и отвар, и красивые чашки, было только способом надавить, заставить раскрыться. -Ну, и по какому поводу вы к нам пожаловали? – Ника радушно улыбнулась, - По делу или просто посмотреть? Бубен мог поклясться, что она всё знала: не зря же попросила подождать, а потом привела в самую чистую комнату в доме. Она явно что-то задумала. Но что? -Как вам отвар? Гость вздрогнул и покосился на чашку, но руку к ней даже не протянул. Контраст между его грязными пальцами и кипельно-белой скатертью был разительным. Сама же она облачилась в белоснежный сарафан, которого Бубен до этого ни разу не видел. Он был украшен вышивкой белыми нитями и производил впечатление снежного узора. -Так и будем молчать? Мне опять отдать вас курам? -Не надо, - суетливо прошептал гость, - Я… Я вам всё скажу. -Вот и ладненько, - она встала и вышла в соседнюю комнату, чтобы спустя минуту появиться оттуда не одной, а вместе с Мелким, при виде которого гость в очередной раз вздрогнул и чуть не выронил взятую чашку, - А теперь ты нам всё расскажешь. Иначе мы с тебя кожу спустим. И она грациозно опустилась на стул. Мелкий же встал у неё за спиной, не отрывая взгляда от Бубна, который уже всё понял. На самом деле Мелкий никуда не ушёл, он просто спрятался, чтобы тот, кто всё это задумал, решил, что он ушёл и принялся снова действовать. Стало немного обидно оттого, что он всё это время был не в теме. С другой стороны, возможно, он был одним из подозреваемых, так что такое положение вещей вполне обоснованно. Парень покосился на Мелкого и подмигнул. Тот сразу же расслабился: сигнал получен, понят и пояснения будут получены позже. Значит, нужно просто подыграть… Когда они закончили свой допрос, на допрашиваемого было жалко смотреть. Он весь съежился и пытался казаться незаметнее. Тем не менее, Ника велела Максу его накормить и временно посадить под замок. Бубен вышел на крыльцо и глубоко вздохнул. Задавать вопросы Мелкому он не хотел, потому что ему было жутко стыдно за то, что он ничего сделал, когда Ника, хоть и притворно, грозилась его убить. Так что он просто опустился на ступеньки и устремил взгляд в закат. Где-то совсем рядом закричали одновременно два петуха, выясняющие, кто первый нашёл эту гусеницу, раздался вскрик и звук опрокидывания ведра с водой (проходящий мимо заражённый решил посмотреть на бой и был атакован обоими). Хлопнула входная дверь. -Как тебе вид? Бубен расслабился. Несмотря на то, что он должен был задавать вопросы, сил на это совершенно не было. Потому что теория Ники об умном внешнем враге подтвердилась. И Мелкий всё это время прятался в подвале, поджидая удобного момента, пока считавший себя самым умным парень терзался угрызениями совести. -Отличный, - едва смог выдавить из себя Бубен, - Мне раньше казалось странным, что Ника отстранилась и перестала со мной советоваться. А оказалось – подозревала в том, что стравливаю вас и хочу одного выжать отсюда. -Она нас обоих подозревала. Просто со мной у неё терпение раньше кончилось и она прибежала разбираться, что случилось. Мы вместе и раскрутили помощницу кухарки. Знаешь, они, оказывается, уже неплохо освоились и говорят вполне понятно. Но не хотят. Потому что им кажется, что так нам будет спокойнее. Вот и притворяются вещами. А после допроса главным подозреваемым остался ты, хотя заражённая и утверждала, что приказ ей дал чужой человек. -Получается, они будут подчиняться любому, кто хорошо говорит на языке? -Теперь – нет, Ника персонально с каждым провела разъяснительную работу. Так что, стоит кому-то подойти и заговорить, его свяжут и притащат к ней, как врага родины. -Хитро, - улыбнулся парень, - Значит, пока не ясно, кто всё это устроил? -Да. Пытаясь нам хоть что-то объяснить, парень и сам запутался. Получается, что кто-то заплатил дефицитом за то, чтобы он максимально ослабил наше поселение. Но при этом его в последний раз отправили на верную смерть. И эта специальная бешеная кошка не могла ничего сделать нашим боевым курам. Уж очень они не любят, когда к ним подходит близко кто-то кроме тебя. -Это да. И они засмеялись. -Значит, ты всё это время прятался на кухне и все эти проблемы – только имитация настоящих? -Вроде того. -Боюсь представить, чтобы стало с нами, не будь тебя там… Где-то поблизости заорал петух. И ещё раз. А потом совсем близком. Наконец, терпеть это стало невыносимо и Бубен приподнялся с лавки, пытаясь выяснить, что происходит. Оказалось, что орал всё время один и тот же петух. А теперь он нарисовался на пороге, явно собираясь опять подрать глотку. Парень застонал и мысленно пообещал себе закрывать дверь на ночь вне зависимости от жары. Бешеная птица набрала в грудь воздуха, но закричать не успела: подкравшийся сзади Мелкий ловко ударил петуха доской, послав в долгий полёт. Судя по звуку, приземлился петух уже с другой стороны забора. -Доброе утро. -Добрым оно бы стало часа через три, - Бубен покосился на наручные часы, которые не снимал даже во сне, - Что-то случилось? -Да петух с ума сошёл. Ходит по домам и кукарекает. -Он и должен кукарекать, это – его работа. -Если бы он только кукарекал, было бы не так обидно. -А он что-то ещё делает? -Ага. Он приводит в дом на выгул ватагу кур, которые набрасываются на спящего. Я их, конечно, разогнал, но у нас половина работников с расцарапанными лицами за завтраком будут. Потому что никто из них даже не подумал защищаться. Просто забивались в угол и всё. -С чего он вообще стал атаковать? -Это я у тебя хотел спросить. Ты же с ними занимаешься. -Да я только проснулся. -Вижу… В курятнике всё было в полном порядке. Если, конечно, исключить то, что весь его внутренний дворик был усыпан красным перцем. Откуда насыпающий взял столько дефицитного товара интересовало Бубна только до того момента, как он вошёл в курятник. Причина беспокойства петуха сидела, забившись в угол и тихо подвывало. Парню даже стало жаль незадачливого врага: боевые куры загнали в угол настоящего боевого пса. Без жертв тоже не обошлось: второй пёс лежал у стены и испускал последний дух, а рядом с ним лежала остывающая наседка. Скорее всего, нападение застало курятник врасплох, и они попытались привлечь внимание. Он переступил порог и подцепил курицу за лапу. -Убери, - приказал он Максу, надеясь, что тот пойдёт на кухню, - Мелкому, Мелкому отдай, он придумает, что сделать. Но Нике не говори. Она испугается. Если что, просто «умерла от старости». Понял? -Тот кивнул. -Ну и отлично. Иди, дальше я тут сам разберусь… Пса удалось выволочь из угла спустя полчаса, потому что тот бешено упирался и чуть что заползал назад, стараясь казаться меньше. Кур петухи вывели гулять, поэтому бояться было нечего, но псу ничего объяснить не удалось. Он брызгал слюной, вращал глазами и пытался перекусить верёвку, которой его связали для пущего эффекта. Наконец, Бубен не выдержал и просто привязал конец верёвки к забору. Убежать не сможет, а в случае чего – куры вечером загонят обратно. Но ни вечером, ни следующим утром, пёс так и не вышел. Несколько раз Бубен заходил к нему и пытался кормить, но потом махнул рукой – жалость закончилась на самом первом этапе… А потом к ним снова попытались залезть. И, как обычно, целью был выбран курятник. Выскочивший на шум из дома Бубен застал только пса, рвущегося с верёвки, и тёмный силуэт, исчезающий во тьме. Он остановился и подманил к себе пальцем спешащего на звук Макса. Он всегда появлялся на три минуты раньше остальных и это давало некоторое пространство для манёвра. И, когда заражённый поднёс чадящий факел поближе к собачьей морде, то увидел кровавые ошмётки и довольное выражение глаз: в этот раз нападавший потерял правую руку… -Значит, он набросился на ночного гостя? – Ника отложила свою импровизированную доску и соединила руки на столе, - И откусил ему правую руку? -Да, - Бубен наклонился вперёд, - Но скорее всего, дело обстоит немного иначе. Пёс не ел несколько дней, а посетитель наступил на него, когда перелезал через забор. И тот адекватно отреагировал на такое своеобразное нападение. Мы не смогли поймать человека, но второй раз он точно не придёт. -Как собака вообще оказалась среди ночи на улице? -Так его куры выгнали, - ответил Мелкий, доедая орешки из вазочки, - Ещё с вечера. Обычно им всем места хватало, но пёс большой и они не влезли. Не знаю, что они с ним сделали, но он из курятника пулей выскочил. -Значит, у нас есть неуправляемая собака. Неплохой вариант… Как думаешь, она сможет найти дорогу домой? -Не знаю. Это бойцовский пёс, а не ищейка, но можно попробовать. Но как? -Пёс боится кур, - она неожиданно хитро улыбнулась, - Выпусти на него петуха и посмотри, куда он побежит… Ничего не получилось. Едва почуяв опасность, пёс снова забрался в курятник и забился в угол. Уловив подчинение, петух нападение прекратил и заставить его продолжить не удалось вообще. Вечером бедную собаку снова выставили на мороз, и на этом её мучения были кончены. -Слушай, а где зарыли труп кошки? – спросил Бубен у Мелкого, когда они шли докладывать результаты, - Ведь где-то есть место, которое смогли приспособить? -Закопать? – удивился тот, - Да не закапывали мы её. Наоборот – перекинули с помощью палки через забор, как сообщение. Чтобы дураков больше не присылали. -Они и не присылают. Вот, собаки были очень даже ничего. Могли бы всех кур передушить. -Куры защищены лучше нас. У них при каждой пятёрке несушек – боевой петух. А нас всего трое на всех заражённых. По идее, нападать на нас надо, а не на кур. В этой цепи именно мы – слабое звено. А так у них пока только потери. Их человек у нас, зверь его мёртв, и о его собственной судьбе ничего не известно. Теперь ещё один без руки остался. И все они не заражённые. Если у них соотношение хотя бы немного напоминает наше, то мы пока действуем успешнее. Потратили трёх кур, а устранили пять взрослых боевых особей. -Ты и второго пса посчитал? -Конечно. Он теперь – не боец. Его и хозяин не заставит против кур пойти. -Против кур – да. А против людей? -А вот для этого ты нам и нужен. -Не понял. Это как это? -Сделай так, что хозяином для него стал ты. -А смысл? -Защита от случайного нападения. -Хорошо, я попробую, шансы невелики, сам знаешь… Через неделю пёс ел у него с руки и выполнял даже самые сложные команды. Учился зверь охотно, лаем не раздражал и у Бубна даже мелькнула мысль как-нибудь выпустить его на охоту вместе с заражёнными за мясом и научить держать лакомство на носу. Но Ника запретила выводить пока пса за пределы поселения, и слишком вкусно кормить – тоже. Кур он по-прежнему боялся, но теперь мог ходить рядом с ними, пусть и только рядом с новым хозяином. Сами куры, казалось, напрочь забыли о его существовании, но Бубен знал: они злопамятнее людей… Мелкий влетел в курятник и чуть не сбил Бубна с ног. Тот тихо выругался сквозь зубы. Обычно никто не горел желанием заходить на территорию кур, все предпочитали игнорировать его на дороге. Однако именно сегодня, когда он решил промазать курятник изнутри, он вдруг всем понадобился. Сначала, когда он нёс готовую смесь в с трудом найденном ведёрке, каждый проходящий мимо внезапно решал перекинуться с ним парой слов. Приходилось останавливаться. Потом пришла жаловаться женщина, которую клюнул в руку петух, да не одна, а с целой делегацией знакомых, каждый из которых горел желанием нажаловаться на вредных птиц. Они, наконец, убрались минут десять назад, когда Бубен уже в третий раз добавил в ведёрко тёплой воды и терпеливо размешал. Так что в тот момент, когда Мелкий влетел в курятник, Бубен был на пределе человеческих возможностей. Он уже собрался высказать всё, что наболело за это сумасшедший день, когда тот выдал свой единственный аргумент: -Тебя Ника звала. Бубен грустно оглядел стену, четверть которой была выкрашена в один тонкий слой, с тоской заглянул в ведёрко, на краях которого глина пошла комочками и начала совсем неравномерно застывать. Потом мрачно посмотрел на Мелкого. Тот намёка не понял. Пришлось идти самому… -Я не хотела отрывать тебя от дел, - пробормотала Ника, когда он выкатил ей свои претензии, - Но он отказывается говорить только с одной мной, требует тебя. -Именно меня? -Да. Судя по всему, ты – единственный, кому он тут доверяет. -Вы уже выяснили, как его зовут? -Егор. -Красивое имя. -Но он предпочитает кличку «Гончий». Он тут вроде как профессионал по выслеживанию. И псы эти – не его. И кошка тоже была чужая. Просто голодная, вот он и решил её использовать. Но это всё я выяснила через заражённых. -А почему бы просто не запихнуть его снова в холодный подвал, пока он им всё не расскажет, а потом пустить на мясо? А то у меня так глина застывает, курам зимой холодно будет. Отпускать его всё равно нельзя. -Да уж, - она улыбнулась, - Я совсем забыла, что когда ты занимаешься делом, то становишься вредным. Вот сейчас я оторвала тебя от покраски и ты готов убить человека. -Нет, всё в порядке. Просто в такие моменты мне кажется, что ты всё слишком усложняешь. -Может быть, - покачала головой девушка, - Кстати, куда делся Мелкий? -Он курятник красит… -Я взялся за это дело не потому, что мне было голодно или плохо. Я уже давно путешествую по стране и перебиваюсь случайными заработками. Дело прибыльное, так что успел скопить достаточно всего и решил осесть где-нибудь. Тут мне и подвернулась деревушка, что рядом с вами. Мне предложили неплохое хозяйство, если я смогу насолить вам так, чтобы вы решили прийти к ним с предложением объединения. И я решил – почему бы и нет? Только я не справился и попал к вам в подвал. И вот что подумал: может, вы мне тут больше предложите? И он выжидающе покосился на Бубна. Судя по всему, он решил, что тут всем неофициально заправляет мужчина, потому и потребовал его присутствия. Но вот незадача: парень совершенно не представлял, что тот может дать взамен на одну из его курочек. А что ещё тот хочет, на ум не приходилось. Он оценивающе посмотрел на пленника: рыжий прохиндей явно настроился стать тут как минимум королём, а это значит… Бубен повернулся к Нике, которая всё это время сидела тихо и изображала покорность. Та немного опустила веки: всё поняла, согласна. Он сложил руки на столе и соединил их в замок. -Дорогая, ты не могла бы нас оставить? -Конечно. -И забери с собой посуду, мы закончили с едой. А вот чай нам бы не помешал. -Да. Она подскочила и быстрыми точными движениями собрала все тарелки со стола. Появившиеся заражённые за одно мгновенье избавили стол от посуды, а пленник, почувствовав себя раскованно, откинулся на спинку стула и по-хозяйски осмотрел комнату. -А тут неплохо устроился, я посмотрю, - поковырялся в зубе языком, открыв рот, - И баба у тебя здесь есть. И куры тоже. Знаешь, я тут подумал – мне не очень-то хочется жить в доме. Думаю, я тут останусь. С ней. А ты можешь валить на все четыре стороны. И он замолчал, осматриваясь. А Бубен стал перебирать в памяти события последнего времени, силясь вспомнить где он мог слышать этот голос. На заводе? Вряд ли это он. До этого? Но где? Точно до времени встречи с Никой… -Куда это мы едем? – водитель сжался под дулом пистолета, - И почему не делимся? Он уже мысленно сожалел о том, что поддался уговорам жены и остановил машину. Они думали, что человеку на пустой дороге нужна помощь. Но оказалось – это им самим нужна была помощь. -Нам нечем делиться, правда, - проблеяла его жена и запахнула куртку, потому что из открытого окна потянуло ночной прохладой, - У нас ничего нет. Мужчина немного отвёл ружьё в сторону и плотоядно облизнулся, рассматривая её в упор. Водитель вздрогнул и нервно побарабанил пальцами по рулю. Не нужно было вообще ехать этой дорогой! Он на заднем сиденье сжался, стараясь казаться незаметнее и сжимая пальцами острое горлышко бутылки. Если ударить внезапно и снизу, то, может, получится потом уехать. Если, конечно, в лесу нет больше людей. Потому что подобные типы обычно ходят большими компаниями. Тем временем нападающий напрочь забыл о водителе и велел женщине: -А вот я так не думаю. Вылезай из машины и мы сами решим. Правда, парни? Со стороны леса раздался гогот нескольких молодых глоток, а она показала ему глазами на дверь: беги… -А можно задать вопрос? -Вопрос? – он отвлёкся от созерцания того, что уже мысленно считал своим, и покачал головой, - А почему бы и нет. -Где вы были, когда произошла эпидемия и чем занимались? Вы случайно не бродили по ночным дорогам? -Бродил. А где было ещё еды достать? Помню, мы как-то прижали молодую пару на машине. Они куда-то ехали с полным багажником еды. И твердили мол: нечего у нас нет, нечем делиться. А баба у него была ничего. До последнего сопротивлялась. Даже когда его уже порешили, отказывалась в это верить, всё обнимала и кричала, что любит. Мы её с собой взяли, но она наложила на себя руки. Достала где-то ложку металлическую, заточила об стену и вскрыла вены. До сих пор помню, как она корчилась. Да так многие делали. Сначала не верили, орали и сопротивлялись, а потом становились послушными и заботливыми. Помню, даже была одна, что начала нам из ягод готовить, настойки и компотики всякие. Я уж думал: всё, нашёл то, что искал, а она взяла и отравилась своими травками. Просто мы однажды вернулись, а два охранника рядом с избушкой мертвы, да и сама она посреди комнаты раскинулась, - тут он неожиданно всплыл из воспоминаний и навёл резкость, - А тебе, что, до этого какое-то дело есть? Боишься меня? -Ника, - позвал он и дверь тут же немного приоткрылась, - Проводи нашего гостя в лучшую комнату. Та понимающе улыбнулась и качая бёдрами направилась вниз по лестнице. -Это чего это, лучшая комната на первом этаже? – забеспокоился пленник. -Мы начали обустраивать дом снизу, - пояснил ему Бубен… -Ника, я хочу, чтобы к утру он был мёртв, - сказал он, едва она вернулась, - Ты же можешь это устроить? -А что случилось? -У меня к этому делу есть личный интерес. -Насколько сильный? -Я хочу смотреть, как он будет корчиться. И мне всё равно, что ты скажешь. Если ты будешь против, я пойду туда один и задушу его собственными руками. Никто меня не остановит. -Когда ты стал таким кровожадным? -В ту ночь, когда меня бросили на холодной ночной дороге. Потому что они никогда меня бы не бросили. У нас был целый багажник еды. И даже холодильник на солнечных батареях. Но потом на дорогу выпрыгнула фигура с ружьём и мой мир рухнул. Они… - он сделал глубокий вдох, - Он и такие же уроды забрали у меня единственную возможность выжить. Я думал, что умру там, на парковке, спрятавшись между полок с консервами и молясь о том, чтобы зомби был не слишком голоден. Я… Я умер там. На обжигающе холодном полу, прижавшись к стойке с кукурузой. Поэтому сейчас, за всё, что тогда случилось не только со мной, со всеми такими же добрыми людьми и их семьями, он должен умереть. -С чего ты взял, что вправе решать кому жить, а кому умереть? -А разве нет? -Нет. Но мы можем устроить испытание. -Это может мне помочь? -Пока не знаю. Могу сказать только то, что сейчас он подвале, у него есть металлическая ложка и железное ведро для отходов, а кормить его просто так я больше не собираюсь. Просто удивительно, на какие мерзости иногда способны люди, если их ничто не ограничивает. -Ты подслушивала? -Немножко, - виновато улыбнулась она, - Только для пользы общего дела. Надо же мне было узнать, что он готов тебе предложить. -У него ничего нет, из ценного для нас. -Кроме… - тут она выдержала паузу, - В лесу зарыт маленький холодильник на солнечных батареях, который он побоялся отдавать на хранение в деревню. Значит, всё что нужно – это клочок одежды. Или, - она подняла салфетку, которой пленник после еды вытер руки, - Это. Бери пса и дуйте в лес, пока там грибники соседские ещё не всё вытоптали. Надеяться не на что, но всё-таки холодильник нам бы сейчас не помешал. Глядишь, и ледник потом устроим, но мясо-то свежее постоянно нужно… Холодильник они не нашли. Благо, Бубен с самого начала понимал, что надеяться на это была бы глупо. Так что, побродив с псом несколько часов по пустому лесу и нелепо тыкаясь в разные деревья, которые почему-то приглянулись глупой псине, он со спокойной душой завернул домой и направился в свою вотчину: проверять работу... Утро встретило его жуткой головной болью и ужасным настроением. Вчера в курятнике он застал только толпу кур, перемазанных в глине и потому изумлённо глядящих друг на друга. Перевёрнутое ведёрко валялось на дороге. Мелкого нигде не было. Так что он сыпанул еды курам и направился спать, твёрдо уверенный, что к утру всё само как-нибудь рассосётся. Но всё не рассосало. Вчерашние перемазанные куры напоминали ежей и он с ужасом осознавал, что их теперь придётся отмывать, потому что двигаться и наклоняться нормально они не могут. С сожалением подумав, что вчера можно было обойтись ведром воды на всех, потому что глина не успела застыть, он вооружился вёдрами и направился в сторону речки. Но и там ему не дали отдохнуть. Едва он подошёл к воде, как услышал сзади удивлённое кудахтанье и был сбит толпой кур, направляющихся в воду. Как оказалось, всё это время они шли к речке вслед за ним (потому что медленнее идти было просто невозможно) и теперь решили помыться. Следовало бы радоваться, но нет – вокруг каждой курицы стремительно вырастал белый круг плавающей глины... -То есть, это куры сами сделали? – Ника подняла голову от записей и удивлённо воззрилась на него, - Они сами решили измазаться в глине, а потом пойти купаться? -Ну, как бы да. Он чувствовал себя нашкодившим ребёнком, разбившим любимую мамину вазу и теперь виновато ёрзающим на стуле. Бубен и сам понимал, что виноват, но признать это перед ней просто не мог: не хватило бы душевных сил. Да и настроение после случившегося не улучшилось. После «куриного купания» набрать воду стало попросту невозможно, так что ни сварить привычную кашу, ни даже что-то пожарить на завтрак они не могли. Мелкий обвинял во всём Бубна, который «мало было их просто накрасить, нет – купаться повёл», а Бубен – Мелкого, на основании того факта, что «а нечего было разбрасывать перед ними глину, ей стены положено мазать». На данном этапе следствие зашло в тупик и перспектива разобраться исчезла окончательно. Так Ника отправила младшего члена коллектива на кухню искать выход из ситуации, а Бубна заставила в подробностях рассказать о том, что произошло с его точки зрения. А потом начала задавать вопросы. Но и тут зашла в тупик. -И чего ты так рано встал? – она устало вздохнула и подошла к окну, - Вот всегда же просыпался только тогда, когда твои куры тебя будили, а тут подорвался ни свет ни заря. Ладно, - она вернулась и тяжело опустилась на стул, - С этим будем разбираться позже. Холодильник вчера не нашёл. -Нет. А ты откуда знаешь? -Если бы нашёл, то уже притащил бы похватстаться. -И вовсе я не люблю хвастаться! -Не ершись. Знаешь же, что права. Честное слово, я с вами совсем забыла о том, что молода. А я так молода, - она встала в театральную позу и с придыханием добавила, - Так бесподобно молода и наивна! Они вместе засмеялись... -Он мёртв? -Кто? – Ника подняла голову от тарелки, в которой задумчиво что-то вылавливали и задумалась, - А, это... Как его там? Жив, вроде. Вообще, надо бы уточнить, - и она снова погрузилась в изучение удивительного внутреннего мира супа. -Ника, помнишь, я предлагал тебе кое-что? – Мелкий тоже оторвался от созерцания и подмигнул девушке, - Ну, то, что НЕ ДЛЯ ВСЕХ. -А... – она понимающе улыбнулась, - Да, помню. Отличная идея. Я поговорила с соседями, они помогут. -Вы о чём? – насторожился Бубен. -Да так, мелочи жизни, - пожала плечами Ника, - Это мы о новом подсобном помещении для кухни. -А почему это дело «не для всех»? -Потому что тебе не будет интересно. -А вдруг стало бы? -Если станет, загляни к нему на кухню, он тебе всё расскажет, - ловко перевела стрелки Ника и снова начала гонять что-то невидимое по тарелке, - И всё-таки надо было подумать об этом раньше. -О чём? -Нам срочно нужна подсобка, а кое-кто, - и она не слишком дружелюбно воззрилась на Мелкого, - Как всегда вспомнил об этом слишком поздно. И теперь у нас получится не нормальная кладовка, а только хрень для хранения непонятно чего. -Ну не вспомнил я, что, теперь убить меня за это? Взгляд Ники говорил о том, что, в принципе, как раз об этом она и думает. И куриный суп, в который пришлось положить одну из виновных в загрязнении речки кур, её ничуть не успокоил. Хотя прошло уже больше недели, чистую воду набирать стало возможно только сейчас, а до этого приходилось брать её из ручья в самом центре леса, куда ходили сразу пять заражённых с вёдрами. Но даже эти непомерные усилия не всегда оправдывали себя: совсем недавно Бубен был на кухне и видел, как тщательно Мелкий отмеряет воду для супа. Для ИХ супа, потому что на заражённых он совершенно не экономил. -Мелкий, не бузи, - бросил через плечо Бубен и продолжил есть, - Я давно хотел обсудить с вами одну особенность местных торговцев. Смотрите: они покупают у нас яйца день за днём, а кур у них больше не становится, более того, померли и многие старые. А ведь у нас регулярно появляются оравы цеплят. Может, это как-то со мной связано? -Это как-то связано с тем, что мы продаём им яйца определённых кур. -Что? -Когда-то давно ты заметил, что куры отличаются друг от друга по цвету. Примерно половина из них темнее другой. Мы с Мелким провели испытания и выяснили, что их яйца тоже отличаются по цвету. И что из них нереально вывести цеплят. Потому что они – пустые. -В смысле? -Ну, эти куры – другого вида. Петухи за ними следят, но не... – она сделала паузу, пытаясь подобрать правильные слова, - Не... Оплодотворяют. Так что яйца – пустые. Как раньше в магазине были. А наши куры – несут хорошие яйца. Поэтому, пока у нас не появится подходящего петуха, у соседей не будет наших кур. -Но, мы же их обманываем? -Нет. Формально, мы чутко следим за тем, чтобы выполнять свою часть уговора. Они покупают яйца, а не будущих цеплят. И мы продаём им именно яйца, а не наших кур. Всё честно. Ведь они хотели именно яйца, так? Они могут их даже пересчитать. И, что ещё интереснее: никакая курица на эти яйца не садится высиживать. Честно говоря, они вряд ли скоро в этом разбирутся. А то, что яйца не оплодотворённые – это не наша вина, а кур. А что с птиц возьмёшь? -Тогда зачем они вообще покупают у нас яйца? -Не знаю. Мне всё равно. Но там обычно такой торг, когда мы приходим, что просто уши в трубочку сворачиваются, и именно из-за наших яиц. Они все хотят их купить. -Может, эти куры – куриный вариант заражённых. Те ведь тоже не размножаются. -Они не «не размножаются», они просто не умеют размножаться. Формально, их можно было бы научить, но мне почему-то неохота этим заниматься. -Подожди. А сколько вообще они будут жить? И что будет, если они начнут умирать? Мелкий, ну чего ты молчишь? Мы все здесь в одной лодке, и именно заражённые – наш мотор. Вы это понимаете? -Я лично понимаю всё, но не вижу, каким образом их этому учить. Нет, ты можешь попробовать, конечно, я тебе в этом помогать впринципе не собираюсь. Вон, можешь Мелкого взять себе в компанию, - и вбила последнее как гвоздь в крышку гроба, - Ты вообще знаешь, как они размножаются? -Э... -Вот именно. Может, семенами, как цветы, или через поцелуи. Мы этого не знаем. А то, что мы не знаем не то чтобы неправильно, скорее опасно. Ты же не лезешь к незнакомцу с приветствием в тёмном лесу. Так вот, эта тема для нас – незнакомец в тёмном лесу. И вообще, мне кажется, что ты не должен был поднимать эту тему при ребёнке, у которого только началось половое созревание. -Да ничего у меня не началось! -Мелкий, не бузи. Это образное выражение. Конечно, ты у нас уже брутальный мужик, только размеры пока подкачали. Хотя, на мой взгляд, то не так важно. В истории было много случаев, когда мальчишки проявляли больше мужских качеств, чем взрослые брутальные качки. Взять, например... – она задумалась, - Я тебе приведу парочку примеров, дай мне только время... Неприятности всегда начинаются с утра. Видимо, когда вселенная разделяла между людьми неприятности, она решила, что утро – это то самое время, когда каждый из нас неосознанно ждёт гадость. Утром его разбудила Ника. Она трясла его до тех пор, пока он не открыл глаза и не попоросил остановиться. -У нас с Мелким есть к тебе разговор. -Что-то случилось? -У нас с Мелким есть к тебе разговор. -Он настолько важный, что не может подождать, пока мы соберёмся все вместе за завтраком? -Бубен, ты отравил глину? -А она была отравлена? -Да. Видимо, нападавшие знали о том, что куры любят поклевать стены и решили отравить их. А ты был последним, кто держал в руках то злополучное ведро. Вот я и пришла спросить: это ты устроил? -Нет. Но ведь не я держал его последним в руках. Я оставил Мелкого красить. -Он не красил. Он бросил ведро и дремал на солнышке, разговаривая с Максом. -Может, это они? -О чём речь? – Мелкий отдёрнул ткань, которую Бубен повесил, спасаясь от комаров, и вошёл внутрь, - Макс сказал, что ты меня искала. Что-то случилось? -Вот и чего вас обоих поднимает в такую рань? – Бубен встал и лениво потянулся, - Нет, точно надо закрывать дверь на ночь. Куры, комары, теперь вот вы – не любите вы меня, вечно приходите с утра пораньше. -Я нашла ведёрко с глиной. Курица, которая долбила его, полчаса назад умерла. Это отравление. -С чего ты взяла? Может, у неё просто несварение. -Она вполне живенько бежала по дорожке, а потом упала и забилась в припадке. И умерла. -Это точно та самая курица? -Ты сомневаешься в моих словах. -Ника, я всё, конечно, понимаю, - Бубен подошёл к умывальнику и с трудом отвинтил крышку, - Но мы же все прекрасно знаем, что людям свойственно ошибаться. Это может быть несварение у совершенно левой курицы, которая нашла и съела не то, что нужно. А ты сейчас устраиваешь мне допрос. Вот, например, я когда вчера вернулся, ведро валялось на дороге. Мелкий, ты его туда положил? -Нет. Когда я уходил, ведро стояло на скамейке. Может куры? -Ника, ты вчера вечером приходила в курятник? -Да. -Ведро стояло на скамейке? -Да. -А когда ты уходила, где оно было? -Ты теперь и меня подозреваешь?! -Нет, я ДОЛЖЕН тебя подозревать. А ты просто ОБЯЗАНА подозревать нас с Мелким. Мелкий, ты зря улыбаешься, потому что для нас обоих ты тоже под подозрением. Как и Ника – у нас. Вам не кажется это странным? Ведь в один и тот же день ведро побывало в руках у всех троих. И есть только один вариант развития событий. Мы ТОЧНО сейчас поссорились БЫ, ЕСЛИ БЫ мы плохо друг друга знали. Я удивляюсь тому, что никто об этом не подумал. У Мелкого есть все шансы на своей кухне замутить какой-нибудь яд, а чем занимается в своём доме Ника – вообще непонятно, хотя я – самый верный кандидат, потому что дело связано с курами, а мне всё про них известно. Замкнутый круг. -Что ты хочешь этим сказать? – Ника нахмурила брови. -Тебе это ничего не напоминает? -О чём ты? -Какое-то время назад из вас с Мелким создали такой же замкнутый круг. Нас стравливают друг другом, как собак, чтобы мы просто порвали друг другу глотки. -Таинственный недоброжелатель? -Вполне возможно. Хотя исключать возможность того, что мне «помогли» заражённые, которые просто хотели посмотреть, к чему приведут их опыты, нельзя. Повисла тишина. Каждый чувствовал себя немного неловко. Наконец, девушка опустила глаза. Её переиграли в таком деле, где она считала себя лидером. Было немного обидно. Бубну было немного неприятно признавать, что от такой мелочи их крепкий союз затрещал по швам. -Так я не понял, меня буду в чём-то обвинять или нет? Это вопрос Мелкого был настолько неожиданным, что каждый задумался. Потом раздались первые смешки, лица стали растягиваться в улыбках и, наконец, раздался дружный смех, от которого курица, сидевшая на пороге, испуганно закудахтала своим перемазанным в глине клювом... -Ну что, как сходили? – Мелкий перегнулся через ограду и весело улыбнулся, - Нашли что-нибудь? Во двор заходить он опасался. После того, как Бубен нашёл в лесу беременную собаку и притащил её в поселение, передвигаться по дорогам стало затруднительно: периодически с разных сторон слышался радостный щенячий лай и матюки заражённых, которые только освоили ругательства и потому произносили их нараспев, отчего те теряли всю свою негативную окраску. Кто из них начал ругаться в голос, тройка не знала, но все подозревали, что это был Мелкий, который не просто не умеет держать язык за зубами. Но, как водится, обострять внимание на данном факте они не стали: не дай бог ошиблись, потом проблем не оберёшься. Да и опасались обвинять друг друга хоть в чём-то после того случая, когда у курицы действительно оказалось что-то с желудком (а та, что ела глину, здравствовала до сих пор и на здоровье не жаловалась, исправно неся яйца). Заражённые ругались нараспев, раздражения это не вызывало, но периодически Бубен замирал, заслушиваясь прекрасными мелодичными оборотами, звенящими на всю округу. Щенки терроризировали всех, не добравшись, пожалуй, только до курятника, опасаясь пока соваться к взбалмашным курам, которые всё также гордо разгуливали по окрестностям. Так что Мелкий предусмотрительно на стал заходить во двор, где Бубен расположился в окружении новых подопечных, вызывая из них самого сильного, умного и послушного. Он вообще решил обучать собак для защиты, раз уж они появились. -Нет, - он почесал пузо серому крохе, расположившемуся на песке, - Ничего нового. В лесу тихо, и из деревни в нашу сторону никто не шёл. -Странно, - нахмурился мальчик, - Но Ника точно уверена, что торговец должен был прийти сегодня. -Может, она ошиблась? -Ты сам знаешь – в таких вещах Ника очень редко ошибается. Эта торговля была нашей ниточкой к возможности завести новых животных. А теперь она даже не знает, что и подумать. -Наверно у них случилось что-то и они придут попозже. -Но, тогда ведь... -Если у них случилось что-то настолько серьёзное, что они не пришли за едой, то нам тоже пора к этому «чему-то» готовиться. Скорее всего, это было нападение... Так сложилось, что когда торговец показался на дороге, ведущей к воротам поселения, они уже были готовы. Он шёл не один, как уговаривались, а с целой толпой сопровождения, вооружённой подручными средствами. Мелкий с Бубном, расположившиеся на воротах, издалека помахали торговцу рукой, приказывая остановиться, но тот не внял совету. Наоборот – подошёл почти вплотную, игнорируя все предыдущие договорённости. А потом вперёд вышел незнакомец. Пёс у ног Бубна недовольно забурчал, показывая знакомство с этим человеком, и старожилы послушно подошли поближе: первенство нового любимчика парня никто никогда не оспаривал, он был и сильнее, и моложе. Незнакомец поднял руку вверх. На обоих сторонах все смолкли. -Я хочу говорить с главным, - этот голос был настолько ленив, что Бубен вздрогнул, внутренне похвалив себя за то, что они с Мелким пригнулись, - Эй, вы там! Позовите мне главного! -Что будем делать? – Мелкий подкрался и зашипел Бубну прямо в ухо, - Он может нас узнать и тогда всё – конец. -Так, давай подумаем. Он видет тебя и меня. А Нику? Они повернулись, ища глазами Нику. На счастье, та уже направлялась к месту необычного скопления народа. Бубен издалека помахал ей рукой, подзывая к себе, и заставил пригнуться. Теперь все трое сидели на импровизированной платформе, которую наспех соорудили из двух лавок и стола совсем рядом. -Что у вас там? -Торговец пришёл не один. -Не один? А с кем? -Подожди, - Мелкий одёрнул девушку, попытавшуюся встать, - Он пришёл с тем человеком, который тогда напал на Бубна. С моим отчимом. Судя по всему, у соседей серьёзные проблемы. -Но зачем они явились к нам? -Они как саранча, - пояснил мальчик, - Они захватывают место, где есть еда, сжирают всё, что могут, остальное – ломают. А, как закончится еда, идут на следующее место. -А, когда вся еда закончится? -Ну, он до этого явно сдохнет, а что будет с остальными – ему плевать. Главное – выжить. -То есть, они хотят нас захватить? -Типа того. -Так мне кто-нибудь ответит или нет? – раздалось из-за забора, - Так, ну-ка подсадите меня! Но, стоило ему подняться, как он лицом к лицом столкнулся с раздражённой Никой, потому что они оказались примерно на одном уровне. -О, баба, - радостно улыбнулся тот, - Так давно живой бабы не было. -И не будет, - холодно обрубила та, - Зачем явились? -Так это, - как видно, столько равнодушный приём его немного смутил, - Так это... – он обернулся в поисках поддержки и наткнулся взглядом на торговца, - О! Торговать! -Торговать? – она с сомнением покосилась на босых и обмотанных лохмотьями заражённых, - А что вы принесли? -А ты открой ворота – и увидишь. -Договорились, - она быстро спустилась на землю и уже Бубну сказала, - Спокойно, всё будет хорошо, - и стремительно повернулась к Мелкому, - Они ведь тебя помнят? -Я не знаю. -Отлично. Вы ведь умные мальчики и насыпали гематита кругом прямо рядом с воротами? Повисла тишина. -Так... Бубен, беги за гематитом в подсобку, а ты, Мелкий, шебурши рядом с воротами и матерись. Да погромче. -Но, я... -Вот только мне не надо рассказывать, - отрубила девушка, - А то я не знаю, что заражённые у тебя впервые мат услышали. Я высоко сижу, мне ВСЁ видно. Тот обреченно вздохнул и набрал в грудь воздуха... Когда ворота, наконец, открылись, и гости смогли войти внутрь, Ника приветствовала их в круге гематита, а остальные встали кучей вокруг. Это был мощный психологический шаг: нас много, и мы все подчиняемся одной женщине. А нападавших было мало и все подчинялись мужчине. Но одновременно это было и предложением: мне одиноко, я жду кого-нибудь. По крайней мере, так Ника объяснила это Бубну, а что в этот момент думала она сама – так и осталось загадкой. В любом случае, выбор был уже сделан и парень, начесавший на лицо побольше волос, стоял во второй ряду и многого не видел. Гости вошли в круг и замерли. Возможно, в голове лидера мелькнула идея того, чтобы остановиться тут без захвата, чтобы была возможность потом вернуться. Или он просто решил подойти поближе, чтобы было проще напасть. Бубна это не интересовало: он почувствовал резкий приступ злости оттого, что кто-то стоял близко к Нике и смотрел на неё горящими глазами, а ей это нравилось. Потому что она улыбалась этому мужчине. -Так что у нас есть для торговли? -Это! – главарь выбросил вперёд руку с массивной дубиной и замер, не в силах сделать и шага, потому что одежда Ники была наполнена гематитом. Та дотронулась пальчиком до оружия и виновата заметила: -Нет, за это я много дать не могу, оно уже почти испортилось. Есть что-нибудь ещё? -Да ты... да я... – зашёлся злобой её оппонент, - Да я тебя... -Очень информативно, - заметила девушка и пожала плечами, - А вы? – и она покосилась на стоящего сзади торговца, который всё это время изумлённо взирал на столь необычное действо, - У вас что-нибудь есть? Тот замер. Это был шанс. И он был бы полным идиотом, если бы его упустил. -Рабочие руки. -Хм, а вот это интересное предложение. Пройдёмте? И они начали медленно удаляться. Нападавшие, которые так и не напали, смешались в одну нелепую толпу и удивлённо смотрели на своего лидера, некогда такого сильно и неколебимого. Лидера, который застыл на одном месте, не в силах сдвинуться с места. И тут Бубен решил, что пора бы и отомстить. Он сделал шаг вперёд и одним рывком откинул волосы с лица. -Привет. Теперь ты видишь разницу между обычным человеком и заражённым. Мы настолько разные, что для победы над тобой мне потребовалось только загнать тебя в угол. -Привет, - Мелкий сделал шаг с другой стороны и остановился прямо перед гематитовой полоской, - Давно не виделись. Я так скучал, так скучал, даже думал позвонить. -И ты тут, мелкая сопля. Зря я тогда оставил тебя в живых. -Да, зря, - улыбаясь, подтвердил мальчишка, - Но я выжил и теперь снова доставляю тебе неприятности. Как с раньше, до того, как ты стал чудовищем. -Я – чудовище? Кто из нас чудовище? Я хотя бы пытался выжить, нашёл себе банду и управлял ей, а ты просто увязался за мной и жрал на халяву, пока я тебя кормил. А, когда во всём разобрался и решил тебя хлопнуть - как последний трус забился в куриную клетку. Я бросил тебя, уверенный, что ты сдохнешь от голода или тебя замочат бешеные птицы, а теперь... - и бандит удивлённо развёл руками, будто пытаясь охватить всё поселение, - Я вижу тебя здесь, где ты продался в управление бабе только за то, чтобы изредка получать от неё поганые подачки. -Ты ошибаешься. -Я не могу ошибаться. -И всё-таки, ты ошибаешься. -Мелкий, давай закончим это дело, - Бубен выступил вперёд и взял у ближайшего нападающего из рук ножку от стола, не встретив сопротивления, - А то вы что-то разговорились. -«Мелкий»? – и нападающий заржал, указывая грязным пальцем на мальчика, - И после этого я ошибаюсь? Да они используют тебя, эта баба и пацан. Ты им не нужен без своих способностей. Потому без своего дела, ты – никто. Мелкий стоял напротив своего отчима и понимал, что липкий страх, всегда сжимавший грудь при виде сильного мужчины, отступает, а вместо него появляется чувство дикого презрения к толстой грязной туше, которая считала своим правом издеваться над его матерью и над ним самим всё это время. А вместе с этим – злость. Резко захотело отомстить. Он поднял руку и с удовольствием заметил, что заражённые по ту сторону гематитового кольца, посмотрели на него. -Вы все. Вы больше никогда не будете его слушаться. Я вам запрещаю. И вы, - он повернулся к тем, кто стоял рядом с ними, - Вы примите их к себе и будете заботиться, пока они не обвыкнут. Всё поняли? -Да, - разом повторила толпа. -Что поняли? -Заботиться и защищать, - ответил ему стройный хор. -Да кто будет тебя слушать, малявка? – презрительно скривил губы бандит, - Эй, вы, ну-ка вперёд! Вперёд! Я кому сказал? – и он ткнул ближайшего подчинённого в плечо дубиной, - Нападай! -Дай мне его палку, - спокойной сказал Мелкий. Зрелище было достойно фильма о героях. Сутулый маленький мужичок, который в прошлой жизни, вероятно, был учителем математики, схватил бандита за руку и повис на ней. Тот покачнулся, но устоял, и легко сбросил мужичка за гематитовое кольцо, где его подхватили заботливые руки. Он растворился в стройной шеренге хорошо одетых и сытых коллег, став частью семьи. Увидев, что ничего страшного не происходит, и остальные заражённые стали по одному переступать черту. Главарь крутился на месте, пытаясь их остановить, но не преуспел, оставшись в круге в гордом одиночестве. -Ты ничего не можешь без своих способностей. Без своего дела ты – ничто, - спокойно констатировал мальчик. -Ты! Ты! – бандит рывком бросился вперёд и ударил Мелкого наотмашь дубиной по голове...