№2

POV Хичоль Не могу поверить, что всё вот так запросто рухнуло. Сижу и смотрю в одну точку. Не знаю, сколько прошло минут, часов. Не знаю и знать не хочу. Я просто сижу и смотрю в одну точку, и понятия не имею, как мне дальше жить. В этой квартире о тебе напоминает всё. Даже я. Ещё вчера я слышал твой заливистый смех, ещё вчера всё имело смысл... Я хотел стать для тебя больше, чем просто возлюбленным. Я хотел стать другом. Я думал, что я им стал. Честно, я понятия не имел, что может случиться что-то такое. Я думал, у нас всё хорошо. Я настолько ушёл вглубь своего собственного счастливого мира, что не заметил, как земля под ногами начала трескаться. Нет, конечно, я замечал твоё плохое настроение, всегда пытался утешить тебя, поддержать, быть рядом, и я был уверен, что этого хватало. Я думал, что моей любви хватит на весь мир, ведь разве может быть иначе? Мы, конечно, не покупали себе парных вещей, но у нас было кое-что другое: мы прекрасно чувствовали друг друга. Ну, по крайней мере, мне всегда так казалось. Теперь я понимаю, что я был идиотом. Похоже, что меня обвели вокруг пальца. А я... я повёлся. Классика. Не видно ни конца, ни края этому кошмару. Отовсюду, даже из чайника доносятся вести - про рабский контракт, про нехватку денег... Подумать только, в такой ситуации ты думаешь о нехватке, мать их, денег! Да если бы я знал! Если бы я знал, что у тебя есть проблемы, разве я оставил бы тебя одного, а? Разве я смог бы? Да я бы банк ограбил ради тебя, я бы отнял леденец у маленького ребёнка, я бы воссоединил Север и Юг, если бы только ты захотел, но вместо этого ты просто молча ушёл от меня. Молча, ничего не говоря, притворяясь, что всё хорошо, улыбаясь мне в лицо, тая обиду на меня же и всех остальных парней. В голове не укладывается - как это могло произойти? Да, тебе всегда было нелегко, но ёлки палки, мы всегда были с тобой, не только я - все парни стремились стать тебе семьёй, все понимали, что тебе тяжелее, чем нам! Все знали, что ты иностранец, и да, тебе не нравилось, что агентство ничего не может сделать с чёртовым запретом появления на каналах, но на минуточку - ты был первым китайцем, дебютировавшим у нас! Первым! Неужели не понятно, что правила не были заточены под одного конкретного человека? Ты стал первооткрывателем! Это всё равно что слетать до Луны и обратно, но ты не понимал всего этого. Или не хотел понять?... Мысли наматывают в голове миллионный круг, я перестаю понимать, что вокруг происходит. Слёзы закончились, теперь даже поплакать, и то не могу. Иногда мне даже удаётся уснуть. Во сне я вижу тебя. Ты улыбаешься мне, берёшь за руку и куда-то ведёшь сквозь толпу. Мы смеёмся, гуляем по парку, ты говоришь мне, что всё хорошо, просишь, чтобы я не грустил, чтобы улыбнулся прямо сейчас... и в этот момент я просыпаюсь. Сон и явь смешиваются, перемежаясь с попытками заглушить боль чем придётся и сидением на полу возле фарфорового друга. Всё плохо, всё очень-очень плохо, и кажется, что выхода уже нет. Совсем нет. Всё, это конец, край, и самое время выброситься в окно или порезать вены, хочется выйти на улицу и идти куда глаза глядят, не обращая внимания на светофоры. Красный? А ну и чёрт с ним, пускай собьёт машина, пусть в новостях напишут, что меня не стало, может тогда у тебя проснётся совесть. Или не проснётся, я не знаю. Это даже не смешно - я всё ещё жду твоего звонка или сообщения, я жду извинений, я жду, что ты скажешь что-нибудь, ну хоть пару слов, да даже одного слова было бы достаточно, слова "прости". Неужели так сложно написать его? Я не прошу писать на корейском, к чёрту корейский, раз тебе не нравится этот язык, пиши на английском или на своём, только напиши... Я продолжаю ждать столько, сколько могу, иногда реву, иногда хохочу, глотаю какую-то успокоительную дрянь и безэмоционально пялюсь в потолок, не включая свет ни днём, ни ночью. Окна занавешены тёмными плотными шторами, поэтому робкие лучики солнца если и пробиваются, то только из-за того, что Хибом содрал край занавески. Хибом, кстати, много мяукает, просит есть. Я бы покормил, но не могу заставить себя встать. Не могу и всё. Но приходится, потому что уж кто-кто, а Хибом не виноват. Тогда я насыпаю ему целую миску корма, затем вообще подумываю выпустить его из комнаты, но это мне кажется неправильным. Хибом - это мостик с реальностью. Если я выгоню его, не останется ничего, что смогло бы меня сдвинуть с места. Наверное, я вот так и умру тут. Но у судьбы на меня совершенно другие планы. Из-за двери встревоженный голос Чонсу спрашивает, как у меня дела и просит откликнуться, но тон его голоса неуверенный, а я, в свою очередь, не уверен, что хочу его видеть. Никого не хочу видеть. К чёрту всех. И тебя, китаец, к чёрту. К чёрту всё, о чём мы шептались, гуляя по аллеям ещё до дебюта, к чёрту все твои и мои обещания, к чёрту твои поцелуи и объятья, просто возьми и свали из моих мыслей, хорошо? А то как уехал, кажется, тебя стало раз в сто больше, чем было до этого, и дело вовсе не в занятости группы и адском расписании, а в том, что сейчас всё сосредоточилось на тебе. Ты хотел внимания, и ты его получил. Пусть даже такой ценой. Я понимаю, что молчание моё несколько затянулось, когда ребята начинают ломиться в закрытую дверь комнаты, но я никого не пускаю. Наверное, парни думают, что я тут умру с голода, но этого не случится - какой нормальный геймер не делает нычки с едой в непосредственной близости от компьютера? Хотя, если честно, есть мне не хочется. Да и почти весь белый шоколад куплен Хангёном, поэтому притрагиваться к нему тоже нет никакого желания. Но я ем его, когда совсем уже невмоготу становится. Так проходит некоторое количество времени. Я уже потерял счёт дням, в конце концов, Ынхёк, выругавшись, просто выбивает чёртову дверь и всё же оказывается в моей комнате, а затем долго и упорно пытается мне объяснить, что так нельзя. Поначалу я просто не слушаю его. Глупый ещё, маленький. Ничего не понимает в жизни. Точнее, понимает, но такого у него точно ещё не было, и я надеюсь, что не будет. Не хочу, чтобы ему было так больно. Я отворачиваюсь от него и даю понять, что разговор окончен. Хёкк шумно вздыхает, но не унимается: -Хён, ты, конечно, не лучший певец и танцор, но без тебя мы не справимся. Такой себе аргумент, но из кухни слишком вкусно пахнет, и я, кажется, наконец-то понимаю, что я голоден. Сколько времени я не ел нормально? Донхэ приносит ужин, кормит меня чуть ли не с ложечки, и меня осеняет. Подумать только, я был так занят страданиями по одному человеку, что забыл, что у меня есть друзья. Да-да, настоящие друзья, и они пришли вытаскивать меня сейчас из этой беды. Каким я был глупым...