Лето, когда мы стали взрослыми.

-Так ты любишь боль, Фредди! А как тебе понравится это? Джордж быстро спустил свои штаны и сбросил кеды. Я уставился на его торчащий член. Должно быть, он возбудился, избивая меня. Опустившись на колени, он попытался содрать с меня штаны. -Не надо, Джордж. Я – сам. Я не смотрел на брата. Боялся увидеть его выражение лица. Быстро стянул с себя штаны и футболку, отбросил подальше кеды. Потом встал на четвереньки и уткнулся носом в траву. Джордж опустился позади меня на колени и обхватил (или обнял?) меня за талию. Я не пошевелился. -Фред, ты что? Я же пошутил! -Сделай то, что собирался. Можешь считать, что я хочу этого. -Фред! Перестань! – В голосе Джоржа зазвучали истерические нотки. Вот теперь я узнаю брата. Он схватил меня и повернул к себе лицом. Мы оба стояли на коленях друг перед другом. Я подумал, что пора признаться, и огрести уже по полной. Но Джордж опередил меня. -Прости! Прости! Я умираю от ревности! Фредди! Я не хочу тебя потерять! Я не смогу один! Вот это новость! Мы с братом - два идиота. Я чуть не сказал это вслух. Но сдержался. Вместо ответа я поцеловал его в губы. И прижался к нему так, что бы он почувствовал мой налившийся член. Джордж отстранился и посмотрел вниз. -О, Мерлин, Фредди! Ты хочешь меня?! -Поверь, я не Анжелину представлял под одеялом эти последние пять дней. А тебя! Мне тоже никто не нужен кроме тебя! Никогда и ни за что! -Милый, родной мой, любимый! Фред! Фредди! – Джордж изо всех сил стиснул меня в объятиях. И стал покрывать поцелуями моё лицо. Мне показалось, что сердце вырвалось из груди и улетело на небеса. Я обнял брата за шею и накрыл ртом его губы. Мир качнулся и покатился куда-то к демонам. Остались только мы. На маленькой поляне посреди Вселенной. До этого, я целовался только с Анжелиной. Поцелуй с нею был для меня потрясением. Как будто кто-то чужой зашел на мою территорию. Желанный чужой. Это было необычно. Будоражило до головокружения. И больше походило на исследование, чем на проявление любви. С братом - я был на своей территории. Наши губы угадывали желания друг друга. Мы яростно целовались, словно пожирая друг друга. Не насыщаясь, а желая больше и больше. А потом ярость сменилась нежностью, и мы неспешно покачивались на волнах нашего единения. Едва касаясь губами, мы ловили дыхание друг друга. Изобретали поцелуи. Язык Джорджа скользил по моим деснам, лаская их снаружи и изнутри. Касался нёба. Трогал мои зубы. Потом мы менялись. Мой язык был пойман губами брата. А потом сам стал агрессором и в потаённой глубине рта щекотал основание языка. От этого руки моего близнеца ещё крепче стискивали меня, грозясь сломать грудную клетку. Я был не лучше. Мы чуть не переломали друг другу кости, пока руки не стали думать за нас. Мы ослабили хватку, наши ладони принялись исследовать тела друг друга. Абсолютно идентичные, смотренные – рассмотренные. Но впервые прикосновения были не братскими. Это были ласки любовников. Моя рука задела его сосок. Он еле ощутимо вздрогнул. Заметив это, я стал мять сосок, как часто делал с собой. Когда он притронулся к моей груди и сжал мои соски , меня захлестнула горячая волна удовольствия. Руки сами собой спустились к его тонкой талии, скользнули по узким бедрам. Погладили их внутреннюю сторону. И, наконец, я взял в руку его член. Точно такой же, как мой. И такой же возбужденный. Я обхватил его рукой, и двинул туда-сюда. Он сделал тоже со мною. Я направил его член к своему члену, и они соприкоснулись головками. Джорджу понравилась игра и наши члены стали ласкать друг друга, направляемые нашими руками, размазывая по головкам, выступающие капли смазки. Головки сталкивались, словно нежно целуясь, обводили друг друга по окружности, проводили по всей длине члена. От вида этих игр, у меня пересохло в горле, а член затвердел так, словно не был частью человеческого тела, а был предметом из дерева или камня. Я не выдержал первым, и задвигал рукой на члене Джорджа, в привычном ритме. Он повторил это зеркально, подлаживаясь под мой темп. -Кончаем… на счет шесть, – попытался пошутить Джордж. -Заткнись… любимый, - я еле совладал с голосовыми связками. Мне бы хотелось долго стоять, обнявшись, и не выпускать из рук член моего близнеца, двигая шелковистую кожицу по гладкому твердому стволу. И дрожать от возбуждения, видя, как мой брат, проделывает то же со мной. Но пять или шесть сильных движений, и мы действительно кончили одновременно, залив спермой ярко-зелёную траву. Некоторое время мы лежали молча, глядя в небо. Джордж заговорил первым. -Значит, так будет всегда? Ты и я? И больше никто? -Конечно, только мы. -И никаких девушек? -Никаких девушек. Никогда. -Обещаешь? -Если хочешь, я могу дать тебе непреложный обет. -Ты не можешь, Фред. Мы несовершеннолетние. -Но это выглядит по-детски. Так многие делают. Проигнорировав "так многие делают", я сказал: -Если хочешь, пойдем сегодня до конца. Что бы всё было по-настоящему. Джордж молча кивнул. Потянулся к своим штанам и достал из кармана маленькую плоскую баночку. -Что это? -Блеск для губ. Позаимствовал у Джинни. Со вкусом вишни. -Со вкусом вишни? -Мама купила ей три баночки. Ванильным и клубничным блеском она пользуется. А вишневый, ей видно, не понравился. А нам сойдёт. -Скажи ещё раз, зачем это нам? - я, конечно, понимал, для чего понадобился тягучий и скользкий блеск для губ. Но хотелось услышать ответ брата. -Иди сюда, мой милый братец, скажу тебе на ушко… Одной рукой, он обнял меня за шею, а второй стиснул мою ягодицу. Прижался губами к моему уху. -Ты первый. Не бойся, я тебя научу, – от его шепота у меня ум за разум зашёл. Дрожащими руками, я отвинтил крышку. В воздухе одуряющее запахло вишневым вареньем. -Хорошо, что он без блёсток… -Я бы не хотел быть с головы до ног быть покрытым вещественными доказательствами. Эти блёстки трудно смыть с кожи. -Можно очистить заклинанием. -Мы забыли палочки, Фредди. - Ты знал, что мы займемся этим, поэтому и захватил… смазку? -Не спрашивай меня. Потом. Я придумаю тебе нормальное объяснение. А сейчас делай, как я скажу. Мы легли. Вернее упали. Джордж снизу, я сверху. Он раздвинул ноги, что бы мне было удобно. Потом взял мою руку и зачерпнул ею блеск. Размазал пальцем по моей руке. Увидев, как он побледнел, я снова прижался к его губам. Обхватил его рыжеволосую голову руками и слегка сдавил зубами его нижнюю губу. В это время, он что-то делал с собой. Через несколько секунд он выдохнул: -Давай… Засунь в меня сначала один палец. Я опустил руку и прикоснулся к маленьким сжатым мышцам. Там уже было влажно и скользко. Я нажал. Весь мой палец вошёл на удивление легко. -Отлично, просто кайф…подвигай им туда-сюда, – прерывисто прошептал мне в ухо брат. Я исполнил его просьбу. Причём, с каждым движением, в меня будто вливали по глотку вина. Я пьянел. Мой член мгновенно увеличился и затвердел. Мне, наверное, показалось, но в нём было как минимум на полдюйма больше, чем при обычном возбуждении. И это всё, я хочу вставить в моего брата? -Второй палец – прошептал он. – Засунь второй палец, только медленно. Если честно, я уже почти не думал о Джордже. Я думал о себе. Мне всё сильнее хотелось овладеть этим телом, не отличавшемся от моего. И, наверное, я поторопился, Джордж зашипел от боли. -Прости, буду нежнее. – Я осторожно подвигал пальцами внутри. Брат только задышал глубже и ещё раздвинул ноги. -Валяй. Делай меня. Я решился и засунул три пальца вместе. Брат глухо вскрикнул. Я укусил его за шею. Джордж отвернул голову, словно приглашая ещё раз испробовать на вкус его горло, с белой, нежной кожей. Меня не надо было уговаривать. Совершенно, не думая, что творю, я втягивал его тонкую кожу и впивался в неё зубами. Оставляя на шее близнеца пунцовые следы. В тоже время я почувствовал, что брат сам насаживается на мои пальцы, медленно двигая бедрами. -Давай братец, я – твой, – тихо сказал он. -А я твой. Я вытащил из него пальцы и дотянулся до баночки с блеском. На дне осталось ещё немного розоватой субстанции. Я собрал остатки и размазал по своему члену. В моём затуманенном мозгу проскочила мысль, о том, что сейчас я сделаю Джорджу больно. Но она быстро рухнула вниз и растворилась в моём разгоряченном паху. Я взял свой член в руку и ткнулся им в блестящий от смазки вход. Головка вошла в него легко. Но судя по тому, как тело брата дернулось, ему всё-таки было больно. -Джорджи, я тебя люблю. -Я тебя тоже, Фред…давай…не бойся. Я до предела напряг поясницу и сделал крошечное движение бедрами, продвинувшись меньше чем на четверть дюйма. Но Джордж всё равно застонал. И стиснул пальцы у меня на плечах. Я просунул руку между нашими животами и сжал его вялый член. -Да-а, так лучше. Еще. Я старался. Это ведь я затеял эту взрослую игру. Я ласкал член брата, сжимал его в кулаке. Массировал его яички, пока, наконец, он не стал возбуждаться, и головка члена, не показалась из крайней плоти. Его возбуждение нарастало. Я дотянулся до его губ и впился в них жадным поцелуем. Наши зубы стукнулись. В тот же миг брат сделал резкое движение бедрами и насадился на мой член до конца. Я не верил в происходящее. Мой любимый брат лежал подо мною, голый, возбужденный, с раздвинутыми ногами, и мой член до самого основания был в нём. Джордж тяжело дышал, словно загнанный зверь. А на его щеках алели пятна. Я не видел ничего прекраснее этого. Не могу представить никого более желанного. И у меня есть вся жизнь, что бы наблюдать эту восхитительную картину. Все эти мысли спутанным клубком пролетели у меня в голове, но умудрились сделать меня настолько счастливым, что я чуть не заорал на весь лес. Но Джорджу это не понравится. Я провел ладонью по его щеке. -Я люблю тебя до безумия. Мой Джордж! Повинуясь, моему едва заметному движению, Джордж приподнял ноги и сцепил их у меня за спиной. -Мне уже не больно. Двигайся. -Я не хочу. Мне и так хорошо. Я сейчас кончу. Джордж как-то нервно рассмеялся. -Только попробуй! Хочешь остаться девственником? Джордж, конечно, не прав. После того что было, мы уже точно не девственники. Но как объяснить, что мне немного страшно. Что я стою на краю своего детства, что бы через несколько секунд, покинуть его навсегда. Но Джордж со мною. Наша детская близость переросла в мужскую. Пусть извращеную, неправильную. Но она довела наш союз до совершенства. Мы слились воедино. И в будущем, сражаясь спина к спине, мы отобьемся от всего мира. -Можно? -Давно уже можно. Я обнял брата за шею и за талию, и немного вышел из него. Потом подался вперед. Джордж застонал. -Больно? - Снова испугался я. -Не льсти себе. Не такой уж он большой. В самый раз... О-о, еще! Ты забыл? Мы же созданы друг для друга... После таких слов брата, я успокоился окончательно, и стал делать то, что твердит инкстинкт мужчинам с ранних лет. Я любил его. Овладевал им. Сначало медленно и нежно, потом все быстрее и яростнее. Я, вбивался в его разгоряченное тело. Погружался в него, насколько мог. Короткий вскрик заставил меня остановиться. -Да нет же, не останавливайся, Фред! Еще! Еще! Не знал, что так может быть. Ты задел там внутри... Я чуть не кончил... Еще! Я отпустил Джорджа и приподнялся на локтях. Так я мог двигаться сильнее и резче. Джорджу, это кажется, нравилось. Он бормотал мое имя. Вскрикивал от необычного сладкого ощущения, когда я задевал эту загадочную точку внутри него, и твердил: "еще, еще". После одного, особенно глубокого толчка, брат выгнулся подо мною и кончил. От этого зрелища меня захлестнуло острое как опасная бритва удовольствие, и я излился в глубину его тела. Я осторожно вышел из тела брата, и лег рядом с ним на траву. -Это самое лучшее, что со мною приключалось, со дня моего рождения, Фредди. -Со мною тоже, Джорджи.