Это твоя проблема

      Его слова звучали у меня в голове: «Это твоя проблема!». Я прикрыла ладонями лицо, чтобы отгородиться от них, и людей, которые с любопытством посматривали на меня. Не часто увидишь личное горе.       Мой кофе, в белой маленькой чашке, уже давно остыл и превратился в холодную жижу, от вида которой меня подташнивало. Он ушёл всего пять минут назад, а мне казалось, что прошла вечность, и моё сердце рассыпалось в пыль. Я нехотя оторвала ладони от лица, попутно вытерев нежданные слезы от своего провала, и с остервенением бросила в сумку тест на беременность, до сих пор мирно лежавший на столике.       На душе горько и обидно. Это действительно только моя проблема. Нет, она стала моей пять минут назад. От осознания этого слезы сами покатились по моим щекам. Черт! Хотелось зарыдать в голос и отшвырнуть этот чертов кофе подальше от себя, но не здесь. В маленьком уютном кафе не должны разыгрываться драмы.       Пересилив себя, я все же выползла на улицу, не поднимая головы, чтобы никого не видеть. Прохладный влажный вечерний ветер немного освежил меня. Я вдохнула поглубже. Ещё и ещё, пока голова не закружилась. Почему нельзя сделать так в отношениях? Почему мы перестали дышать и умерли, так и не начав жить? А сколько было разговоров, фантазий и нелепых слов! «Я буду с тобой всегда!», «Я люблю тебя», «У нас будет прекрасная семья»… Я разочарованно хмыкнула, чувствуя, как солёный ком медленно катится к горлу. Эти ласкающие слух слова растворились в воздухе, оставив после себя горькое послевкусие.       — Ты знаешь., — я немного замялась, не зная, как преподнести ему эту новость, — я беременна…       Его пальцы, сжимавшие мои, замерли, и обескураженный взгляд карих глаз остановился на мне. Я терпеливо ждала любого ответа, но его не было. Он молча сверлил меня глазами и молчал.       — Не молчи…       Саша отпустил мои пальцы и вздохнул, почесав затылок. Я знала этот жест. Он говорил мне о том, что ответа у него нет. Аккуратно положив тест на беременность с двумя полосками между нами, я ждала. Он нехотя перевёл взгляд на него.       — Не знаю, Свет, — Саша пожал плечами, — это твоя проблема…       В ту минуту я осталась одна со своей проблемой, а он, попрощавшись, ушёл, пожелав мне удачи. Как будто ничего не случилось. Верно, в его жизни ничего не случилось.       Я медленно брела на остановку, раздумывая о своей дальнейшей жизни. Любой из возможных вариантов казался мне невыполнимым. При мысли, что оставлю ребёнка от этого труса, я невольно вздрогнула и тут же представила, как через несколько лет нелепо отвечаю маленькому существу на вопросы о его отце. Мой ребёнок будет вынужден страдать, зная, что его папаша назвал его «моей проблемой». Второй вариант мне нравился больше — один приём к врачу и проблемы не будет, как и дурацких вопросов.       Углубившись в свои проблемы, я не заметила, как кто-то позади крикнул мне:       — Светка, берегись!       Я резко обернулась, но было поздно. Какой-то школьник не мог справиться с управлением велосипеда и со скоростью летел на меня. Мое тело словно застыло в ожидании удара. Мальчишка с ужасом смотрел на меня, нервно щёлкая тормозами, пока со всего маху не налетел на меня. Моя сумка соскользнула с плеча, а сама я кубарем скатилась к цветочной клумбе.       — Ты чего стоишь, как вкопанная?!       Знакомый мужской голос прозвучал где-то близко, и чьи-то руки подняли меня на мои ватные ноги. Резкая боль в коленке заставила меня зажмуриться. Парень присел на корточки рядом со мной, и я наконец смогла рассмотреть своего спасителя. Женька. Он внимательно всматривался в моё лицо и поинтересовался, в каком числе я его вижу. Школьнику повезло больше. Он встал, будто ничего случилось, и буркнув что-то вроде извинения, быстро скрылся из виду.       — Идти можешь?       Я осмотрела раненую коленку. Капли крови сочились сквозь рваные нейлоновые нити колготок, вперемешку с влажной землёй, и я неуверенно дотронулась до неё. Больно.       — Её нужно чем-то перевязать, — пробормотал Женька, оглянувшись вокруг, — и промыть.       Сумка. Вспомнив о своей потере, я тоже оглянулась. Моя белая сумка отлетела от меня на пару шагов, рассыпав все свое содержимое. Предательница! Стоило оставить на минуту, и она была готова рассказать обо мне всё любому прохожему. Парень перехватил мой тревожный взгляд, любезно кинулся подбирать мое добро.       Пока я занималась самолюбованием собственной коленки, Женька вернулся и неловко протянул мне мой тест на беременность.       — Это твоё?       Я молча выхватила его и с ненавистью запихала в сумку на самое дно, чтобы ни одна живая душа не нашла его.       — Мое.       — Вы с Сашкой решили ребёнка завести? — отстранёно спросил Женька, промокая кровь на моей коленке влажной салфеткой.       Я поморщилась. Скорее от вопроса, чем от пульсирующей боли. Решили… Да, мы решили расстаться, чтобы ничего больше не решать вместе.       — Нет, мы расстались, — меньше всего мне хотелось обсуждать с ним свою проблему.       На его смуглом лице отразилась лёгкая улыбка, и я едва её заметила, но было готова поклясться, что точно видела. Закончив с моей раной, он помог мне сделать пробный шаг.       — Я рад за тебя, — неожиданно сказал он, прикоснувшись большим пальцем к моей щеке.       — Чему тут радоваться? — мой голос предательски дрогнул, — Что я стану матерью-одиночкой из-за этого труса?       — Почему одиночкой?       Его вопрос меня разозлил. Какое ему дело до того, какой матерью я стану и стану ли вообще? Я недовольно отпихнула его в сторону, вырывая свою сумку из его руки. Разговаривать с ним сейчас у меня не было настроения, а обсуждать свои личные дела тем более. Он лишь одногруппник.       Слегка прихрамывая, я дошла до скамьи и осторожно присела. Женька присел рядом. Несколько минут мы молча сидели вместе, рассматривая прохожих и любуясь цветением яблонь. Белые лепестки, будто снег, распались от дождя под деревом, придавленные тяжёлыми каплями воды. Во всём красивом пейзаже влюблённые парочки ранили меня не меньше, чем слова Саши, и смотреть на них было тошно.       — Иди домой, — невольно буркнула я.       Мне хотелось остаться одной и ещё раз все обдумать окончательно, без свидетелей. Он посмотрел на меня и отрицательно покачал головой.       Я вздохнула. В любой другой момент, я бы с радостью поболтала с ним о всякой ерунде, но не сейчас.       — Со мной все хорошо, и ты не обязать со мной сидеть!       Женька улыбнулся. От его улыбки в моей душе почему-то стало теплее, и я оторопело посмотрела на его губы. Странное чувство.       — Я не уйду, и поэтому ты не одна.       Голоса людей вокруг померли, будто мы были сейчас только вдвоём. Эти слова толкнули меня в бездну. Я смотрела в его глаза, чувствуя, как снова собираюсь плакать. Не говори мне таких слов! Не терзай меня! Моя ладонь инстинктивно зажала рот рукой, сдерживая сдавленные рыдания. Почему никто не скажет мне это? Его рука мягко легла на мое плечо.       — Остановись, — мягко сказал он, — тебе нельзя нервничать.       Его слова врезались в поток моих мыслей и постепенно я подавила их, вдыхая полной грудью. От свежего воздуха голова снова закружилась, но я не останавливалась. В груди сдавленно кольнуло.       — Как мы назовём нашего ребёнка?

Мой мир перевернулся.