Ментол и мята

— ЭГОИСТИЧНЫЙ ИДИОТ? Я-то? Прекрасно! — возмутился Мэт. «Нет, вы только посмотрите, — негодовал уже про себя он. — Это я вытрахан по самую душу. Это на моем теле нет живого места. Это я заставил режиссера плеваться ядом в попытке защитить Ри. И после этого я эгоист? Еще и безмозглый?» Брайан, вдруг резко переменившись в лице, уставился на Дэстера испуганным и остекленевшим взглядом. — Сломался, — сухим голосом произнес он. — Что? — обеспокоенно подхватил Мэт, мигом желая узнать причину столь резкой перемены. — Точно… сломался… — Ри, блять, седой волос на голове ребенка, да скажи уже о чем ты? — Дэстер подался к нему всем корпусом, скатываясь с кресло-мешка на пол. — Слуховой аппарат, — все так же смотря в пустоту, ответил Брайан. — В смысле? — так и не поняв, что над ним в прямом смысле слова издеваются, продолжал Мэт. — НУ А КАКОГО ТОГДА ХУЯ ИЗ ВСЕЙ ФРАЗЫ ТЫ УСЛЫШАЛ ТОЛЬКО КОНЦОВКУ? — перешел на крик брюнет, будто и вправду разговаривал с человеком далеко за восемьдесят, пережившим контузию и не один инфаркт. — МОЖЕТ ЗА БАТАРЕЙКАМИ В МАГАЗ СГОНЯТЬ? ТЫ СКАЖИ, МНЕ НЕ СЛОЖНО! — Бле-е-е-е-е-а-а-а-ать, — обессиленно взвыл Мэт, понимая, на какую хренотень повелся. — С кем я разговариваю вообще? — сердито зыркнул на Ри и заполз обратно на мешок. — Да ты со мной не разговариваешь. Любой разговор с тобой — это квест «попади в комнату, в которой нет дверей». — Да заглохни ты уже, — Дэстер больше всего сейчас мечтал превратиться в одно из бездушных деревьев в доме журналистки. — Вот твой кофе, — Селкет вернулась как раз «вовремя». — Сделаю вид, что не слышала этот вой, и мы продолжим? — Честно говоря, — Мэт моментально собрался, решая заняться делом, ради которого они и приперлись в такой час, — не совсем понимаю, о чем мы можем рассказать еще. И как эта информация сможет конкурировать со слитыми фото. — Она и не должна, — как ни в чем не бывало ответила девушка. — То есть как? — не понял Дэстер. — Фотки — аперитив к статье. — Тогда почему мы просто не можем опубликовать официальное заявление, что мы подтверждаем наши отношения и все тут? — вмешался Ри. — Потому что для людей не так важна правда. Они хотят видеть красивую историю. А раз обертка у нас такая пикантная, то и ее содержимое должно быть в разы вкуснее и достойнее. — Но нам нечего им дать, потому что развиваются наши отношения слишком банально для сенсационного заявления, — добавил Мэт. — Это ты так думаешь, потому что у тебя нет возможности посмотреть со стороны. Вы с Брайаном являетесь отзеркаленным воплощением в жизни своих героев из «Серебряной крови», словно поменялись ролями. Вы рискуете ничуть не меньше… А, быть может, даже больше. В отличие от Тома и Фрая ваша жизнь — реальность. — Селкет нацепила на нос свои круглые очки с оранжевыми стеклами и, вернув ноутбук на колени, добавила. — Так что соберитесь, мы еще не закончили. Итак, судя по вашим рассказам, складывается впечатление, что Ри больше заинтересован в этом союзе, нежели Мэт, это так? — девушка специально уставилась на Дэстера таким взглядом, словно желала услышать только его ответ. — Возможно, — кивнул Дэстер. — Значит, смею предположить, что первые шаги в развитии отношений делал именно он? — Так и есть. — Возможно, не все они имели успех поначалу? — Логично. — Тяжело было отказывать ему и сводить все усилия Ри к нулю? — А вы как думаете? Любое уклонение от внимания такого рода со стороны коллег — это непросто. Вы не можете как после вечеринки или ужина в одном кафе разойтись по своим домам и забыть о существовании друг друга. Эта работа, и любое неосторожное движение или слово может отразиться на вашей игре, — выпалил Мэт, не понимая, почему журналистка задавала настолько очевидные вопросы. Ровно до этой секунды. — Я спрашиваю, потому что раньше ты никогда и никому не отказывал, — ответ Селкет, как выпущенный дротик, попал точно в цель. — Каждый интерес тобой со стороны твоих партнерш заканчивался короткой интрижкой, из которой те весьма удовлетворенными вылезали из твоей постели, друг за другом повторяя, что Мэтью Дэстер не тот человек, которого они хотели бы видеть рядом с собой на длительный срок и что дружба с тобой для них намного ценнее, чем возможность в будущем разбежаться в разные стороны. Как у тебя так ловко получалось манипулировать их отношением к себе и внушать это желание? И как при таком раскладе ты умудрился не прослыть бабником? Мэт многозначительно цыкнул, всем своим видом демонстрируя, что говорить на эту тему ему совершенно не хотелось. Но почувствовав на себе испытующий взгляд сразу двух пар глаз, понял, что от ответа ему не уйти. — Никак, — буркнул он себе под нос, вновь усаживаясь в мягкое кресло и утопая в нем. — Как это «никак»? — уточнила Селкет, уже переведя взгляд на монитор ноутбука. — Ничего я не делал. И я не бабник. Потому и не прослыл. — Но насколько мне известно, ты имел многочисленные связи с соратниками по камере, если можно так выразиться. — Мои заслуги преувеличены. — Это касается и Элеоноры Грин? — Нет… С ней у меня была связь. — А как насчет Алексис Стивенс? — И с ней… — нехотя признался Дэстер, чувствуя, что роет сам себе могилу. Но и врать в данном случае было бы бесполезно. От цепкого чутья Селкет ложь бы не утаилась. — О чем я и говорю, — наигранно тяжело вздохнула журналистка, празднуя свою правоту. — Нет, вы говорите совершенно о другом, — возразил Мэт, поудобнее усаживаясь в кресле и поворачиваясь к Брайану и Селкет. — Вы утверждаете, будто я каждую из них тащил в постель ради пары ночей. — А это не так? — Совершенно не так! — Так ты их любил? — Мэт начал понимать, почему эта девушка в столь молодом возрасте стала одной из самых прославленных журналисток города. Она всегда знала какие необходимо задать собеседнику вопросы, чтобы они были максимально для него неудобны. — Они были мне симпатичны, — увильнул от прямого ответа Мэт. — Значит, нет, — это был уже не вопрос, а утверждение. — Слушайте, даже если и не любил, то что с того? Мне было с ними спокойно. Я радовался их присутствию. Да, между нами не полыхали костры страсти, но к каждой из женщин, с которыми начинал встречаться, я относился со всей серьезностью! И рассматривал их как достойных партнеров, а не как разовое развлечение. — Как-то расчетливо это звучит, не думаешь? — поморщилась Селкет. — И хватит выкать, я же предупредила. — Расчетливо или нет, мне казалось это правильной позицией. — Выходит, о поиске Настоящей любви ты даже не думал? — Я не верил в ее существование… — А теперь веришь? Чертовы словесные лобовые атаки заставляли Мэта вжиматься в кресло все сильнее. Хотелось и вовсе провалиться сквозь землю или раствориться в воздухе. И почему он согласился на подобную херню? И почему Селкет нападает только на него?! Какого черта? — Хорошо, — так и не получив ответа, смилостивилась журналистка. — Вернемся к насущному. Раз к каждому партнеру ты относился серьезно, почему каждая твоя связь походит на интрижку? — Об этом стоит спросить тех, кто меня бросал, — фыркнул Дэстер. — Бросал? А вот Алексис утверждала обратное. — Алексис хорошо сыграла роль жертвы. Но по факту она меня бросила. Бросила, как и все остальные. — А ты сам когда-нибудь был инициатором разрыва отношений? — Нет. — Ни разу? — Ни разу. — По моим подсчетам у тебя было около пятнадцати женщин за твою карьеру. И все пятнадцать…? — Все пятнадцать. — Это многое объясняет. — В каком это смысле? — встрепенулся Мэт. — Что, мать вашу, это объясняет?! — Ты не удовлетворял их. И я говорю не о постели. Может, тебе и кажется, что тебя всегда оставляли первым, но, если человек чувствовал, что никакого веса в твоей жизни не имел, выходит, женщины разрывали лишь формальности. Потому что больше рвать было нечего, — высказалась Селкет. Журналистка была не только хорошим и точным анализатором, еще она была женщиной… И видела причинно-следственную связь там, где мужчины были редко способны ее заметить. — У всех такие запросы — попробуй каждой соответствовать, — попытался защититься Мэт, будто не слышал вторую часть ответа. — А, может, ты просто лукавишь, и на самом деле тебе не нужны были ни одни из этих отношений? Ты не дорожил ими. Уйдет одна — придет другая. Закончатся эти — начнутся следующие, — девушка посмотрела на него так, словно в ее лице ответа ждали все его прошлые пассии и женщины мира, которые искренне и по собственной воле сгорали в костре любви из-за популярного актера. — Но… — Тебе было плевать после их ухода? — перебила его журналистка. — Ты чувствовал себя разбитым и никому не нужным? Все-таки пятнадцать разрывов — существенно даже для такого секс-символа и любимца публики, как ты. Мэт чувствовал давление сразу с обеих сторон, но если повод Селкет был ясен — она рыла путь к заведомо нужному и известному ей сундуку со скелетами, то чем руководствовался Брайан — оставалось загадкой. Мэт думал, что партнер прямо сейчас мог осуждать его, проецировать прошлые связи на него самого. И судя по словам Мэта, именно Ри в скором времени должен стать тем, кто бросит его. Но если верить заключению Селкет — уход Брайана, возможно, останется незамеченным. И Дэстер решил: «Будь что будет». За выводы в чужих головах он не отвечает. Мнение в них о себе он не формирует. Да, он способен лишь помочь, подтолкнуть в нужную сторону человека. Но зачем? Ведь каждый с высоты своего не штампованного набора знаний и суждений все равно сделает свои собственные выводы. Именно поэтому он, честно и не стыдясь присутствующих и будущих читателей, которыми, возможно, окажутся и его бывшие, ответил: — Не чувствовал, — Мэт поднял голову и посмотрел на Селкет, но после перевел взгляд на Ри. — Никто из них не способен был закрыть зияющую пустоту в моей душе, но я искренне верил, что однажды хотя бы одна из них это сделает. — Насколько ты довер… — Им просто не хватило сил, — перебил Брайан журналистку. — Прости? — Каждая из них ждала, что именно ты станешь их стеной. С экранов и в жизни они видели в тебе человека, к которому можно было прийти со своим прошлым и забыть о нем, ты создавал впечатление того, кто мог подарить им совершенно другое будущее. Им попросту некогда было думать о твоей душе, потому что их страдания были важнее… Да и как заметить, что тебе тоже есть от чего бежать, если твой черный ящик затонул вместе с самолетом в Бермудском треугольнике. Журналистка, добившись своего, сменила тему и переключилась на Ри. Оставшееся время разговора прошло для Мэта, словно в тумане. Он отвечал на вопросы, но не понимал на какие. Он слушал ответы, но не улавливал сути. Все его мысли были заняты совершенно иным. Селкет, будто всковырнула корочки на ранах, а Дэстер их содрал. Мужчина почувствовал себя незащищенным, слишком открытым для проникновения грязи и вирусов. И с этим непременно следовало что-то сделать, вернуть мыслям прежнюю гармонию и уверенность в происходящем. Но он не знал, Как именно? Ответ пришел лишь тогда, когда он остался наедине с собой. Не успела машина подъехать к дверям отеля — Ри позвонили из больницы и напомнили о назначенной записи. «Ты возвращайся домой, я один сгоняю», — предложил Брайан, и Мэт спорить не стал. Стоило дверцам лифта закрыться, и кабине начать движение вверх, в голову актера полезли весьма странные мысли: почему Ри назвал отель домом, и с чего он был так уверен, что Дэстер захочет нагрянуть в больницу вместе с ним? «Тебе не оставляют выбора», — морщась и утыкаясь лбом в стыки створок, подумал Мэт. Актер вышел на свой этаж, где помимо их с Ри номера располагались еще три в левом и четыре в правом крыле. «Кажется, я пренебрег гостеприимством», — подумал Мэт, стоя у незапертой двери — жильцы этого номера съехали сегодня, и после уборки его, как обычно, оставили незапертым. Немного помявшись на пороге, Мэт, сам не понимая зачем, все же толкнул дверь и проник внутрь. В нос тут же ударил запах цветов и чистящего средства. Парень прошел по комнате, идентичной той, в которой они сейчас жили с Брайаном, провел рукой по идеально заправленной кровати и внезапно почувствовал ту непереносимую усталость, что накопилась в нем за последние сутки. Позабыв о том, что номер принадлежит не ему, парень бухнулся лицом в подушку и мгновенно провалился в болезненный сон. Ему снилось, будто бы он стоял на горе из трупов, а над головой его кружили стервятники, медленно выписывая в небе круг за кругом и ожидая своего звездного часа. Многие лица мертвецов были мужчине знакомы. Вот Нэнси в своем самом известном наряде — бордовом платье, облегающем шикарную фигуру, — правда теперь платье потеряло прежний лоск, да и фигура после смерти актрисы явно выглядела менее соблазнительно. Нэнси была его первой девушкой-актрисой. Умерла от передозировки через полгода после их расставания. Неподалеку от нее Грэг — с ним Дэстер снимался в одном из фильмов. Грэг играл главную роль, а Дэстер — его лучшего друга. Так уж вышло, что после показа ленты публику куда больше впечатлил персонаж Мэта, а главный герой отошел на второй план. После своеобразного провала Грэг пару раз появился на пробах в новые картины, получил отказы и не смог этого выдержать. Спился. Были и другие. Десятки, сотни лиц, искаженных болью и изуродованных смертью. Впрочем, их померкшие белесые глаза все еще были открыты. И Дэстеру казалось, что все эти трупы смотрят на него. — Ты убил их всех, — послышался тихий знакомый голос, который Дэстер надеялся больше никогда не услышать. Он резко обернулся и столкнулся с мертвыми глазами цвета неба. Даже смерть не смогла полностью затушить их яркости. Парнишка, обладатель маленьких небес, стоял чуть скособочено. Левой руки у него не было, вместо нее лишь ошметок плоти, запутанный в кусках порванной клетчатой рубашки, из-под которой постоянно сыпались мокрые, перемешенные с кровью комья земли. — Я ничего им не сделал. — Нет? — усмехнулся парень. — Ты и мне ничего не сделал. Но, как видишь, я мертв, — вздохнул он. — А ты все еще на своем пьедестале. — Ты… совсем другое дело, — мрачно выдохнул Мэт. — Нет. Я такой же, как и они. С одной лишь разницей… Я — твоя Первая жертва. Мэт проснулся от собственного сдавленного вопля, резко поднялся на кровати и тут же согнулся пополам от жгучей боли в груди. Жадно хватая воздух губами, он пытался прийти в себя от внезапного наваждения. «Давно ты мне не снился…» — подумал он, понимая, что это плохой знак. Парень без левой руки неотвратимо посещал его в сновидениях каждый раз, когда намечался очередной жизненный коллапс. Мэт не был суеверен, но даже при всем своем скептицизме не смог не заметить прослеживающуюся связь. Ибо, руководствуясь логикой, он знал одно негласное правило: «один раз — случайность, два раза — совпадение, три раза — закономерность, четыре раза — система, пятый раз — неизбежность». Так вот парень без руки в сновидениях уже давно стал для Дэстера неизбежностью. — Давай быстрее! — внезапно донесся до слуха Мэта чей-то голос, явно прозвучавший за стеной, а значит в его с Брайаном номере. Но он принадлежал не Ри. — Они могут вернуться в любую минуту! — А где они, кстати? — Как я понял, Ри поехал в больницу. Дэстер, видимо, составил ему компанию. Он же бегает с ним, как с писаной торбой. — Смотрите-ка, какая любовь, — прозвучало с явной насмешкой. Мэт поднялся с кровати, вышел из импровизированного укрытия от окружающего мира и приблизился к двери своего номера, прислушиваясь. — Может, и сюда повесим? — Прямо над кроватью? Дерзко. Впрочем, шоу 18+, от такого зрелища рейтинги подлетят до небес. «Какого хрена?!» — возмущенно подумал Мэт, начиная понимать, о чем идет речь. Он вцепился в дверную ручку до побелевших костяшек и резко рванул ее на себя, распахивая дверь. Дэстер хотел сказать что-то угрожающее, но застыл на пороге, не поверив своим глазам. — Вы… Почему? — прошептал он пересохшими губами, наблюдая как его менеджер пытается прикрепить к люстре камеру-пуговку.