***
Два дня назад
— Я не поеду! — топнула ногой Елена и скрестила руки на груди, что очень напоминало поведение Хелльери, когда ей что-то не нравится. После этих слов на кухне на секунду образовалась полнейшая тишина. Мало кто ожидал такого поведения от, как правило, спокойной и рассудительной девушки. — Сдохнуть здесь будет слишком низко для тебя, — проговорил Людвиг по-доброму, домывая посуду после ужина, — Ты должна соответствовать своему роду. Даже если они немного не родные, твоя мать все равно не просто жалкий человечек, ты знаешь. После этих слов девушка уставилась на спину Людвига в легком недоумении, аля «не твое это вообще дело». — У нас нет выбора, — Хелльери поднесла бокал к губам и отпила немного красного вина, переведя взгляд на сестру, — Вчера мы замечательнейшим образом узнали, что здесь находятся не самые наши добрые друзья, поэтому нам надо уходить. Пока мы не в состоянии встретиться с ними, да еще и дома у нас как такого нет. А ставить в опасность Людвига мы не будем, забот у него и так хватает. Да и он ни причем. Во всяком случае, к его возвращению из командировки он должен будет убедиться, что от его дома не останется один пепел. После этих слов Людвиг ухмыльнулся. — Да, но я хочу остаться здесь, — выдохнула шатенка и присела на большое, круглое и мягкое кресло белого цвета. — Ты невыносима, — Рихтен резко поставила бокал на стол и поднялась со стула, — Нам выпал шанс, благодаря Люциферу, конечно же, спастись, можно сказать, и не остаться бомжами, а ты ноешь, что хочешь тусить рядом с этими людишками. — сама Рихтен не была этому рада, но лучше уж потерпеть брата, нежели улицу с неизвестностью. Хотя ей не привыкать. — Не забывай, кем был мой отец, — Ваджс нахмурилась и пристально посмотрела в глаза Хелл, а Херо, сидящий все это время в сторонке на диване, облокотившись руками о спинку, внимательно слушал и лишь иногда ухмылялся словам этих молодых особ. — Я не могу. Херо, скажи ей! — Рихтен указала рукой на сестру, а сама перевела взгляд на Херрена, смотря жалобным взглядом, которого он не видел, ожидая хоть какой-то помощи, но, кажется, тот решил просто проигнорировать её. — Елена, ты уже была в аду, вам там всегда рады, что не так? — нахмурился Людвиг, повернувшись лицом к компании. Да, он не знал, как им там были "рады". Особенно Люцифер, который в последнее время старательно отдалялся от семьи. Девушек это напрягало, Херрена не волновало, Людвиг об этом не знал. — Мне придется оставить здесь всё. В том числе и Стефана… — Подумаешь, — хмыкнула Хелл и вновь уселась на стул, на секунду взглянув на Херо, — много ты не теряешь. Тебе бы над характером поработать, уж слишком слабая и нежная. “Кто бы говорил..." – подумали Елена и Херрен одновременно, но вслух никто ничего не произнёс. На часах пробило десять, а значит вечер только начинается. После ужина все разошлись по своим делам: Херрен ушёл играть на фортепьяно, что у него и без зрения отлично выходило. Вот это действительно мастер. А почему? А потому, что в своё время Люцифер над душой стоял и заставлял брата играть. Теперь музыка часто пробуждало в белоглазом чувство ностальгии, так как, можно сказать, с самого детства он учился играть вместе со своим братом — Люцифером. И то, что его позже заставлял пинками брат – не в счет. Что ж, а вот об этой личности вам предстоит узнать много нового. Но это будет не быстро, так как личность эта вполне скрытая. Точнее, как говорят, у медали есть две стороны — так и у Люцифера; Хелльери вышла из дома и направилась в торговый центр, так как ей нужно было купить пару важный вещей, а ее сестра тем временем разговаривала со своим парнем — Стефаном. Между прочим, он и не очень-то был против ее отъезда, поэтому было решено, что он вместе со своим братом уедут завтра же к себе.***
Наши дни.
В замке, помимо компании, было еще довольно много… существ: уборщики и уборщицы, повара, даже парочка бухгалтеров. Ребята зашли внутрь, а затем дворецкий проводил их наверх к огромным дверями. — Мне нравится интерьер, — подметила Элен, идя за руку с Хелен. — Отменный вкус, — ухмыльнулась автор, пока соавтор черкала что-то в своем блокноте. Тут, неожиданно для всех, тяжелые двери начали медленно отворяться, открывая вид на огромный темный зал, где было мало мебели, но зато был огромный трон темно-серого цвета, а по бокам его стояли статуи горгулий. — А вот и вы, — произнес довольно приятный, но властный голос, разнесшийся эхом по всему залу. Дворецкий тут же вышел и закрыл дверь за компанией, а те в свою очередь начали робко подходить к трону, откуда уже спускался высокий и, казалось, безупречно красивый, будто ожившая древняя статуя с идеальными чертами лица, мужчина, облоченный в черный сюртак и кожаные ботинки. Хелльери взглянула в один из углов зала и увидела там красную подушку, на которой лежала корона с черными и красными камнями. — Брат, дорогой, — произнес Херобрин, стараясь быть дружелюбным, он протянул руку Люциферу, а тот с радостью пожал ее, но, похоже, сжал сильнее, чем нало, поэтому на лице Херо можно было заметить легкое напряжение. — Итак, — вроде бы мягко начал Люцифер Рихтен, — вы благополучно оказались здесь. Значит вот что, — он громко щелкнул пальцами и в зале тут же появился какое-то существо. Можно было сказать, что это человек, но все, кто знали Люцифера, прекрасно понимали, что людям тут уж точно не было места. — Отведи их в комнаты, подъем завтра ранний, завтрак и бегом на занятия, — в том же тоне продолжал мужчина. — Занятия? — прозвучал возмущенный голос Элен и по всему залу тут же послышался топот каблуков, после чего она тут же оказалась напротив мужчины, — Дорогой Люци, ты помог нам, мы благодарны, но учеба? — она хмыкнула и подошла к нему вплотную, — Не в этой. Гребанной. Жизни. Ей сполна хватало школы. То, что она оказалась здесь – сумасшедшая везучесть. Ей хватило уроков в старой жизни, и тащить их в новую она не собиралась. Да, это было слишком нагло, но она редко думала головой. Особенно о последствиях. — Такое неуважение, — покачал головой умело скрывающий свою злость Люцифер, а затем перевел взгляд на слугу, что тот тут же кивнул головой в знак понимания. — До завтра, дорогая. А всех остальных я буду рад видеть сегодня за ужином, — по его лицу прошлась какая-то загадочная и слегка угрожающая ухмылка, а затем он направился в сторону трона, пока остальных стали выводить из зала. Интересная вещь, что пока все присутствующие выходили, то Элен обратила внимание, как правитель Преисподни слегка похрамывал на правую ногу. Но эти мысли тут же вылетели из ее головы, когда двое сильных мужчин силой повели ее в отдельную от всех комнату. Как оказалось позже, её оставили в комнате без мебели, что означало, что скоро к ней нагрянет тот, кого она разозлила. — Нет, чтобы сидеть за ужином в красивом платье, конечно же, надо вставить свои пять копеек, — на выдохе произнес раздражённый поведением брата Херрен, пока они направлялись в сторону холла.***
Раздался стук в дверь в комнату Херрена, и тот, подойдя к ней, слегка охрипшим голосом произнес: — Что вам? — Это я… — слегка взволнованно произнесла Хелл, и дверь тут же открылась, — Не переживай, что по делу в этот раз. — Переживать? С чего бы? — Херрен оперся о стену и опустил голову вниз, — Я слушаю. — Я знаю, что мне будет сложно загладить вину, но начинать надо с меньшего. Я была в торговом центре до нашего отъезда и купила тебе несколько повязок, но сейчас хочу отдать тебе свою. Сама делала. — С чего такая забота? Тебе точно что-то нужно, хитрюга! — резко произнес Херо, но вдруг почувствовал ее холодные руки и мягкую повязку на своей голове, а затем и на глазах. — Она тебе идет, — слегка ухмыльнулась Хелльери, — Она черного цвета, если тебе интересно… И этот презент сделан от души, — после этих слов девушка тут же вышла и послышалось, как слегка хлопнула дверь. Но Херрен еще не знал, какая история ждет его с этими повязками.