Ричи никогда не напрашивался в больницу вместе с Эдди. А зачем? Что он там забыл? Совершенно верно — ничего. Как ни крути, быть свидетелем задушевных разговоров Каспбрака с его матерью особого желания не возникало. Однако все когда-то бывает в первый раз.
— Слушай, я сегодня не смогу пойти с тобой домой, — заговорил Эдди, когда они с Тозиером по окончании учебного дня вышли из школы. — Мне надо к маме.
— Ты же обычно утром к ней ходишь, — нахмурился брюнет.
Его друг отвёл глаза.
— Ну да, но… — Он замялся на секунду. — Я, вроде как, договорился потом встретиться с Мэттом. Помнишь, я говорил о нем?
— Не-а, — нарочито небрежно отозвался черноволосый подросток. — Не помню.
Разумеется, он соврал.
— Неважно, — махнул рукой Эдди. — Ты не злишься?
«Злюсь».
— Нет, с чего бы? — Ричи почти натурально изобразил удивление, непонимающе вскинув брови.
Конечно, парень злился. Совсем недавно был только он и Каспбрак, а теперь появился этот Мэтт.
«Мэтт, — повторил про себя Тозиер, скривившись. — Даже имя у него какое-то идиотское».
Одно только упоминание о новом приятеле Эдди вызывало раздражение. Более того, в голове Ричи засела мысль о том, что от этого Мэтта нужно поскорее избавиться. Именно поэтому, когда через пару дней Каспбрак вновь собрался навестить матушку, Тозиер решил пойти вместе с ним.
— Зачем? — недоуменно спросил Эдди, когда Ричи известил его о своих намерениях.
«Чтобы знать врага в лицо, вот зачем», — подумал подросток, но вслух, естественно, сказал другое:
— Как это зачем? Для того, чтобы составить тебе компанию, само собой. Или ты против?
О том, что есть и другие причины, причем более весомые, брюнет решил не упоминать. Ну, серьезно, зачем Каспбраку знать, что на самом деле его друг надеется встретиться с потенциальным соперником, дабы оценить свои силы и продумать план ликвидации противника? Правильно — не за чем.
Мэтт оказался невысоким и коренастым блондином с широкой челюстью и пронзительными голубыми глазами, постоянно взирающими на окружающих с некой насмешкой. При официальном знакомстве с Тозиером он чересчур сильно пожал тому ладонь, что Ричи определенно не понравилось. На первый взгляд могло показаться, что этот Мэтт — эдакий простой и добродушный паренёк, но Тозиер чувствовал подвох.
Эдди вошёл в палату, в которой лежала его мама, тогда как Райли — такой была фамилия Мэтта — остался в коридоре вместе с Ричи. Брюнет, решив не терять время попусту, сразу пошел в наступление:
— Можно вопрос?
— Конечно. — Мэтт широко улыбнулся, а Тозиеру показалось, что от этой напускной доброжелательности у него даже зубы заболели. — Спрашивай что угодно.
«Например, почему ты такой кретин?».
— Как тебе удалось так быстро найти общий язык с Эдди? Он, знаешь, не отличается особой общительностью.
— Глупости, — махнул рукой Райли. — Любой человек общителен, нужно лишь найти к нему подход.
Ричи вскинул брови:
— И у тебя так легко это получилось?
— Не буду прибедняться — я в этом хорош. — Блондин вновь обворожительно улыбнулся.
«Что за самодовольный мудак», — подумал Тозиер, также подкупающе улыбаясь в ответ.
Когда вечером того же дня Ричи удалось вытащить Каспбрака на променад, он без стеснения заявил:
— Не нравится мне этот твой Мэтт. Мутный какой-то тип.
— Ты просто его еще плохо знаешь.
Брюнет усмехнулся:
— Будто ты успел его узнать за пару дней.
— Я знаю точно, что он неплохой парень, — пожал плечами Эдди. — В чем проблема-то?
«Ты — ходячая проблема», — фыркнул про себя Тозиер, но на деле лишь мотнул головой, мол, все нормально.
По правде говоря, ничего не было нормально. Каспбрак все чаще отказывался от прогулок под предлогом того, что он уже пообещал встретиться с Райли. Все, чем довольствовался Ричи, — совместные обеды, а также походы из дома в школу и обратно. Более того, наступил день, когда Мэтт даже в школу приперся для того, чтобы встретить Каспбрака и вместе с ним куда-то там пойти. Ричи было все равно, куда именно, но сам факт, что эти двое опять будут проводить время вместе, выводил его из себя.
— Хочешь с нами? — предложил Эдди, заметив, что его друг мгновенно помрачнел.
— Да, пошли, мы хотели прогуляться немного. — Райли улыбнулся, а Тозиер едва не зарычал, услышав это «мы».
Конечно, проводить время в компании этого неприятного блондинчика подростку совсем не хотелось, но и оставлять Каспбрака наедине с Мэттом он тоже не собирался, потому парень, выдавив улыбку, кивнул:
— С удовольствием.
В итоге они бесцельно шатались по улицам и трепались обо всяких глупостях. Вернее, трепался по большей части Райли. Он говорил обо всем: о своей семье, учебе, подработке на автомойке, о любимых фильмах, о своем старом хомяке, страдающем диареей, и об одинокой соседке, держащей десяток кошек.
Ричи уныло брел чуть поодаль и негромко вздыхал, то и дело качая головой. Поначалу он даже пытался вникнуть в тот бред, что нес Мэтт, но вскоре плюнул на эту затею. Засунув руки в карманы мешковатой толстовки, он пялился себе под ноги, изредка бросая взгляды на Эдди. Тот, стоит заметить, тоже не выглядел особо заинтересованным, и это заставило Тозиера улыбнуться.
После получаса скитаний подростки вновь вернулись к зданию школы. Двор был свободен, и парни расположились на скамейках за одним из столов.
— Может, в кино потом сходим? — вновь заговорил Райли. — Пару дней назад вышел один классный боевик, можем посмотреть.
— Ну, я, если честно, не очень люблю боевики, — немного неуверенно отозвался Каспбрак, передернув плечами.
— Ага, — кивнул Ричи. — Я тоже не люблю боевики. Нам с Эдди, — брюнет намеренно выделил местоимение «нам», — нравятся фильмы другого жанра.
Каспбрак едва заметно улыбнулся, а Мэтт нахмурился и приоткрыл рот, очевидно, собираясь продолжить разговор, но его прервали:
— Надо же, кто это тут у нас?
Услышав до боли знакомый голос, Эдди замер, а по спине Тозиера пробежали мурашки. К подросткам уверенным шагом приближался Генри Бауэрс вместе с парочкой дружков-подхалимов. Остановившись возле стола, за которым сидели ребята, Бауэрс усмехнулся и опустил ладонь на плечо Каспбрака, отчего тот вздрогнул.
— Ну, привет, Малыш Эдди. Рад, что мы встретились. Сегодня в школе ты опять повел себя грубо со мной, помнишь?
Парень никак не отреагировал на вопрос. Он все так же не двигался и огромными глазами смотрел на Тозиера, сидящего напротив. Мэтт, сидящий слева от Каспбрака, переводил непонимающий взгляд с Генри на друга и обратно.
— Кажется, мамаша не научила тебя хорошим манерам. — Бауэрс усилил хватку на плече Эдди. — Может, мне стоит этим заняться?
Ричи, который до этого момента судорожно пытался что-то придумать, не выдержал:
— Генри, отцепись от него. Что он тебе сделал, что ты вечно его достаешь?
Старшеклассник перевел взгляд потемневших глаз на черноволосого подростка и небрежно выплюнул:
— Не лезь не в свое дело, Тозиер. К тебе у меня претензий нет, — со сдержанной злобой проговорил парень и добавил: — Пока что. Так что забирай своего приятеля. — Он кивнул в сторону ошалевшего Райли, — и проваливайте.
Ричи усмехнулся:
— Нет уж. Так дело не пойдет. Или мы уходим втроем, или решаем вопрос по-другому.
Сказав это, брюнет посмотрел на Каспбрака. Тот едва заметно кивнул в сторону выхода со двора, как бы прося друга уйти. Тозиер отрицательно покачал головой. Эдди скорбно прикрыл глаза на секунду, показывая, что недоволен таким раскладом. Правда, почти сразу же он открыл их и, глядя на друга, приподнял уголки губ в неуверенной улыбке.
Мэтт, который до этого момента был тише воды, ниже травы, вдруг подал голос:
— Стоп-стоп-стоп. — Он вскинул ладони в примирительном жесте, поднимаясь на ноги. — Лично мне проблемы не нужны. Я ухожу, ладно?
Бауэрс одобряюще ухмыльнулся, Каспбрак ошарашенно уставился на парня, а Ричи… Ну, он не удивился. Чего-то такого парень и ожидал, на самом-то деле.
Дальнейшие события разворачивались достаточно стремительно.
Когда трое лезут с кулаками на одного, исход, как правило, предрешен. Эдди, конечно, тоже собирался дать отпор, но Тозиер намеренно спровоцировал Генри, дабы тот всю свою ненависть направил лишь на него одного.
«Уж лучше я, чем Эдс», — без капли сожаления подумал брюнет, закрывая собой рвущегося в бой Каспбрака и оттесняя его подальше.
Если кратко, то Ричи досталось. Он, конечно, отбивался как мог, но силы явно были неравны. Потасовку прервал охранник, который выбежал из школы, услышав шум.
— Совсем обалдели, шпана малолетняя?! — гаркнул он, сбегая по ступенькам. — Немедленно прекратите!
Баэурс, резко оборачиваясь, чертыхнулся и крикнул дружкам:
— Валим!
Старшеклассники, один из которых удерживал Эдди, а другой — Тозиера, дабы Генри мог беспрепятственно наносить удары последнему, сразу же отпустили подростков и ринулись бежать. Подоспевший к тому времени мужчина бросился вдогонку, что, разумеется, было бесполезной затеей.
«Зато успеем сделать ноги», — не стал отчаиваться Ричи и, схватив Каспбрака за руку, скомандовал:
— Бежим!
***
— О чем ты только думал, позволь узнать? Ты хоть понимаешь, чем все могло закончиться? Ты вообще головой своей думаешь или тебе уже думать совсем нечем?!
Тозиер молчал, слушая причитания друга. Что удивительно, они его отчего-то совсем не раздражали. Напротив — очевидное волнение Эдди, которое тот пытался скрыть за напускным раздражением, грело душу. А в том, что Каспбрак переживает, сомнений не возникало: парень носился по кухне маленьким ураганом и судорожно рылся в ящиках, пытаясь отыскать все необходимое для первой помощи, попутно ругая одноклассника за безрассудство:
— А если бы они тебя покалечили?!
— Не покалечили же.
— Спорное утверждение. Будь у тебя мозг, ты бы мог заработать сотрясение.
— Исходя из твоих слов, если у меня его нет, то и беспокоиться не о чем, так ведь?
Эдди фыркнул, найдя наконец вату и перекись. Ричи, увидев этот арсенал, поморщился. Кожу на лице и без того саднило. Нет, на самом деле, все было не так плохо, разве что на скуле красовался внушительных размеров синяк, а губа была разбита. От большей части ударов брюнету все же удалось увернуться. Хотя под дых ему зарядили неслабо, однако парень не собирался жаловаться. И не в такие передряги попадал.
— Рану на губе нужно обработать. — Каспбрак наклонился к сидящему на стуле однокласснику. — Не дергайся, ладно?
Черноволосый подросток сухо усмехнулся и, выдохнув, приподнял голову, прикрыв глаза. Через секунду он почувствовал легкое прикосновение к своей губе. Кожу защипало. Тозиер поморщился, тут же услышав строгое:
— Терпи.
«Какой грозный», — хмыкнул про себя Ричи, но вслух ничего не сказал.
В комнате стало как-то совсем тихо. Брюнет по-прежнему сидел с закрытыми глазами и не шевелился, прислушиваясь к собственным ощущениям. Он чувствовал, как Эдди касается его губ, но не испытывал дискомфорт. Вернее, испытывал, но был сосредоточен на других ощущениях. Например, он чувствовал, что пальцы друга слегка подрагивают. Чувствовал его теплое дыхание на своей щеке. Чувствовал, как биение собственного сердца отдается пульсацией в висках, а когда Каспбрак, отложив смоченную в перекиси вату, вдруг дотронулся до губы одноклассника кончиком пальца, у Тозиера вдоль позвоночника прошел разряд. Порывисто выдохнув, он резко распахнул глаза и уставился на друга. Тот сразу же выпрямился и, как-то нервно улыбнувшись, сообщил:
— Я закончил. Сейчас дам лед, приложишь к синяку, ладно?
— Ага. — Ответная улыбка вышла не менее неловкой. — Спасибо, Эдс.
Парень, покачав головой, ответил:
— Это тебе спасибо. За то что спас и вообще… За все, в общем. Спасибо за все.
Почувствовав тепло в груди, Ричи вновь улыбнулся, но на этот раз абсолютно искренне.
— Не за что, — отмахнулся он, а в голове тут же возникла ещё одна мысль: «Для тебя — все, что угодно».
Озвучивать ее подросток, разумеется, не стал.
***
Ночевать Тозиер остался у одноклассника. Во-первых, потому что брюнет не хотел показываться в таком виде родителям. Нет, конечно, боевой раскрас не исчезнет за один день, но хотя бы станет чуть менее заметным, что уже неплохо. Во-вторых, подростками было принято коллективное решение прогулять школу. Ричи даже удивился, когда Эдди так легко согласился на его предложение не идти на учебу. Впрочем, свою сговорчивость Каспбрак объяснил тем, что лучше не попадаться на глаза Бауэрсу, пока тот немного не остынет. Вряд ли он, конечно, остынет за столь короткий срок, но другого выхода нет: в школу все равно придется идти рано или поздно.
Вечер прошел за просмотром телевизора. Как и в прошлый раз, парни устроились на кровати в комнате Эдди. Как и в прошлый раз, хозяин помещения уснул первым. Но если тогда Тозиер заснул примерно в то же время и лишь потому не ушел в гостевую комнату, то на этот раз он остался намеренно. Просто уходить не хотелось. Совсем.
Глядя в потолок и слушая тихое сопение Каспбрака, Ричи думал о событиях прошедшего дня. Он вдруг осознал, что то хрупкое перемирие, которое до этого было между ним и Бауэрсом, теперь рухнуло. Впредь каждый школьный день будет наполнен стычками со старшеклассником, насмешками и, вполне вероятно, драками. Но главным было то, что Тозиер не жалел о своем поступке. Ни капли. Напротив — парень испытывал умиротворение от понимания того, что он защитил Эдди. Он не был встревожен, не переживал и не злился на друга за то, что тот, вроде как, втянул его в неприятности. Ему вообще-то было наплевать на все это. Лежащий рядом паренек был цел, и это главное.
«Господи, Тозиер, с каких пор ты стал таким альтруистом?» — задал самому себе вопрос Ричи, все так же глядя в потолок.
Полежав еще немного, он перевернулся на бок и стал рассматривать лицо Каспбрака, освещенное тусклым светом ночника. Ответ на собственный вопрос нашелся почти мгновенно, и этот ответ вызвал другой, вполне ожидаемый вопрос:
«И как ты, черт возьми, умудрился так влюбиться?».
