Немая

— Ваша дочь, Люси, не может говорить? — с осторожностью начал Игнил, — К-как это произошло? — У Игнила начал дрожать голос, он понимал, что этот вопрос не из самых приятных, для Хартфелиев, но любопытство взяло вверх, — Это врожденное? — добавил он. Джуд и Лейла переглянулись. Глава семьи вздохнул и заговорил: — Это произошло довольно странно… — мужчина не любил этот вопрос, хотя его и не так часто задавали, — Люси разговаривала до десяти лет, — после этих слов, Джуд долго молчал. Лейла продолжила вместо него, — Тот день начинался как самый обычный. Я проводила Джуда на работу, а Люси в школу, и занималась домашними делами, — начала рассказ Лейла, — Дело подходило к обеду, как мне позвонили из школы. Мне сказали, что Люси упала в обморок, и она находится в школьном лазарете, — Лейла сделала паузу. Она всегда с печалью вспоминает тот день. — Лейла позвонила мне вся перепуганная, — продолжил Джуд, — Она сказала, что Люси не может говорить. После этого мы возили её по разным больницам, но врачи ничего точного сказать не могли. Они даже не могли сказать, навсегда это или нет, — с досадой говорил он, — Люси до сих пор проходит обследования. Сама Люси ничего об этом не помнит, она помнит, только то, что уже проснулась в лазарете и увидела перед собой маму, — закончил свой рассказ Джуд. После рассказа повисло неловкое молчание. Игнил был шокирован рассказом. — Ну что же не будем о плохом. Еда уже готова, прошу всех за стол, — он театрально хлопнул в ладоши, чтобы привлечь внимание. Игнил позвал детей, и все уселись за стол. Ужин был скромный, но стол был очень красив. Все шло мирно, все беседовали и трапезничали. Когда Игнил и Виолетта поняли, что Люси может общаться, то смело задавали ей вопросы и просто беседовали. Люси очень нравилась подобная атмосфера: очень тепло и уютно, и еда была очень вкусной. Они со Стингом хорошо общались, Нацу тоже вставлял пару фраз, и на удивление не колких. В какой-то момент Люси вспомнила о Грее. Как он там? Чем он занимается? Она скучала по нему, она уже начала думать, что их дружбе пришел конец. Люси переживала и корила себя за то, что она не замечала его чувств к ней. Хартфелия ловила себя на мысли, что темноволосый для неё очень важен. Но как друг ли? Блондинка твердо решила, что после ужина позвонит ему. Она хотела поговорить с ним, хоть возможно и в последний раз. Раздался звонок в дверь. Игнил пошел открывать. — Люси, это к тебе, — после возвращения сообщил глава дома. Златовласка быстро встала из-за стола и подошла к двери. Она понятия не имела, кто мог прийти сюда к ней. Немного подумав, девушка открыла дверь и увидела… — «Грей?!» — удивлению Хартфелии не было предела. Она ведь только что думала о нём, а он, как всегда, будто почувствовав, появился передней. Люси приблизилась, она боялась что-либо сказать, и тем более посмотреть ему в глаза. Девушка боялась, что это её галлюцинации, и парень просто раствориться. Однако, её опасения не оправдались, потому что парень заговорил сам: — Привет, Люси, — блондинке показалось, что его голос был нежным, — Давно не виделись, как ты? — он говорил, как будто ничего не произошло. А Люси все также стояла с опущенной головой. Брюнет положил руку ей на голову, и немного погладил. — «Грей, я…», — хотела что-то сказать девушка, но её перебил голос: — Люси! — мама звала. — «Прости, я не могу сейчас говорить», — наконец подняла взгляд златовласка. Парень взял её за руки и улыбнулся. — Как освободишься, приходи на наше место. Я буду ждать, — и ушел. Люси проводила его взглядом и зашла внутрь. В нее вкралась маленькая надежда, ложная ли? Хартфелия вернулась за стол, ужин уже закончен. Настало время десерта, на десерт подали ванильное мороженое политое шоколадным сиропом. — «Вкусняшка», — подумала блондинка. — Кто приходил? — спросил внезапно Нацу, когда все вышли из-за стола, чтобы «покурить». Нацу стоял близко и не сводил с Люси взгляда, — Это была та ледышка? — предположил розововолосый. Хартфелия лишь кивнула, парень вздохнул, но больше ничего не сказал. Блондинка было хотела, спросить чего он хочет, но будто предвидя вопрос, парень сказал: — Однажды ты поймешь… — это был первый раз, когда Хартфелия увидела его улыбку. Нет, ни оскал, ни ухмылку, а искреннюю и добрую улыбку. Люси это не слабо удивило, но ей было приятно, что парень, кажется, начал меняться. Ужин задержался, и блондинка со всех ног бежала в парк. Она думала, что Грей ушел, что она упустила своего шанса помириться с ним, но это не подтвердилось. Парень спокойно сидел на скамейке, на том самом месте. Когда она подошла ближе, брюнет заметил её. Он рукой пригласил сесть рядом с ним. Девушка молча послушалась. — А ты долго, Люська, — начал он непринужденно, — Я уже хотел уходить, но ты вовремя появилась, — он улыбнулся. — Люси, — Грей повернулся к ней и посмотрел ей в глаза, — Я хочу попросить у тебя прощения, — он говорил еле слышно, блондинка едва его слышала, но она вслушивалась в каждое слово, — Я поступил эгоистично; я выплеснул на тебя свои чувства, но поздно это понял, — парень сделал паузу, Люси тоже будто застыла, — Я хотел сделать это по-другому. Я не отказываюсь от своих слов, но больше не могу быть в дали от вас: Эльзы и тебя. Я очень вас люблю и скучаю, особенно по тебе, и по нашим посиделкам в кафе, походы в кино, посиделки на крыше за обедом. Мне очень этого не хватает, — парень затих и опустил голову, но вдруг услышал всхлипы. Люси стояла вся в слезах. Она обняла его за плечи, и продолжая всхлипывать «заговорила»: — «Грей, я тоже по тебе скучала… и по нашей дружбе…», — её мысли передавались неравномерно, Люси делала паузы, чтобы отдышаться, — «Я уже начала думать, что возненавидел меня», — теперь очередь парня была слушать, — «Тебе незачем извиняться, это я во всем виновата. Это я не замечала твоих чувств, это я так долго не могла дать ответ», — девушка начала плакать ещё сильнее. Такое ощущение, будто она плакала за все это время. Парень обнял ее в ответ, он положил руку ей на голову. Он гладил ее по голове, все еще держа в руках. Обняв блондинку, Грей почувствовал тепло, которого ему так не хватало. Он вспомнил за что ее полюбил: Люси такая нежная, добрая, но никому не давала себя в обиду. От нее всегда исходит тепло, раньше только рядом с ней, он чувствовал, что холод наконец отступает. А после смерти родителей и его опекуна Ур, он забыл, что такое тепло. До встречи с Люси и Эльзой он будто ходил во тьме, но теперь он старается идти вперед. И теперь он может потерять ее из-за своей глупости и несдержанности, но отступать уже поздно. Он был готов к ее решению, каким бы оно ни было. Почему-то он думал только, что она ему откажет, у него и мысли не было, что Люси ответит взаимностью. Однако каким же будет ее ответ?