Снежная Слепота

16. Десять лет назад, часть 1, воспоминания Джеймса

      Джеймс был на вокзале, пока Меритт ждала его дома вместе с Мариусом, маленьким Джимом и родителями Олафа. Он надеялся, что мать свалит его отсутствие на ранение: всё же операция больше двух месяцев назад выдалась сложной, а прибедняться и страдать напоказ Джеймс умел. Сидя в зале ожидания, он то и дело нервно поглядывал на часы в ожидании нужного поезда. Джеймс опасался, что мать или старший инспектор Юхансен хватятся его, что кто-то примчится сюда, и тогда проблем будет уже не избежать. Устав ждать, Джеймс встал и купил в автомате ароматный горячий кофе, а когда вернулся к своему сидению, где оставил чемодан, рядом с ним уже расположился Матс Ларсен.       Матс невозмутимо покачивал ногой и смотрел на Джеймса очень внимательно. Он выглядел спокойным и даже расслабленным, словно они не пережили кровавую драму. Джеймс сел рядом, чтобы не привлекать внимания, и осмотрелся: бежать было некуда, слишком много людей вокруг, как будто все решили дружно уехать из города.       — Как нашёл меня? — спросил Джеймс, не смотря на него.       — Карл сказал, что ты билет купил до Бергена, — пояснил Матс. — Что ж ты так? Даже не попрощался. Матери не сказал, племянника не встретил.       — Я хочу уехать, — холодно ответил Джеймс. — Уехать отсюда навсегда, это моё право.       — М-м-м, — протянул Матс. — Побег. Опять.       — Да какой побег? — поморщился Джеймс. — Спасибо, что спас меня на складе и нашёл настоящих убийц Лоры, но теперь оставь меня в покое, ладно?       Джеймс решительно встал, взял свой чемодан и присмотрел себе место подальше от Ларсена.       — Я ослеп от этого снега, от его светлых, размытых вершин. Среди белого, белого снега, я ушёл, я остался один, — процитировал Матс, и Джеймс замер. — Я нашёл эти стихи у деда. Они написаны тем же почерком, что и очерк о сожжённой женщине в долине Исладен. Подумал, что Лора запоминала многое и столь удачно копировала. Свою смерть скопировала с той женщины, Ананда убила, заведя его на лёд, как было у тебя с соседским мальчишкой. А Меритт, представляешь, сказала, что Лора никогда не писала стихи, только ты. И, что странно, Лора не любила тебя, но назвала сына в твою честь. За какие заслуги, Джим?       Джеймса словно парализовало, когда он услышал это имя. Дышать было тяжело, в помещении стало нестерпимо жарко. Неспешно обернувшись и сурово посмотрев на Матса, Джеймс как можно более спокойно спросил:       — И? К чему ты клонишь?       — К тому, что это всё ты, — ответил Матс. — Это всё сделал ты.       10 лет назад, Тромсё, Норвегия.       Семнадцатилетний Джеймс щурился и спешно надевал на нос солнечные очки, спасаясь от обжигающих искорок света, норовящих побольнее уколоть его и без того уставшие глаза. Зима в этом году выдалась снежная, морозная, и солнце светило почти каждый день. Яркие лучи, отражающиеся от снега, радужный блеск сугробов и искрящиеся в воздухе льдинки-снежинки — всё это вызывало боль и каждодневные мучения у Джеймса Эндрюса, страдающего от снежной слепоты.       Джеймс уже не первый год болел, а за последнюю неделю ему стало только хуже, несмотря на лечение и заживляющие капли для глаз. На улице он почти ничего не видел, постоянно щурился и плакал; не спасали ни очки, ни компрессы, даже от занятий в школе пришлось на время отказаться.       — Только ты умудряешься каждый год подхватывать слепоту! — проворчал Оле, помогая племяннику спуститься по ступеням клиники. Врач в этот раз только развёл руками, посоветовал продолжать лечение и не расставаться с очками.       — У меня нежные глаза, — отшутился Джеймс, нащупывая свободной рукой перила.       Оле выдохнул и покачал головой. Отец Джеймса, Джек Эндрюс, злился на сына из-за его слабости, словно хоть кто-то в этой жизни мог сам выбирать себе болячки. На них то и дело косились люди, а за спиной даже перешёптывались. Многие считали, что Джеймс лишь симулирует, а Оле, сурово смотря на сплетников, помогал племяннику спуститься. Они неспешно пошли мимо парковки в сторону остановки, когда из старенькой дешевой машины, подъехавшей к территории клиники, вышел улыбающийся инспектор.       — Лукаш! — поприветствовал Оле.       — Оле, Джим, — улыбнулся Лукаш Ларсен и приветственно махнул рукой. — Только не говорите, что опять слепота!       — Я с ней неразлучен, господин инспектор, — усмехнулся Джеймс и отсалютовал свободной рукой в ту сторону, где слышал голос.       — Бедный мальчик, — покачал головой Ларсен. — Тебе надо больше отдыхать. Садитесь, подвезу до дома.       — Не стоит, — улыбнулся Оле. — Доберёмся на автобусе, не стоит из-за нас отвлекаться от дел.       — Не спорить, Оле! — Инспектор заговорил тоном, не терпящим возражений. — Быстро, быстро!       Лукаш, местный инспектор, знал каждого в небольшом снежном Тромсё. Со многими дружил, ни с кем не враждовал, отзывался на просьбы и помогал по возможности. Он нашёл подход даже к упрямым шаманам, держащимся от горожан в стороне.       В темноте машины Джеймс немного рассмотрел инспектора, замечая, как Ларсен постарел. Лукаша он уважал: именно инспектор пять лет назад настоял на том, что Джеймс не топил соседнего мальчишку на льду. В тот период он в первый раз пострадал от снежной слепоты и не видел, куда шёл. Случился несчастный случай, в котором выжил лишь один мальчик. Выжил, но стал объектом сплетен и пересудов, ведь все считали, что слепота лишь способ избежать наказания. И только Лукаш никогда не осуждал и не обвинял его, хоть и знал, какой непростой характер имеет младший Эндрюс.       — Как ты, малыш? — спросил Лукаш. — Звонили из Осло?       — Да, — ответил Джеймс неохотно, не желая возвращаться к одной из старых историй. — Я бы хотел обо всём забыть. Лучше расскажите, как поживает Матс? Вы говорили, что он, может, приедет.       — Я на это надеюсь, Джим. Хоть он и старше тебя, думаю, вам было бы о чём поговорить. Сходили бы вместе на нашу легендарную гору или съездили к фьордам.       — Ну да, — улыбнулся Джеймс. — Я бы хотел отвлечься после истории с Кассандрой. Того, кто её сбил, не нашли?       — Пока нет, Джим. — Ларсен раздосадовано поджал губы. — Но мы ищем, не сдаёмся. Обещаю, что не прекратим поиски.       Джеймс кивнул. Верилось с трудом, но Ларсен никогда не врал и не сдавался. Сколько раз уже из-за его упрямства спасали тех, кого уже и не искали.       — Удачного вечера! — помахал Лукаш, когда довёз пассажиров и высадил их у дома Эндрюсов.       — Спасибо, инспектор! И вам! — крикнул Джеймс.       Оле довёл племянника до двери и пошёл к себе домой, зная, что Джеймс сам прекрасно справляется в здании. Тем более, на улице уже стемнело, и в окна лился лишь слабый отсвет фонарей.       Джеймс медленно прошёлся по мрачному холлу дома, думая о том, что снег похож на проклятого стража. Он окружал Тромсё, нападая снегопадами ночью, поражая руки и ноги заплутавших путников, а иногда жалил и их глаза. Пусть даже в его случае слепота стала алиби, Джеймс всё равно ненавидел свою беспомощность.       Этот приступ он спровоцировал, когда наутро помчался искать пропавшую Кэсс. Неделю назад родители вернулись домой раньше времени и выставили Кассандру на улицу посреди ночи, и та, отправившись в сторону дороги, пропала. Полиции чета Эндрюс сказала, что Кассандра ушла сама. После оказалось, что её нашёл на дороге инспектор Ларсен. Он то и отвёз девушку в больницу, объявил сбившую её машину в розыск, а Джеймс успел обжечь глаза.       Отец об этом так и не узнал. Оле попросил Лукаша молчать и не выдавать, что Джеймс искал подругу, и инспектор с пониманием отнёсся к просьбе.       Дома было тихо. Родители остались с ночёвкой за городом, сестра ещё не вернулась, и именно этого сейчас хотел Джеймс. Он спокойно поел, послушал местные новости и поднялся к себе, когда услышал внизу тихий хлопок двери. Лора. Уж её-то Джеймс точно видеть не хотел.       Громкая музыка нарушала идеальную ночную тишину. Этим Джеймс давал понять, что лучше не тревожить его. И пока сестра понятливо избегала с ним встречи, Джеймс сел за школьные задания, чтобы наверстать программу, пропущенную из-за болезни. Он сделал музыку ещё громче, когда услышал навязчивый стук в дверь, и продолжил игнорировать его. Лору порой тянуло на душевные разговоры, но Джеймс быстро заглушал её порывы.       Стук превратился в грохот. Он повторялся ещё и ещё, пока Джеймс не встал и не открыл дверь.       — Что тебе надо? — грубо спросил он, раздражённо смотря на сестру.       Лора, уставшая после долгого учебного дня, смотрела на брата спокойно и выжидающе. Она явно намеревалась поговорить спокойно, без агрессии, но Джеймс не привык и не хотел сдерживать свои истинные чувства.       — Нам надо поговорить, — сказала она. — Пожалуйста.       — Я не хочу тебя ни слышать, ни видеть, — равнодушно ответил Джеймс, встав в дверях так, чтобы не пускать сестру в комнату. — Проваливай отсюда.       Он никогда не любил сестру, впрочем, как и она его. Общительная, милая, очаровательная и всеми любимая Лора никогда не понимала молчаливого и замкнутого брата. Как и он не понимал её. И если в детстве он ещё тянулся к сестре, желая подружиться или поиграть, то теперь от этих порывов не осталось и следа.       — Слушай... — Лора примирительно подняла руки. — Уже скоро мы заканчиваем школу, родители хотят, чтобы мы нашли общий язык...       — С тобой — никогда, — ответил Джеймс. — Давно ли ты захотела «найти со мной общий язык?» Я же твой главный позор! Убийца, утопивший мальчика-соседа! Не такой, как все, испорченный!       Лора поджала губы. Именно она одна из первых сообщила, что перед той трагедией на льду между мальчишками случилась ссора, и пусть случайно, но она и навлекла на Джеймса подозрения.       — Мы все знаем, что это несчастный случай, — примирительно сказала она.       — Своим дружкам ты говорила другое. И вообще... мне напомнить тебе, где Кассандра? Что именно ты позвонила родителям и сказала, что она осталась у меня с ночевкой?       Лора вздрогнула как от удара. Исчезновение Кэсс отразилось и на ней, но Джеймс был слишком зол и взвинчен, чтобы понять это. Лора винила себя во многом, понимала, что часто совершала ошибки, но при этом она никогда не желала никому зла.       — Джеймс... я не хотела... — прошептала она.       — Или ты сваливаешь, или я звоню отцу и рассказываю, что его ненаглядная Лора залетела от неудачника Олафа Йоргенсена.       После этих слов Лора моментально переменилась: она кинулась вперёд и с силой толкнула Джеймса в грудь. Тот перехватил её руки, выкрутил и оттолкнул от себя. Споткнувшись, Лора упала на пол, ударилась спиной о тумбу в коридоре, зло глянула на брата, вскочила на ноги и бросилась вниз.       Даже через потоки громкой музыки Джеймс услышал, как хлопнула входная дверь.       Перед тем, как выскочить на улицу, Лора успела схватить пальто. Запахнув его и направившись к дороге, она достала из кармана пачку сигарет. Девушка неспешно брела, куда глаза глядят, и курила, думая о том, что в чём-то Джеймс прав: именно она загубила Кэсс. И именно она не оправдала родительских надежд, влюбившись в Олафа и забеременев от него. Неудачница, ошибка, неправильная. Ругая себя, Лора впервые хотела умереть.       Машину она заметила слишком поздно. Поначалу Лора не придала значения тому, что позади неё слышится тихий и осторожный скрежет шин. В Тромсё всегда было тихо и спокойно, ждать беды от соседей и гостей не приходилось, так что поначалу Лора отмахивалась, снова погружаясь в свои мысли и думая о том, что сказал Джеймс.       По спине пробежал холодок, а снегопад, как назло, усилился. Лора ускорила шаг, и поняла, что машина тоже ускоряется. Теперь скрежет шин стал громче и противнее. Сорвавшись с места, девушка побежала. Ноги то и дело увязали в снегу, под которым был скользкий лёд, что замедляло бег. Сердце стучало как бешеное, и лишь один раз Лора обернулась, различив через снегопад в свете оставленных включенными фар полицейскую форму. Тёмный силуэт неумолимо приближался, а затем были удар и темнота.       Когда она открыла глаза, голову повело. Лора застонала от боли и приподнялась на локте. Она лежала на кровати в светлой комнате со старомодным интерьером. Цвета, от бежевого до ярко-красного, раздражили её, и девушка щурилась и стонала от боли. Дотронувшись до затылка, Лора нащупала влагу и взглянула на свои пальцы: на них остались алые разводы крови.       Что хуже всего: блузка на груди была порвана, джинсы и бельё валялись в стороне. Лору затрясло от осознания произошедшего, и она в ужасе сжалась. В голове пронеслось множество мыслей: от желания умереть на месте до того, что она это заслужила. Что если Кэсс точно так же поймали на дороге и привезли в такой же дом?..       Закусив руку и сдержав слёзы, Лора уговорила себя встать и на дрожащих ногах подойти к окну. Плакать и жалеть себя можно будет сколько угодно потом, а сейчас надо было спасаться. Добредя до окна, Лора упёрлась руками в подоконник и увидела знакомый пейзаж.       — О Боже...       Бросившись к своим вещам, Лора дрожащими руками начала выворачивать карманы, надеясь, что телефон остался при ней. Конечно же, его не оказалось, но зато на столике стоял старенький стационарный аппарат. Откинув волосы с лица, Лора глянула на него и решила рискнуть. Подняв трубку и услышав длинный гудок, она дрожащими руками набрала знакомый номер.       — Возьми... — умоляла она. — Возьми...       Джеймс лежал на кровати и смотрел в потолок. В свете фонаря за окном на землю падали снежинки, и их тени забавным круговоротом отражались на потолке. На столе лежала папка с названием «Исладен», Джеймс только закончил последние записи своего дистанционного расследования. Он снова думал о Кэсс, когда раздался звонок. Джеймс подскочил и бросился к телефону, надеясь, что это она, Кэсс, звонит ему, но услышал тихое и сбивчивое:       — Меня похитили! Джеймс, я в доме нашего деда, на втором этаже, и тут кто-то есть! Не звони в полицию, похититель — полицейский!       — Спрячься, — кратко ответил Джеймс, задрожав от волнения и шока, сбросил звонок и тут же набрал номер Олафа, школьного друга и любовника Лоры. — Лора в беде, хватай машину и быстро ко мне, жду на улице.       Олаф был парнем понятливым. Ни лишних вопросов, ни претензий за поздний звонок. Краткое «да» и короткие гудки. Джеймс никогда не любил Лору, но не мог её бросить. Долг? Ответственность? Чёрт его знает, просто не мог. Руки затряслись от всего сразу: от перепуганного голоса Лоры, от того, что именно она сказала, и от того, что держали её не где-то, а в старом доме их деда, да ещё и то, что к этому была причастна полиция.       Лора положила трубку и спешно натянула джинсы. Приоткрыв дверь, она выглянула в тёмный коридор и поспешила к соседней комнате, вспоминая, что и где тут находится. Она уже мысленно проложила возможный маршрут побега, но в этот самый момент скрипнула лестница, и послышался звук шагов. Лора затаила дыхание и бросилась к шкафу.       Джеймс накинул куртку и выбежал на улицу, прихватив с собой лишь нож. Было уже темно, но всё же он щурился от любого отсвета. Плана в голове не было, и Джеймс ставил только на то, что прекрасно знает этот дом, так же, как и Лора. Можно было бы позвонить Оле, но он всегда отключал телефон на ночь, а для Лоры каждая минута была на счету.       Олаф подъехал на отцовской машине спустя семь минут. Целая вечность для Лоры, но достаточно быстро для Тромсё в такую непогоду.       — Что случилось? — спросил Олаф, когда Джеймс сел на переднее сидение.       — Езжай к дому, где мы играли в детстве, к тому, на отшибе, — распорядился Джеймс и продолжил, когда Олаф тронулся и набрал скорость. — Мы поссорились, она убежала. Позвонила перепуганным голосом, сказала, что её похитили...       — Так надо в полицию!       — Нет! Лора сказала, что один из похитителей полицейский, что она в доме деда, и кроме неё там есть кто-то ещё. Сделаем так: я пойду за ней. Я знаю этот дом, я часто играл там в детстве. Найду Лору, и мы свалим. Если через пятнадцать минут не вернусь, езжай к Ларсену. Не уверен, что он не при делах... но хочу верить. Остановишься у леса, фары не включай, чтобы тебя не увидели и не услышали.       — Я хочу ей помочь! — рявкнул Олаф.       — Не спорь! Кто-то должен подстраховать.       Спустя годы Джеймс назвал это юношеским максимализмом. Я решу всё сам, я разберусь, не нужна мне помощь. Спустя годы он понял, что поступил бы иначе, а возможно, нет. Ведь для Лоры каждая минута в этом доме была прожита в долг. Когда миновали трассу и свернули, Джеймс заметил вдалеке свечение. «Невероятно...», — прошептал он, зная, что бизнесмен, купивший дом у деда, никогда не появлялся в Тромсё и никому его не сдавал. Не сдавал до этого дня.       Олаф остановился у леса, неподалёку от замёрзшего озера, и Джеймс вышел из машины, направившись в сторону дома, где не были подсвечены окна. Кем бы ни был похититель, он явно ощущал себя в этом доме уверенно. На втором этаже всегда не до конца закрывалось окно. Зная это, Джеймс уверенно наступил на карниз, ухватился на сливную трубу и подтянулся. Подцепить окно не составило труда, и он бесшумно влез в комнату, которая когда-то была гостевой спальней. Пройдя к двери, он прислушался и осторожно открыл дверь, погружаясь в пугающую темноту коридора.       Джеймс вышел, прикрыл за собой дверь и пошёл вперёд, надеясь, что Лора ещё где-то тут. В доме было тихо, как и всегда. Ни шагов, ни постукивания воды в кране, ни скрипа половиц. Казалось, что тут и вовсе никого нет, но Джеймс сам своими глазами видел свет в окнах. Темнота сгущалась, обступала и окружала его, и он ощутил невероятный, пробирающий даже под тёплой одеждой холод — с отоплением в доме всегда были проблемы. Впереди было окно, слабый источник света, на который шёл Джеймс, но внезапно его что-то заслонило. Огромный силуэт возник из ниоткуда и замер, словно почуяв нежданного гостя. Ощутив ужас, Джеймс вжался в стену за выступом, имитирующим колонну, и затаил дыхание, надеясь, что в темноте его не заметят. Сердце бешено стучало в груди, а руки и ноги тряслись, особенно когда силуэт всё же пришёл в движение. Человек, пошатываясь, прошёл мимо, и Эндрюс уловил неслабый запах алкоголя.       Когда тот скрылся на лестнице, Джеймс вышел из укрытия и поспешил в сторону, откуда пришёл человек. Слабый источник света теперь подсвечивал дорогу и оказался комнатой с приоткрытой дверью в конце коридора. Джеймс поспешил туда.       Открыв дверь, в свете настольной лампы он увидел Лору. На груди и руках девушки из-под приспущенной блузки виднелось множество ножевых порезов и ожогов. На её щеках блестела влага, под глазом расцветал синяк. Завидев брата, Лора оживилась и дёрнулась, но её сдержал ошейник с поводком, прицепленный к батарее. Девушка зажала себе рот рукой, чтобы не закричать.       Джеймс прикрыл дверь и молча поспешил к сестре. Достав нож, он выверенным движением разрезал поводок, освободил руки Лоры и помог ей встать. Девушка вцепилась в его плечо, и Джеймс приложил палец к губам, умоляя её не шуметь. Им надо было тихо и быстро вернуться обратно, а там — в машину и домой. Щёлкнув выключателем, Джеймс погрузил комнату в темноту, чтобы их не было видно в коридоре, и потянул Лору за собой.       Внезапно в полнейшей темноте скрипнул пол. Джеймс был уверен, что ни он, ни Лора ещё не сделали и шага. Он замер, а Лора, прильнув к нему, затряслась сильнее прежнего. Всё случилось внезапно: громкий быстрый топот, удар, и Джеймс упал, оттолкнув Лору.       — Беги! — закричал он, сделав напавшему подсечку. — Беги быстрее!       Лора наощупь бросилась по тёмному коридору. Она миновала поворот, даже не вспомнив о неработающем окне на втором этаже, и сбежала по лестнице вниз. Сердце стучало так, что эхом отдавало в ушах, и девушка с силой врезалась во входную дверь, до боли вышибая плечо. Взвыв, она снова толкнула дверь, повертела ручку, но та не поддалась. Вспомнив о запасном выходе в подвале, Лора бросилась туда.       Лора не боялась темноты и холода подвала после того, что с ней случилось. Она быстро на дрожащих ногах спустилась во мрак, наощупь дошла до первой двери, открыла её и щёлкнула выключателем на стене. Увидев путь к запасному выходу, она даже улыбнулась и сделала шаг, когда на неё набросились, хватая холодными и сильными руками.       Лора закричала так, как не кричала никогда. Она с силой оттолкнула напавшего и отскочила, видя, что это девушка. Дрожащая, исхудавшая, грязная, перемазанная кровью и замерзшая девочка из её школы. Пропавшая Инге. А рядом с ней сидела на коврике на полу Мэри. И обе на поводках с кляпами в зубах. Девушки взвыли, заметались, умоляя не бросать их, и на глаза Лоры подступили слёзы. Она покачала головой, словно извиняясь, сделала шаг в сторону и задела стол. Только сейчас Лора заметила камеру и флешки с именами. Подхватив одну, она бросилась к выходу, игнорируя отчаянный вой пленниц.       Простите. Но в такой ситуации своя жизнь была дороже.       А Джеймс тем временем отбивался от напавшего на него верзилы. Тот душил его, два раза ударил в челюсть, отчего сознание повело, а потом наклонился, обдав юношу перегаром.       — Ты дал ей сбежать, — пьяно произнёс он. — Значит, придётся её заменить.       Сильная рука дёрнула ремень на брюках Джеймса, и тот ощутил парализующий ужас. Заметавшись, не давая себе отчёта, он начал отбиваться и дрожащей рукой, выцепив нож из кармана куртки, когда напавший уже расстегнул его ширинку, Джеймс с криком решительно вогнал лезвие верзиле в плечо.       Тот вскинулся и взвыл, а Джеймс тут же пихнул его ногой в живот, вырываясь и бегом спеша к двери. Он молниеносно миновал коридор, юркнул в нужную комнату, подбежал к окну и схватился за сливную трубу, прыгая в снег.       Джеймс почти сразу вскочил на ноги, смахнул снег и понял, что за ним никто не гонится. И только когда услышал щелчок замка входной двери, он побежал, понимая, что разъярённый верзила не поленился спуститься вниз и выйти через парадный вход. Впереди был лёд, озеро, и перед глазами Джеймса встала до боли знакомая картинка: маленький мальчик проваливается под лёд, кричит, машет руками, сбивает их об острые края проруби, плачет, зовёт, зовёт, зовёт и уходит под воду. Недолго думая, Джеймс бросился туда.       Он со всех ног бежал ко льду, пытаясь понять, где он будет тоньше. Джеймс был так напуган, что не особо волновался за риск погибнуть самому; единственной мыслью было желание утопить преследователя.       Джеймс ступил на лёд, побежал и поскользнулся. Сумев устоять на ногах, он побежал снова и услышал тихий треск: вот оно. Отбежав дальше, Джеймс развернулся и увидел, что человек за его спиной уже не бежит, но идёт за ним. Джеймс упал и схватился за ногу, изобразив растяжение.       — Бежать некуда! — крикнул преследователь. — Её я тоже поймаю!       — Сначала поймай меня! — крикнул Джеймс и отполз, демонстрируя, что не может встать. — Тебя посадят! Похититель! Импотент!       — Значит, придётся убить тебя прямо тут, — ответил тот и показал нож, тот самый, который Джеймс вогнал ему в плечо.       Джеймс напряжённо замер, смотря, как верзила приближается. Он наступил в то самое место, где до этого раздался треск, но ничего не произошло. Джеймс ошарашенно выдохнул и подумывал уже встать и побежать дальше, как внезапно раздался более громкий треск и изумлённый вскрик.       Верзила моментально ушёл под лёд. Он всего пару раз зацепился за кромку, но тут же пропал, либо по неловкости, либо из-за тяжёлой моментально промокшей одежды. Плеск прекратился, и наступила тишина.       Джеймс всё ещё тяжело дышал, вспоминая, как утонул его друг и сосед. Точно так же, только сопротивлялся он гораздо дольше.       Сам Джеймс возвращался по льду аккуратно и осторожно. Ступив в снег, он поспешил к машине, где Олаф и Лора радостно обнимались. Отсюда им должно было быть видно всё, что случилось на льду.       — Пошли в дом! — крикнул Джеймс. — Возможно там ещё кто-то есть…       — Никого там нет, — ответила Лора. — Джеймс, я бежала через подвал, а до этого обшарила дом. Там нет никого.       — Но там могут быть зацепки! Вдруг этот же урод сбил Кассандру!       — Да, давай дождёмся, пока вернётся второй урод! Похитил меня не этот человек, а другой, в полицейской форме.       — Отлично, значит идём к Лукашу...       — Нет! — закричала Лора. — Джеймс, не тупи! Они двое видели моё лицо! Как думаешь, сколько у них тут могло быть дружков? Помоги мне исчезнуть, или они убьют меня!       — В смысле? — нахмурился Джеймс.       — Я должна… — выдохнула Лора, — умереть.       По настоянию Олафа они сели в машину и уехали, но благополучно продолжили спор. Лора истерично доказывала, что похититель должен был узнать её, что он мог назвать её имя своим сообщникам, и она так и так не жилец. Она просила Джеймса помочь ей исчезнуть, чтобы не искали родители, чтобы они с Олафом могли зажить где-то далеко.       — Ты же не хочешь, чтобы всем стало известно, что ты утопил человека? —внезапно добавила она. — Могут не так понять.       Джеймс с трудом удержался от того, чтобы не придушить её. Он только что чуть сам не стал жертвой насильника, он бил человека и всё ради спасения Лоры, а она начала шантажировать его?..       — Хорошо! — раздражённо крикнул Джеймс и поднял руки, показывая, что сдаётся. — Есть у меня мысль. Слышали о женщине из долины Исладен? О той, которую сожгли, и чью личность до сих пор не установили. Скопируем преступление. Надо найти труп, погода лютая, точно кто-то из бродяг снова помер. Привезём его в какое-то место, выбьем все зубы, чтобы по ним ничего не установили, а сделать это можно молотком и большой строительной пилкой. Главное сразу сильно бить. Затем надо будет тщательно сжечь тело и подбросить вещь Лоры, например, кольцо. Для верности можно пустить трупу пулю в голову, у отца Олафа есть пистолет, который потом выбросим в реку. Когда труп найдут — примут его за тебя. Ты за это время вали отсюда, а Олаф потом следом.       Олаф не проронил ни слова, обалдевший от того, как просто Джеймс рассказывал о трупе, зубах и всём остальном. Его руки задрожали, он не собирался прикасаться к трупу, тем более вытворять с ним подобное, а вот Лора, напротив, выдохнула: она всегда подозревала, что её брат чокнутый, но сейчас это было очень кстати. Её глаза в этот самый момент были ещё чернее, чем у Джеймса.       Лору привезли домой, чтобы она могла собрать часть вещей, ровно столько, чтобы родители не заметили пропажи. На прощание с домом у неё было лишь несколько минут, и она провела пальцами по стене, к которой были приколоты её детские рисунки. Выхода не было: отец никогда не простил бы ей беременности, да и преследователи могли вернуться. Лора думала о тех девушках в подвале, но при мысли, что она сама окажется там, её бросало в дрожь. А она непременно оказалась бы, если бы вернулась в дом сама, чтобы освободить их, или чтобы сообщить в полицию. Шок был таким сильным, что она не чувствовала боли ни от порезов, ни от ударов, адреналин в крови мешал рассуждать здраво. Взяв накопленные немногочисленные сбережения, Лора вернулась в машину.       Олаф отвёз её к дальней стоянке, минуя камеры наблюдения. Дальше она пошла сама, чтобы найти неместного водителя, который подвёз бы её до Бергена и сам бы ни за что не вернулся в Тромсё, а там автобусом до любого другого города, где можно найти хостел, аптеку и магазины.       Джеймс и Олаф довольно быстро нашли труп: молодая бездомная замёрзла неподалёку от стоянки, видимо, её прогнали из придорожного кафе. Погрузив труп в машину, они отправились в горы. Пока выбивали и рвали зубы, Олафа два раза вырвало. Он кричал, впадал в истерику, а Джеймс ругался на него, они ссорились, но торопились. Стрелять в голову трупу пришлось самому Джеймсу, поливать бензином и поджигать тело тоже. Только кольцо бросил Олаф, давясь нервными слезами и всхлипами.       По пути назад они выбросили на реке в прорубь пистолет и вернулись по домам. Время было предрассветное, и Джеймс рухнул спать, даже не позаботившись о следах побоев на лице.       Предстояло свыкнуться с мыслью, что Лора мертва.       Утром вернулись родители, и о синяках на лице Джеймс соврал, что подрался. Вечером не вернулась Лора. Родители заволновались, была собрана поисковая группа. Инспектор Ларсен установил, что девушка в тот день не приходила в школу. Джеймс, поняв, что все смотрят на него с подозрением, признался Лукашу Ларсену, что ночью они с сестрой поссорились, и та убежала из дома. Лукаш отнёсся с пониманием и поблагодарил за правду, а Оле пришлось прятать племянника у себя, так как Джек порывался броситься на него с дракой.       — Это твоя вина! — кричал он, когда Оле не пускал его в дом. — Твоя! Ублюдок!       Когда Джеймс пересекался с Олафом, они только переглядывались.       Спустя пять суток силами Лукаша Ларсена нашли тело в пещере.       Вскоре было найдено и тело Ананда Ёнссона, утонувшего в озере.       Его приятели: Петтер Берг, Оле Нильсен и полицейский Эрик Найне были напуганы. Выходило, что в ту ночь, когда Эрик похитил четвёртую девушку, ей оказалась Лора Эндрюс. Оле кричал и злился, но теперь говорить об этом было поздно, потому что Лора была убита и сожжена, хотя никого из них кроме Ананда дома не было. Он бы этого делать не стал, да и сам внезапно оказался мёртв. Друзья быстро сообразили, что в доме был кто-то третий, а значит, от пленниц надо было спешно избавляться. Ещё больший ужас они испытали, когда поняли, что пропала одна из флешек.       А Лора уже была на пути в Данию. Она обработала свои раны, сменила стрижку, одежду, старательно миновала проверочные пункты. В одном из отелей она смогла посмотреть видео с флешки. Слёзы текли по щекам, но Лора всё же выключила её, желая перечеркнуть прошлое.       В Дании она стала свидетелем взрыва. Воспользовавшись суматохой, она прикинулась жертвой, потерявшей память от удара, и в больнице познакомилась с будущим мужем. Ведь Олаф так и не вышел на связь.       Лора была в сомнениях, в жизни Джеймса творился настоящий ад, а для Лукаша Ларсена всё только начиналось.       Инспектор даже не предполагал, к чему всё это приведёт.