Deep web

— Боже мой, очень мило, конечно, но тут микрофон шипит, это исправить надо, — заявили над ухом. Мирон замычал, и поплотнее уткнулся носом во что-то тёплое, прячась от настойчивого голоса. — Господа программисты, подъем! Вас и так никто не будил с утра! Фёдоров открыл глаза, наконец, вспомнив, кому этот голос принадлежит. Адиль сонно моргал, лёжа на боку рядом с ним, а Мирон утыкался носом куда-то ему в плечо. Управляющий филиала, Ресторатор, нависал над ними, потрясывая казаха за руку. — Че случилось? — не очень-то вежливо бросил Адиль. — Микрофон сломался. Про вирус я в курсе уже, вы молодцы. Сложно было? — осведомился Тимарцев. Фёдоров уже было открыл рот, чтобы сказать, что за продажу «лекарства» от вируса он сможет заработать денег больше, чем за всю свою жизнь, но его прервал казах, больно пихая в бок и одновременно заявляя: — Обычный червь. Неприятно, но не более. Мы дольше с разрывом сетки между компами провозились. — Отлично. Вставайте, голубки, микрофон ждать не будет, — резюмировал управляющий, усмехнувшись. — Вам ещё винду на десятку переустанавливать. Адиль кое-как перелез через Мирона и взял в руки микрофон, задумчиво вертя его перед собой. — Лежи уже, тут дел на пару минут, — пресёк казах попытки Фёдорова подняться. — К тому же у тебя руки из жопы, я б тебе отвертку не дал, какие разговоры про паяльник… — Как же ты меня заебал, мудила… — промычал Мирон в подлокотник, закрывая назад глаза. — Взаимно, — тихо отозвался Жалелов. Хотелось выяснить, почему Адиль Фёдорова заткнул, но спать Мирону хотелось больше. Жалелов молча почистил гнездо под AUX, в чем, собственно, и заключалась проблема работы, проверил звук и только потом обратил внимание на то, что Мирон снова уснул. Фёдоров был удивительно беспечен и абсолютно не верил в себя, раз с такими способностями продолжал сидеть в чертовой фотостудии и чинить всякую херню. Его бы приняли во многие крупные компании, если бы увидели его работу в деле. Жалелов не стал будить, а просто устроился рядом, чувствуя, как Мирон неосознанно льнет во сне к груди. Адиль так и не уснул, лежал смирно, разглядывая лицо спящего напарника и раздумывая, как бы подойти со своим непростым вопросом к программисту. Через час забежал Серёга, чтобы попрощаться и сообщить, что можно приступить к работе. Мирона Жалелов растолкал, тот неохотно слез с дивана, обозвав пидором и напомнив, чтобы Адиль больше и не вздумал ложиться к нему в постель. Казах покивал, фыркнул от смеха и пошёл доставать диски с операционкой. На пару с кофе оба пошли с разных концов офиса, чтобы лучше понимать, сколько ещё работы осталось. Адиль даже доставать Фёдорова не стал, сбежал на пятый этаж почти сразу, а вот вопросы, накопившиеся к нему с прошлой ночи, как раз залезли в голову. Ну что такого в инфе о том, что Мирон победил Wannacry? И почему бы ему прямо сейчас не скинуть на электронку Майкрософт письмо о том, что у него есть решение проблемы, уже четвёртый день мучающей компы всего мира и останавливающей работу целых корпораций? Ему ведь наверняка за это заплатят, и заплатят отлично, так, что можно будет ещё долго не бедствовать. Мирон потыкал в принятие соглашений сразу на пяти компах, оставив их грузиться, а потом пошёл к следующим пяти. Один из пяти отчаянно вис, не желая принимать новую винду, и Фёдоров решил временно забить на него, оставляя все грузиться и побежал на второй этаж. Спустя три часа монотонного бдения над железом они с Адилем столкнулись на третьем. Столкнулись в прямом смысле, не услышав шагов друг друга, вмазались друг в друга и замерли. Мирон завис на пару секунд, уперевшись ладонями в грудь чрезмерно высокому казаху. — А принцесса у нас, оказывается, не только криворукая, но слепая, — хмыкнул Жалелов, усмехаясь. — Иди нахуй, — отозвался Мирон, чувствуя, как его схватили за руки, не отпуская. — Ух ты, какая недовольная принцесса, — чуть улыбнулся казах. А потом вдруг резко перехватил за шею и выдохнул куда-то в татуировку: — Принцесса такая злая, потому что ее не выебали хорошенько… — Пидор ебучий, — выдал Мирон, пытаясь выкрутиться из чужих рук. — Никуда ты не пойдёшь, — фыркнул казах. Одним движением Фёдорова опрокинули на стул. Большие ладони нагло устроились на плоском животе, влезая под рубашку. Мирон неожиданно даже для себя выдохнул сквозь зубы. — Убери руки, — захрипел Фёдоров, перехватив чужие запястья. — Ага, сейчас, — усмехнулся напарник, легко выкручиваясь из захвата. Одним движением он свёл запястья у Мирона за спиной, а сам нагнулся к его шее, касаясь отпечатанной на коже «1703» губами. — Ты мне проиграл, — максимально холодно напомнил Фёдоров, стараясь избежать неприятных последствий с этим казахом. — И твой должок покроет то, что ты отъебешься от меня до конца недели. — Забились, — не очень довольно бросил Жалелов, отходя от стула и отпуская Мирона. Молча пошёл к одному из компов, что-то быстро набирая на клаве. Фёдоров отошёл в свою сторону и занялся выведением компа из жуткого тупняка. Нахмурился, помучившись пару минут, оставил на столе записку «обратиться в техотдел по поводу замены устройства». С победного третьего раза компьютер ожил, пошла установка винды, но Мирон бумажку не снял: менять его все равно пришлось бы в скором времени. От скуки вновь начало клонить в сон, Фёдоров не придумал ничего лучше, чем заговорить со своим вечным провокатором. — Почему ты не дал мне рассказать Ресторатору про Wannacry? — довольно отстранённо осведомился Мирон. — Потому что это был не Wannacry, — только и ответил Адиль. — С чего ты взял? Интерфейс такой же, — удивлённо хмыкнул Мирон. — Это маскировка под него. Начинка другая. Можешь поискать Wannacry в инете и попробовать своё лечение — не вылечишь. Только комп у тебя нерабочий останется, — уверенно сообщил Жалелов. — Не пойму только, как ты это опознал, — хмыкнул Фёдоров. — Сталкивался с оригинальным Wannacry, — пожал плечами Адиль. — Ты данные со всех компов скопировал на резервные сервера? — осведомился Мирон скорее для галочки. — Ещё пока ты спал. Без подколов становилось скучно, и Мирон решил подначить казаха, пока тот связан проигрышем в их игре и не может ответить. — Какой ты обязательный, прямо солнышко, а не работник, — растянулся в улыбке Фёдоров. Адиль широко оскалился в ответ, а Мирон подумал, что зря он это сделал, потому что теперь ему неминуемо прилетит на следующей неделе. На этом разговор окончился: обсуждать компы не хотелось, а о личной жизни друг друга они не знали ничего. Мирон поковырялся с заупрямившимися машинами, заставив все устанавливаться, а следом вернулся на первый, где и была серверная. Адиль сидел за столом, задумчиво разглядывая сгоревший древний системник, раскуроченный и принесённый в жертву богу компьютерного прогресса. — Че это за старье? — небрежно бросил Фёдоров, остановившись рядом. Время неумолимо приближалось к пяти утра. — Системник от моего первого компа. Из Павлодара родителей попросил отправить, — не отвлекаясь от разглядывания бросил Адиль. — Он же мертвый, нахера он тебе? — Я раньше биты писал, и программки кое-какие. Жалко информацию, которая на нем была, вот думаю, может смогу восстановить что-нибудь. — Может помочь чем? — осведомился Фёдоров. — Ты же не по железу, чем ты тут поможешь, — хмыкнул Адиль. Мирон пожал плечами, соглашаясь с замечанием. С железом он правда не особо дружил. Спать не хотелось, пришлось страдать херней. Фёдоров посидел в интернете, почитал про многострадальную Wannacry, от нечего делать начал программировать что-то, типа бага для компа, который будет безостановочно открывать окно блокнота при запуске. — Смена через три часа заканчивается, — выдал Адиль, оторвавшись от компа. — Меня тут Серёга попросил попробовать соединить в сеть свет. — В смысле? — осведомился Мирон. — Он хочет, чтобы четыре лампы-постоянки можно было одновременно включить с компа и переключать на ультрафиолет. Лампы я уже сделал на два режима, осталось только в сеть связать, — пояснил Жалелов. — Я прогу написал, а с интерфейсом проблемы небольшие. — Сейчас оформим, — кивнул Мирон. Заниматься общественно-полезной работой было всяко приятнее, чем херней. Графический планшет был внаглую сперт со склада, а Фёдоров присел рисовать дизайн. Нужно было совсем немного: две картинки лампочек, одну обычную, вторую фиолетовую. Мирон фыркнул и по фану сделал обе пиксель-артами. Дальше Адиль позабивал в строку программный код, заставив иконки с лампочками реагировать на клики. Дальше все это подсоединялось к притащенным «постоянкам», занявшим почти всю серверную. Мирон пощелкал — работало. — Я домой, — сообщил Фёдоров, довольно оглядывая результат работы. — Я провожу, — коротко хмыкнул Адиль. — Нахера? — осведомился Мирон, удивлённо оборачиваясь. — Хочу посмотреть, как ты живёшь, — довольно просто ответил казах. В этот ответ не верилось, но от этого типа ничего не добьешься. Смириться было проще, да и заработать пару лишних синяков вдобавок ко вчерашним и позавчерашним, ввязавшись в драку, не хотелось. Мирон молча радовался тому, что метро открывается в половину шестого, лениво развалившись на сидениях. Адиль сидел рядом, что-то делал в телефоне. До дома по промерзшему асфальту чесать было холодно и неприятно, Фёдоров ёжился, раздумывая о том, когда заработанных денег начнёт хватать и на оплату квартиры, и на зимнюю куртку. Остановились они только у двери в квартиру. — Сука, это что ещё за новости? — пробубнил Мирон, усердно пытаясь впихнуть ключ в скважину. Зубцы упрямо не входили в личинку, будто бы и не были для неё предназначены. — Да ты везучий, — резюмировал Адиль. — Замки сменили, похоже. Позвонить хозяевам стало единственной идеей, пришедшей Мирону на ум. Из телефона недовольно сообщили о том, что оплату, просроченную за два месяца, никто больше ждать не собирается, и что вещи свои Мирон может забрать у соседей. Уговоры и обещания о том, что он заплатит завтра же, не помогли, сказали только, что он сможет въехать, как только внесёт депозит и оплату. — Здравствуй, Киевский вокзал, — прошипел сквозь зубы Фёдоров. Ударил кулаком в свежепокрашенную дурацкой зеленой краской стену подъезда. Костяшки пальцев протестующе завыли, а Адиль флегматично курил, сидя на грязных ступеньках лестницы. — Забирай вещи, у меня поживешь, — оповестил казах так, будто выбора давать и не собирался. — Ага, и сколько я у тебя буду ошиваться? — раздраженно рявкнул Мирон. — У меня вообще друг должен был из Питера приехать в воскресенье! — Кончайте орать, наркоманы хуевы! — разжалось этажом выше и закончилось гулким хлопком двери. — Не, можешь, конечно, на вокзал ехать. Но потом я тебя к себе не пущу, не люблю вшей и туберкулёз, — спокойно сообщил Жалелов. Делать было нечего, Мирон был не в том положении, чтобы отказываться от великодушного предложения. К Адилю переезжать не хотелось, но на вокзал не хотелось немножко больше. Но пока казах связан проигрышем, а до конца недели Мирон надеялся что-нибудь придумать. Бабушка-соседка даже не стала ругаться на визит в семь утра, просто выставила чемодан и пару узлов со словами «бывай, милок». Адиль почему-то расхохотался, едва дверь захлопнулась, но пояснять свою реакцию отказался. Тащиться с баулами вновь пришлось на метро, вокруг программистов образовалась зона отчуждения. Мирон невольно поморщился, вспомнив, что два дня в душе не был и не переодевался, а в совокупности с собранными шмотками и в компании Адиля выглядел и вовсе как какой-нибудь беженец. Или бомж. Впрочем, квартира Адиля встретила неприветливым, как и хозяин, запахом табака и незапертой дверью. Мирон невольно задумался, что жилище казаха неплохо олицетворяет его самого, мол, заходи, если хочешь, только все, что ты найдёшь внутри, тебе или не понравится, или не будет представлять интереса. Этакая лживая открытость. — Уж не обессудь, однушка с одной кроватью, — напомнил Жалелов. — Я в душ, — вздохнул Мирон. Мирон всегда казался Адилю наивным, потому что ценил людей больше, чем компы. В людях смысл, вне сомнений, был, без людей жить стало бы скучно, но машины были понятнее. Машину можно было выкинуть на помойку, достав из неё всю начинку, а потом засунуть ее в точно такой же девайс. Фактически, машины были бессмертны. Люди же дохли с завидной периодичностью. Но Фёдоров Адилю нравился. Нравился безумным незаурядным умом, талантом. Нравился мастерством в программировании и скоростью мысли, лёгкостью, с которой он подстраивается и ищет выход из ситуации. Дурацким казалось то, что Мирон сам до сих пор не осознал свою гениальность, он был уверен, что так каждый второй может. — У тебя пожрать что-нибудь есть? — крикнули из ванной. — Сейчас поищу, — ответил Жалелов, наверное, слишком тихо. Мирон выплыл в трусах и майке, выглядящий по-домашнему, будто всегда был частью местного интерьера. — Слушай, у тебя же пару дней назад столько техники не было? — задумчиво изрёк Фёдоров. — Откуда это все? — Ну, в основном — халтурка подвернувшаяся, — бросил Адиль, ковыряясь на крошечной кухне в холодильнике. — Макароны есть. Но готовить сам будешь, я с кухней не в ладах. — И что же ты жрешь тогда? — насмешливо фыркнул Мирон, заходя на кухню. В холодильнике обнаружился скромный мини-бар, способный напоить одну небольшую вечеринку, явно предназначенный для одного жильца, одинокое яйцо, беспорядочно катающееся по дверце, полбутылки молока и кусок сыра сомнительной давности. Мирон приступил к готовке, пока Жалелов присел на столешницу рядом с плитой и закурил. — Откуда эта дурацкая привычка — курить там, где стоишь? У тебя же все в дыму и воняет отвратно, — поморщился Фёдоров. — В Павлодаре везде можно было курить. — Мы в Москве, — сухо напомнил Мирон. — Знаешь великое правило инженера? Работает — не трогай. Так вот пока меня не попрут с работы за курево, буду делать так, как мне удобно, — резюмировал Адиль. — А бухать по поводу и без — тоже в Павлодаре можно было? — фыркнул Фёдоров. — Нет, это я уже в России научился, — улыбнулся в ответ казах. Через пятнадцать минут на стол приземлились две тарелки с макаронами и сыром, с которого Мирон срезал налёт плесени. — Спасибо, — коротко выдал Мирон, чуть смущённо заглянув в чёрные глаза. — За что? — осведомился Жалелов, пережёвывая вполне съедобные макароны. — За то, что приютил. Свалю как можно скорее, мешать не буду, — добавил парень, опустив глаза. — Забей. На том свете сочтёмся, — отмахнутся Адиль. — Добрый ты какой-то. — Устал. Я, когда устаю, знаешь ли, всегда добрый. Мирон дожевал макароны, запил водой из-под крана, жадно приложившись к носику, неаккуратно вытер лицо запястьем и убрал тарелку в раковину. — У нас два выходных впереди. Что делать собираешься? — осведомился Адиль. — В офис съезжу, попробую зарплату попросить пораньше, потом продуктов сюда куплю, я не могу на сигаретах с водкой выживать, в отличие от некоторых, — просто ответил Фёдоров. — Пиздец у тебя холодно. Адиль молча протиснулся к плите, выкрутил конфорки на полную. — Так теплее. Спать идёшь? Жалелов улёгся, раздевшись до штанов. На чистоту постельного белья он явно плевать хотел, зато из-под кровати ноут вытащил и на колени себе поставил, подложив подушку под поясницу. Мирон влез следом, стараясь ни кончиком пальца не касаться напарника, и укрылся одеялом по шею, ёжась от холода. Сон не шёл, пришлось глянуть Адилю через плечо в экран. — Даркнет? — удивлённо осведомился Мирон. — Незаконным чем-то занимаешься? — Все занимаются, — пожал плечами Адиль. — Ничего такого, просто интересуюсь, что в мире происходит. — Правильнее сказать: по ту сторону мира. Тут согласен, сейчас в даркнете каждый дебил сидит, заблокированные сериалы смотрит… Про заказ на атаку Гугла слышал? — осведомился Мирон. — Слышал. Никто не взялся. Даже хваленый Антихайп, — хмыкнул Адиль. — Опасно все это. Не хочется в тюрьме за киберпреступность лет десять отсидеть, — завершил разговор Мирон, неловко отвернувшись спиной к Адилю. Фёдоров уснул быстро, в полудреме неосознанно прижавшись к тёплому боку казаха, а тот продолжал упрямо стучать по клавишам. На одном из форумов хватило ввода ника, чтобы попасть в пространство, где анонимность ценилась выше всего, где обитали программеры со всего мира. — Добро пожаловать, $crу₽t0nit. €