Песнь монстров

Первым, что встретило её во время пробуждения был даже не холод или сырость, а боль. Сначала это было ненавязчивое ощущение, особенно когда оно сосредоточилось в одном месте — затылке. Но с каждым резким движением и попытками встать девочка всё больше и больше понимала, что её падение не ограничилось одним ударом головой о землю. Колени разодраны до крови, на щеке царапина и ещё где-то на руке синяк… Скорее, нет. Последний как раз таки недавно поставили ей мальчишки, схватив до боли за руку и не отпуская, пока девочка не захныкала… Да… Вспомнив детдом, особь почти моментально расслабилась и так осталась лежать. Ничего не приходило в голову, чтобы заставить себя встать и пойти обратно, не помогали даже голод и воспоминания об одеяле, которое наверняка гораздо лучше согрело бы, чем эта трава. Или что это вообще?.. Проведя рукой по земле и сжав одну из головок лютиков, ещё влажных от росы, она только лишь повернула голову, не желая открывать глаза. Но вот вдруг показавшийся из ниоткуда луч солнца будто специально упал на её лицо, заставив нахмуриться и таки протянуть руки в попытках избавиться от яркого света. Только вот, это девочка подумала, что она протянула руки. На самом деле она как лежала, так и осталась без движения на поляне в мокрой одежде. «Всегда казалось, будто могу дотянуться дальше своих рук?..» Дитя даже испугалось, но так и не дёрнулось, ощущая, как руки, пытающиеся закрыть солнце, всё тянутся и тянутся, будто резиновые. У неё раньше не было таких!.. Или… Не до конца осознавая, она вдруг решила ими пошевелить и по очереди сжала пальцы в кулак. Пытаясь продвинуть их ещё дальше, она вдруг поняла, что наткнулась на что-то, и сверху на её лицо тотчас стекла какая-то жидкость. Бодрит. Даже чересчур. Моментально открыв глаза и посмотрев вверх, она смогла разглядеть только свисающие с обрыва лианы и кусочек неба, который чем-то напоминал небольшую лужицу в яме, если бы не облака. Но думать об этом и о том, что это за поляна жёлтых цветов на месте, где, по сути, вообще ничего не должно расти, она уже не могла. Девочка быстро всё вспомнила, чтобы больше не обращать внимание на мелочи, а попытаться найти выступ или ухватиться за лиану, по которой можно было бы вскарабкаться обратно. Гнить в какой-нибудь яме, в которой её посчастливилось очутиться, было бы последним, чем бы она хотела, чтобы закончился этот день. И вся её жизнь, впрочем, тоже. Поняв, что выбраться она никак не сможет, только, когда вся перепачкалась в земле и траве, девочка начала уже думать о том, как, падая с такой высоты, не разбила себе голову. Списав всё на цветы и мягкую после дождя землю, она таки решила осмотреться, потирая руки от холода и беспокойства. К счастью или к ужасу, она смогла разглядеть скрытую за каким-то ползучим растением огромную дыру и, пробравшись сквозь зелёную стену, была крайне удивлена тому, что оказалась не в чьей-то берлоге, а в длинном тёмном коридоре. Это заставило её замешкаться, но после, всё обдумав, с надеждой ступить на чужую территорию: тот, кто когда-то придал стенам такую форму, наверняка был человеком или разумным существом. Хотя над последней догадкой сирота даже посмеялась. В последний раз посмотрев на поляну лютиков, она осторожно ступила в коридор, вслушиваясь в глубокую, как и темнота, тишину. Прислонившись к стене, она, водя руками по удивительно ровной поверхности, ловила каждый маленький звук, будь то звон падающих капель воды или шорох её собственных шагов. Больше ничего расслышать её не удавалось. Вскоре её рука нащупала колону, заставив девочку с беспокойством повернуться и зайти в какую-то комнату, из которой тут же повеяло свежим воздухом, а не сыростью, как во всей пещере. Комнату, каким-то образом пробившись сквозь слой земли, освещало несколько солнечных лучей, падающих на — не поверите — небольшой клочок земли, весь жёлтый от проросших здесь цветочков. Понадеявшись, что откуда-то отсюда можно найти выход, девочка прошла в комнату, несмотря на то, как сильно давила на её обстановка. «Только бы выбраться, только бы выбраться наружу…» Пройдя ещё несколько метров, она вдруг, вслушиваясь в эхо от собственных шагов, склонила голову. Прямо у её ног лежала тоненькая палочка. «Чтобы опять вернуться в детдом?» Присев и немного поковыряв сучком землю, особь обняла себя за плечи, внезапно ощутив пробравшийся под одежду внезапный холод. «Больше некуда.» Внезапно открыв глаза после нервного вздоха, сирота заметила в поле своего зрения лютик, значительно выделяющийся среди остальных. Во-первых, он был больше, причём настолько, что, если его сорвать, то один стебель едва бы поместился в детской руке. А во-вторых, он, в отличии от остальных цветков, странно двигался, будто находился не в пещере, а снаружи и поддавался порывам ветра… Или может, он всё-таки сам пошевелился? — Приветик! Да, это таки был не ветер. — Я цветочек по имени Флауи! Дитя уставилось на большой жёлтый лютик, в сердцевине которого она различила улыбающуюся её рожицу. Сначала она ужасно испугалась ещё чьему-то присутствию в пещере, а после от удивления приоткрыла рот, на корточках осматривая одинаково жёлтые лепестки. Нет сомнений, она спит. Или травмы от падение в эту дыру оказались ещё серьёзнее, чем она думала. — Новичок в Подземелье? Наверняка в растерянности, да? — удивительно пискляво и дружелюбно изрекло растение. — Кто-то должен объяснить тебе, что тут к чему. Приступим, пожалуй! Не успела особь выдавить из себя ни единого слова, как ощутила отклик где-то внутри на слова цветка. Девочка еле смогла выдохнуть от защемившего в груди чувства полной уязвимости. — Чувствуешь? Это твоя душа, благодаря которой ты вообще существуешь. Она спит, ха-ха, это сон. Говорящие растения и разговоры о душах… Как же удачно она ударилась головой! — Твоя душа очень слабая, как я вижу, но со временем и ты сможешь усилить её, повышая Уровень Радости! Думаю, ты догадываешься, что это, поэтому не буду углубляться в эту тему. Особь, всё ещё смотря то на лютик, осторожно коснулась груди, ощущая, как ей передалось волнение и даже восторг. Что-то новенькое. — Думаю, тебе наверняка больше интересно, как повысить свой Уровень Радости. Об этом позже, ведь сейчас я вполне могу поделиться своей, — не унимался лютик, весело качнув головой и подмигнув ребёнку. Появившиеся откуда-то из его головы и окружившие цветок лепестки, начали очень сокро приближаться к ней. Девочка ощутила коснувшийся её спины холод. — Радость уже близко! Это… «Маленькие дружелюбные лепестки»! А теперь приготовься! Эта ситуация чрезвычайно заинтересовала. Особь сама не заметила, как протянула руку в сторону лепестков в попытках словить хоть один. Но те, повинуясь чужой воле, увильнули и в последний момент направились к душе. Тут же она почувствовала, будто по всему её телу пропустили розряд тока, после которого сразу появилось ощущение, будто её только что несколько раз избили мальчишки. Дышать стало в разы труднее, голова закружилась. Грудь сдавило чувство, будто душу только что вырвали из грудной клетки. Особь даже опустила голову от неожиданности и рвотного позыва. Как такое могло произойти? — Ты и-ди-от, — внезапно произнёс Флауи, заставив её поднять голову и испугаться его в миг увеличившейся пасти. Ощущая, как внутри будто в предсмертной агонии пульсирует от страха всё её существо, девочка провела ладонью по лицу, дабы вытереть проступивший на лбу пот. Она еле держалась на ногах. — В этом мире каждый сам за себя, — более низким, но не менее противным голосом сказал Флауи. — Убей или будешь убит! Ты глуп, человек, если думаешь, что кто-то упустит такую возможность. Краем глаза заметив, как из ниоткуда вокруг неё появилась дюжина таких белых лепестков, девочка согнулась, ища пути к отступлению, но не имея сил, чтобы сдвинуться с места. — Умри! Ужасный смех цветка резанул уши, заставляя упасть на колени и закрыть уши. «Как же, наверное, глупо так умереть…» Даже мысль о том, что это всё сон, теперь не вселяла в неё никакую надежду.