Только я могу...

Ранние солнечные лучики не могли пробиться сквозь толстую ткань тяжелых широких темно-коричневых штор. Я наблюдала, как прикроватные часы уже показывали 7:23. Считая вот уже буквально с двадцать минут, я нежилась в теплых объятьях мирно посапывающего мне в ухо Юнги. Больше не хотелось спать, однако и вставать тоже. Еще чуть-чуть… Зная этого соню, я была уверена, что так мы пролежим до 10 не минимум, но тут я услышала бормотание: — Кушать не хочешь? — этот низкий тембр прошелся по всему моему телу, я вздрогнула. — Ты чего? — Шуга, явно прочувствовав мою дрожь, посмотрел мне в глаза через плечо. — Да нет, ничего… — Немного не договорив, я посмотрела на его лицо. Сонные щурящиеся глаза, немного в недовольстве изогнутые губы — я говорила ему, как это все обожаю? — Нет, не говорила, — и вот уже наблюдаю усмешку. — Я опять вслух сказала… — невольно шикаю на себя за неконтролируемый поступок, отворачиваясь в подушку. — Это тоже мне нравится, — я прямо ощущаю его тихий хрипловатый смех, следом за которым идет поцелуй в мою макушку. Приятно. Я чуть ли не замурчала, от того, что он при этом всем еще и погладил меня по животу, за который держал возле себя всю ночь. — Кушать не хочешь? — переспрашиваю его вопрос, глупо улыбаясь в подушку, чтобы как-то сменить тему. — Я не против, — выпуская меня из своих объятий, чему я была не особо рада, он встал с кровати. Одним глазом наблюдаю из-под волос, как Шуга набрасывает на себя свой халат, который, видимо, вчера оставил на стуле, ложась спать после ванной. — В следующий раз, старайся засыпать не так быстро. Хотя бы доходи до кровати. Я не могу тебя каждый раз переносить. — Мог бы и промолчать… — Обиженно бурчу, обратно отворачиваясь к такой уже излюбленной подушке. — Вставай, ибо я все съем. — Дразня меня, он уходит на кухню, зазывая за собой.

***

Жарко. Но хочется еще. Безумно хочется продолжить. Его язык исследует мое небо, затем вступая в игру с моим, податливым. Мое тело полностью идет ему навстречу, подгибаясь под ним. Стол уже нагрелся под нашим давлением. — Шуга… Шепчу, смотря на него с полуоткрытых век. «Что ты мне споил?» Этот вопрос так и не задаю, но ответ желаю услышать. Юнги буквально перед началом новой игры, рот в рот споил мне непонятного вкуса жидкость. И вот через десять минут, я уже чуть ли не от одного его прикосновения готова молить трахнуть меня. Грубо взять прямо на этом столе, где мы завтракали полчаса назад. «Это наркотик?» Доходит до меня, хотя я могу и ошибаться… Но не важно, от осознания этого я хочу его не меньше. — Юнги, черт тебя дери! Не сдерживаюсь и вскрикиваю, когда он через насквозь пропитавшуюся ткань нажимает на клитор. Эти ощущения намного острее обычных. Они как маленькие иголочки, которые вонзаются под кожу от каждого его движения. — Маленькая шлюшка, — вздрагиваю от его слов, а он только ухмыляется, нависая надо мной. Я не знаю, что мне ответить, когда он достает свою ладонь из меня, следом проводя ею по моим губам проникая в рот. Я ощущала свои вожделения на собственном языке, грязно посасывая его пальцы. Что мне ответить? Я хочу его? Хочу, хочу! — Хочу! — молящее смотрю на него снизу, перемещая свои бедра поближе к его, покрепче делая обхват ногами за его поясницей. Я трусь об него своей промежностью, ощущая ответную реакцию, но он не спешит. — Давай сыграем. — Шепчет Шуга и снимает меня с себя, сажая на пол. Непонимающим взглядом смотрю на него, следя за каждым жестом. Начинает манить указательным пальцем, отходя назад. — Ползи ко мне. — Издеваешься? — я недовольно хмурю брови, а в низу живота все больнее начинает крутить. Выдыхая, прикусываю губу. — Да, но ты ведь хочешь меня. — Взгляд сверху в низ, словно я без его слов ничего не понимаю. Я его убью! Но этот дьявол прав, хочу его. Становясь на четвереньки, начинаю ползти к нему, не имея сил унять дрожи в ногах. С каждым моим движением, между ног становилось все мокрее. И вскоре дорожка от сильного вожделения стала стекать по внутренней стороне бедра. Я действительно ощущаю себя испорченной шлюхой, которой для образа только не хватает говорить ему… —…хозяин. — Что? — Переспрашиваю останавливаясь посреди спальни. — Исполняй. — Ему весело, но не мне. Я готова уже на все плюнуть и начать ублажать себя прямо перед ним… Это слишком невыносимо. — Хо… — мои руки потянулись к трусикам. — Хозяин, — шумно выдыхаю, когда начинаю проникать пальцами, удовлетворяя свое желание. Моя маленькая победа. — Я не разрешал! — Я почувствовала удар плетью по рукам. Стало больно, хотя я знаю, это было не во всю силу. Мой стон был похож на жалобное скучание неудовлетворенной сучки. А он с насмешкой улыбнулся. Как же я хочу его! Жадно пожираю глазами ту плеть, которую он гладит в своих сильных жилистых руках. — Прошу, — делаю еще попытку выпросить его хоть на какие-то действия. Рукоятью Юнги приподнимает наверх мой подбородок, заставляя впасть в полное подчинение в его глазах. Кровь бешеным ритмом бегает по вискам, кружиться голова. Я стону от боли. — Еще, — я ощущаю его губы. Такие мягкие, напористые и желанные. Они вводят меня в маленький экстаз, поглощая под своим напором. Он рукоятью проводит по изгибу шеи, затем через ложбинку грудей, которые тоже нуждаются в его ласках. Ведет по низу живота, все больше дразня меня. Он проводит длинной плетью между клитором, скрытым за мокрой черной тканью, водя скользящими маневрами вокруг него. До безумия хочется избавиться от этих уже никому ненужных трусиков и ощутить его губы по всей своей плоти! Особенно там, но… — О Господи! — я и не заметила, как оказалась лежащей на ковре, а Шуга уже вовсю исследовал мою обезоруженную нижнюю часть, вторгаясь в самое сейчас чувствительное место. Из сухой полости горла выходили хриплые стоны. Буквально через пару секунд я сжала его волосы, не отстраняя головы и шумно кончая от его поцелуя на клиторе. Переводя дыхание, я не могла открыть глаза. Слишком все пульсировало, в прямом смысле везде. Мне казалось, эффект удовлетворения пропадет, но стало только хуже. Тело одновременно насытилось и возбудилось. — Пошли, — его тембр был не лучше моего: хриплый, низкий, сбивчивый. Я не сильно наблюдала за тем, куда он меня потянул. В этот момент я задумалась о его невероятной выдержке во всем этом. В тот миг, когда я желала его плоть. Это заставляло меня воистину чувствовать себя потаскухой. Он все еще не набросился на меня, хотя изредка моя дрожь смешивалась с его дрожью ладоней, которые меня ласкали. — Возбуди меня, — кусая меня за мочку уха, и сажая к себе на колени, наказом прошептал Шуга. «Тебе мало?» — Хозяин… — мне настолько хорошо от его голоса, что я теряю всякий контроль над речью. «Какую дозу ты мне дал?» Он отвесил громкий шлепок по моей уже оголенной ягодице, насаживая на свою плоть до упора. За его шеей я держала обоими руками недавнюю плеть, пока плавными движениями спускалась на его уже давно вставший член. Юнги наконец-то уделил внимание моей груди, начав оставлять на ней свои новые засосы. Вновь почувствовав волну оргазма, я вскрикнула, ведь темп который он создал, стал слишком быстрым для меня. Почувствовав, что я пульсирую внутри, сжимая его вокруг себя, он немного сорвался и насадил меня грубо, тем не менее, обостряя ощущения. Его пальцы сжимали мои ягодицы, время от времени отвешивая мне шлепки. Мокрым от пота лбом прислоняюсь к его волосам на лбу. Когда мне таки удалось установить с ним зрительный контакт, я ахнула. Он был под наркотиком, как и я, с ярко отражающими солнечный свет глазами и расширенными зрачками, которые поедали мою душу. Шуга нежно целует мой сосок, прикусывая его. Одной рукой сминает в кулаке волосы, оттягивая назад заставляя издать звук. Я словно его очередная мелодия, что создает аккорды своими громкими стонами. Мы создаем собственную композицию, изливаясь друг в друга. — Так… могу делать только… Я. Слышу не четко, но достаточно понятно для того, чтобы расплыться в улыбке как мартовский кот. Большего мне и не нужно…