The smile through pain

Chapter fourteenth. /Глава очень сопливая (так надо), так что... запаситесь платочками? #прим. Автора#/ ❀ В каждом сердце есть больная рана, в каждом сердце не стихает плачь ❀ Author. — Эйви? Девушка сглотнула нарастающий ком в горле, а хрустальные слезы медленно стекали по щекам, оставляя мокрые дорожки. Эта женщина принесла Бонни так много боли, что одного взгляда на нее хватило, чтобы вызвать истерику... Гнев... — Так ты и есть, та самая Эйви? — Люк опешил. Лин застыла на месте, пытаясь обдумать происходящее. Женщина заметила это и решила взять всё в свои руки. — Похоже, вы уже знакомы... — Николсон-старшая вздохнула, — Это Люк... Твой сводный брат. Блондин стоял в недоумении, как и Лин. Обстановка накалялась, а от тишины неприятно звенело в ушах. — Просто не верится, как ты выросла. — мама тепло улыбнулась. Но Лин было не до улыбок. — Как...? — тихо спросила Бонни, поднимая заплаканные глаза на маму. Не успела женщина ответить, как раздался хлопок. Это Лин стукнула по столику, на котором лежали фрукты. Пара яблок, несколько мандаринов и апельсин выпали из вазочки на пол, но никого это не волновало. Девушка чувствовала приближение истерики и хотела было успокоится, но было уже поздно... Как когда-то с Тиффани. Надо же, вспомнила о подруге! Просто соль на рану! — Как после того, что ты сделала, ты можешь так спокойно говорить?! Или я и правда для тебя ничего не значила?! — зеленоглазая кричала, смотря на ту, которая должна была оберегать ее, любить, но почему-то всё не так, — За все эти шесть ебанных лет ты.... Ты успела найти новую семью?! Она нервно втянула воздух через нос, плача и легонько дрожа. Как так можно?... — Подожди, я всё... — Хватит! — рыжая перебила тихий голос матери криком, — Мне не о чем с тобой говорить! Ненавижу тебя... Лин покинула больницу, хлопнув дверью. Слезы непрерывным потоком стекали по лицу, попадая и на рубашку, а пальцы нащупали телефон. 《1 новое сообщение》 Лиам: Если что, мы с ребятами уже дома. Ждем тебя😉 Рыжеволосая убрала телефон, вытирая соленую жидкость с лица, но осознавание того, что мать вот так вернулась в ее жизнь, только усилило истерику. Девушка шла, опустив голову и обняв себя руками, как бы пытаясь унять дрожь в теле. Почему? Этот вопрос всю жизнь приследовал Лин. Всё, что происходило с ней, приносило сплошную боль и слезы. Сердце всё еще билось, но оно было настолько разбито, что приходилось натягивать улыбку. Единственное, чего хотелось, это лежать на кровати и плакать дни и ночи напролет. Но Бонни не могла так поступить. Не могла так поступить с парнями, с фанатами, с Пэнни, с Люси... Это всё ей так надоело! Прошел час или два, как она добралась до дома. Лин успокоилась, а долгий плач оставил за собой лишь красные, чуть опухшие, глаза. Тихо зайдя в дом, девушка хотела было пойти в комнату, но свет, проникающий сквозь кухонную дверь, привлек внимание. — Как же она меня задолбала! — рыкнул Гарри. — А Саймон еще и говорит, сидеть с ней, разговаривать... — добавил Найл, испуская вдох. Кто-то стукнул по столу, вызывая брякающий звук. — Я не собираюсь нянчится с какой-то девчонкой, тем более с такой, как она! Однозначно это был голос Зейна. Но всего этого хватило, чтобы добить Лин и послать все ее попытки успокоится на три веселых буквы. Она развернулась и побежала из дома, хлопнув дверью. В голове повторялось "ненавижу", словно на зависнувшей пластинке, а тело пробрала дрожь. Казалось, мир разрушен. Но она не знала, что это только начало... — Может тебе уже хватит? Темноволосый парень примерно двадцати лет пытался отговорить девушку от еще одной стопки текилы. Не думаю, что у него это получится... — Это только... — дальше она говорила что-то неразборчиво, постоянно улыбаясь и танцуя. — Давай, я тебя подвезу. Рыжая нахмурилась и потянулась к нему с кулаками, повторяя "О чем ты думаешь, придурок?". Однако, брюнета это не остановило, и он, взвалив особо буйную особу на плечо, направился к машине. По началу Лин била его по спине, но потом сон взял свое, и девушка уснула. Leen. Впервые в жизни я захотела убить птиц. И солнце. Ох, что со мной случилось? Меня переехала машина, и я оказалась в аду за все грехи? — Нет, подруга, это называется одним словом - похмелье... — усмехнулась Пэнни, подавая мне стакан с водой и аспирином. — Ты мой ангел-хранитель, Пэннз, я тебе уже говорила об этом? Выпив противоядие от похмелья, я вновь легла на кровать и стала напрягать мозги, с целью вспомнить, натворила ли что-нибудь. Я пошла с Люком в больницу (и сейчас жалею об этом), увидела маму, потом истерика... И парни, они... Они оказались не такими-то и прекрасными! Придурки. Грусти уже не было, наоборот я чувствовала гнев. Вскочив с кровати, я тут же пожалела о том, что сделала настолько резкие движения. Несколько секунд спустя, когда мои мозги сменили местоположение с горизонтального на вертикальное, я умылась, не посмотрев в зеркало. Нет уж, спасибо, мне сейчас только зомби и не хватало. — Доброе утро! — протянула темноволосая, кружась на кухне. Приятный запах тостов побудил моих китов издать звук, как бы оповещая о том, что они хотят есть, а Пэнни рассмеялась. — Не очень-то доброе... Я села за стол, только сейчас осознавая, что на мне другая одежда. Мои брови взметнулись вверх. — Ой, да ладно. — Увидев мой взгляд, подруга вновь засмеялась, — Если что то, ты сама переоделась... Свободная черная футболка и такие же шортики - это неплохой вариант. Хоть что-то я могу в пьяном виде! — Кстати, — она щелкнула пальцами, положив яичницу в тарелку, — ты знаешь, кто тебя привез ко мне? Мои мозги напряглись, но киты упорно просили пожрать, заглушая все эти "логичные и умные" мысли. Ведь манящий запах тостов, еще и с джемом, так и говорил: "Никаких размышлений, сначала еда". — Ох, понятия не имею... — такое чувство, словно у меня сейчас слюнки потекут, настолько я хотела есть. Может это и не логично, что после пьянки, я голодна, как собака, но... Кого это волнует, да? Мой завтрак лежал передо мной в виде смайлика, а вилка уже взяла кусочек, отправляя его в рот. Ммм... Обожаю кушать. — Это был Мендес! Шон Мендес, понимаешь?! А вот сейчас я подавилась. — Кхе-кхе... — проглотив остаток пищи, я злобно посмотрела на девушку, — Какого черта, Пэнни?! Я же ем! Но шестеренки в мозгу начали упорно крутиться, пытаясь обдумать, что сказала подруга. Я быстро доела завтрак и вытереть губы салфеткой не забыла. Можно продолжать... — Всмысле, Мендес? В каком смысле Шон Мендес?! — как бы я не пыталась вспомнить хоть что-то, все попытки с треском проваливались. Неожиданно Пэнни засмеялась. Так засмеялась, что согнулась пополам. Она же пошутила, правда? Вот сучка. — Ахах... — девушка говорила через смех, — Ты... ты бы видела свое лицо... — Ну ты... Ну ты... — я не нашла ничего лучше, чем кинуть в нее подушку. — Эй, а вот это ты зря! Да начнется подушечный бой! — Я сдаюсь, я сдаюсь... — смеясь, сказала я. Пэнни ухмыльнулась и поднялась с пола. Нам повезло, что внутри этих подушек не было перьев, а то пришлось бы убираться. — И вообще, ты должна сказать спасибо, — она усмехнулась, прибирая подушки по местам, — потому что, если бы я не отвезла Люси и Итана к моей маме, тебе бы пришлось объясняться перед ними. Мама. Одно слово, четыре буквы, а так много боли. Меня словно парализовало, и я застыла на месте, начиная дрожать. Я ненавижу ее.  — Хэй, детка, что с тобой? — нежный голос Пэнни слышался, словно из далека. Словно, я была под водой, а она на берегу. Не знаю, что происходит... Просто чувствую мягкий диван, а голос подруги становиться всё четче и четче. — Лин, из-за чего ты напилась вчера? — я трясу головой, дабы мозги встали на место. И, как ни странно, это помогает... — Я... Я встретила Люка... — Шепчу, — Он приехал проведать свою маму, а я решила составить ему компанию и... Говорить становилось всё труднее, будто я умираю. Но это же не так, верно? — И оказалось, что он мой сводный брат, а мама... — щеки начало жечь слезами, а дрожь никак не унималась. Теплые объятия Пэнни немного помогали прийти в себя, но... — За что мне это дерьмо, Пэнни? — я плакала, заставляя ее футболку становиться влажной, — Почему мне так плохо? Почему... почему я не могу быть счастлива?! — всхлипывания делали мою речь разорваной и такой жалкой, — Ведь я стараюсь... Я добра ко всем, я... я... — Всё будет хорошо, правда. Тебе нужно просто оставаться сильной, а я... Я с радостью помогу тебе всегда. "Помни, что всегда можешь положиться на меня..." - пронеслось в моей голове. Я помню, Тиффани, и всегда буду помнить...