***
Она пробудилась от непривычных ощущений: что-то щекотало её плавник, точно лёгкий ветерок, что развивал брызги океана. Приоткрыв глаза, Сакура мгновенно сощурилась, замечая просторное голубое небо и свет яркого солнца, лучи которого так приветливо грели её кожу. Обитая в полутёмной пещере, она уже успела позабыть, как выглядел мир днём. После этой мысли Сакура начала прокручивать события прошедшей ночи в голове, и ей захотелось невольно улыбнуться, но, чуть сдвинув брови, она в панике захлопала ресницами, неосознанно дёрнув обеими ногами. Сделав резкий вдох морского воздуха, она распахнула веки, сжимая руки в кулаки, что песок просачивался меж пальцев, как вода. Её волосы давно высохли и щекотали тело кончиками; нагая, Сакура села, осматривая берег, а затем инстинктивно прижала к груди ноги, обвив их руками. Она не испытывала смущённости, лишь не знала, что с собой такой делать. Захотелось сжаться и скрыться от всех — теперь дорога обратно была для неё равносильна смерти, да и отсутствие хвоста вводило её в замешательство: она ведь совершенно не умела ходить, как простые люди. Тонкие пальцы сотрясла дрожь, Сакура тихо всхлипнула, прикрывая глаза и кусая губы. Звуки, от которых проснулся Саске, были явно похожи на чей-то плач. Он немного скривился под прямыми лучами палящего солнца и быстро наклонил голову в сторону, обнаружив подле себя розовую копну густых волос и содрогающееся хрупкое тело. Здесь не следовало быть великим гением, чтобы понять, что Сакура плакала и уже длительное время. Только данный факт лишь чернил и без того отвратительное настроение, с которым Учиха пробудился: всё же удары волн и её хвоста истязали его тело. Хмурясь, он медленно приподнялся на локтях, оглядев песчаный пляж. Голова раскалывалась, видимо, после всех тех хитрых уловок и влияния чар сирены, которым он старался не подчиняться в пещере. Саске не винил свою спасительницу в том, что она делала для защиты источника вечной молодости, но и радоваться исходу не мог. Точно чтобы отвлечься, он взглянул на бескрайний океан: почти что на горизонте виднелся ещё один базальтовый остров, что отливал блеском на солнце даже своими чёрными глыбами. Смотря вдаль, Саске без промедлений определил собственную участь — смерть за невыполненное задание, за то, что не исполнил свой долг конкистадора. С таким успехом он не мог вернуться домой — это было бы полным абсурдом, вздором, ведь Мадара не стерпит никаких оправданий. Оставалось искать лучшей доли в другом месте, там, где никто не знал его имени и лица. Вернуться в ту пещеру Учиха не мог, ведь проход был запечатан горой камней, что по милости колдовства и русалок преградили путь внутрь. Его вещи вместе со шлюпкой остались внутри, а это включало в себя сумку с образцами воды из родников на этом острове. Отплыви он домой, вернётся буквально с пустыми руками, поэтому единственный выход — скитание по миру — казался Саске логичным. Значит, так тому и быть. С приоткрытых губ слетел тихий вздох, а глаза снова покосились на сидящую рядом Сакуру. В душе теплилось что-то неопределённое, чему Саске не мог подобрать нужных слов, но осознавал совершенно точно: своими действиями Сакура спасла его от смертной участи и теперь наверняка должна была понести соответствующее наказание. Вероятно, такое же, как он: казнь за неисполнение приказа. Вряд ли она согласится снова обитать в той пещере, среди холода тёмных скал, без солнца и в полном одиночестве, да и кто бы её принял, не повиновавшуюся воле своего правителя? Она была таким же изгоем, как и он. — Сакура, — тихонько позвал её Саске, заметив, как она застыла от его обращения. — Я тут подумал, — он перевёл взгляд к синему небу, а после — вдаль к горизонту. — Моё предложение остаться здесь, в мире людей, всё ещё имеет свою силу, — закончил Учиха, буквально стирая собственное прошлое, дабы шагнуть в свободное будущее. От сказанных слов Сакуру перестала сотрясать лёгкая дрожь, и она даже слегка к нему обернулась. В правдивость услышанного она не смела верить, ведь кто она такая, чтобы стать незнакомцу обузой? И всё же сказанное приятно удивило её. Видимо, Саске человек слова, раз даже без исполнения предложенной им сделки решился взять на себя за неё ответственность. Сакура действительно не знала, что с собой делать. Она не могла вернуться домой, тем более, покинув остров, не была уверена, что сможет ещё хоть раз воспользоваться его магией и вернуть себе хвост. О подобном превращении она никогда не слышала, и последствия были ей неизвестны. Да и в облике человека ей точно не добраться ни в ту пещеру, ни домой, к остальным подводным жителям. А это значило, что, кроме как обитания на суше, вариантов не оставалось; проблема в таком случае заключалась лишь в том, что с этого острова будет невозможно выбраться, оставь Саске её здесь. Она, может, ещё протянет какое-то время, а затем просто умрёт под обжигающим солнцем, без еды и воды, неспособная построить себе укрытие, ведь, прежде чем она сама себе сможет помочь, ей необходимо научиться ходить, как человек, а это не так легко. Ответ сам напрашивался, но Сакура не спешила, тщательно взвешивая все скудные возможности. — Останься со мной, — начал озвучивать мысли Саске, сощурив глаза. — Покинь этот остров и отыщи своё место в этом мире, — продолжил он. — И не бойся, что кто-то посягнёт на твою жизнь, я… На последних словах Учиха глубоко выдохнул, зная, что затрагивал больную тему для них обоих. Возможно, всё, что промелькнуло между ними в пещере и после, было лишь иллюзией сирены, но Саске от себя мог точно сказать, что ему не показалось: эта удивительная девушка действительно его заинтересовала. Он хотел узнать её, хотел показать ей мир, города и вещи, которые она в той пещере не видела, о существовании которых даже не подозревала. Он хотел наблюдать за тем, как в её зелёных глазах искрится радость и волнение. Глупые мысли, Учиха это прекрасно понимал, но всё же данное желание присутствовало в груди, и он был готов забрать Сакуру с собой, только бы она согласилась. Но она слушала его молча, почти не дыша и не давая никаких намёков на возможный ответ. Сакура немного отвернулась, коснувшись губами собственных колен и взглянув на лазурный океан. Мир людей был для неё загадкой и опасностью, представляющий завораживающий сундук тайн, которые так и хотелось познать. У неё за плечами была долгая жизнь, проведённая в глубинах бескрайнего океана, где каждая рыбка и красный коралл наполняли душу чем-то родным. Даже насильно возложенная на неё участь стражницы источника вечной молодости была сердцу ближе, чем краткая и бесцельная жизнь смертных. Но возвращение в море было равносильно смерти. Ведь там, где находилось подводное царство, нередко закрадывалось колкое непонимание и неприятие тех мыслей, что хоть как-то отличались от устоявшихся традиций и обычаев. Сакура понимала, что сейчас могла одним ответом получить то, о чём в одинокие вечера у родников могла только мечтать: пройтись по самому настоящему городу, надеть красивое платье и отведать необычной для себя еды. Она не боялась рискнуть, ведь за последние сутки поступила так не единожды, и если Саске предлагал ей выбор… Пухлые губы исказила вымученная улыбка, ознаменовавшая лишь одну, по-своему печальную эмоцию: безысходность сложившейся ситуации. Сакура сделала выбор, она спасла достойного человека, и теперь он предлагал стать ей одной из них. В своём взвешенном решении она была попросту бессильной: ничего иного предпринять Сакура не могла, ведь жить-то хотелось. — Я согласна, — тихо вымолвила она, понимая, что выбор окончательный, что пути назад уже нет, и почувствовала, как Учиха зашевелился за её спиной. Положительный ответ был для него гарантом мотивации, придающим новые силы и ориентир: теперь он будет искать безопасное место не только для себя и оставшихся членов экипажа. Саске поднялся на ноги, поспешно сняв с себя грязную рубаху, после протянув её обнажённой, скрывающейся за длинными волосами девушке. Она, чуть покраснев, приняла одёжку, немного неумело натянув её на себя. Учиха сразу же опустился на колени, аккуратно протягивая руки к Сакуре; та продолжала сидеть на песке, нескладно наблюдая за происходящим, словно не знала, с какой стороны подойти к решению проблемы. Посему Саске поспешил взять всё в свои руки: он старался быть деликатным, почти невесомо касаясь нежной кожи её тела. Он быстро и ловко поднял Сакуру на руки, замечая её растерянность и неуклюжесть. Но стоило только прижать её к себе покрепче, шагая к краю берега, как она сама крепко обхватила руками его шею. Усмехнувшись, Саске поспешил совершить последнее пешее путешествие по этому острову, чтобы вернуться к своему кораблю и команде, которые верно дожидались его на другой стороне. Странно, что он проплыл сотни морских миль вокруг света в надежде отыскать источник вечной молодости, а вместо этого нашёл то, что не ожидал: самое красивое цветение океана, которое он заберёт с собой в мир людей и сделает всё, чтобы не дать ему завянуть.Часть 2. Спасение
16 апреля 2018 г. в 20:55
Примечания:
⁹ Прохлады — удовольствия (устар.);
¹⁰ Пустить пузыри — умереть.
Саске открыл глаза, резко подорвавшись с сырой поверхности земли, осознав, что от усталости действительно провалился в глубокий сон. По телу прошёл лёгкий озноб — ночная прохлада и близость к воде дали о себе знать. Сжав пальцы в кулак, Учиха поднялся с песчаного берега, чуть пошатываясь на задубелых ногах. Он осмотрелся, понимая, что пещерой без лунного света завладела кромешная тьма и что Сакуры поблизости не было видно: об этом говорило и его сознание, не затуманенное обольстительными чарами, и ровная гладь воды, которую позволяло разглядеть пропускающее свет звёзд отверстие в своде пещеры. Конечно, он не сбрасывал со счетов её присутствие, всё же эти воды — место её обитания, но надобность поскорее наполнить флягу из подлинного источника и убраться отсюда подальше ощущалась сейчас куда сильнее, чем несколько часов назад. Саске не был уверен, спят ли ночью русалки, возможно, это его шанс: необходимо лишь набрать немного жидкости из трёх родников и поспешить возвратиться на корабль.
Шевельнувшись в сторону шлюпки, Учиха пытался двигаться как можно более бесшумно, тем самым не привлекая к себе внимание защитницы этой пещеры. Добравшись до бортика, он застыл над своими сложенными в углу вещами, поднимая взгляд к базальтовым колоннам, образующим арку, через которую он попал в этот тайник. Слабое свечение, что появилось и в тот же миг исчезло, привлекло его внимание, заставив насторожиться. Саске сощурил глаза, всматриваясь во мрак, прислушиваясь к ритмичному колебанию воды в пруду. У скалистых высоких стен подобно сотням зажжённых огней в мгновение ока разлетелись десятки ночных светлячков, озарив спокойное колыхание воды и влажный берег тусклым жёлто-зелёным светом. Видимость стала гораздо лучше, придавая этому месту неописуемую красоту: кобальтового оттенка небольшой залив мерцал, подобно звёздному небу; плющ, которым пещера обросла изнутри, создавал уют, а лунный свет, что начал попадать внутрь сквозь разлом, превращал все цвета в их бледные, вымытые копии. Учиха напряг мышцы в теле, прислушиваясь к ночной тишине, что нарушалась далёкими ударами волн о берег: вроде никого.
Нагнувшись, Саске проверил, на месте ли весло, а затем, поднявшись, направился в сторону четырёх родников, что были размещены на каменной почве, точно чаши с водой. Несмотря на то что русалки не было видно, он старался оставаться бдительным и улавливать все малейшие изменения в обстановке. Обхватив обеими руками с пояса небольшие фляги, Саске покосился на свои пустые ножны: меч остался на том месте, где он его вонзил ранее днём. Повернув голову в ту сторону, он немного поморщился: если тратить время на то, чтобы забрать оружие, то воды из родника можно и не набрать. Учихе, невзирая ни на что, стоило быть весьма аккуратным и расчётливым в своих действиях, иного шанса достать немного чародейного напитка могло не представиться. Откинув сомнения, Саске на согнутых в коленях ногах, не издавая лишних звуков, скрывая шорохи в мелодии сверчков, остановился у самого края одной из трёх чаш, где вода была синего цвета и, казалось, блестела, подобно выпавшему снегу.
Он потянулся к ней, но на секунду замешкался, словно половина его здравых мыслей была отсечена, как отрубали головы палачи. Пару раз моргнув, Саске нахмурил брови. Образ Сакуры, внезапно вспыхнувший перед его глазами, не спешил покидать сознание, заставляя Учиху лишний раз обращать внимание на царящее вокруг ночное волшебство, словно он ожидал увидеть чарующую сирену где-то поблизости. Это было точно наваждение, овладевшее его мыслями и лишь создававшее иллюзию полного исчезновения русалки. Саске думал о ней, вспоминал приятные черты её лица, светлую, почти белую кожу, которая отливала сиянием в лучах солнца; кажущиеся бесконечно длинными розовые волосы, острые плечи, выпирающие ключицы и невероятно притягательные зелёные глаза — ну точно очи ведьмы, чьей душой владел сам дьявол. Доселе он ни разу не встречал столь прекрасной девушки и был готов признать, что дело было даже не в колдовстве, в которое он, точно как и в существование источника вечной молодости, не верил. Губы исказила ухмылка, стоило только подумать о том, что, будь Сакура человеком, Учиха действительно забрал бы её с собой, как самое необычное и драгоценное сокровище.
Мотнув головой, Саске насупился, возвращая направление своих мыслей в изначальное русло. Не стоило отвлекаться на то удивительное, по-своему сказочное существо и терять главную цель из виду. Нагнувшись ближе к водоёму, он поторопился воспользоваться шансом: руки, будто по указке, набрали полную флягу прохладной воды, и Саске поспешил отстраниться от источника, протерев переносицу. Кажется, никакого последствия от данного действия не было, хоть подсознательно Учиха и ждал внезапно летящей ему в лоб стрелы, что появилась бы точно по щелчку, как только он притронулся к воде. Следовало бы спрятать флягу в сумку, да поскорее, пока к источникам не вернулась Сакура. Он поднялся на ноги, ощущая тяжесть воды в сосуде, и зашагал к своим вещам, по-прежнему озираясь. По телу распространялся то холод, то жар, как волны переживаний, что всё никак не покидали Учиху. Он наполнил одну из фляг, а значит, уже не с пустыми руками. Вытерев тыльной стороной ладони пот с лица, Саске присмотрелся в потёмках к очертаниям растительности и каменного берега. Шлюпка единожды ударилась бортиком о выступ, а после просела на воде, когда Учиха слегка надавил на неё, чтобы спрятать флягу в сумку.
Послышался гулкий всплеск волн, эхом ударяясь о базальтовые колонны. Вздрогнув, Учиха бросил вещи в лодке, резко отодвинувшись от неё, точно обжёгся. Волосы и рубаху оросила холодная вода, что через секунду, будучи пеленой перед ним, упала обратно в мелководье у берега, рассеиваясь точно дымка. Этот шум застиг Саске врасплох, на секунду отражаясь в его чёрных глазах неподдельным испугом. Он и сам не понимал, как мог такое допустить и совершенно абстрагироваться от подобного опасного места; несомненно, всему виной была здешняя странная атмосфера и навязчивые мысли о русалке, что проникали в его сознание. Не успел он осмотреться, как сильный удар в грудь быстро вернул ему трезвость разума, добавив при этом физический дискомфорт. Мощь этого выпада заставила Учиху упасть на спину; он пролетел по поверхности земли порядка шести футов, приземлившись у валуна. Поморщившись, Саске немного размял шею, медленно сгибая конечности в попытке сесть. Он представить не мог, что произошло, что могло обладать подобной физической мощью, чтобы одним махом сбить человека с ног, ещё и отправить в полёт. В груди чётко ощущалась ноющая боль, будто её расцарапали, и Саске, дабы уберечь себя, мгновенно определил местонахождение своего меча, но не успел даже дотянуться до оружия: на глазах вмиг оказалась пелена, отбирающая право видеть этот мир, а меж тем Учиха снова ощутил, как его толкнули в грудь, в этот раз на ребристые камни тайника. Кое-как подняв руку к лицу, он попытался снять то, что мешало ему видеть противника, но туман в глазах был неуловим, как окрашенный воздух, и вместо этого Саске попытался успокоить своё дыхание, прислушаться.
Сакура разгневанно взирала на лежащего на земле Саске, шумно дыша и сомкнув зубы. Её грудь из-за со временем выравнивающегося сбитого дыхания вздымалась. В голове роились мысли, зачастую несвязные, и это её чрезвычайно раздражало. Сакура прекрасно осознавала, что, пусть Учиха и показался ей интересным молодым человеком, отпустить его с водой из источника она не имела никакого права. Она каждой клеточкой своего тела чувствовала это место, знала, что тут происходило, даже не наблюдая за всем воочию, точно как сейчас: инстинкт с наступлением ночи твердил следить за обстановкой, и Сакура подчинялась, правда, спрятавшись, чтобы смелый юноша подумал, будто остался без надзора и был волен делать всё, что пожелает, на несколько минут. У Саске не было права притрагиваться к настоящему источнику вечной молодости, а у неё — права оплошать, подчинившись любопытству. Всё ещё угрюмая, она поймала невидящий взгляд Саске, оценив этот разгорающийся огонь воина: он не собирался так просто сдаваться, и временная слепота его не пугала. Быстро оттолкнувшись от камней, желая как можно скорее вернуться в воду, Сакура поспешила обдумать свои дальнейшие действия. Но Саске, освободившийся от иллюзии, вскочил на ноги, буквально кидаясь следом за ней.
Испытывая слабость в теле и тяжесть в конечностях, Учиха всё же успел поймать противницу за руки, сжав тонкие кисти пальцами. Присмотревшись, он встретил знакомые нефритовые глаза, но в них больше не было ни искорки интереса к нему, ни насторожённости. Теперь Сакура смотрела на него разъярённо, доселе спокойное выражение лица было разгневанным; она вмиг оголила зубы, зашипев, как дикое животное, и попыталась вырваться из его крепкой хватки, отталкиваясь рыбьим хвостом. Вовремя осознав, что она намеревалась сделать, Саске потянул её на себя, буквально вытащив из воды и волоча по суше, дальше от её естественной среды. Возможно, на мелководье он и мог бы противостоять русалке, но зачем так напрягаться, если можно просто вытащить её на берег? Навряд ли Сакура предпримет физическую атаку здесь, на камнях и песке; может быть, её способности даже ослабеют, раз она находилась вне воды, а значит, Учиха сможет поторговаться с ней: правдивый ответ насчёт источника — и он подтолкнёт её ближе к воде. Хмыкнув, Саске сделал ещё пару шагов ближе к дальней стене пещеры и обернулся.
Он выпустил Сакуру из своей хватки, наблюдая, как она повалилась на тёмный базальт и с откровенной резкостью предприняла попытку перевернуться на спину. Происходящее в какой-то мере напоминало ему то, как свежевыловленная рыба плескалась в сетях на палубе, стремясь вернуться обратно на глубину. Руки Сакуры предательски тряслись, а борьба с гравитацией и атмосферным давлением, что были ощутимо иными в водном мире, пока что терпели фиаско. Проблем с кислородом она не испытывала, ведь, точно как человек, могла спокойно дышать на суше, а вот тяжесть нижней части тела — хвоста — не позволяла ей делать привычные манёвры. Обыкновенный поворот со спины на живот занимал минуты, да и выглядела она при этом, несомненно, жалко, неподобающе своему гордому народу. Наконец, Сакура собралась с духом и, опираясь на покатые камни, вскинула на Саске грозный взгляд, замечая его наскоро собранную готовность к защите. За это время в его руке успел оказаться меч, что был вонзён в землю неподалёку, и кончик этого орудия был направлен прямо на неё, чуть сверкая в лунном свете.
Учиха смотрел на сирену с особым вниманием, отмечая лежащий длинный и широкий хвост, что сейчас находился в абсолютно беспомощном положении. Он был готов убить её, крепко сжимая в руке меч и будто ища в себе силы для свершения этого действа. Она же не двигалась, глядя ему в глаза, словно пыталась проникнуть в душу, но от этого можно было легко отмахнуться: видимо, он был прав, и её чары слабее на суше. Идеальный момент, чтобы порешить противника и, набрав воды в оставшиеся фляги, отправиться на корабль, а оттуда — домой. Если же он подарит ей жизнь, сжалится, то может в течение полчаса оказаться в идентичной ситуации, а то и хуже — Сакура вполне способна затянуть его под воду и утопить, лишь бы не позволить волшебной водице покинуть пределы этой пещеры. Он ведь не знал, на что ещё способна русалка. Саске осознавал, что так рисковать более не имело смысла, но попытка замахнуться мечом проваливалась на стадии мыслей, словно его уставшее сознание вновь подчинялось чарам сирены. Сжав чуть крепче рукоять меча, он был готов в любой момент нанести смертельный удар острым лезвием.
— Саске, — всё ещё наполненный гневом голос рассёк шипящую тишину, — откажись от своей затеи, — не просила, а чуть ли не приказывала она. — Оставь источник, он никому и никогда не принесёт счастья. Испивший из него хоть раз не найдёт то, что ищет, — Сакура настаивала, надеясь на понимание и принятие этого кусочка правды из её уст. — Ты ведь сам не веришь в его магию.
Учиха протяжно выдохнул, ощущая, как напряжение покидало его тело, сменяясь очередной усталостью, будто это место высасывало жизненные силы из любого, проникшего сюда с целью обокрасть; возможно, так оно и было — Саске точно не знал. Последняя фраза Сакуры немного задела его трезвый рассудок, взывая к рациональности: это правда, он не верил в существование этого магического источника, но это не значило, что Учиха мог вот так просто отмахнуться от поисков. Дело было далеко не в вере, и Сакура этого не знала. Он видел её взгляд — сперва злой, а после чуть ли не умоляющий — и понимал, что в любой другой раз с особой прохладой⁹ был бы готов повиноваться этим словам, но не сейчас. Сам не понимая зачем, он вполголоса промолвил:
— Не могу, не имею права, иначе за не исполненный приказ меня ждёт смерть, — пояснил он, опуская меч, а затем, потупив взгляд, с удивлением обнаружил доселе невиданное диво.
Сакура, заслушав оправдание, взглянула на свой хвост, а точнее — на его остатки, опавшие сверкающей чешуёй на поверхности тёмных пород. Тишина повисла между ними, с каждой секундой становясь тяжелее, будто воздух наполняли необычные благоухания. Увиденное повергло Учиху в шок, лишая дара речи: все мысли и объяснения ситуации покинули его голову с порывом ветра. Прямо на его глазах вместо рыбьего огромного плавника у Сакуры появились аккуратные человеческие ножки, не считая того факта, что всю притягательную наготу скрывали её густые длинные волосы. Лицо Учихи вмиг омыла волна жара, и он попытался смотреть лишь в глаза своей собеседницы. Не то чтобы он никогда не видел обнажённую девушку, но всё же не в таких обстоятельствах. Всего десять минут назад она пыталась убить его, а сейчас лежала перед ним беспомощная, а в доселе разгневанном взгляде отражалось непонимание и смущение. И если раньше подобное преображение натолкнуло бы Саске на мысль, что он медленно сходил с ума, то сейчас он, словно ведомый колдовством, осознал одну вещь — эта девушка могла быть нормальным человеком, если покинет это место, если перестанет жить в заколдованных водах этого острова.
Сакура, сохраняя то спокойствие, что ещё было ей подвластно, осмотрела свои конечности, понимая, что в таком положении не сможет больше сделать абсолютно ничего, чтобы остановить Саске. Никогда до этого момента ей не доводилось сталкиваться с подобным, она даже не знала, что это возможно: чтобы волшебство тайной пещеры подействовало таким образом. Получить вместо плавников ноги — никто её не предупреждал о таком последствии, ступи она на сушу, даже если с целью исполнения долга. Пусть всё так повернулось, не беда, вот только проблема заключалась в том, что Сакура понятия не имела, каково это — ходить на двух ногах. Без помощи Саске ей не подняться, а у него нет причин протягивать руку: ему же выгоднее, чтобы преграда между ним и источником исчезла. Осмотрев ошарашенного увиденным юношу, Сакура поспешно попыталась обдумать свою стратегию: вдруг ей удастся отговорить его, не применяя физической силы, может, обсудить ту тему с казнью, что ждёт его в случае фиаско. Внезапно в тишине раздалась мелодия, что с первых ноток привела Сакуру в тихий ужас, заставляя как можно скорее попытаться подняться. Учиха, замечая безуспешные попытки встать, незамедлительно приблизился к ней, инстинктивно желая помочь.
— Ты должен уйти, — в панике произнесла Сакура, утопая в мелодичном пении, — Собирай вещи и беги, беги и никогда сюда не возвращайся! — почувствовав босыми ногами неровную почву, она прошипела от неприятных ощущений, но взгляда от чёрных глаз не отвела.
— Постой, в чём дело? — внезапная перемена в поведении Сакуры не на шутку взбудоражила Саске, вынудив его крепко сжать хрупкое запястье.
— Отпусти, — попросила она, тоскливо приподнимая брови. — Ты ведь слышишь эту мелодию? — обратилась Сакура к Учихе, на что получила утвердительный кивок. — Она означает, что скоро здесь будут другие защитницы источника. У тебя мало времени. Если хочешь выжить, беги прямо сейчас, не задерживайся, или они убьют тебя!
Сакура не понимала, чем именно этот юноша всколыхнул её душу, вселяя искреннее желание спасти ему жизнь. Она знала, что между особями её народа существовала связь и что в случае гибели русалки, которая охраняла источник, другие почувствуют это и явятся на помощь, чтобы исполнить долг: не позволить смертному покинуть пещеру с эликсиром вечной молодости. Чего Сакура не знала, так это того, что её превращение в человека рассмотрят как смерть. Эта мелодия, пение сирен, что своими нотками очаровывало нежеланного гостя, было первой атакой. Через несколько минут гладь воды нарушат прибывающие одна за другой русалки, настроенные на сражение, и они будут безжалостными, в отличие от Сакуры. Земля под ногами содрогнулась, заставляя откинуть размышления на потом. Саске и Сакура пошатнулись на месте, мгновенно замечая, с какой скоростью обвалился проход, через который Учиха попал в этот тайник, взвинчивая до недавнего времени спокойную гладь: камни обваливались, преграждая единственный выход из пещеры. Шлюпка перевернулась, вёсла и сумка Саске скрылись под толщей воды. Он в какую-то секунду дёрнулся, чтобы нырнуть и спасти свои вещи, но затем одумался. Вряд ли это разумно, ведь Сакура только что сказала, что сюда прибудут другие русалки. Мелодия, что становилась всё громче и буквально звенела в ушах, была тому прямым доказательством.
— Что за чертовщина? — сорвалось с губ Саске; вместе с обвалом светлячки очень быстро теряли сияние, отбирая у него возможность нормально видеть очертания пещеры.
Сакура в смятении кинула взгляд на запечатанную полость, не зная, как поступить верно. Теперь, когда путь к свободе был закрыт, оставался лишь один способ покинуть пещеру, но он, к сожалению, также приравнивался к смерти Саске. Единственным выходом из этого места был подводный тоннель, который проходил точно под островом. Но ни один смертный муж не сможет задержать дыхание на столь длительное время. Решение требовалось принять незамедлительно, и Сакура отважилась рискнуть всем, что имела. Она внезапно сделала пару шатких шагов в сторону водоёма, заставляя Саске последовать, а затем, схватив его за рубаху дрожащими руками, толкнула его в воду, ныряя вслед. Ледяная вода обволакивала подобно кокону и не давала свободно дышать. Учиха был готов поспорить, что это ещё одна попытка убить его, отчего старался как можно скорее вынырнуть на поверхность. Отталкиваясь руками и ногами, он стремился пробить тёмную гладь, чтобы в очередной раз спастись. Как только лёгкие снова налились воздухом, а Саске ухватился руками за каменистый выступ, Сакура схватила его за плечи, потянув на себя, сжимая тонкие пальцы на ткани его порванного воротника. Слегка дезориентированный, Учиха насупился, тяжело дыша, замахнувшись правой рукой, чтобы оттолкнуть от себя русалку.
Взглянув в её изумрудные, наполненные решительностью и волнением глаза, Саске вмиг застыл, пытаясь понять происходящее. Было очевидно, что тело Сакуры после контакта с водой приобрело свою первичную форму, так как его ноги ощутимо задел большой рыбий плавник. Одно лишь её присутствие будоражило кровь, и сейчас, когда она была так близко, когда лишь краткая дистанция между ними и её чары заставляли Учиху желать её, он с трудом мог сопротивляться, забывая обо всём. Часто моргая, он пытался понять, что именно Сакура задумала. Словно ответ, её влажное лицо в мгновение ока оказалось очень близко к его; Саске видел капельки на её длинных чёрных ресницах, сдерживался от желания убрать прилипшие к её бледной коже розовые локоны. Она напоминала ему нежный цветок, пион, что был утром покрыт росой. Учиха лишь ощутил, как она быстро сомкнула свои влажные уста на его, целуя крепко и горячо, словно в последний раз. Не отпуская его и не отрываясь от мягких губ, крепко держа в своих руках, Сакура почувствовала прикосновение горячих ладоней к своей прохладной коже плеч. Собравшись с духом, она потянула на себя расслабленное тело Саске и в один миг скрылась с ним под толщей тёмной воды.
Холодная жидкость заполнила собой пространство, жадно обволакивая оголённую кожу, проникая сквозь материю одежды. Учиха чувствовал, что почти задыхался от нехватки кислорода и того жгучего поцелуя, что был во мгновение разорван. В какой-то момент он был готов поклясться, что ему всё это снилось. Сакура усердно вела его за собой, не разжимая пальцы на сильном запястье, когда Саске был абсолютно уверен — она собиралась его убить. И чем глубже они уходили под воду, тем сильнее ощущался колкий холод глубин океана и физическая необходимость поскорее вынырнуть, вырваться из плена русалки. Но стоило только на секунду отвлечься, как Учиха осознал, что чувствовал себя совершенно не скованным, а воздух в лёгких продолжал циркулировать по телу, словно был нескончаемым в его организме. Сквозь прозрачные волны и пелену пузырей Саске взглянул в спину Сакуры, проследив, как струились её волосы и вилял широкий хвост. Проклятье, она не убить его пыталась, а решила спасти его шкуру! Лишь когда в мыслях пришло чёткое понимание ситуации, Учиха начал припоминать одну сказочную историю заграничного купца: поцелуй русалки даровал везунчику кратковременную возможность находиться под водой дольше обычного, не давая шансов пустить пузыри¹⁰.
Сакура уверенно следовала вглубь медленно сужающегося тоннеля, стены которого напоминали острые пики. Она знала о существовании этого прохода, но никогда им не пользовалась, ведь для неё это означало одно: покинуть свой пост, выйти за пределы острова. Она, наверное, приняла самое худшее решение и усугубила своё положение, но спасение этого юноши казалось ей правильным поступком. Дело было не в личной заинтересованности, а в том, что у него было больше шансов выжить на суше, чем в тайнике. Пусть дорога домой ему заказана, это не значило, что он не мог отбыть на своём корабле в другое место в мире, тем самым спастись от гнева обеих сторон: её народа и своего. Движения русалки оставались плавными и размеренными, но Учиха словно на себе чувствовал, как она нервничала. Мелодия других сирен всё ещё была слышна, подобно судьбоносному року, так и говорящему о скорой кончине. Но Сакура продолжала плыть, набирая скорость и желая как можно скорее добраться до конца тоннеля. Она знала, что это было единственным спасением для обоих, а там, на поверхности воды, их спрячет ночная мгла. Ей абсолютно ничего не хотелось объяснять, пусть она и ощущала на себе интенсивный взгляд чёрных глаз, что наблюдали за ней больше, чем за окружающей морской обстановкой. Одна лишь мысль облегчала душу — тоннель заканчивался, выводя их к поверхности океана.
Когда Саске вновь вздохнул полной грудью, он ощутил прохладный ночной бриз над головой; покалывание кожи, что он испытывал от необычайной магии в пещере, вмиг исчезло, подобно огоньку потухшей спички. Мотая головой, Учиха пытался понять, где они находились. Луна освещала чёрные воды океана, не скрывая мощные и ритмичные валы волн, что ближе к берегу казались слишком бушующими. Звук ударяющихся о скалы потоков шипением разбивал ночную тишину. Преодолеть эту преграду будет физически сложно. Наверное, они оказались с другой стороны острова, которую Саске воочию не видел, что значило — его корабль находился за тем горным хребтом. Сакура, оглядываясь, оставалась рядом с ним, не выпуская его руки из своей. Она, казалось, точно знала, что делала, поэтому, как только Саске перевёл дыхание, продолжила плыть, помогая ему преодолевать высокие волны, застилающие глаза. Учиха не мог понять, куда она следовала, ведь поблизости не было ни единого намёка на безопасный путь к земле. Лишь где-то в темени виднелась полоса белого песчаного пляжа, но он казался слишком далёким, опять скрытый за пеленой тумана. Внезапно взору Саске показались очертания чего-то высокого и тёмного, словно упавшее на землю бревно, а свет от полночного неба и колыхание волн лишь усложняли возможность хорошенько рассмотреть, что конкретно находилось впереди.
«Земля», — уверенно засело в мыслях, когда Учиха предпринял очередную попытку грести собственными руками и ногами сильнее. Но сил почти не оставалось, а тело в ледяной воде было напряжено до предела, что сводило мышцы.
— Уже скоро, — послышалась короткая реплика Сакуры, и он краем глаза заметил, как с каждым махом её хвоста вода будто покидала их обоих, предоставляя право медленно, но верно коснуться дна.
Измотанные и уставшие, подчиняясь колебанию волн, они вскоре почувствовали под собой влажный песок и тяжесть собственного тела, которое на берег вынесла вода. С приоткрытых губ вырывались сменяющие друг друга рваные вздохи, а стоило только совсем немного проползти к сухому и мягкому песочку, как Саске рухнул лицом вниз, с минутным запозданием вспоминая о том, что не один. Он поднялся на локтях, оборачиваясь, и, схватив за запястья, потянул Сакуру к себе, помогая преодолеть расстояние, что их разделяло. И когда русалка, всё ещё бьющая хвостом о сухой песок, оказалась непозволительно близко, усталость окончательно сломила Учиху, заставляя его распластаться на поверхности земли и восстановить сорванное дыхание. Сакура лежала без сил, не двигаясь, ощущая, как вода стекала с её волос и тела. В голове стоял ужасный звон, будто пение её сестёр, которое не было слышно на суше, продолжало преследовать её, точно они знали о том ужасном поступке, который совершила Сакура. Истощённая, она попыталась сосредоточиться на том, что не было ей привычным: на дыхании человека, что лежал рядом, такой же неподвижный и, наверное, уже спящий. Погружаясь в пустоту собственных мыслей, Сакура медленно подчинилась усталости, на последних проблесках сознания ощущая не плавником, а босыми ногами порывы ночного ветра.