Apocalyptica — Not Strong Enough
«Я не настолько силён, чтобы не приближаться к тебе. Не могу убежать от тебя, Потому что просто прибегаю обратно…»
— Что. Это. Чёрт. Возьми. Было? — выделяя каждое слово, рычит Арс и надвигается на Антона, словно туча, от чего тот вынужден опереться спиной о раковину. Несколько минут ранее, до конца осознав увиденное, Арсений без лишних слов схватил Шастуна за руку, стащил с колен слегка охуевающего Макара и поволок в сторону туалета. Впрочем, Антон и не особо противился этому, только ругался для виду и всё время пытался вырвать свою руку из железной хватки Арса. Маленький чертёнок, наконец, решил показать свой истинный характер, но Арсений уверен, что мигом выбьет из него всю дурь. — Поцелуй. Я целовался с парнем, который мне нравится, — в приторно-сладком голосе Шастуна отчётливо слышится издёвка. Арс делает глубокий вдох и на несколько секунд прикрывает глаза, чтобы хоть немного унять раздражение, огненной лавой растекающееся по грудной клетке. — Тебя что-то не устраивает? — Антон невинно хлопает своими пушистыми ресницами. Арс замечает, что одна из них, совсем маленькая, выпадает и удачно приземляется на бледную щёку Шастуна. Арсений правда пытается сдержать себя, но непослушная рука сама собой тянется к лицу Антона и смахивает выпавшую ресницу. Шастун вздрагивает и смотрит на Арса несколько недоумённо в то время, как лицо Арсения всё также сохраняет мрачный, абсолютно непробиваемый вид. — Да. Меня не устраивает, что ты ведёшь себя как грёбаная шлюха, —Арсений произносит эту фразу нарочно: ему так хочется задеть Шастуна за живое, стереть это дурацкое выражение с его лица, однако Антон в ответ лишь удивлённо приподнимает брови, издавая сдавленный смешок. — Серьёзно? — усмехается он. В его зелёных глазах загораются какие-то лихорадочные огоньки, которые отталкивают и манят к себе одновременно. — И это говорит мне человек, который трахается со всеми подряд? — Мне можно, — фыркает на это Арс, прожигая лицо Шастуна раздражённым взглядом. Он так хочет сказать что-то едкое и такое же колкое, как и взгляд Антона, который сейчас направлен прямо на него, но просто-напросто не может подобрать нужных слов. И этот факт до ужаса бесит. — А мне, значит, нет? — Шастун несколько озадаченно вглядывается в глаза Арса, словно пытаясь понять, что они в себе скрывают. Но его попытка, конечно же, заканчивается полным провалом. — Я тебя не понимаю, Арс. Ты же сам каждый день твердишь мне, что мы ничего друг другу не должны, и что в итоге? Стоишь сейчас и отчитываешь меня за то, в чём я даже не виноват. Да, я поцеловал Макара, но ты тоже целуешь других парней, — теперь в голосе Антона сквозит настоящая обида. — И, если ты хочешь знать, я бы не сделал этого, если бы ты не ушёл трахаться с другим. — Я с ним не трахался, — Арс отчего-то чувствует себя сейчас таким уязвимым… Он смотрит в глаза Антона и сам до конца не понимает, что его в них злит. Они какие-то другие… всегда смотрели на него с такой тошнотворной нежностью, а сейчас в них словно пляшут маленькие, непокорные черти. Они дразнят Арса, задевают его самолюбие, каждой частицей которого он так сильно дорожит. — Да ну? — на губах Антона застывает едкая усмешка, которую Арсению так сильно хочется стереть грубым, почти болезненным поцелуем. Может быть, с помощью него он высосет из Антона весь яд, который невидимой струёй стекает по его губах и подбородку. — А чем вы тогда там, интересно, занимались? Уж точно не вели светские беседы. — Во-первых, — Арс приближается к Шастуну вплотную и практически касается своими губами его губ, — я ещё раз повторяю, что не трахался с ним, а во-вторых, это ужасно глупо — целоваться с парнем только для того, чтобы заставить меня ревновать, — Арсений чувствует, как Антон нервно выдыхает ему прямо в губы, а затем резко отталкивает от себя. — Я поцеловал Макара вовсе не из-за этого, — Шастун сердито поджимает губы, и Арс видит, как черти в его глазах довольно ухмыляются. — Он действительно понравился мне, ясно? И тебе придётся смириться с тем, что ты — не единственный мужчина на этой планете, что меня может заинтересовать кто-то ещё, кроме тебя. От этих слов дыхание Арса учащается, а в глазах сию же секунду вспыхивает судорожный и, в, какой-то мере, даже пугающий огонь. Ох, не стоило Антону этого говорить. Определённо не стоило. — Да? — Арсений ехидно щурится, скрещивая руки на груди. — Ну и какие ощущения от поцелуя? — Просто охуительные! — выплёвывает Антон, наверное, излишне резко. Арс морщится и, хватая Шастуна за локоть, грубо приближает мальчишку к себе, практически впечатывая его в своё тело. Арсений чувствует, как быстро бьётся сердце Антона, ощущает горячее дыхание на своей щеке и, похоже, стремительно сходит с ума. В штанах внезапно становится тесно, и Арс неосознанно сжимает талию Шастуна сильнее, еле ощутимо потираясь об бедро Антона своей промежностью.«Как мотылёк я стремлюсь к твоему пламени. Произносишь моё имя, но это звучит иначе…»
Почему его так чертовски злит, но одновременно и заводит непокорность мальчишки? Хочется просто взять его и оттрахать до потери пульса. Чтобы аж искры из глаз полетели и голос охрип от громких, протяжных стонов. После такого у Шастуна уж точно не останется сил, чтобы хоть как-то ему перечить. Антон снова станет его милым, покорным мальчиком, который смотрит на него с нежностью и любовью, а не с презрением, как сейчас. — Я так не думаю, — выдыхает Арсений в мягкие губы Антона и быстро скользит по ним языком, увлажняя, чувствуя, как от этого жеста дыхание Шастуна становится более прерывистым, а изо рта вырывается тихий, судорожный вздох. Нет, это только внешне Антон другой, а внутри всё тот же. Нежный и чувствительный, даже если и против собственной воли, но всё же отзывающийся на каждое прикосновение Арса. Так даже интереснее: наблюдать за тем, как Шастун совершает тщетные попытки перебороть себя. Антон издаёт какой-то странный звук, очень похожий на рык, и нервно дёргается в руках Арса в попытке отстраниться, но Арсений прижимает его худое тело к себе слишком крепко, щекоча кончиком носа горячую, пахнующую мылом шею. Арсу так нравится кожа Шастуна: она такая гладкая, мягкая, вечно покрывающаяся мурашками от его прикосновений. Вот даже сейчас. — Отъебись от меня, слышишь? — рычит Антон, извиваясь в руках Арса как самая настоящая змея, кладя ладони ему на грудь и упрямо пытаясь оттолкнуть от себя разгорячённое, крепкое тело. Однако, силы далеко не равны, ведь Шастун — всего лишь худой, семнадцатилетний подросток, который даже не помнит, когда в последний раз посещал уроки физкультуры в школе. Его агрессивное брыкание не доставляет Арсению ничего, кроме лёгкой боли, но он сейчас настолько зол, что и её практически не ощущает. — Просто дай мне уйти!«Ты смотришь мне в глаза, И я лишаюсь гордости, Моя душа подчиняется, а моё сердце падает ниц перед тобой…»
— Куда, блять? — Арсений хватает Шастуна за плечи и грубо встряхивает, отстраняя от себя на несколько сантиметров, чтобы посмотреть Антону прямо в глаза. Шастун нервно кусает губы и прекрасно заметно, что он хочет отвести взгляд, однако Арс ему это сделать не позволяет. Он снова видит в глазах Антона грёбаное раздражение, смешанное с обидой. И тех самых чертей, которых так люто ненавидит; от которых тело пронзает ледяная дрожь, а низ живота горит огнём, умоляя Арсения о том, чтобы он прямо сейчас нагнул упрямого мальчишку над раковиной и вытрахал из него всю дурь. Чёрт, если Шастун сейчас опустит взгляд вниз, то наверняка заметит его стояк.— К этому, как его там… — К Макару. — Ты не посмеешь променять меня на него, — заявляет Арс тоном, не терпящим возражений, однако, на Антона он действует точно так же, как красная тряпка на быка. — Ещё как посмею, — Шастун упрямо поджимает губы, а черти в его глазах уже во всю празднуют свою победу. Только ещё слишком рано — Арсений в этом уверен. — Ты ничем не лучше его, знаешь, даже наобо… Антон не успевает договорить, чувствуя ощутимый толчок в грудь. Уже через несколько секунд сильное тело Арса припечатывает его холодной раковине, и Шастун морщится от режущей боли, которая пронзает область поясницы. Арсений опирается руками о края раковины, тем самым «запирая» Антона в своебразной клетке, придавливая его тело к твёрдой, холодной поверхности. Не позволяя Шастуну произнести больше ни слова, Арс впивается своими губами в его губы и уже через несколько секунд слышит тихий, но такой чертовски сексуальный стон. — А если я попытаюсь убедить тебя в обратном? — шепчет Арсений в губы Антона и пытается снова поцеловать его, но тот, словно выйдя из гипноза, издаёт недовольное мычание и больно кусает Арса за нижнюю губу. — Эй, какого чёрта? — Арсений недовольно смотрит на Шастуна, отстраняясь от него на несколько сантиметров. — Отъебись от меня, придурок! — в сердцах вскрикивает Антон, но своим упрямством и непослушанием лишь сильнее заводит Арса, разжигая в его груди какое-то необъяснимо-сумасшедшее желание. О, похоже, в жизни Арсения, наконец, появилась цель — сломать Антона, словно чёртову куклу, превратить его в марионетку, стереть с его лица эту напускную брезгливость. Только жаль, что эта цель так быстро выполнима, и уже совсем скоро Арс снова будет чувствовать себя пустым.«Когда ты далеко, это убивает меня. Я хочу и уйти, и остаться. Я в полном замешательстве, Так трудно выбрать Между удовольствием и болью…»
Шастун упорно делает вид, что ему не нравится; что ему не нравятся поцелуи Арса, а сам дрожит как маленький, беззащитный кролик, но далеко не от страха. Арсений чувствует, как тело Антона его желает, как оно млеет от его прикосновений, предавая своего обладателя. Глупый, глупый мальчишка! Кого ты пытаешься обмануть? — Нет, — отрезает Арс с абсолютно нечитаемым выражением лица и не без удовольствия замечает, как в зелёных глазах напротив появляются нотки растерянности. — Ты не можешь мной командовать, слышишь? — в голосе Антона уже не слышно прежней злости и решимости. В нём сквозит досада, обида, отчаяние, но вовсе не ярость, нет. Да и эта фраза, скорее всего, предназначена вовсе не для Арса. Шастун словно пытается убедить самого себя в том, что он не достаточно нуждается в Арсении, чтобы позволить ему собой манипулировать. Только вот у самого Арса на этот счёт совсем другое мнение. — Я. Могу. Всё, — отрывисто произносит Арсений и растягивает губы в одной из тех самых сексуальных улыбок, от которой все парни и девушки текут, как последние шлюхи. И Антон, конечно же, не исключение. Шастун нервно отводит взгляд в сторону, издав судорожный вздох. — Я так не думаю, Арс, — говорит он тихо, почти стыдливо, словно сам не веря своим словам. — А мне не важно, что ты думаешь, — слишком резко, слишком самодовольно. — Я просто хочу трахнуть тебя, слышишь? И я это сделаю. Прямо сейчас, — с этими словами Арсений жадно впивается губами в шею Антона, без всякого труда находя на ней то самое чувствительное местечко. Арс прекрасно знает, где у Шастуна находится самая главная эрогенная зона, и это явно не идёт на пользу мальчишке, глаза которого невольно закатываются от удовольствия. Антон судорожно глотает ртом воздух, всё ещё предпринимая безуспешные попытки вырваться, оттолкнуть Арса от себя, ведь, в противном случае, он снова проиграет, выставит на показ все свои слабости, однако Арсений и так прекрасно знает каждую из них. — Арс, блять, не надо, я не хочу, — тяжело дыша, выдавливает из себя Шастун. Наверное, он думает, что его голос прозвучал твёрдо и угрожающе, но нет: фраза, которая сорвалась с его уст, похожа больше на мольбу, чем на угрозу. — Да неужели? — усмехается в ответ Арс и накрывает ладонью член Антона, прекрасно ощущая, что он уже находится в довольно возбуждённом состоянии. Как раз на грани той стадии, когда сексуальное напряжение вот-вот начнёт причинять не только удовольствие, но и боль. И Арсений уже как раз на этой стадии, поэтому абсолютно ничто не заставит его отступиться от своей цели. Он по-любому трахнет мальчишку, даже если тот будет сопротивляться. — Твой член почему-то так не думает. Шастун крепко зажмуриват глаза, пытается глубоко дышать через нос и кусает губы, из последних сил подавляя в себе предательские стоны. Арс уверен, что надолго Шастуна не хватит; он уже начинает сдавать позиции, наверняка осознавая всю свою беспомощность в данной ситуации. — Ну чего ты, — голос Арса звучит так ласково, а ладони, наоборот, излишне грубо ложатся на задницу Антона и сжимают её через чёрную ткань джинс. — Хватит ломаться, как сука. Я же знаю, что ты тоже этого хочешь. — Я не хочу… не хочу, блять, — словно в бреду шепчет Шастун, теряя последние остатки гордости и разума. Его тело дрожит, а сердце бьётся так быстро, что вот-вот выпрыгнет из груди. Прямо к ногам Арсения. Только он всё равно его безжалостно растопчет, заморает грязными подошвами ботинок. — Оставь меня. Почему ты просто не можешь уйти? Арсений не считает нужным ответить на вопрос, проводя дорожку страстных поцелуев вверх — от шеи до лица, а через несколько секунд впивается в губы Антона настойчивым, жадным поцелуем. Шастун не отвечает, плотно смыкая губы, и Арса это так дико бесит и возбуждает одновременно, что аж скулы сводит от напряжения. Он рычит в губы Антона и грубо надавливает на его челюсть, тем самым заставляя Шастуна приоткрыть рот. — Я всё равно тебя трахну, твои сопротивления бесполезны, — шипит Арсений и снова целует Антона, по-хозяйски проникая языком в его рот. И Шастун, наконец, сдаётся. Протяжно стонет в губы Арса и обнимает его за шею так крепко, словно пытаясь задушить. Впрочем, Арсений этого вполне заслуживает.«Я знаю, что это неправильно и правильно одновременно. Даже если я попытаюсь выиграть в этом противоборстве, Моё сердце одержит верх над разумом. К тому же я недостаточно силён, чтобы держаться от тебя на расстоянии…»
Парни целуются как сумасшедшие, практически пожирая друг друга губами. Этот поцелуй наполнен страстью вперемешку со злостью; нежность осталась далеко позади, сейчас для неё совсем не время. — Ты — грёбаный мудак, Арс, — с очередным громким стоном произносит Антон, тяжело дыша, позволяя Арсению схватить себя за ягодицы и усадить на раковину. Шастун ударяется спиной об кран, сдвигая его в сторону, но, кажется, даже не замечает этого, слишком увлечённый поцелуем, который, на этот раз, сам требует у Арса. — Знаю, — лишь на секунду оторвавшись от губ Антона, Арсений впивается в них с новой силой. Они такие мягкие, податливые, словно грёбаный размягчённый пластилин. И их почему-то хочется зацеловать до кровоточащих ранок. Не разрывая поцелуя, Арс цепляется пальцами за края футболки Антона и тянет её вверх. Шастун поднимает руки, позволяя стянуть с себя такую ненужную сейчас ткань. Освободив Антона от футболки, Арсений бросает её в рядом стоящую раковину и, к счастью, она оказывается сухой. Арс голодным взглядом скользит по телу Шастуна. И вроде оно такое худое и бледное, можно даже сказать, костлявое, но одновременно с этим очень красивое. Особенное. Арсений получает эстетическое наслаждение, смотря на него, касаясь, гладя, целуя. Чувствуя, как оно выгибается в его руках, как дрожит, горит от желания, требуя большего. Требуя быть использованным, испачканным, зацелованным до укусов и синяков. С губ Арсения слетает тихий вздох. Он раздвигает ноги Антона и встаёт между ними так, что два возбуждённых до предела члена соприкасаются друг с другом, запуская по венам чёртовы электрические заряды. Арс страстно целует выпирающие ключицы Антона, наблюдая, как тот извивается в его руках, тяжело дыша. Затем прокладывает влажную дорожку поцелуев от ключиц к груди и прикусывает губами затвердевший, розовый сосок. Шастун громко стонет, выгибая спину, закатывая глаза и откидывая голову назад, ударяясь затылком о кафельную стену. Арсений улыбается, точно так же прикусывая другой сосок, а правый сжимает двумя пальцам и медленно прокручивает, слушая, как из груди Антона вылетают новые стоны, а худые колени подрагивают от возбуждения. — Ну вот. Мальчик уже не сопротивляется, мальчик стал послушным, — шепчет Арсений, целуя Шастуна в шею, буквально вылизывая её языком. Арсу так хочется оставить на ней парочку ярких засосов, но он этого не делает, позволяя себе лишь слегка прикусить зубами бледную, нежную кожу. — А говорил, что не хочешь. Врать нехорошо, — слова Арса звучат, как издевательство, и, словно в наказание, Антон вплетает пальцы в густые волосы Арсения и грубо оттягивает их, срывая с губ Арса тихое шипение. Однако, Арсению даже нравится это жжение в области головы, более того, оно возбуждает его ещё сильнее, хотя, кажется, сильнее уже просто некуда. — Арс, а если кто-нибудь войдёт? — в полубреду шепчет Шастун, когда Арс начинает нетерпеливо расстёгивать его джинсы, специально задевая пальцами возбуждённую плоть и слушая хриплые, где-то даже недовольные стоны Антона. О да, Арсению безумно нравится мучить этого мальчика! Он заслужил. Арс на несколько секунд отрывается от губ Антона; это действие сопровождается пошлым, причмокивающим звуком. Он смотрит в зелёные глаза Шастуна и видит, что его взгляд абсолютно расфокусирован. Он буквально до краёв переполнен отчаянным желанием, немой, но в то же время такой оглушающей мольбой: «Трахни меня! Трахни меня, умоляю!» — Мы постараемся вести себя тихо, — усмехается Арсений и поднимает Антона с раковины за ягодицы, тем самым вынуждая Шастуна обхватить свою талию ногами, а руками обвить шею, уткнувшись носом в неё же. Пока Арс несёт Антона в сторону туалетной кабинки, тот нетерпеливо потирается своим членом об его живот, целуя Арсения в шею и тихонько хныча. Арс уже и сам находится на грани, чувствуя что ещё чуть-чуть, и его член взорвётся от перенапряжения, поэтому медлить больше не стоит. Закрыв дверь кабинки на щеколду, Арсений ставит Шастуна на ноги, замечая, как они у него подкашиваются, и одним рывком сдёргивает узкие джинсы Антона вниз. Он видит, что трусы Шастуна уже насквозь мокрые и довольно усмехается. Арс садится перед Антоном на корточки и, помедлив несколько секунд, целует напряжённый член через ткань боксеров, слыша сверху громкий стон. Шастун грубо хватает Арсения за волосы и нетерпеливо двигает бёдрами вперёд, с непрерывными стонами потираясь своим членом об его губы, намекая Арсу на то, чего он так сильно желает. Арсений, конечно, не прочь сделать минет Антону, хоть он и не любитель отсасывать парням, но сейчас для этого не самого подходящее время: Арс хочет жёстко трахнуть мальчишку, а не позволить ему кончить себе в рот. Поэтому Арс встаёт с корточек и целует Антона в губы, одновременно с этим спуская вниз его трусы. Член Шастуна уже весь истекает естественной смазкой, подрагивая и прижимаясь к животу. Антон всхлипывает и тянет к нему руку, но Арсений перехватывает её и заламывает Шастуну за спину. — Ну Арс… пожалуйста, — хнычет Антон чуть ли не плача, поднимая на Арса свой умоляющий взгляд. — Нет, — твёрдо отвечает на это Арсений. Это слово из трёх букв звучит как приказ, и Шастун вздрагивает, обиженно поджимая губы, но до своего члена дотронуться больше не пытается. Тем временем Арс снимает с себя футболку и вешает её на дверь кабинки. Кожа Арсения словно горит, покрываясь испариной, да ещё и Антон прижимается к нему вплотную, только ухудшая ситуацию. Как же Арсу, чёрт возьми, жарко! Он словно варится в адовом котле. Шастун нетерпеливо жмётся к Арсению, скользит ладонями по его телу, страстно целует в шею и беспорядочно толкается бёдрами в его пах, скрытый за грубой тканью джинсов. Арс понимает, что Антон уже полностью готов, поэтому сжимает ладонями его ягодицы и слегка разводит их в стороны. От этого действия Шастун протяжно мычит Арсению в шею, ощутимо прикусывая тонкую кожу своими острыми зубами. Арс недовольно шипит, переворачивает Антона к себе спиной и, схватив за волосы, заставляет его нагнуться. Антон послушно выполняет указание Арсения, опираясь руками о сливной бак унитаза и как можно сильнее выпячивая свою пятую точку. Арс шумно сглатывает, разводя руками ягодицы Шастуна и обводя пальцем влажную, пульсирующую дырочку. Антон вздрагивает, как от удара, и протяжно стонет, нетерпеливо вильнув задницей. — Арс, пожалуйста… быстрее, — умоляет он дрожащим, срывающимся на стоны голосом. Арсений в ответ успокаивающе гладит Шастуна по упругим ягодицам, а уже через несколько секунд звонко шлёпает по одной из них, оставляя на бледной коже розоватый след. — Мгм… — слышит он ласкающее слух мычание и улыбается. Боже, какой же Антон нежный и чувствительный. Арсу так нравится доводить мальчишку до исступления, это приносит ему не только физическое, но и моральное удовольствие. «Эй, малыш, куда же подевалась вся твоя дерзость?» Шлёпнув Шастуна по заднице ещё пару раз и полюбовавшись на то, как краснеет от ударов нежная кожа, Арсений подносит к губам Антона три пальца, собираясь проникнуть ими в приоткрытый от нескончаемых стонов рот. — З-зачем ты это делаешь? — Шастун плотно смыкает губы и переводит на Арса озадаченный взгляд. — У меня нет с собой смазки. Придётся обойтись без неё. Антон смотрит на Арсения ещё несколько секунд, а затем коротко кивает и приоткрывает рот, пропуская в него пальцы Арса. Он начинает старательно обсасывать их, обильно смачивая своей слюной. По туалетной кабинке распространяются донельзя пошлые, причмокивающие звуки; Арсений заворожённо наблюдает за этой картиной, судорожно сглатывая и боясь кончить раньше времени. Шастун кажется таким невинным и развратным одновременно, что у Арса просто сносит крышу, а член в штанах болезненно дёргается, напоминая о себе. Арсений, сам до конца не осознавая, что делает, проникает своими пальцами глубже и буквально начинает трахать ими рот Антона. Шастун кашляет, давясь и впиваясь короткими ногтями в руку Арса. Понимая, что пальцы уже достаточно влажные, Арсений вынимает их изо рта Антона и приставляет к сжатому, пульсирующему входу. Сначала он медленно проникает лишь одним и прокручивает его внутри, слыша в ответ судорожный выдох Шастуна. Антон закусывает губу и виляет задницей, привыкая к новым ощущениям. Где-то через минуту в ход идёт второй палец, и Шастун мычит, но уже явно не от удовольствия. Арс понимает, что Антону неприятно, но сил терпеть уже просто нет, поэтому он пытается закончить с растяжкой как можно быстрее. Его пальцы действуют скорее грубо, чем нежно, причиняя Шастуну боль. Однако, Арсений знает, что мучения Антона продлятся недолго и убеждается в этом, когда добавляет третий палец и задевает внутри ту самую точку. Шастуна чуть ли не подбрасывает на месте; он громко стонет и поддаётся задницей назад, пытаясь насадиться на пальцы глубже. — О да, боже… вот так, — бессвязно бормочет Антон, захлёбываясь собственными стонами, в то время, как Арс продолжает двигать пальцами внутри него, только уже в нужном направлении, каждый раз задевая простату. Шастун громко всхлипывает и снова тянется к своему изнывающему члену, который уже весь истекает естественной смазкой. Однако эта попытка оказывается такой же неудачной, как и первая: Арсений замечает это и, вынув из Антона пальцы, ловко перехватывает его руку. Шастун разочарованно хнычет то ли от того, что Арс не разрешил ему прикоснуться к себе, то ли от того, что внутри него так внезапно стало пусто, то ли от всего вместе… — Арс, пожалуйста, — умоляет Антон, чуть ли не плача, искусав свои губы уже до крови. — Я больше не могу… прошу… — Чего ты хочешь? — самодовольно усмехается Арсений, целуя Шастуна в плечо. — Скажи мне. — Тра… — судорожный всхлип. — Трахни меня, пожалуйста. Ааарс…«В твоём присутствии моё сердце не знает стыда. Я не виноват, Потому что ты ставишь моё сердце на колени…»
— Хорошо, — и без того возбуждённый взгляд Арсения теперь и вовсе загорается каким-то диким, безудержным огнём. Арс дрожащими руками расстёгивает ремень на своих джинсах, то же самое проделывает с металлической пуговицей и ширинкой, грозясь вырвать её к ебеням. Арсений стягивает джинсы вместе с боксерами до колен и пару раз проводит ладонью по предельно твёрдому члену, размазывая естественную смазку по всей длине. Глаза Арса невольно закатываются от удовольствия, а дыхание учащается. — Ааарс, — Арсений даже вздрагивает от того, насколько отчаянным и обессиленным кажется голос Антона в данный момент. — Давай же… не мучай меня… — Антон выгибает спину до хруста в позвоночнике, безумно соблазнительно выпячивая свою задницу и нетерпеливо виляя ей, прося о большем, показывая, как сильно он хочет, чтобы член Арсения оказался внутри него. — Сейчас, малыш, — елейным голосом шепчет Арс, уже подставляя головку члена к пульсирующему входу. Решив ещё немного помучить Антона, он медленно водит головкой вокруг дырочки, не проникая в неё. Шастун хнычет и резко подаётся назад, самостоятельно насаживаясь на член. Арсений и Антон издают стоны практически одновременно, только один стонет от чистого удовольствия, а другой — от жгучей боли. Но, в конце концов, Шастун сам виноват: нечего было насаживаться так резко и почти на всю длину. Арс закатывает глаза от блаженства и страстно целует Антона в шею. Он входит в Шастуна до конца и замирает, позволяя тому привыкнуть к новым, пока ещё болезненным ощущениям, хотя и сдерживать себя сейчас безумно сложно. Ведь Антон, чёрт возьми, такой узкий, а его бархатные стенки так идеально сжимают член Арса вокруг себя, что хочется вбиваться в это тесное пространство до бесконечности. Шастун крепко зажмуривает глаза, закусывая нижнюю губу. Чтобы хоть как-то сгладить болезненные ощущения Антона, Арсений обхватывает ладонью его всё ещё твёрдый член и начинает плавно надрачивать Шастуну. С губ Антона слетает протяжный стон. — Ты… можешь начать двигаться, — неуверенно шепчет Шастун, выгибая спину. Арса дважды просить не надо. Он издаёт приглушённый рык и начинает размеренное движение внутри Антона, крепко сжимая худые бёдра ладонями. Наверняка на нежной коже останутся синяки от его пальцев, но ни Арсения, ни Антона это в данный момент не волнует. — Какой ты, чёрт возьми, узкий, — срывается с губ Арса почти неосознанно. Фраза Арсения тонет в его собственных, приглушённых стонах. Шастун в ответ что-то неразборчиво мычит, прикусывая собственный кулак и тяжело дыша через раз. — Расслабься, — Арс несильно шлёпает Антона по напряжённой ягодице и, как ни странно, это срабатывает: дыхание Шастуна становится спокойнее, а из приоткрытого рта начинают вылетать тихие стоны. — Быстрее, — судорожно шепчет Антон, запрокидывая голову назад. Арсений усмехается, хватая Шастуна за светлые волосы и тянет ближе к себе, перемещая свою ладонь с его члена на впалый живот. Антон недовольно хнычет, от того, что его члену больше не уделяется должного внимания, но разочарованное хныканье тут же превращается в громкий стон, когда Арс начинает двигаться быстрее и попадает по простате. — О да, боже… вот так! — выкрикивает Шастун и впивается короткими ногтями в ягодицу Арсения, пытаясь насадиться на член как можно глубже. Арс рычит, вбиваясь в задницу Антона всё сильнее и яростнее, каждый раз попадая по нужному месту, от чего Шастун оглушающе стонет на весь туалет, подвиливая бёдрами в такт толчкам. — Да, вот так… сильнее… еще… — кричит Антон словно в бреду, и Арсений уже переживает, что его крики слышно за пределами туалета. — Я не знал, что ты можешь быть таким громким, — усмехается Арс и, всё ещё держа Шастуна за волосы, страстно целует его в губы, тем самым хоть чуть-чуть заглушая его стоны и просьбы о том, чтобы Арсений не останавливался. Антон охотно отвечает на поцелуй, с громким, причмокивающим звуком посасывая губы Арса и всё время норовясь их укусить. Боже, этот мальчик такой горячий и отзывчивый, что Арсению хочется трахать его вечно, но, увы, его член на это не способен. Продолжая целовать Шастуна, Арс слышит скрип двери, а затем чьи-то гулкие шаги и глухой кашель. Видимо, в туалет кто-то зашёл. Чёрт бы побрал этого человека! — Тихо, не ори, — шечет Арсений, затыкая рот Антона ладонью и прекращая двигаться внутри него. Шастун в ответ недовольно хнычет, но через несколько секунд послушно затыкается, замирая. Арс понимает, что если человек, который зашёл в туалет, не предельно тупой, то он точно уже заметил, что в одной из кабинок кто-то бесстыдно трахается. И не то, чтобы его это сильно волнует, просто присутствие кого-то постороннего, так скажем, слегка отвлекает от процесса. Не будет же он продолжать трахать Антона прямо в присутствии этого типа, тем более зная о том, насколько его мальчик громкий. «Ну давай… делай свои дела и побыстрее проваливай отсюда», — думает Арсений, начиная терять терпение. Ведь внутри Антона так жарко и узко, что сдерживать себя безумно трудно, да ещё и сам Шастун начинает бесстыдно посасывать его пальцы, таким образом заглушая в себе предательские стоны. Арсений совсем не ожидает того, что человек, вошедший в туалет, внезапно постучит в ту самую кабинку, за которой они сейчас стоят со спущенными штанами. «Бля, чувак, тебе что отлить больше негде?» — У вас там всё нормально? Охуенный вопрос, ничего не скажешь. Арс уже открывает рот, чтобы послать нахуй этого излишне любопытного типа, но внезапно осознаёт, что уже слышал этот голос. Причём, совсем недавно. О, так это же тот самый парень, с которым полчаса назад сосался Антон. Этот тип ещё пытался ввязаться с ним в драку, когда он насильно потащил Шастуна в туалет. Но, увы, Антону его геройство нахуй не сдалось, и он попросил парня ждать его в зале. — В-всё хорошо, — Антон, видимо, тоже узнал своего нового знакомого. Арс видит, что Шастун растерян сложившейся ситуацией и, сам не зная почему, начинает раздражаться. «Какого чёрта этому придурку здесь надо? Всё ещё не теряет надежды потрахаться с Антоном или, может быть, хочет к нам присоединиться?» Прекрасно слыша, что парень до сих пор мнётся за дверью, Арсений коварно ухмыляется и, полностью выходя из Шастуна, резко толкается в него во всю длину. Антон издаёт протяжный, громкий стон и сразу же прикусывает свою ладонь, пытаясь отстраниться от Арса. Однако Арсений не даёт ему это сделать, крепко обхватывая его за живот и начиная быстро трахать. Да, он делает это специально. Нет, ему совершенно не стыдно. Ему хорошо. Ему очень хорошо. И Антону тоже, хоть его лицо и всё красное от стыда. Арс не без удовольствия в душе замечает, как дверь туалета громко хлопает. «Ну что, придурок? Теперь ты понимаешь кому, на самом деле, принадлежит Антон? И будет принадлежать до тех пор, пока я его не отпущу!» Сейчас Арсу отпускать Антона совсем не хочется. Арсений трахает его жёстко, агрессивно, но Шастун и не думает жаловаться, крича от наслаждения на весь туалет. Через несколько минут Арс резко останавливается и, выйдя из Антона, совсем не бережно толкает того лицом к деревянной стене кабинки. Шастун ударяется лбом о твёрдую поверхность и тщетно пытается зацепиться за что-нибудь руками, пока Арсений снова начинает вколачиваться в его дрожащее тело, обхватывая пальцами горло Антона и чуть сдавливая. Из-за этого стоны Шастуна превращаются в хрипы, но Арс уверен, что ему это нравится. Арсений чувствует, что уже предельно близок к разрядке и, обхватывая член Антона ладонью, начинает быстро ему надрачивать, всё ещё не ослабевая хватку на тонкой шее. Шастун стонет и извивается, отчаянно дрожа в руках Арса. Его ноги начинают подкашиваться всё сильнее, говоря о том, что Антон уже тоже почти достиг оргазма. — Арс… я сейчас… — кричит Шастун где-то через минуту и, задыхаясь, обильно кончает в ладонь Арсения. — Блять! — ноги Антона окончательно перестают его держать и, если бы не Арс, придерживающий его за талию, то он бы несомненно рухнул на грязный, кафельный пол. Арсений продолжает энергично трахать Шастуна, практически воя от того, как Антон сильно сжимается вокруг его члена, всхлипывая и весь дрожа, словно осиновый лист. — Ебааать, — громко стонет Арс, чувствуя, как всё напряжение скапливается внизу живота, а перед глазами взрываются долгожданные фейерверки. — Только не кончай в меня, — всё ещё отходя от оргазма, предупреждает Шастун Арсения, но уже слишком поздно. Буквально через несколько секунд Арс кончает ему прямо в задницу с оглушительным стоном, больно сжимая волосы Антона на затылке. — Блять, — Шастун сокрушённо закрывает лицо ладонями, пока Арсений опускает голову ему на плечо, тяжело дыша. Через несколько секунд Арс коротко целует Антона в щёку, выходя из него. — Это было охуенно! — выпаливает он, довольно улыбаясь. — Ага, — коротко отвечает на это Шастун и практически падает на крышку унитаза, выглядя абсолютно затраханным. Его взгляд не выражает ровным счётом ничего: он какой-то стеклянный и, если честно, Арсения это немного пугает. — С тобой всё в порядке? — спрашивает Арс, выпросительно выгибая правую бровь. — Супер, — вяло улыбается в ответ Антон и делает «палец вверх», как бы подтверждая свои слова. — Если не считать того, что ты кончил мне в задницу. — Ну прости, — Арсений усмехается и натягивает на себя одежду. Муки совести его явно не грызут. — Сиди здесь, я сейчас приду, — с этими словами он выходит из кабинки, ощущая, как его с ног до головы окутывает приятная прохлада, от которой всё тело покрывается мурашками. «Такое ощущение, будто бы я только что вышел из грёбаной парилки!» Арс на ватных ногах подходит к раковине и, включив воду, умывает лицо ледяной водой, тем самым приводя себя в чувство. Смотрит на своё полностью удовлетворённое лицо в зеркале и улыбается, ощущая во всём теле приятную истому. Приведя в порядок растрепавшуюся причёску с помощью ладони и воды, Арсений закидывает себе на плечо футболку Антона, которая так и провалялась всё это время в рядом стоящей раковинеи полностью опустошает железную коробку с бумажными полотенцами. Арс слегка смачивает их водой, делая влажными. Когда он заходит в кабинку, Антон всё так же сидит на крышке унитаза и смотрит в одну точку. Его дыхание уже успокоилось, а тело перестало дрожать, только щёки всё ещё сохраняют розоватый оттенок. — Переворачивайся, — коротко говорит Арсений, как-то лукаво улыбаясь. — Будем избавлять твою задницу от последствий. От этих слов и без того розовые щёки Шастуна загораются смущением, но Антон всё же делает так, как говорит ему Арс, поворачиваясь к нему спиной. Не удержавшись и всё же легонько шлёпнув Шастуна по раскрасневшейся ягодице, Арсений проводит по ней влажными полотенцами, постепенно двигаясь ко всё ещё чувствительной после недавнего секса дырочке. Он водит по ней, стирая капли спермы, которая уже успела потечь по худым бёдрам. Всё это действие сопровождается стыдливым ёрзаньем и хныканьем Антона, который выглядит сейчас таким милым котёнком, что Арс не выдерживает и целует его в щёку, успокивая. — Всё. Теперь твоя дырка кристально чиста, — шутит Арсений в своей привычной манере, чем вгоняет Шастуна в краску ещё сильнее. — Дурак, — беззлобно бурчит в ответ Антон и натягивает на себя сначала трусы, а затем джинсы, звеня своими многочисленными браслетами. Странно, что, занимаясь сексом с Шастуном, Арс не обращал никакого внимания на его безделушки, хотя порой металлические кольца больно впивались ему в кожу. Застегнув ширинку на джинсах и надев футболку, которую всучил ему Арсений, Антон нерешительно прикусывает нижнюю губу. Он продолжает стоять на месте, как-то понуро опустив голову. — Ты готов? — спрашивает его Арс, искренне не понимая, чего ждёт Шастун. — Арс, я… — начинает говорить Антон, но запинается, обрывая себя на полуслове. — Что? Шастун как-то нервно вздыхает и поворачивается лицом к Арсу, неуверенно заглядывая ему в глаза. Арсений, сам не зная почему, задерживает дыхание, ощущая, как сердце начинает биться через раз. — На самом деле, мне не понравилось целоваться с Макаром. Совсем, — выпаливает Антон, нежно беря Арса за руку. — Я просто разозлился на тебя за то, что ты ушёл с другим, — Шастун пытается сплести их пальцы вместе, но Арс не позволяет ему это сделать, перемещая свою ладонь на тонкое запястье и слыша, как с губ с Антона слетает еле слышный, разочарованный вздох. Арсений ничего не может с собой поделать: для него непривычна эта нежность, и, естественно, он пытается от неё убежать, снова превращаясь в ледяного принца, натягивая на свои губы самодовольную усмешку. — Мне плевать, — в его тихом голосе и правда сквозит абсолютное безразличие. — Пошли, — он тянет Шастуна за руку в сторону выхода, даже не осознавая до конца, что этими, на первый взгляд, безобидными словами в очередной раз делает Антону больно.«Я ничего не могу поделать, Моё сердце привязано к тебе, И я не могу освободиться. Посмотри, что эта любовь сотворила со мной…»