«Дело было вечером, делать было нечего…»
Поставленный перед фактом о регулярном заселении попаданок в их дом, Какудзу долго думал каким образом сократить траты на прожорливых девицах, при этом не нарушая в возникшем из неоткуда договоре условия их пребывания. Вот только, все его идеи нарушали тот или иной пункт списка неприкосновенности приглашенных.«Что же делать?»
Уже прошли недели и, практически смирившийся с нелепыми расходами казначей, в жадном отчаянии обратился за помощью к своему твердолобому зомби-напарнику. На удивление оказалось, что, обладая мудростью Дзясина-самы, Хидан смог родить прекрасную мысль в пользу казны. Удивленный и не менее обрадованный еретик Какудзу, в качестве благодарности, помянул добрым словом мистического бога и на 0,3% пробудил в себе уважение к пушечному мясу, ходящему с ним на миссии. Любовно перечитывая подкорректированный документ каждый день, довольный спасенной казной нукенин радостно вычеркивал одну за другой, наотрез отказывающуюся выполнять те или иные требования девушку. Хитростью внесенных изменений, основанных на сексуальных пристрастиях каждого мужчины в организации, было спасено не мало купюр и монет. А от того, чувствуя себя самым счастливым отступником на планете, Какудзу засыпал с улыбкой младенца, а Хидан боясь, что швы его нерадивого напарника вот-вот сойдутся на затылке, теперь каждый вечер читал дополнительные молитвы великому Дзясину.*******
Наступило утро следующего дня! Долгожданного дня! Ведь сегодня список надоедливых девчонок подходил к концу. И пусть после этого придется раскошелиться на алкоголь и проституток, зато изнуряющие дни воздержания закончатся! И, все еще не сошедшие с ума от количества сперматозоидов (уже чуть ли не в глазах), нукенины не удавятся в разврате гейских утех. В этот замечательный день через приемную прошло много девиц, и были те, кто с порога заявляли о своем духе шиноби и пути ниндзя, но, увидев обязательные условия проживания, в негодовании уходили, оставляя акатсук в смешанных чувствах радости и разочарования. Список иссыхал на глазах, в ушах звенело от постоянных возмущений и, кажется, счастью не было конца. Спасенный бюджет организации потеряет меньше на заказных девках и полноценном сексе, чем на постоянном опекунстве неприступной девицы и тоннах одноразовых салфеток. — Кто следующий? — устало потирая глаза, спросил Хидан вычеркивая из списка очередную несогласную на половину выдвинутых требований девушку. — Последняя на сегодня и на совсем, некая Луиза. Двадцать один год, любит читать и импровизировать на кухне. Больше она о себе ничего в анкете не указывала, — устало моргнул Какудзу, тщедушной жадинкой радуясь концу злополучного списка и тратам на промокашки. — И каким боком?! — Никаким, она просто очередная фанатка, которая не задержится долго в нашем обществе. По правилам следует огласить список и больше тебя ничего не должно волновать. — Не должно волновать?! У меня уже член скоро отвалится оглашать этот сраный список! — возмутился язычник, демонстративно оттянув резинку на штанах. — Отвалится, я пришью. — Как-то угрожающе прошипел не менее уставший чем его напарник мужчина. — Только прикоснись к нему! — прикрывая свое хозяйство обеими ладонями, рявкнул Хидан. — И почему я вообще должен это читать?! — Отдай Кисаме, он прочитает, — подзывая двухметрового мечника жестом свободной от ручки руки, лениво протянул казначей.«Еще немного, это должно быть она…»
Уныло лежавшие на столешнице Акатсуки с сожалением взглянули на своего собрата по несчастью и вернулись в исходные положения. Представляя, как девушка испуганно будет дергаться от его улыбки и зачитываемого им текста, Кисаме слабо ухмыльнулся. Ни одна из приходивших не выдерживала пытку этим оскалом, а, значит, в случае чего, последняя кандидатура смоется, как и остальные. «Жаль конечно, что снова придется пользоваться руками» И, аккурат по завершению данной мысли, в дверь робко постучали. Сидевшие в режиме ожидания и явно заскучавшие в так называемой приемной, нукенины немного оживились вновь, отлипая от столешницы для принятия более гордого вида. Грозные воины как-никак. — Войдите, — устало протянул Какудзу, даже не посмотрев на вошедшую. «Она последняя, уберётся в свои края, и мы свободны от этого нелепого посещения» Мышкой юркнув в узкую щель между косяком и дверью, девушка робко засеменила к столу. Готовый в очередной раз выслушивать возмущения и претензии, Какудзу хмуро свел брови в надежде напугать девушку еще до того, как она успеет ознакомиться с требованиями. Красно-зеленые глаза казначея могли напугать кого угодно даже просто моргая, но пришедшая либо не смотрела в его сторону, либо была какой-то непробиваемой на взгляд. Одна радость, это последняя кандидатура сейчас уйдет, а организация сможет вернуться к привычному образу жизни полному сражений. Но, остановившись на пол пути, «мышка» изменила маршрут и почти вплотную подошла к Кисаме. Бывший мечник тумана одарил несчастную звериным оскалом, немного наклоняясь вниз. Его массивная фигура нависла над маленькой девчушкой, полностью закрыв ее от остальных, но, вместо криков ужаса, она радостно хохотнула, прикрыв рот ладошкой и искренне улыбнулась во все тридцать два. — Можно мне взглянуть на ваши требования? — спросила она, протянув маленькую ручку к бумажке в руках гиганта. Чуть не взорвавшись прямо на месте, акулий гуманоид протянул лист и отошел от потенциальной жертвы на несколько шагов назад, дабы не накинуться на нее прямо здесь и сейчас. Быстро пробежавшись по списку, она так же непринужденно попросила ручку, на этот раз протягивая руку в сторону Хидана. В край, обнаглевший акатсук решил вложить в протянутую ладонь нечто более крупное, чем ручка и быстренько стянул резинку штанов под торчавший колом член. Готовый единолично вкусить блаженное прикосновение нежной ладошки, язычник предвкушающе улыбнулся. И все было бы идеально, но жаждущую ласки плоть сжали совсем не девичьи пальчики! Туго обмотав стояк напарника нитями из мирно лежавшей на столе руки, Какудзу потянул на себя и грубым движением рванул черные пряди вниз, заставляя Хидана плюхнуться на пододвинутый с заранее стул. Так же резво впечатав предмет мебели с сидевшим компаньоном в ребро стола, казначей успокоился. Хватая ртом воздух, адепт Дзясина спрятал лицо в широких рукавах, умостив ладони на затылке. Пульсирующие и такие теплые путы не отпускали, продолжая сжимать. Каменное выражение лица казначея ничем не выдавало его грязной игры, но, чтобы держать напарника в узде, ему приходилось тихонько надрачивать его раздутый член практически собственной рукой. Проваливавшийся в негу долгожданного удовольствия Хидан и не думал о том, кто это так приятно сжимает его естество, кто доставляет ему столь невероятное удовольствие! На стол потекла слюна, на головке выступила первая капля. То ли ничего не замечая, то ли делая вид, девушка уже успела оставить несколько пометок на листке. Быстро перепроверив внесенные изменения, она довольно улыбнулась. — К кому я могу обратиться после ознакомления с этими данными? Какудзу молча поманил к себе, краем глаза следя за валяющимся на столе Хиданом. — Эм, я на все согласна, где подписывать? — с легким румянцем на щеках довольно огласила она. До самого старшего акатсука не сразу дошел смысл ее слов. Посмотрев на девчушку как на сумасшедшую, казначей взял почёрканный лист и посмотрел, что же она там отметила. В этот раз подскочил перевитый венами шрамированный член казначея. Напротив его пункта красовалось аж четыре закрашенных сердечка. Юркие вьюны плотной сеткой обвили страдающий воздержанием член, ловко опутали мошонку и, нежно раздвинув края пред уретрой, вонзились внутрь. Еле сдерживая стон, Какудзу тоже самое проделал с членом напарника, чуть не пробившего столешницу коленями. — Уверена? — недоверчиво, и на всякий случай, переспросил нукенин, всеми силами стараясь вызвать стон со стороны, казалось бы, задремавшего мужчины слева от него. — Абсолютно! Только у меня одно условие, — задорно поднимая указательный пальчик улыбнулась она, продолжая игнорировать разворачивающийся спектакль. Считая, что невежливо вмешиваться в личную жизнь влюбленных извращенцев. Адепт Дзясина чуть дернул головой, выражая таким образом свой интерес, на большее не хватило сил, ведь удушающее ощущение перетянутого тугими нитями Хидана-младшего до сих пор не отпускало, а чувство экстаза почти подкатило к отметке «Я кончаю». — Какое? — ожидая чего угодно, но не последующих слов с интересом спросил Какудзу, прикрыв прорвавшийся полу рык хриплым кашлем, в отличие от бесстыдного напарника. — Я хочу сама выбирать того, с кем буду уединяться, — маленькая сорвиголова повернулась к мечнику лицом. — Не по плану списка, но сегодня я хочу его! Начнем с совместного душа и массажа, а закончим бодрыми потрахушами в спальне. Этот раз не считается и, по условиям списка, желание Кисаме будет выполнено со всем необходимым ему вниманием в течении следующей недели. Какудзу особо сильно сжал чувствительную плоть, дуэтом издал подобие стона, вновь прикрытого кашлем и оба напарника кончили. На удачу финансиста, его семя впиталось в неснятые штаны, а вот Хидан запулил полупрозрачную струю прямо на ногу стоявшей перед ним гостье. Какудзу побледнел на несколько тонов, еле сдерживая рвущийся смех, грозный мечник тумана чуть не пустил слезу, а Хидан, впервые за свою повернутую на Дзясине жизнь, познакомил челюсть с полом, смотря на девушку. Наклонившись к самому уху язычника, Луиза что-то прошептала ему, заставляя краснеть. Чуть не выйдя в астрал от щекочущего ушную раковину дыхания и, видимо, нашептанных слов, Хидан быстро заправил полу вялый член в штаны. «Как? Как можно было пройти мимо него к этой омразине двухметровой?!» Ревностно сверля взглядом мечника, думал адепт. Это что получается, сегодня этому зубоскалу достанется нежная плоть и тепло женского тела, а ему, самопровозглашенному секс-символу организации, напарник в помощь или рука с салфеткой?! -ДА НУ ВАС НА ХУЙ! — переворачивая стол, психанул язычник, чудом не прибивший согласившуюся на весь изврат особу. Решив, что он чем-то оскорбил Дзясина-саму, адепт ушел молится в расстроенных чувствах, напоследок хлопая дверью. Секундой позже громко заржал Дейдара.«Надежда умирает последней…»
Вот и Хидан, надеясь, решил молиться до тех пор, пока обожаемый Дзясин-сама сменит гнев на милость, и ходячее воплощение невинности, под властью Великого, отдастся в садомазохистские ручонки акатсука. С местным фанатиком все было понятно, но вот приступ веселья подрывника мечнику был не ясен и, решив умерить разбушевавшегося, Кисаме неожиданно подхватил гостью, легко уместив ее на своем широком плече. Проверил в кармане наличие небольшой упаковки одноразовых, при этом поглаживая упругие ягодицы у своей шеи, подошел к гогочущему напарнику кукловода. — Держи, тебе это сегодня пригодится, — кидая немного мятую пачку салфеток в руки молодого отступника, оскалился мужчина. — Зачем это? Я своей очереди, в отличии от некоторых, могу спокойно дождаться. — Не сможешь, — улыбнулся мечник. — Почему это? — вызывающе подскочил с насиженного места блондин, роняя упаковку на пол. — Потому что моя комната через стенку от твоей, — довольно оскалился шиноби прямо в лицо распаленному мальчишке и, в доказательство, звучно шлепнул висевшую на нем попаданку.В эту ночь ни один из нукенинов не спал, предаваясь утехам с собственными ладонями, носками и майками, в отличие от счастливого Кисаме, дарящего всего себя одной маленькой и, как оказалось, ну очень ненасытной «мышке»!