«Это было не что иное, как резня. Резня, вызванная одним из моих творений. Вина за создание этого устройства лежит на мне. Тебя вынудило действовать положение, меня — гнев. Ты понимала, что если ничего не предпринять, флот будет уничтожен, а Республика падёт. Ни один из нас не мог предвидеть масштабы того, что случилось», — Бао-Дур Изгнаннице
***
Тяжелый истребитель Республики не обладал просторной кабиной пилота, как у более крупных типов звездолетов, но, несмотря на тесноту, простора хватило, чтобы осмотреться по сторонам, обозревая космос во всем его величии. Перед глазами везде шло сражение. Вдруг, по интеркому на всех волнах передали последние вести с поля боя. Я узнала голос из динамика — это Алек. Генерал Алек, один из уважаемых мной джедаев, хороший друг и соратник. Он приказал всем, кто в строю, оттеснить остатки сил Мандалора Наивысшего, чтобы они не прорвались к Ревану на вражеском флагмане. Так, вражеский флагман… Переместила взгляд на панель. На дисплее дальнего радара заметила движение — перегруппировку вражеских флотилий. Множество точек стекались к самой дальней, где сейчас сражался Реван. Нужно было что-то предпринять, и я знала что — уничтожить планету. Но невовремя во мне появились сомнения. Благо, что лишь ненадолго: когда на моих глазах остатки флота неокрестоносцев взяли в кольцо Ревана, все сомнения улетучились. Иного выхода нет — сейчас или никогда! Перед столь важным решением, которое уничтожит все живое на планете и вблизи нее, в памяти каскадом пронеслись события недавнего прошлого. Мирного прошлого, постепенно уничтожаемого войной. Я была обычным гражданином Республики, простым джедаем: нескладной девчушкой с планеты Дантуин, только-только посвященной в рыцари. Я любила свой мир, уважала и была глубоко предана Ордену и Республике. Но всё изменилось. Не в одночасье, но бесповоротно. С момента начала войны, о которой до нас доходили лишь обрывки слухов, некоторые решения Совета всё больше и больше начали вызывать у меня сомнения и вопросы. С каждой новостью, что просачивалась через СМИ или торговцев, я все больше уверялась в том, что необходимо действовать, и действовать без промедления. Неокрестоносцы Мандалора без какого-либо сопротивления со стороны Сената шли войной, истребляя всех, кто встречался на их пути, вплоть до самых центральных секторов. А пока мудрые мастера выжидали, надеясь на скорые переговоры, Галактика тонула в крови. Я помнила, как мастера в один голос уверяли нас, что войну можно будет остановить словом, без кровопролития. Не знаю, к чему бы привела такая политика. К счастью, и не узнаю, ведь тогда появился Он - талантливый и харизматичный джедай, лидер, который повел нас, готовых действовать, за собой. Реван. Такой же рыцарь Ордена, как и я, хотя, какое там. Мне далеко до его умений. Я невольно вспомнила нашу первую встречу. Интересно, запомнил ли он меня тогда? Этот невероятный человек без всяких проблем одолел всю нашу учебную группу в спарринге, в том числе и меня. Тогда я поняла — сама Сила благословила его. Помнится, Арчи тогда сказал, что он определенно должен убрать с кресла магистра одного из стариков. Тогда я была согласна с ним, да и сейчас. Я пошла на войну, как и все остальные джедаи, ради мира, но, в основном, из-за него. Многие последовали нашему примеру, уверяясь в правильности решения. А Орден объявил всех, кто пошел за ним, изгоями и предателями, но мне было все равно… Нам было все равно. Лишь бы положить конец этой войне, а не сидеть, сложа руки, здесь, в Храме, в безопасности, когда там гибли миллионы. Ужасы войны я встретила в первый же день. При битве за столицу Измира поняла, насколько же отличаются учебные бои от жестоких реалий. Какой всё-таки я была тогда наивной и слабой. Девчонка, едва получившая звание рыцаря-джедая, не должна была остаться в живых. Но мне повезло. Благодаря поддержке основных сил, моя группа не попала в самую гущу бойни. И я выжила. Перед глазами тут же возникла картина с окровавленными телами моих соратников и друзей. Многие знакомые погибли в первый же день. А с каждым днем бои становились всё ожесточеннее. Каждый сектор Республики мы вырывали из лап врага неимоверными усилиями, вгрызаясь чуть ли не зубами, и с колоссальными потерями. В памяти остались только смерть, кровь и разруха. Даже наша помощь не стала глотком свежего воздуха для Республиканской армии. Мандалорцы как будто этого и ждали — почувствовав вкус крови и встретив достойного противника в лице Ревана, стали действовать ещё жестче. Годы кровавых сражений растянулись надолго. Война быстро и крепко стала рутиной. Силе пришлось учиться намного быстрее, нежели в Храме. Того требовали обстоятельства. Они превратили робкую и скромную девушку в решительного воина. По крайней мере, я надеюсь, что это так. И вот, наконец, долгожданный и такой желанный последний бой! Стальной голос, ставший родным за эти месяцы, объявил о кончине лидера крестового похода. Реван снял голову с плеч Мандалора Наивысшего. Без своего лидера вся вражеская армия вскоре распадется сама собой — священный символ их борьбы повержен. Мне никогда не понять, что двигало Мандалором, что он залил всю Галактику кровью… Держа палец на кнопке вызова, заметила на радаре, как ударный корабль Ревана и Алека окружило около двухсот кораблей. Пора. Вызвала по зашифрованному каналу инженера и отдала приказ задействовать устройство на планете. Тот без всяких вопросов привел его в действие. Вот и всё, последняя точка. До того, как увидела яркую вспышку на планете, почувствовала возмущение в Силе. Такое мощное, что мне резко стало не по себе. На моих глазах в один миг целая планета превратилась в груду мертвых обломков. Вся жизнь на ней погибла мгновенно. Внутри ядра образовалась чудовищная дыра. Воронка из Пустоты испускала мощные и аномальные энергетические дуги. Не в силах унять рвотные позывы от воздействия мощного эха агонии и смерти, я чуть не потеряла сознание. Боль сжигала внутренности и даже саму Силу. В мои вены будто закачали магму. А когда пульсация в висках стала невыносимой, не смогла сдержаться. Постепенно всё вокруг охватила пелена тьмы. Последнее, что я увидела, это как мой истребитель засасывает в ту воронку.2183 год. Галактика Млечный Путь, Иден прайм
— Доктор Чаквас, как он? — в медотсек «Нормандии» вошел адмирал Андерсон. Темнокожий мужчина крепкого телосложения в форме адмирала флота Альянса был чем-то обеспокоен. На его морщинистом лице отражались волнение и тревога. — Физически он здоров. Я обнаружила необычную активность мозга — аномальные бета-волны, характерные для сна, — спокойно доложила женщина средних лет. — Что ж, сообщите, когда он очнется, — закончив разговор, Андерсон покинул отсек. «Неужели снова провал… Сколько раз человечество должно доказывать свою роль в галактике? После стольких лет — и вновь неудача!» — с тяжёлым грузом в душе размышлял адмирал. Эта миссия должна была пройти гладко и чисто и стать новой главой в истории Человечества. Под покровительством опытного Спектра и при участии лучших бойцов Альянса доставка маяка представлялось плевым делом. Но всё пошло не так с самого начала. Неизвестный корабль, нападение гетов на колонию, смерть Спектра Крайка, смерть Дженкинса, потеря Маяка… Да, сегодня, определенно, выдался один из худших дней видавшего многое на своей службе Андерсона. Он собрал всех сопровождавших Шепарда на планете в связной рубке. По его приказу сюда пришла сержант Эшли Уильямс — единственная выжившая из своего отряда в атакованной колонии на Иден Прайм. И вместе с ней — старший лейтенант Кайден Аленко, третий член отряда. Адмирал подробно расспросил их о деталях миссии, начиная с самой высадки. Они, как смогли, рассказали о событиях на планете. После рапорта, подтвердив некоторые свои догадки, Адмирал отпустил солдат. Спустя пятнадцать часов, Адмирала разбудил вызов из лазарета. «Нормандия» SR-1» отличался от всех судов Флота Альянса. Экспериментальный фрегат-разведчик, разработанный и построенный Альянсом Систем совместно с турианскими инженерами на средства Совета Цитадели, должен был стать новой вехой. Сейчас он держал курс на Цитадель, чтобы отчитаться о провале, но адмирал решил немного подождать с явкой на Совет. Хотя бы до личной беседы с капитаном Шепардом. Размышляя о предстоящем тяжелом разговоре с Советом Цитадели, он направился в лазарет. На медицинской кушетке, держась за голову, сидел мужчина крепкого телосложения. На форме офицера Альянса красовался значок «N7». Одевшись в форму, он медленно провел рукой по волосам. — Сколько я был в отключке? — раздался довольно низкий и звучный голос. — Пятнадцать часов, капитан. Как ваше самочувствие? — спросила женщина с седыми волосами. — Не знаю. Не уверен, доктор Чаквас. Что случилось? — Полагаю, взрыв Маяка так подействовал на вас, — пояснила Чаквас. — Это моя вина. Видимо, я активировал некое защитное поле, и вам пришлось броситься мне на помощь, — присоединился к беседе Аленко, сидевший на соседней койке. «Точно, Маяк…», — Шепард вспомнил устройство, найденное в колонии, — Что с Маяком? — Взорвался. В результате вы потеряли сознание. Мы с Уильямс перенесли вас на корабль. «Черт…», — бросил в мыслях Шепард. — Я в порядке, доктор? — Физически вы в полном порядке. Я отметила у вас судорожные движения глаз — признак интенсивного сновидения. Вы что-нибудь видели? «Сновидение… Точно…», — попытался вспомнить он картины из сна. — Я видел… Не могу сказать точно… Картины разрушения и смерти, — ответил севшим голосом Шепард, все еще не отошедший от последствий взрыва. В отсек вошел адмирал Андерсон и попросил оставить их с Шепардом наедине. Чаквас с Аленко, отдав честь, покинули помещение. Адмирал, тяжело вздохнув, разъяснил обстановку, свои подозрения насчет произошедшего и нерадужные перспективы. Дослушав его, Шепард рассказал про сведения, полученные от очевидца смерти Найлуса. По его словам Спектра убил турианец, но в колонии никаких турианцев никогда не было. — Совет не примет в качестве свидетельства слова какого-то человеческого рабочего. — А что мы еще можем? — резонно поинтересовался Шепард. — Да… Передадим обломки артефакта и тело Найлуса Крайка, — мрачно закончил Андерсон. — Насчет Дженкинса… — вспомнил павшего солдата капитан. — Вы все сделали правильно, Шепард, — спокойно заверил его адмирал. — Никто не ожидал появления гетов. — Да… правильно. Вот только при правильных решениях солдаты не погибают. — Ты прав, — повисло недолгое молчание. — Я перевел Эшли Уильямс в вашу команду, — сменил тему разговора Андерсон. — Да, она отличный солдат, — согласился Шепард. Тяжелое молчание прервал резкий голос пилота, раздавшийся из динамика: — Э-эм, народ! Адмирал, вам стоит это увидеть. — Что там, Джокер? — связался по рации Андерсон. — Не знаю, сэр. Но Вам следует подойти. «Ну, что еще?» — приготовился к очередным плохим новостям Андерсон. Через главный мостик Андерсон с Шепардом подошли к кабине пилота. За штурвалом в кресле сидел молодой бородатый мужчина в кепке. На нем была такая же форма, как у других солдат. Он что-то внимательно разглядывал на голографическим интерфейсе, время от времени нажимая кнопки. — Что случилось, Джокер? — входя в рубку, задал вопрос Андерсон. — С добрым утром, капитан! — Джокер? — тон адмирала стал угрожающим. — Кхм… Вот! — собравшись, оперативно указал пилот на один из экранов. На экране дальнего обнаружения был заметен один объект. — Он крошечный. Никогда не видел подобной модели, и нет никаких опознавательных знаков, — прокомментировал пилот увиденное. — Это враг? — забеспокоился Шепард. — Не думаю, он появился только что. Мы провели сканирование… Вот полученные данные. Хм… Из этого корабля исходит один тепловой сигнал. И еще, если мы не поторопимся, этот некто вскоре умрет. Зафиксировано повреждение корпуса корабля. Воздуха у него хватит, судя по данным, на несколько минут, — отрапортовал Джокер. «Хм… Может они бросили своего раненого бойца? Хотя, этот кораблик не похож на те, что напали на колонию, да и источник тепла указывает на живое существо, а на Иден Прайме орудовали геты», — размышлял Андерсон. — Ладно, стыкуйтесь с объектом и эвакуируйте живого, кем бы он ни был, — отдал приказ адмирал. Фрегат ВКС Альянса на досветовых двигателях приблизился к космическому судну неизвестной модели. Несколько минут пилот «Нормандии» безуспешно пытался связаться с экипажем разрушенного корабля. Никакого ответа. Даже с мостика была заметна выходящая из кабины струя воздуха. Затем датчики фрегата уловили тревожные сигналы. С обратной стороны неизвестного корабля стремительно возрастала температура. — Народ, не хочу вас торопить, но, кажется, этот корабль скоро взорвётся, — услышали по интеркомам скафандров члены спасательного отряда с «Нормандии». — Джои, слышал? Вытаскиваем его. — Понял. — Как только откроем шлюз, у нас будет всего минута. Готовь кислородный баллон, — отдал указание своему напарнику старший. «Интересно, чьё же это судно? Ни разу такого не видел», — мысленно строил догадки старший инженер Адамс. Шлюз маленького судна охотно поддался магнитному резаку. Аккуратно вскрыв дверь, люди вошли внутрь. На тесной палубе за креслом пилота обнаружилась женщина без сознания. Адамс и Джои осторожно подняли тело. Младший инженер закрепил дыхательную маску на лице пострадавшей. Датчики уловили признаки жизни: пульс прощупывался, она пока была жива. — Так, аккуратно… В условиях невесомости тело незнакомки плавно полетело в сторону открытого шлюза «Нормандии». Поддерживаемые реактивными репульсорами скафандров, инженеры с хирургической точностью занесли тело женщины на борт «Нормандии». За шлюзом их уже поджидала доктор Чаквас с готовой бригадой. На каталке незнакомку быстро доставили в медотсек. Как только шлюз за инженерами закрылся, за бортом «Нормандии» пронеслась вспышка света и весь экипаж почувствовал легкую встряску. — Народ, вы успели? Прием, — раздался голос пилота без намека на волнение. — Да, Джокер, — ответили ему инженеры. Через два часа Чаквас закончила осматривать свою неожиданную пациентку. Узнать подробности о гостье пришли Андерсон и Шепард. — Каково её состояние, доктор? — начал Андерсон, вспоминая, что он уже спрашивал подобное сегодня. — Её состояние… Даже не знаю, удовлетворительное, что ли… — как-то неуверенно ответила женщина. — Всё её тело покрыто рубцами и шрамами различного происхождения. На рентгене насчитала как минимум семнадцать сросшихся костей: ребра, плечи, кисти, да везде. И много чего по мелочи, в сравнении с этими ранами: разбитая губа, синяки и гематомы, содранная кожа на костяшках руки. Больше всего меня беспокоит рана на голове пострадавшей, возможно сотрясение. Окончательно её состояние выяснится, когда она придёт в себя. Я даже не представляю, через что ей пришлось пройти, — дала своё заключение Чаквас. — Понятно, при ней было что-нибудь? Можем установить личность? — спросил Шепард. — Совершенно ничего, я прогнала по базам Альянса её биометрические данные, результат нулевой. Мы не знаем, кто она такая. «Да, на то, что она как-то связана с гетами, не похоже», — рассудил Андерсон, рассматривая её. На кушетке лежала молодая женщина, можно сказать, девушка. Её каштановые волосы выглядели тускло. Так же, как и глаза, бывшие изначально небесно голубыми, изменились, приобретя серый, почти стальной цвет. Кожа была неестественно серой, вокруг глаз образовались тёмные круги, не говоря уже о кровоподтеках и царапинах. На лице застыла гримаса боли. «Бедная девочка, что же ты пережила?» — с сочувствием думала Чаквас, приглядывая за своей пациенткой. Андерсон в компании Шепард вернулся в наблюдательную рубку. За пультом работал инженер-оператор. Адмирал попросил паренька ещё раз показать момент появления необычного корабля. Тот мигом нашёл нужные записи. Правда, качество картинки оставляло желать лучшего. Несколько секунд экран отображал разве что безграничность Вселенной, как вдруг в темноте возникла яркая вспышка. В свечении из образовавшейся воронки, словно из ниоткуда, появился объект. Энергетические волны вспышки вызвали помехи, из-за которых просмотреть файл целиком не удалось. «И что же это такое? Похоже на эффект массы от ретранслятора», — выдвинули догадку оба офицера. — Сохраните запись и передайте на анализ, пусть выяснят, что это было, — распорядился Андерсон — Что думаете, адмирал? Может ли она быть заодно с тем странным дредноутом? — Не знаю, Шепард. Слишком мало данных, — тяжело вздохнул Андерсон. Для одного дня число аномальных происшествий выходило за все рамки. — Джокер, курс на Цитадель. — Так точно, сэр, держим курс, — ответил по интеркому пилот корабля. — Прибудем через три часа семнадцать минут. — А ты, Шепард, иди отдохни. Потом сделаем отчет. — Да, сэр. Перед отдыхом Джон решил поприветствовать нового члена своей команды. Эшли Уильямс с первых секунд успела неплохо зарекомендовать себя во время инцидента на колонии. Она отлично впишется в экипаж, хоть чему-то порадовался Шепард. С помощью сержанта они смогли спасти колонистов и обезвредить бомбы гетов. Джон вспомнил и потери — капрала Дженкинса и Спектра Крайка. У него никак не выходило из головы, как опытный агент не заметил угрозу. Это могло означать только одно. Да, предположение было безумным, но… Найлус, скорее всего, знал своего убийцу. Вот почему он потерял бдительность. К тому же, его догадку подтверждали свидетельства того работника порта. Возможно, этим можно будет воспользоваться. Но смерть Дженкинса тяжёлым грузом давила на капитана. Даже разрушение Маяка не так сильно тяготило его, как потеря бойца. «В следующий раз никого не потеряю… да, никого…», — не в первый раз давал себе слово капитан.***
Первой пришла давящая тишина, такая глухая, что я невольно подумала о смерти. Впрочем, можно ли размышлять, умерев?.. Отбросив сторонние мысли, попыталась вспомнить. Что-то вроде нащупывалось, но не более. Последний приказ… Без сомнений, я осознанно уничтожила целую планету со всеми живыми и Силой, что обволакивала ее. И знаете, что в этом самое ужасное? Я верю, что так было нужно! Прекрасно помню войну, и кто я. В тишине появились отголоски прошедших дней. А вскоре проявились ясные картины. Силуэт молодого человека в робе, протягивающего мне руку. Я узнала его — это был Реван. Точно… Свет Ревана и Алека защитит Республику, а я… Сделала всё, что могла. Хм… Почему ничего не происходит? И почему так тихо? Неужели смерть такова? Вокруг одна лишь Пустота... Долгое время ничего не происходило. Потом появилось ощущение тепла и пробуждения, будто мое сознание всплывало из-под толщи тьмы. Хм… Что-то это уже не похоже на смерть. Глаза медленно открылись, но от слишком яркого света пришлось быстро зажмуриться, чтобы не ослепнуть. Тишина наконец-то исчезла, и я услышала длинные пищащие гудки. Попытка встать, оказалась провальной. Всё тело ныло и болело. Из-под ресниц судорожно обшарила взглядом окружающее пространство и не узнала ничего вокруг. Кто-то успел спасти меня? Это первое, что приходило в голову. Это не мой истребитель. Точно, не мой. Я лежала на постели. Стены вокруг покрашены в темно-синие тона. Перевела взгляд на кисти рук. Пищащее устройство было соединено со мной какими-то проводами и трубками, которые я сорвала дрожащими руками. Где это я? Всё вокруг выглядело как-то странно и непривычно. Когда попыталась встать, со стороны двери вошла незнакомая женщина, но самое главное — человек! Я даже обрадовалась, увидев живую душу. — Тише, тише, — подошла она ко мне. Что, прости? Это какой язык? Списав всё на дезориентацию и шоковое состояние после пробуждения, не обратила по-началу особого внимания на непонятные слова вошедшей. Вместо этого внимательно рассмотрела незнакомку. Она определённо была человеком. Заметные морщинки на лице говорили об её возрасте. Ухоженные пышные волосы были зачёсаны вправо. Обеспокоенные глаза цвета мёда в ожидании смотрели на меня. Тонкие сжатые губы и нахмуренные брови придавали женщине сосредоточенный вид. Её одежда не отличалась цветовой гаммой от стен помещения и была похожа на форму пилотов, термически устойчивую и такую облегающую, что просто жуть. Я вспомнила свои попытки влезть в их форму. Благо, джедаям не было необходимости в этом. — Как самочувствие? А вот тут я напряглась, поскольку снова не поняла ни единого слова. Сей факт не мог не вызывать тревогу. Может, у меня поврежден мозг? Или что-то в этом роде. Но мыслила-то вполне ясно и никаких затруднений в этом не испытывала. Может, я попала в какую-то отдаленную часть Республики и это именно она не понимает меня или не знает общегалактического языка? Хотя, и это маловероятно. Ситуация окончательно вышла за рамки понимания, когда в помещение вошли ещё несколько человек. Опять же, они выглядели в точности как люди, как я сама. — Доктор Чаквас, как пациентка? — спросил мужчина, искоса глядя на меня. Ничего не понимаю! Кажется, они заметили моё изумлённое лицо. Мужчина помоложе c таким подозрением покосился в мою сторону, что я невольно стала переосмысливать ситуацию. Нереальность всего происходящего начала вызывать нешуточные вопросы. — Вы меня понимаете? — хрипло подала я голос. Ответом послужили недоумевающие физиономии у людей в почти одинаковой форме. Я точно поняла свои слова, а они — явно нет. Что вообще происходит?! Закрыла глаза, чтобы сконцентрироваться на своих ощущениях. Как и предполагала, тот взрыв на планете не прошёл бесследно. Я почувствовала такую всеобъемлющую Пустоту внутри себя, что это пробудило во мне неописуемый ужас. Капли холодного пота мгновенно покрыли тело. Такое, если честно, я ощутила впервые. Даже когда была свидетелем чудовищных расправ. И — самое ужасное… Никакой речи о Силе и не шло. Потому что я потеряла чувствительность к ней! Думаю, это моё наказание за тот взрыв… Что ж, вполне справедливо. Должен же быть баланс в Мире. Смерть Силы всей планеты, не найдя выхода, оставила во мне зияющую Рану. Но, по крайней мере, я жива… Да, жива, но надолго ли? За своими размышлениями я чуть не отвлеклась от странных людей. Незнакомцы в форме снова и снова говорили на непонятном мне языке. А мне оставалось лишь молча лежать. Общее бессилие не позволило бы мне встать или сражаться. Глаза медленно закрылись, и мир вновь утонул во тьме.***
— Насчет языка. При снимке импланта-переводчика я не обнаружила, — первой высказалась Карин. — И что это значит? — На каком языке тогда она говорила? — собравшись втроём за дверью лазарета, где лежала незнакомка, делились мнениями Андерсон, Шепард и Чаквас. — Не знаю, адмирал. Верно лишь то, что её мозговые функции — в пределах нормы. Никакого отёка или повреждения на снимках я не обнаружила, так что, не думаю, что её речевые функции пострадали из-за травмы. — Ну, она же человек, верно? Тогда, почему она говорит на совершенно незнакомом языке, который наши переводчики не смогли распознать? — сделал дельное замечание Шепард. — Может быть она колонистка с периферии? — Вот тут я не совсем согласна. — Что?! — синхронно спросили мужчины. — Я взяла у неё анализы крови при поступлении. И обнаружила кое-что весьма интересное, если не сказать будоражащее. Строение клеток её крови существенно отличается от нашего. Вот, — включила свой монитор Чаквас. На экране были видны два снимка: слева— макроснимок крови «Джейн Доу», справа — Джона Шепарда. На первый взгляд они казались почти идентичным, но когда Чаквас наложила их друг на друга и увеличила, сразу проявились отличия, которые заметит даже не специалист. Строение клетки у незнакомки было сложнее в несколько раз. Внутри самой маленькой части клетки были видны ещё более мелкие частицы. — Честно говоря, я поражена и не знаю, что и сказать. Вижу такое впервые. Это как более совершенная форма наших клеток — невероятно сложная и органично структурированная. И, что самое главное, феноменально устойчива к повреждениям, — пожала плечами доктор. — Так… И что это значит? — посмотрели на доктора мужчины, но ответа не получили. — Что будем делать, адмирал? Доставим её на Цитадель или на любую свободную колонию? — Пока не узнаем, кто она такая, пусть полежит в лазарете.