Если доживу

      Питерская погода порой удивляет не только приезжих, но и местных жителей.Если вчера на улице хлопьями шел снег и было что-то около нуля, то на следующий день вполне возможно будет дождь и +5.Но знаете, именно непостоянность этого города, вечная печальная оболочка, которая иногда развеивается лучами солнца и пением птиц, самое настоящее искусство.Приезжая из других городов, вроде Москвы, сюда, ты окунаешься в это искусство, тебе хочется подобать всеобщей депрессии и стать великим.Хочется творить: писать стихи или прозу, рассказать миру о том, что тебя волнует, и понять, что других это тоже волнует.Город аристократов, город изящества, депрессии и непостоянности.Да, он не идеален, погода заставляет сидеть дома, далеко не все люди здесь само изящество и аристократия.Но если ты был где-то еще, то создается чувство, будто нищеты и убожества здесь просто нет, ты не хочешь думать об этом и не думаешь.       Я сидела на очередном уроке искусства, где нам рассказывали про фугу, которая еще больше наводила тоску и разочарование.Моя парта стояла прямо у окна, что позволяло наблюдать как капля, стремительно летящая с неба к земле, разбивалась, не дойдя до своей цели, об здание школы.Она разлеталась на множество маленьких капель, которые стекали по стеклу и уходили из моего поля зрения.Это была не одна, не две и даже не три капли.Множество подобных ей под силой тяжести, стремясь вниз, разбивались как стеклянная бутылка об пол, распадаясь на множество мелких осколков.        Прошло три дня с тех пор, как я встретилась с той девушкой.Постепенно ее образ стирался из моей головы, лишь изредка возникая в моменты абсолютной скуки.Мне не хотелось почему-то ничего.Мама давно не появлялась дома, постоянно уезжая по работе или с подругами, как обычно оставляя мне деньги на еду, думая, что я что-то куплю.Жизнь постепенно стала той же, когда я жила от воскресенья к воскресенью без какого-либо смысла и желания жить.Это не значит, что мне хотелось умереть, но и жить тоже не очень, это промежуточное состояние самое отвратительное, когда ты не можешь решиться ни на что, а просто существуешь.Тебе ведь позволили жить, значит ты должен.Я помню времена, когда мама была дома почти каждый день.Она ждала отца с работы, готовила вкусную еду, изучая новые рецепты, убиралась дома и часто улыбалась.Тогда мое мелкое нутро и не подозревало, что отец начнет пить, мама уйдет от него к другому мужчине и в итоге я окажусь где-то в России. Работа у отца была довольно трудная, он работал на какую-то крупную компанию, и начальник очень любил давать ему самые трудные задания, потому что ответственность в этом человеке зашкаливала.Но давав ему задания, он всегда ожидал не меньшего, чем совершенство.А ведь человек не робот и может допустить ошибку.Что и случилось, только вот начальник отца, видимо, не знал, что тот не робот и уволил его, ибо ошибка стоила компании больших денег.В итоге, человек, который работал на компанию 5 лет, лишился всего своего статуса, заработка и сил.Он начал пить, каждый раз выпивая все больше и больше.Мама страдала от этого не меньше отца, часто подходила к нему с вопросами о его состоянии и предлагала решить эту проблему вместе.Отцу однажды это слишком начало докучать, он поднял на маму руку, оставил много синяков и шрам на бедре от осколка винной бутылки.После чего мама перестала появляться в доме больше чем на одну ночь, постоянно проводя время на работе или с другими мужчинами.Поняв, что жить с этим человеком она больше не может, мать решила уехать на родину, то есть в Россию.Тогда же мы жили в Китае, а отец был родом из Германии.Мы собрали вещи, последнее, что я видела в своем доме — отец, лежащий на диване с бутылкой в руке, рядом с кучей всяких разных других бутылок, расставленных вокруг.Мы приехали в Россию, в старую квартиру мамы, которую тогда сдавала ее сестра, но узнав о нашем приезде, сказала съемщикам искать новое место.Я никогда здесь не была, никого не знала и в добавок плохо говорила по-русски, но маму это не волновало.Тогда мне было 6 лет, она отдала меня в детский сад, где никто меня не понимал, и я не понимала никого.Воспитатели учили меня русскому, его я быстро освоила и к 13 годам говорила почти без акцента.В итоге теперь я русская девочка с иностранными фамилией и именем.Моя мама не стала менять фамилию на старую, так и осталась Катериной Нуар. А домом моим стала мелкая русская квартирка на краю Питера.        Каждый раз, возвращаясь домой, я чувствовала, что не хочу туда идти.Школа стала для меня больше домом, чем дом.Я была не одинока, но и не свободна.Мне хотелось, чтобы хоть раз, вернувшись домой, я услышала что-то вроде «как твои дела?» или банальное «Привет».Но на мою фразу «Я дома» ответом была только тишина.