Лестница. Последствие

***

      Разнимая сыновей, Финвэ оттолкнул своего любимого Курво… и, в ужасе вскрикнув, тут же замолк. Феанаро, упав и проломив себе затылок об грань мраморной ступеньки, кубарем полетел вниз по крутой лестнице, оставляя кровавый след.       Уже после, замкнувшись в себе, закрывшись аванирэ, опустошенный Финвэ больше не проронил ни единого слова.       Молчал, когда Майтимо лихорадочно тряс бездыханного отца за плечи. Когда Нельяфинвэ дрожащей рукой закрыл остекленевшие глаза. Прожигающий взгляд, брошенный на него Руссандолом, ему никогда не забыть.       Молчал, когда испуганный Астальдо быстро скинул свой серебряно-голубой плащ. Финдэкано стремительно прикрыл им застывший беломраморной маской лик Феанаро. Пурпурная лужа, ореолом обрамляющая голову Курво, пошла волнами.       Молчал, когда Ноло и Арьо увели его прочь от окровавленного холодеющего тела. Финвионы были обескуражены происшедшей трагедией. Переговариваясь по осанвэ, они остались с ним в кабинете, страшась оставить отца одного.       Молчал, когда встревоженная Индис, крепко сжимая его за руку, пыталась до него дозваться. Калимэ срывающимся голосом умоляла его не замыкаться в себе. Тщетно она прорывалась сквозь аванир.       Молчал, когда неистовый Тьелкормо разрушительным вихрем ворвался к ним. Когда Туркофинвэ, зарычав раненым зверем, сразу же набросился на него. Только благодаря вмешательству сыновей Индис, Охотник его не задушил, отправив вслед за Феанаро в Мандос.       Молчал, когда взбешенный Карнистиро, явившийся следом за братом, осыпал его оскорблениями. Морифинвэ не скупился на слова, что прожгли бы и металл. Своим острым языком Темный теперь пользовался не хуже клинка.       Молчал, когда перепуганный Макатано сообщил, что онемевший Тирион вот-вот завопит. Сармо, сжимая его плечи, предупреждал, что «вслед за пролитой кровью обнажаться клинки». Урундиль умолял Нолдорана прийти в себя и остановить надвигающиеся бурю, что сметет не только Нолдоли.       Молчал, когда там, за открытым окном, обезумевший Атаринкэ с высокого дворцового крыльца взывал к оцепеневшим Нолдоли. Куруфинвэ разжигал в сердцах Нолдор всепожирающее пламя гнева и ярости. Страшно порочил Искусник медлительных Валар, что допустили трагедию, и призывал к скорейшему Исходу.       Молчал, когда Тьелперинкваро, взяв его под руку, повел к Нему. Прощаться. Куруфинвэ - Третий всю дорогу спрашивал: «Как же так получилось?», и у него, мудрейшего из Эльдар, не было ответа.       Молчал, когда причитающую Нерданель уводили осунувшиеся Амбаруссар. Близнецы прошли мимо, бросая тяжелые колкие взгляды на него. Их мать смотрела в пол, скрывая слезы.       Молчал, когда остался с Ним наедине. Упав на колени перед окоченевшим телом, закрыл лицо руками. Так его и застал осмелившийся Их потревожить грозный Эонвэ.       Молчал, когда вместе с воинами Майар вышел на высокое крыльцо дворца. Переполненная площадь загудела как улей. Но ему было уже всё равно.       Молчал, когда, жестом подозвав помрачневшего Майтимо к себе, резко снял Корону Нолдор. Дрожащими руками он опустил венец на пылающие волосы Финвэ Третьего. Кратко поклонившись новому Нолдорану, он продолжил свой пусть с воинами Майар.       Молчал, когда вступил в Круг Судеб. Как прежде он хотел разобраться в смуте, что охватила Нолдор, так Маханаксар ныне этого желал. И говори многие, и вскоре открылась злые деяния Мелькора и его клевета, что привела к страшному раздору среди Финвионов.       Молчал, когда огнеподобный Нельяфинвэ призвал свой разгоряченный Народ к Исходу. Объявил он перед тронами Валатар, что «этим исполнит волю отца, что так желал вступить в Эндорэ». Передав венец Макалаурэ, пожелавшему с Нерданель и близнецами остаться, Майтимо тотчас возвратился с теми, кто внял его зову, в Тирион.       Молчал, когда предстал пред грозным Нуруфантуром. Он был готов к Слову Валар и готов был принять любой их приговор. Содрогнулся, когда Намо вынес свой страшный вердикт: «Никто не накажет Нолэмэ сильней, чем он сам себя ныне корит».       Молчал, когда резкими жестами объяснил, что уходит в добровольное изгнание. Издалека наблюдал он за траурной процессией, что направлялась в далекий Лориэн. Не смея медлить, направился на Север, дабы там дожидаться возвращение любимого сына.       И лишь после, когда по прошествии нескольких веков, его Курво возродился, сломленный Финвэ прервал своё молчание.