ice flowers

Воинственно настроенный секретарь перекрыл путь, сложив руки на груди, и Чонин закатил глаза. — Я по делу, — с охраной внизу проблем не было, Чонин прошел даже без должных проверок. Нож в носке до сих пор был при нём, оружие пришлось сдать. Чунмён не любил лишней шумихи. — Босс принимает по записи. — Да кто ты вообще такой? — возмутился Чонин, взял за плечи хрупкого парня, собираясь убрать в сторону, но тот оказался неожиданно сильным и сделал выпад, выворачивая руку. — Не твое дело, детка, — прошептал он, наклонившись к его уху. — Пусти его, Бэкхён, — услышал Чонин усталый голос из коммуникатора, и Бэкхён неохотно отступил. Чонин поправил пиджак, ухмыляясь. — Что за терминатор у тебя в приёмной? — спросил он, громко хлопая дверью. Чунмён помассировал виски. — Давай по делу. У меня нет ни времени, ни сил для твоих игр. Он мертв? Чонин невнятно замычал, проходясь по кабинету. Всё по классике. Дубовый стол во главе, а по стенам набитые книгами шкафы. Чонин подцепил корешок, открывая и прочитывая несколько строчек. — Чонин, — Чунмён звучал раздражённо. Чонин поставил книгу на место и плюхнулся в кресло напротив, закидывая ноги на стол. Чунмён выразительно посмотрел на его грязные кроссовки, но ничего не сказал, перевёл горящий взгляд на лицо. — Он жив, — просто сказал Чонин. — Почему? — холодно поинтересовался Чунмён, сцепив руки в замок. Чонин неопределенно пожал плечами. — Только не говори, что повелся на его задницу. — Она довольна хороша, — усмехнулся Чонин. — Я плачу тебе деньги не для того, чтобы ты трахал свою цель. — Мы менялись. — Чонин, я на многое закрываю глаза, но если я сказал, что объект должен быть мертв, он, блять, должен быть мертв. — Не люблю некрофилию. Чунмён поднялся, заворачивая рукава дизайнерской рубашки, подошёл к Чонину и схватил его за горло, приподнимая в кресле. — У тебя проблемы со слухом? — рука сжалась сильнее, и Чонин захрипел. На секунду ему стало действительно страшно, что Чунмён может убить его, но тот быстро отпустил его и похлопал по щеке, когда он закашлялся. Пустые глаза Чунмёна снова загорелись. — Делай свою работу, окей? Чонин расстегнул рубашку и достал документы из нагрудника. Кинул на стол. — Черная бухгалтерия, — ответил он на вопросительный взгляд Чунмёна. — Ты можешь растоптать их и без смерти Сехуна. Чунмён довольно долго изучал бумаги, сосредоточенно хмурясь, и Чонин успел заскучать, прежде чем Чунмён кивнул. — Ладно, на этот раз подойдёт. Но больше без осечек. Считай, ты потерял моё доверие. Деньги можешь забрать у Бэкхёна, а теперь убирайся. * В квартире было тихо и темно. Видимо, Сехун ещё не вернулся. Чонин бросил сумку на пол и пнул её ногой под стойку с обувью. Неплохая прибыль. Этой суммы и денег на счёте хватит, чтобы до конца жизни жить, ни в чём не нуждаясь. Сехун хочет этого для них, но Чонин жил убийствами. До этой встречи. Не снимая верхней одежды, он прошёл в гостиную и устало упал на диван, сразу засыпая. Его разбудила ладонь, ласково поглаживающая лицо. На улице была глубокая ночь, но в отсвете от лампы в коридоре было видно склонившегося над ним Сехуна. — Пойдём в кровать. — Только пришёл, и сразу в кровать. Ненасытный. Чонин засмеялся, когда Сехун слабо ударил его. — Как прошла встреча? Сильно злился? Чонин пожал плечами и сел, зевая и потягиваясь. — Ничего нового, — он схватил Сехуна за ладонь и потянул на себя, усаживая себе на колени. Уткнулся ему в шею. — Я соскучился. — Мы же только утром виделись. — Только утром. — Дурак, — Сехун засмеялся и, заключив его лицо в свои ладони, нежно поцеловал. Чонин застонал, когда Сехун потерся о его пах. — Не дразни. — Что-то не так? — невинно спросил Сехун, не переставая двигаться. — Нужно было убить тебя тогда, — покачал головой Чонин. Сехун только ухмыльнулся. * Наверное, стоило работать с дальнобойным оружием, но Чонин предпочитал всё делать своими руками. Перехватить О было легко. Несмотря на то, что он сын генерального директора известной компании, по улице он ходил без охраны, словно дожидаясь того, чтобы сдохнуть. Чонин качнул головой. Лёгкие дела он не любил – после них нет той эйфории, какая бывает, когда долго строишь планы, а после исполняешь его, оставляя чужие мозги на стенке заброшенного склада. Сехун смотрел на него без страха, и Чонина это раздражало. Он ходил из угла в угол, чувствуя приятную тяжесть пистолета в ладони. Подошёл к Сехуну и ткнул его в лоб прикладом. Голова безвольно откинулась назад, но на губах застыла усмешка. — Тебе смешно? — разозлился Чонин и засунул ему в рот дуло. Сехун сомкнул вокруг пистолета розовые губы и что-то промычал. Чонин сглотнул, когда заметил язык, лизнувший холодный металл. Какого, блять, черта этот парнишка творит? — Думаешь, я не знаю тебя, Ким Чонин? — сказал Сехун, едва Чонин вытащил пистолет, с отвращением вытирая слюни с него о чужую рубашку. — Сунчхон, девяносто четвёртый год. Начал убивать в шестнадцать после смерти сестры. — И зачем эта информация, если ты всё равно сдохнешь? — спросил Чонин беззлобно. Упоминание о сестре отозвалась ноющей, давно забытой болью, но самообладания он не терял. Больше не мальчишка, чтобы реагировать вспышкой агрессии. — Предлагаю сделку. Я продаю тебе своего отца, а ты даришь мне свободу. Чонин усмехнулся. — Какая тебе от этого выгода? — Для телевидения и своей семьи я просто умру, а твой наниматель затопит нашу компанию. — Ты серьёзно думаешь, что я соглашусь? — Чонин погладил чужую щеку пистолетом, но Сехун поймал его губами и двинул головой, вбирая почти до упора. Чонин завороженно смотрел в бесстыжие глаза. Член заинтересованно дёрнулся. — Ладно, но мне нужны гарантии. — Что если я скажу, что моя задница застрахована как у Дженнифер Лопес? Чонин засмеялся. С этим парнем будет весело.