ice flowers

Когда Чунмён появляется в их жизни, Чен ядом плюётся. Чондэ понять не может, что не так, только плечами жмёт. Терпеть закидоны брата надоело - родители всегда говорили, что он как кот, гуляющий сам по себе. Чен по успеваемости в учёбе Чондэ не уступает, но в других аспектах социальной жизни - полный профан. Хотя кулаками махать у него отлично получается. Чунмён облизывает липкие пальцы, выглядя при этом так невинно, что Чондэ себя ублюдком за грязные мысли считает. Удивляется, как хён может сочетать в себе нежную томность и необъяснимую властность. Благовидный предлог подготовки к зачётам благополучно забывается. Чунмён опускает голову на плечо Чондэ и тянется за попкорном. Чондэ себя проклинает за то, что поставил ведро между своих бёдер, а Чунмён после каждой съеденной порции пальцы в рот тащит, смачно причмокивая. Чен, вернувшийся чуть раньше, морщится с отвращением, окидывая их нечитаемым взглядом. — У нас салфеток дома нет, что ли? Не дожидаясь ответа, уходит в комнату. Чондэ хочет извиниться за поведение брата, тот ведь напрямую никогда своё презрение к Чунмёну не выказывал, но Чунмён словно бы ничего не заметил. — Ревнует, — только говорит он с коротким смешком, кладя липкую ладонь на его колено, и отпускает шпильку про фильм. Чондэ глаза закатывает, игнорируя тепло в груди, - шутки у хёна, всё-таки, никудышные. * Возвращаясь после вечерних занятий, уставший, Чондэ совершенно не готов услышать стоны из комнаты брата. Его будто молнией пробивает. Он губы кривит - Чен своих шлюх домой никогда не тащил, сохраняя личное пространство. Чондэ раздражённо кидает рюкзак на диван и замирает. Последующий стон, громче предыдущих, сбивает дыхание. Чондэ не может не узнать этот голос. Он честно не представлял, как тот может звучать в постели, просто однажды Чунмён, совершенный профан в готовке, ножом порезался и коротко простонал от боли. Чондэ сглатывает комок в горле и сбегает, возвращаясь только под утро, когда Чен, как ленивый довольный кот, в одних пижамных штанах пьёт молоко прямо из коробки, а Чунмён, заспанный, трепетно мягкий, выплывает из комнаты, потирая глаза, и ломает сердце одной единственной солнечной улыбкой: — Доброе утро, Чондэ-я.