ice flowers

Они были вместе с самого рождения. Бэкхён держал тёплый свёрток в своих руках, обещая родителям защищать его. Чунмён рос на глазах. Волевой и ответственный парень с добрым сердцем, кто всегда встречал Бэкхёна яркой улыбкой. Чунмёну пять, когда он впервые попросил Бэкхёна раскрыть крылья. — Покажи-покажи-покажи, — он подпрыгнул от нетерпения. — Я не могу, — Бэкхён улыбнулся, потрепав его по волосам, и Чунмён надулся. Бэкхён любил его всем сердцем, оберегал и защищал, даже когда он стал старше. Вот только чистое чувство всё часто стало омрачаться запретной, сладкой похотью, и однажды… * Пустота в груди разрасталась с каждым днём. Лёгкие стянуло болезненным спазмом, и Чунмён испуганно подскочил на кровати, сбивая с тумбы часы. Показав семь тридцать утра и мигнув, они погасли. Чунмён глубоко дышал, пытаясь успокоиться. Сердце готово было выскочить из груди. На улице сигналил грузовик, и он поднялся, выглядывая в окно. Грузчики в фирменной робе таскали коробки. Видимо, это и есть его новый сосед, о котором предупреждала хозяйка. Натянув спальные штаны, он вышел на площадку, где, выкрикивая инструкции, стоял парень, пока рабочие пытались впихнуть в дверной проём пианино. — Ну твою же… Левее! — разочарованно взвыл парень. Чунмён деликатно прокашлялся, и он обернулся. — О, простите, я вас разбудил? — Ничего страшного. Я крепко сплю, — Чунмён протянул ладонь, вздрагивая от крепкого рукопожатия. — Ким Чунмён. — Бён Бэкхён, — квадратная улыбка осветила его лицо. Чунмён смущённо повёл плечами от внимательно изучающего взгляда. От голых ступней с поджатыми от холода пальцами до растянутой футболки с широким вырезом. — Кхм. Бэкхён встрепенулся. — Извини. Так, — он обернулся, устало вздыхая. Пианино, наконец, было в коридоре его квартиры. И снова посмотрел на Чунмёна, игриво щурясь. — Они ещё долго. Не против показать мне, где у вас здесь вкусный кофе? Чур не американо! — Да, конечно, только мне нужно одеться, — Чунмён кивнул на свой наряд, рассмеявшись. — Мне нравится, — несколько хрипло сказал Бэкхён, но, прежде чем Чунмён успел смутиться, прокашлялся и быстро сменил тему. * — Что это? — поинтересовался Чунмён, касаясь обнажённой спины. Погладил шрамы на лопатках, и Бэкхён вздрогнул. — Крылья, — пошутил он и повернулся к Чунмёну лицом, перехватывая тонкие запястья и заваливая на кровать. Навис сверху, чмокнув в нос. — Любопытный. — Это было больно? — тревожно нахмурился Чунмён, и Бэкхён вздохнул, отодвинувшись. Присел на край кровати, опустив голову. Голос его звучал глухо. — Я не знаю. Не помню, откуда они появились. — Хорошо, прости, — Чунмён обнял его со спины, прижимаясь щекой к щеке, и Бэкхён погладил его по сцепленным на груди ладоням. — Всё в порядке. * — Думаешь, это было правильным решением? — Он сможет защищать его и будучи на земле.