Деликатная проблема.

Яркие лучи солнца светили прямо в глаза, не давая спать. Однако, спать хотелось. А потому, постаравшись отвернуться от окна, я ещё на всякий случай прикрыл глаза руками, чтобы подарить себе ещё хотя бы пару минут спокойного сна. Однако, лёг я не совсем удачно, потому что почувствовал, как чьи-то длинные волосы щекочут мне шею. И не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, чьи именно это были волосы. Такие блондинистые и чуть волнистые, да. Не открывая глаз, я улыбнулся, размещая свои руки на её талии вдыхая аромат шампуня, которым вчера собственноручно помогал мыть ей волосы. Просто хорошо. Быть рядом с ней, видеть, что она снова радуется, что все её истерики остались позади, и что не я один теперь верю в наше абсолютно светлое будущее. И меня абсолютно не волновало: сколько сейчас времени, чем занимаются другие люди, что там по общепринятому распорядку дня: завтрак, обед, или уже ужин? Как верно вчера процитировала Поля бессмертного классика, счастливые часов не наблюдают, а мы, наконец-то были абсолютно счастливы. За этими весьма счастливыми мыслями я вновь погрузился в сладостную дремоту и приснилось мне, будто я — сверхпопулярный артист эстрады, на счету которого миллионы гастрольных туров, участия в популярных шоу и в конкурсах международного уровня, и даже сама многоуважаемая Алла Борисовна Пугачёва посещает мои концерты и во многих своих интервью говорит, что я её фаворит среди современных исполнителей. И только на личном фронте у меня сражений не ведётся… Почувствовав какое-то движение рядом с собой, я проснулся. Мда, и приснится же такая дичь! Только вот с движениями мне не показалось. Поли и впрямь рядом со мной не оказалось. И куда она только могла упорхнуть? Однако, шум в уборной дал мне весьма красноречивый ответ на мой вопрос, а потому я снова спокойно раскинулся на кровати, закрывая глаза, краем уха улавливая, что девушка вернулась и завалилась ко мне. Неужели? И даже на часы не посмотрит? И даже вопить не будет, что нам нужно успеть всё, а мы тут спим? Однако, я, видимо, рано радовался потому как спустя несколько секунд блондинка зашевелилась, как мне показалось, приподнялась на локтях и взяла с тумбочки свой смартфон, после чего шумно выдохнула и снова легла. Что, неужели ещё рано? Да быть не может, мы ж только около пяти утра заснули, а я уже чувствовал себя вполне выспавшимся и бодрым. Значит, точно не восемь утра.  — Сколько? — пробормотал я, не открывая глаз и практически наощупь обнимая блондинку, от чего та чуть вздрогнула.  — Господи, Дима, напугал, — негромко возмутилась она. — Чего сколько?  — Время, Поль, — пояснил я, таки открывая глаза.  — А, ты об этом. Почти час дня.  — Чудненько, — хмыкнул я, понимая, что проспали мы как раз те самые необходимые человеку восемь часов. — А ты чего такая довольная-то? — чуть прищурившись, разглядел я блондинку, которая едва заметно улыбалась. — Где же твои утверждения о том, что нам нужно сделать всё на свете за сегодня, иначе мы ничего не успеем? Лежишь тут такая, никуда не торопишься…  — Ну так ты меня переубедил вчера в том, что не обязательно вставать для этого в восемь утра, — хмыкнула она, улыбнувшись чуть шире.  — Так вот как, значит, тебя переубеждать надо, — приподнял одну бровь я. — Ну-ну, я запомнил. И, кстати, не первый же раз действует. Можно сказать, проверенный способ уже.  — Прекрати, учёный-исследователь, — хихикнула Поля.  — Ну я психолог, вообще-то, — ляпнул я, уже мысленно гадая, последует ли за этим наш излюбленный вопрос: скольких девушек я буду лечить этим методом, или Поля сегодня решила сломать все мои стереотипы о себе разом?  — М-м, а тебе не кажется, что по этой профессии ты как бы тебе сказать-то помягче… Не работаешь.  — О, чёрт, — наиграно схватился за голову я, — что делать-то, когда мерещатся профессии, а ты по ним не работаешь?  — Прежде всего, дурака не валять, — отрезала Пелагея, встав с кровати и подойдя к шкафу.  — О, узнаю тебя, узнаю, — рассмеялся я, наблюдая за тем, как блондинка критически осматривает полки с собственной одеждой, затем косится в сторону окна, а после так и вовсе выходит на балкон. — Э, куда ты в одной ночнушке? Сейчас пара-тройка мимо проходящих мужчин свернут себе шеи, а ты ведь виновата будешь.  — И давно ты такой ревнивый? — громко спросила Поля, всё ещё находясь на балконе.  — Да при чём тут ревность, — хмыкнул я, выходя к ней и приобнимая со спины, — мужиков жалко. Эх, жара, — констатировал я, замечая, что девушку такая погода не очень-то радует — Полечка, не прячься, подставь лицо солнечным лучам.  — Ага, я чувствую: пиздец моим плечам, — в рифму продолжила блондинка, видимо, запоздало это поняв и рассмеявшись.  — Я потом сборник твоих стихов куплю, если там все такими шедеврами будут, — хмыкнул я, теперь понимая, с чем связано долгое пребывание неугомонной блондинки в кровати. — Пойдём, горемычная, намажу тебе многострадальные плечи чем-нибудь, потом закажем завтрак в номер, а уж там и солнце не такое агрессивное будет.  — А-а, опять нашёл предлог полапать мою спину, да? — чуть прищурившись, посмотрела на меня блондинка, стараясь скрыть озорные смешинки в глазах.  — Как будто ты сильно против, — фыркнул я, мягко взяв её под руку. — Ну, вообще-то, раз тебе так не хочется, то я и не буду… Но не успел я отпустить её и позволить дойти до тумбочки, на котором она хранила свои крема, как уже знакомый тюбик с солнцем на упаковке прилетел мне прямо в лоб.  — Ау, Полька, меткая какая, — чуть потирая ушибленный лоб, пробормотал я.  — Ну, у меня много скрытых талантов, — скромно улыбнулась блондинка, присев на краешек кровати и обнажив свою идеальную спину. Не, ну серьёзно. Я сам бы никогда не подумал, что мужчину может возбудить одна только спина, но, видимо, до этого просто спины попадались не те. Стараясь не зависать, как в прошлые разы, я относительно быстро нанёс успокаивающий крем на нежную кожу возлюбленной, краем уха услышав какой-то очень тихий, но очень разочарованный звук. Ага, возмущается она мне тут, хитрющая.  — Какие у вас планы на сегодня, Пелагея Сергеевна? — спросил я, снова плюхнувшись на кровать. -Если честно, то вообще никаких, — девушка прилегла рядом со мой, стараясь не делать резких движений, чтобы не дай бог, не стереть свой супер-крем с плеч и спины. — Впервые такое, наверное ты на меня влияешь негативно, но я бы ещё полежала в кровати, никуда не торопясь. И, кстати, мне очень понравилось гулять по ночам.  — А особенно — бегать голышом по пляжу от голосов, звучащих в собственной голове, — хмыкнул я, — я, конечно психолог, а не психиатр, но звучит как шиза, не меньше.  — Да ну тебя, — несильно ударила меня по плечу блондинка, — ну показалось, что ж теперь делать? Плакать?  — Ой, а вот этого пожалуйста не надо. Мы и без того живём практически на берегу моря. Больший объём солёной воды рядом со мной я не переживу. А вообще, я до жути проголодался, поэтому сейчас и тебя буду кормить. Комплекс твоих лечебных процедур вновь вступает в силу.  — Ой, господи, Дима, с тобой я чувствую себя под вечным надзором мамы. Всё контролируешь, мой рацион продумываешь…  — Ничего я не продумываю, — весьма честно возмутился я, — если б продумывал, разве б разрешил периодически есть всякую дрянь? А вообще, могла бы и спасибо сказать, я ж о тебе забочусь.  — Да понимаю я, но ты не мог бы заботиться чуть менее навязчиво? — попросила блондинка, от чего я резко повернулся в её сторону.  — И вот только не говори, что тебе не нравится, — прошептал я, подаваясь вперёд и мягко целуя её губы. Нежно, ненавязчиво, как она и просила.  — Нравится, — на одном выдохе прошептала блондинка, заставляя меня чуть улыбнуться краешками губ, после чего я всё-таки поднялся с кровати и принялся за заказ нашего завтрака.

***

 — Поль, а вот эта? — спросил я, доставая из шкафа белую футболку с каким-то ярким принтом на груди и оценивая длину её рукавов. — Плечи твои закроет, спину тем более, цвет — белый, свет отталкивает, следовательно, сильно припекать не будет. Всё-таки, в ходе недолгих обсуждений после завтрака мы пришли к одному обоюдному решению: погода такой прекрасной вечно не будет, наш отпуск тоже не бесконечен, а в Москве мы явно ещё належимся в кровати. А здесь, всё-таки, нужно гулять, а не сидеть в пусть и комфортабельном номере.  — Ну, в принципе ничего, — критически осмотрела вещь блондинка, забирая её из моих рук и прикладывая к своему телу. — Только вот с чем её надеть? Может с джинсовой юбкой? — блондинка сама быстро нашла необходимую ей вещь на полке и без зазрения совесть принялась переодеваться прямо передо мной.  — Поль, тебя точно ничего не смущает? — спросил я, стараясь не смотреть в её сторону, ибо если я это таки сделаю, то всё, накроется прогулка медным тазом.  — Ну ты же отвернулся, невинно отозвалась она. А спустя несколько секунд какой-то возни, я услышал разнесчастное: ну не-ет. Любопытство, конечно не порок, хотя одна из поговорок и вещает нам, что чрезмерно любопытной девушке по имени Варвара на базаре нос оторвали. А потому, свято веря, что участь неизвестной мне (да и в принципе, никому из ныне живущих) Варвары мне разделить не придётся, я повернулся к блондинке. Она уже одетая, критически рассматривала себя в зеркало.  — Ну вот что это такое? Боже-боже, нет. Это же не взрослая женщина, а девочка какая-то. Первокурсница на каникулах, блин. А завяжу я хвостики — так и вовсе на старшеклассницу похожей стану.  — Ну так что плохого? — не понял я, мысленно добавляя в её образ те самые два хвоста. — Круто будет, Поль.  — Не знала, что у тебя есть такие странные наклонности, — задумчиво пробормотала блондинка. — Но просто подумай, как мы вместе выглядеть будем?  — Круто мы с тобой выглядеть будем, — отрезал я, понимая, какой можно найти выход из всей этой ситуации.- Поль, а знаешь, мне все говорят, что когда я бороду сбриваю — сразу на 10 лет моложе становлюсь.  — Так, и к чему ты клонишь, — прищурившись, посмотрела на меня девушка.  — А к тому, что давай помолодеем вместе, а? Чтоб тебя ничего не смущало.  — Дим…  — Чё Дим-то? Я уже много лет как Дим. Ну давай, а? Весело же будет.  — А давай, — безрассудно кивнула блондинка. — Хоть будет что вспомнить.  — Ну что вспомнить ты мне ещё вчера обеспечила. Бегающую голышом по пляжу Полю я ни при каких условиях не забуду. Даже если заболею болезнью Альцгеймера, то единственным неубиваемым воспоминанием будет твоя выходка.  — Прекрати что ли, — смутилась девушка. — Иди брейся, будем дополнять копилку воспоминаний. Зайдя в ванную и достав все необходимые принадлежности, я задумался, почему не вспомнил об этом раньше. Глупость, конечно, но ведь под такой плотной щетиной как моя, кожа точно не загорит. Вот так бы и остался: сначала с тёмной бородой, потом со светлой. Ну и на кого был бы похож? Хоть чаще всего я и ходил с этой бородой, которая уже была практически частью моего имиджа взрослого и серьёзного человека, иногда что-то на меня находило, как сегодня, и хотелось почувствовать себя молодым безбородым и безрассудным мальчишкой. Кстати, за время отношений с Полей я такой эксперимент с внешностью проводил впервые. Ну и конечно же, моя любопытная девчонка не усидела на месте, заходя ко мне, обнимая со спины и утыкаясь носом между лопаток.  — Что за неожиданный прилив нежности, Поль? — мягко улыбнулся я.  — Не знаю, просто так, захотелось, — пожала плечами блондинка. — Там, в номере так одиноко без тебя. Я тихо рассмеялся. Сейчас Пелагея и правда походила на маленькую девочку, нежели на тридцатилетнюю даму. И дело было далеко не в этой футболке с принтом, не в джинсовой юбке, а в этой внезапно нахлынувшей наивной нежности. И знаете, когда-то, как мне казалось, уже очень давно, а на деле всего-то около пяти месяцев назад, я поставил себе диагноз — влюбился. Но нет, дорогие мои. Эта болезнь прогрессирует и я с каждым днём влюбляюсь в неё всё сильнее и сильнее, открывая для себя её заново едва ли не каждый день. Разносторонняя, интересная, любимая, моя.  — Слушай, Поль, отлипни ненадолго, мне шевелиться не очень удобно, — попросил я, нежно убирая её руки со своего торса. — Я тебя тоже очень люблю, но обнимашки мы устроим минут через десять. И блондинка покорно вышла, позволяя мне продолжить свои манипуляции, правда, уже в чуть ускоренном режиме, потому что эти молчаливые объятия не сулили абсолютно ничего хорошего, а наоборот, скорее обозначали то, что Пелагея снова придумала над чем заморочиться. Умывшись прохладной водой и окинув взглядом своё помолодевшее отражение, я вышел к ней и ни капли не удивился, заметив, что она сидит на краешке кровати и смотрит в одну точку.  — О чём думы думаешь? — присел я рядом с ней.  — Дим, а как думаешь, что было бы, если бы мы не переспали?  — В смысле? Когда? Вчера? — опешил я.  — Да не, тогда, в грозу. Ведь только подумай, именно это событие повернуло нашу жизнь. Как бы складывались события при другом исходе?  — Поль, ты опять за свои если?  — Нет, просто. Как думаешь, сколько бы мы ещё прообщались?  — Не знаю как у тебя, Поль, но ты завоевала моё внимание гораздо раньше, чем случилась эта твоя пресловутая гроза. И ты хочешь знать, что было бы? Оно всё в любом случае произошло бы, хорошая моя, только чуть позднее. Я не отпустил бы тебя просто так. И она, ничего не сказав больше, крепко меня обняла, оставив мне лишь один вариант дальнейших действий — обнять её в ответ.  — Так мы гулять-то пойдем? — первым прервал тишину я. — Для чего красоту-то наводили? Услышав мой вопрос, блондинка отпрянула от меня, через секунду внимательно всматриваясь в моё лицо.  — Вот это да, Дим, ты прям как будто со своих студенческих фотографий сошёл, — оценила мой внешний вид она. — А почему за все наши отношения ты делаешь так впервые?  — Подумай логически, солнце моё, — улыбнулся я. — Ты приходишь ко мне в клинику и видишь вот этого вот студента. Стала бы ты мне доверять?  — Ну, я доверяла Кате. Хотя, честно говоря, ты мне всё равно показался странным, — пожала плечами она, вынуждая меня улыбнуться. — Ну чего смешного-то?  — Да ничего, — хмыкнул я. — Ты мне тоже необычной показалась, вот я и позволил странности выйти наружу. А теперь, я считаю, наружу стоит выйти нам с тобой из этого номера.  — Стоп, — блондинка резко встала с кровати, критически осматривая себя в зеркало. — Не, ну ты и так красивый. А я всё-таки отвратительно выгляжу.  — Ага, — хмыкнул я, вызывая этим гневный взгляд девушки.  — Мог бы хоть поддержать, сказать, что я для тебя всё равно красивая и тому подобное. А ты? Вот как ты оцениваешь мой внешний вид?  — Отвратительно, — улыбнулся я, заводя одному мне понятную игру и вызывая недоумение на лице девушки. — Ты отвратительно прекрасна, солнце моё, — улыбнулся я, подходя к ней и заключая её лицо в свои ладони. — Отвратительно — потому что нельзя быть настолько прекрасной, — пояснил я, коротко чмокая её в нос и про себя отмечая, что девушка явно ожидала другого поцелуя.  — Ты невыносимый подлиза, Дима, — протянула девушка, не скрывая улыбки. — Боже, как непривычно видеть тебя таким… молодым.  — Ну извините, назад уже не приклею. Хотя-я… можно с головы состричь и приклеить.  — Придурок, — фыркнула девушка. — Да оба мы придурки. Слушай, нас таких надо запечатлеть на память. Скоро же вернёмся в Москву, в свои серьёзные амплуа. А так хоть на память что-то останется.  — Ага, а лучше всего — у того самого фонтана.  — Ну нет, фонтан — это серьёзно. Там надо быть красивыми, — возразила мне блондинка. — Мы ж говорили, что это фото вместе с нашими детскими будет стоять на самом видном месте!  — Поль, ну не выдумывай, а? Мы с тобой просто не можем быть некрасивыми! Так что не забивай, пожалуйста, свою прекрасную светлую головушку всякими глупостями и идём к нашему любимому фонтану.  — Уже наш, когда приватизировать успел? — спросила блондинка, застёгивая босоножки. Вчерашние, блять, босоножки, в которых она под конец дня еле ходила!  — Поль, ты мазохистка? — тихо спросил я. И реакцию девушки просто надо было видеть! Она резко подняла голову вверх, округляя глаза до размера галактики.  — Ч-что за странные вопросы? — абсолютно теряясь, спросила она.  — У себя спроси, — пожал плечами я. — Не я же надеваю босоножки, в которых еле хожу. Не, ты не подумай, я готов, если что, тебя и на руках понести, но насколько мне позволяет память, ты, кажется от такого обращения с собой не в восторге.  — Ну, а что мне делать, если ты меня на двадцать сантиметров выше? Ну надену я удобные сандали на плоской подошве и что получится?  — Красота получится, Поль. Ты слишком заморачиваешься, правда. Разница в росте, одежда, внешность… С психологической точки зрения это говорит о тебе не с лучшей стороны. Избавься уже от своих комплексов, а? Ты — шикарная женщина с прекрасным ростом и великолепной фигурой. Так что ты абсолютно в любой одежде будешь неотразимой. Ну выше я, да, что ж теперь? Если хочешь, я присяду, но на мой взгляд, это красиво, когде девушка несколько миниатюрнее своего спутника. Так что давай сегодня полностью дадим всему телу отдохнуть, а? Не только твоим плечам от солнечных лучей, но и твоим ногам от неудобных туфлей.  — Они удобные, — тихо возразила блондинка. Вот упрямая-то! Но, так, если честно, было только интереснее.  — Поль, — ещё тише позвал я, — не выводи меня на конфликт.  — На какой-такой конфликт? — лукаво прищурилась девушка, отчего я понял, что сейчас наш диалог станет несколько интереснее. — И в мыслях не было, — безропотно надевая удобную обувь, продолжала она. — а эти я с собой возьму, для фотографии.  — По-ля, — покачал головой я, прекрасно понимая, что это самая настоящая провокация, но при это безропотно идя на неё. — Прекрати, — делая к ней шаг и заключая её в угол у двери, прошептал я, вопреки желанию, не спеша поцеловать её.  — А то что? — самостоятельно сокращая пространство между нами и сокращая расстояние до минимума, прямо в губы прошептала мне девушка.  — А то мы никуда не пойдём, — отстраняясь ответил я, чуть улыбаясь. И не по тому поводу, о котором ты подумала, дорогуша, а просто вредности ради.  — Вот скажи, — выходя из номера и закрывая дверь, спросила девушка, — вы, психологи, все такие противные, что с вами каши не сваришь?  — Ты уже сварила, не волнуйся, — чуть приобнял её я, замечая, как внимательно рассматривает нас девушка на ресепшене, — предлагаю на этом обмен остроумием на сегодня закончить и просто наслаждаться солнцем и морем.  — И фонтаном, — хихикнула блондинка.