Деликатная проблема.

Весь наш оставшийся отдых проходил безо всяких неожиданностей. Всё как обычно: море, номер, вечерние прогулки и закономерно обгорающие плечи Поли, окончательно переставшие болезненно реагировать на солнечные лучи лишь недавно. А сегодня наш последний день в этом городе. Да, как бы ни грустно было это признавать, солнце, горы, реки, море и всё, что было у нас в течении этого отпуска в ближайшем времени останется позади, и уже завтра самолёт унесёт нас в серую рутинную Москву, где мы вновь будем заниматься своими делами: я вернусь на работу, а Пелагея будет ждать меня дома. Но это всё, опять же, в будущем. А в настоящем я лежу на кровати и смотрю в потолок, прислушиваясь к шуму воды, исходящему из ванной, где сейчас находилась дорогая сердцу моему блондинка. Финальный день отдыха она хотела провести на высшем уровне: лучшее платье, идеальная причёска и всё прочее. И душ в этом её списке был обязательной инстанцией. Хотя, честно говоря, я тоже там побывал, пока она, прошу заметить, в этот раз именно она, складывала наши вещи. И всё было так правильно, так идеально, что казалось мне какой-то сказкой, мечтой наяву. Хотя, многие же утверждают, что мечты сбываются. Вот, пожалуйста, получите распишитесь. Шум воды прекратился, а спустя минуту дверь ванной комнаты распахнулась.  — Я не поняла, ты чего всё лежишь? — раздался возмущённый голос Пелагеи.  — А что, я встать должен? — спокойно спросил я. — Поль, ну давай подумаем логически: ты сейчас будешь волосы сушить, укладывать, делать макияж. Ну встану я, ну оденусь, ну минут десять это займёт. Что всё остальное время мне делать?  — Смотреть какая я красивая, — быстро нашлась она.  — Хочешь сказать, в этом халате я не могу смотреть на тебя красивую? — спросил я, теперь садясь на кровати и глядя ей прямо в глаза.  — Ну-у, можешь, — сразу же растерялась она этого взгляда. — Не смотри, пожалуйста так…  — Как, Поль?  — Как будто хочешь съесть.  — А если я и правда… — я сделал небольшую паузу, не отрывая от неё взгляда, — хочу.  — Тогда у нас с тобой не выйдет никакой финальной прогулки, — пожала плечами она, затем скрещивая руки на груди.  — А может я и не хочу этой прогулки, м? — спросил я, вставая с постели.  — Ну я ж с тобой по Алтайским просторам гуляла, теперь твоя очередь.  — Ладно, уговорила, — с лёгким разочарованием выдохнул я, затем рассмеявшись, — Поль, ты такая смешная.  — А ты снова странный, — фыркнула девушка, включая фен. И я никогда не понимал, как у неё просто хватает терпения взять и высушить все эти длинные белокурые локоны. Это же вам не две минуты сушить, а от десяти до двадцати. Да за это время можно что-нибудь полезное успеть сделать. Но, Пелагее этот процесс, кажется, даже нравился, а мне нравилось наблюдать за тем, как её волосы развеваются от искусственно созданного воздушного потока.  — Что-то не так? — спросила она, заметив, что я безотрывно рассматриваю её.  — Нет, всё хорошо, — ответил я. — Ты ж сказала: на тебя красивую смотреть, вот, я не смею ослушаться.  — Дим, хватит, а? — поморщилась Пелагея. — Я помню про шутки, но они хороши в меру.  — Ну дожили, теперь и на любимую девушку посмотреть нельзя, — буркнул я, подходя к ней и переложив волосы на одну сторону, оставил короткий нежный поцелуй за её ухом. — Не дуйся, я же любя. Уголки губ девушки чуть дрогнули, но она так и не дала самой себе полноценно улыбнуться. Я же, не желая ей больше мешать, ведь если сейчас я останусь там, мы снова начнём эти никчёмные разговоры, или же ещё что-то, и девушка так никогда не соберётся. Вместо этого я вышел на балкон, всматриваясь в водную гладь на линии горизонта, что радостно бликовала под лучами солнца. Было как-то слишком душно, будто бы мы в каком-то вакууме. И это было не самым хорошим звоночком. Ведь после такой невыносимой духоты всегда возникает прохладный ветер, а после дождь. И тогда плакала наша прогулка, к которой Поля так долго и старательно готовится.  — Слушай, может и мне накраситься? — спросил я, возвращаясь в комнату. — А то, боюсь, померкну на твоём фоне. Ты будешь вся такая краси-ивая, а я что? — критически разглядывая себя в зеркало и стараясь скрыть улыбку, продолжил, — дай хоть одним кремом каким помазаться, у тебя же так много этих баночек, коробочек. И вместо того, чтобы снова фыркнуть, закатить глаза, или сказать, что устала от моих своеобразных шуток, девушка просто повернулась ко мне, и, быстро вытянув руку, коснулась моего носа, оставляя на нём немного своего крема, а после рассмеялась.  — О, совсем другое дело, — отреагировал я. — Ну всё, теперь буду самым завидным парнем на этом курорте, берегитесь все.  — Знала бы — не дала б тебе крем, — подыграла мне Пелагея. — А теперь вот карауль тебя, как бы такого красивого не увели.  — Ну так я весь твой, — ответил я. — А завидный просто потому что другие тебе завидуют, что у тебя такой я есть. И я мог бы, например, заполнить эту временную паузу выбором, что же надеть, однако, это мы сделали ещё утром, ведь все остальные вещи, уже покоились в нашем чемодане, покорно ожидая завтрашнего дня.

***

Когда же наконец это, казалось, бесконечное ожидание завершилось и мы выбрались на свежий воздух, ветер весьма предсказуемо переменился. А точнее говоря, просто появился ведь до этого, как вы помните, его не было вообще. Да и небо как-то потемнело. И какое-то шестое чувство подсказывало мне, что потемнело оно вовсе не от того, что день медленно, но верно подошёл к завершению и теперь в права вступала ночь. И эта ночь, кажется, горделиво надела на свою голову корону не из звёзд, а из плотных дождевых облаков.  — Кажется дождь начинается? — процитировал я один из самых своих любимых мультфильмов.  — Да нет, вроде бы, — пожала плечами Поля, тревожно вглядываясь в небо. — Надеюсь нет. Ну просто представь: я в белом платье, на каблуках, на укладку волос потратила столько времени, что ты чуть со скуки не умер. Прости, кстати, — виновато добавила она, нежно целуя меня в щёку. — И вот на меня такую красивую ливанёт? Я сразу превращусь в мокрую крысу и всё, плакала наша прогулка.  — Да уж, если дождь пойдёт, то прогулка действительно будет плакать в самом буквальном смысле. Чем капли дождя не слёзы?  — Тебе с твоими метафорами бы не в медицине работать, а книги писать, — фыркнула блондинка.  — А чем чёрт не шутит? — отозвался я. — Вот однажды уйду на пенсию, заняться будет нечем — начну книги писать. А вообще, не об этом речь, Поль. Какая разница, как ты будешь выглядеть? Главное чтобы не заболела. А то вторую твою простуду я не переживу.  — Тогда пойдём скорее к фонтану. Пока не начался дождь, нам нужно у него сфотографироваться! И даже хорошо, что сейчас погода такая. Фотография даже интереснее выйдет. Мы такие счастливые, загорелые и в белых одеждах на фоне фонтана и мрачного тревожного неба.  — Ну пойдём, — согласился я, несколько ускоряясь. Однако, дойти нам было не суждено. Крупная капля дождя стукнула меня по носу. — Так-так, Поля, сворачивай, давай куда-нибудь зайдём, на меня капнуло.  — Может тебе показалось, а? — жалобно взглянула на меня блондинка. Однако и она стала объектом пары крупных капель, которые теперь с характерным звуком шлёпались на асфальт, оставляя мокрые пятнышки.  — Как видишь, нет, — ответил я, взяв её за локоть и едва ли не силой уводя в ближайший ресторан, который, кстати, приятно удивил нас роскошным убранством. — Ну что ж, раз погулять не вышло, пусть у нас будет этакий ужин сегодня, — улыбнулся я, предлагая блондинке выбрать нам столик самостоятельно и ни капли не удивившись, что она выбрала столик у окна.  — Ну вот, всё-таки, всё насмарку… — грустно заключила блондинка, наблюдая за тем, как дождь за окном всё усилялся и превращался в самый настоящий ливень.  — А ты ещё не хотела сюда заходить. А походу, нужно надеяться, что это не продлится всю ночь и у нас выйдет хотя бы добраться до отеля. Иначе мы и в Москву завтра не попадём. И мы, наверное, могли бы целую вечность обсуждать нашу жизнь, глядя на разбушевавшуюся за окном стихию, если бы не услышали тактичное покашливание.  — Что будете заказывать? — тихо спросила у нас миловидная официантка.  — Ах да, спохватился я, взявшись за меню. — Будьте добры, дайте нам несколько минут, чтобы определиться. Мы, пожалуй, сами вас позовём.  — Да, конечно, — согласилась она, оставляя нам меню и мгновенно уходя к другим столикам.  — Вечно этот дождь вынуждает меня где-то остаться, — тихо пробубнила Пелагея, а я, конечно же, не смог оставить эту реплику без внимания.  — Хочешь сказать, у меня тогда зря осталась? — лукаво прищурился я.  — Что ты, нет, я не об этом, — сразу же начала оправдываться девушка. — Точнее, сначала я так думала, а потом поменяла своё решение.  — Всё-всё, — чуть поднял руки я, показывая этим, что вовсе не обязательно сейчас передо мной тут оправдываться. — Давай лучше посмотрим на ситуацию иначе. Мы по-прежнему вдвоём, вместе, просто наш досуг на сегодня несколько изменился. Поэтому, хватит источать нервные импульсы, лучше выбери, что бы ты хотела поесть, — протянул ей меню я. Девушка принялась с задумчивым видом выбирать свой ужин на сегодня, да и мне не оставалось ничего, кроме как последовать её примеру. Спустя пару минут мы уже сделали свой заказ, но Поля по-прежнему оставалась какой-то грустной.  — Пелагея, ау, — тихо позвал я, накрывая её ладонь, лежащую на поверхности стола, своей. — Что у тебя за думы такие?  — Не так я представляла последний день на отдыхе, — ответила она, не поднимая глаз и, кажется, рассматривая свой маникюр.  — Поль, ну тебе не пять лет уже, а? Пора бы привыкнуть, что не всё в этой жизни происходит так, как мы хотим, что любой план может сорваться. И это прекрасно, что мы не можем распланировать всю дальнейшую жизнь и в ней есть место неожиданностям, пусть и не всегда приятным.  — Как ты так спокойно реагируешь на все перемены, а? Как ты это делаешь? Может, ты просто не умеешь чувствовать? — отозвалась девушка.  — Когда мы будем наедине, я обязательно тебе расскажу и покажу, как я умею чувствовать, если ты ещё не поняла. Серьёзно, прекращай вгонять себя в депрессию по пустякам. Вот скажи мне лучше, когда у тебя было последнее такое полноценное свидание в ресторане, чтобы вечером, в красивой одежде, медленно попивая вино из бокала смотреть влюблённым взглядом на своего спутника, или же, наоборот, этот влюблённый взгляд время от времени на себе замечать?  — Не, тебе точно стоит книгу написать, — как-то смутилась блондинка. — Так красиво всё описываешь…  — Напишу, — коротко ответил я, — для тебя всё что угодно напишу. Только ты от ответа не уходи. Когда?  — Ну-у, очень давно, — призналась блондинка.  — Так вот, сегодня у нас с тобой такое свидание. Что, скажешь нет? Интерьер в этом ресторане роскошный, одежду мы с тобой выбирали долго и тщательно, ты при полном макияже…  — Только одного я не могу понять, — уже улыбнулась девушка. — Кто на кого влюблённым взглядом-то смотреть должен?  — А вот эти роли распределять не надо, — ответил я. — Они сами обязательно найдут своих хозяев. И возможно я снова бы перешёл на психологию, философию и всяческого рода литературные описания, а может, придумал бы очередной способ сказать блондинке о своей любви к ней, но подоспевшая официантка с нашим заказом на корню обрубила такое развитие событий. И зная, как Пелагея реагирует на любое моё взаимодействие с первыми встречными девушками, я постарался поблагодарить официантку максимально сухо. Потому что не хотелось больше этой игры в «вызови ревность, или обрати на себя внимание». Хотелось просто побыть вдвоём, поговорить о всякой ерунде и запомнить этот тихий вечер вдвоём под шум дождя за окном на всю жизнь.  — Хм, кажется, готовят здесь не так хорошо, как следят за эстетической составляющей, — прокомментировала Пелагея, попробовав кусочек своего кушанья и таким нелестным отзывом, заинтриговав меня. И на самом деле, все блюда оказались пересоленными что ли?  — Походу, у них повар влюбился, при чём сильно, — фыркнул я, заставляя девушку улыбнуться.  — Исходя из твоей логики, мы друг-друга не любим, — заключила она, — ну, я не припомню, чтобы мы так сильно что-то пересаливали, — пояснила она, видимо, прочитав мой недоумённый взгляд.  — Учту предпочтения, — отозвался я, чуть улыбнувшись. — Нет, слушай, сюда будто пачку соли вбухали, есть же просто невозможно. Давай-ка лучше выпьем? Вино-то уж явно быть пересоленным не должно. И под лёгкие смешки блондинки я откупорил бутылку, разливая по бокалам жидкость цвета спелого граната.  — Что ж, кухня нам с тобой тут не угодила, что остаётся, выпьем с горя. Давай, за наш удавшийся отдых. И чокнувшись бокалами (а возможно и головой тоже, при чём довольно давно, ибо иногда наши дурачества выходили за все рамки), мы как-то синхронно улыбнулись, замечая, что дождь за окном постепенно утихает. За разговорами буквально ни о чём, ибо за месяцы отношений мы, казалось, поговорили уже на все относительно важные и значимые темы, минуты перетекали в часы. И лишь когда дождь за окном окончательно прекратился, мы попросили всю ту же миловидную и несколько застенчивую девушку принести нам счёт.  — Мне просто интересно, сколько? — спросила Пелагея, а я в ответ лишь молча протянул ей счёт, наблюдая, как забавно округлились её глаза от весьма приличной суммы. — Их пересоленные шедевры кулинарии явно несколько переоценены.  — Да брось, — ответил я, — красиво жить не запретишь. К тому же, если вспомнить наше предположение о влюблённости шеф-повара. Ну надо же ему хоть элементарно, цветы объекту воздыхания подарить? В ответ на это Поля в очередной раз улыбнулась, покорно ожидая, когда я оплачу наш несколько незапланированный ужин, а затем, эффектно тряхнув своими белокурыми кудрями, направилась к выходу, при чём достаточно быстро, так, что настичь её мне удалось лишь в дверях. Прохладный воздух окутал нас, стоило нам только переступить порог данного заведения. Но оно было даже к лучшему, ибо все те десять дней, что мы были здесь, стояла невыносимая жара.  — Ну что, куда пойдём? — спросил я у блондинки, которая, кажется, несколько замерла в нерешительности. — К фонтану, как ты и хотела?  — Не-а, — помотала головой она. — Ну во-первых, на улице ни души, даже попросить нас сфотографировать будет некого.  — На такой случай стоит брать с собой третьего человека, — фыркнул я. — Чтоб ходил за нами и в любой момент был готов сделать фото.  — Ага, ты объявление в газету ещё дай, вдруг найдётся кто самоотверженный на такую работу, — улыбнулась Поля. — Ну и во-вторых, у меня уже вся помада смазалась.  — Ну, я в этой ситуации бессилен. Могу только предложить смазать её ещё сильнее. Так куда мы? В номер спать?  — Ну не-ет, — давай просто погуляем. Подышим этим чудесным воздухом после дождя и насладимся почти полной тишиной.  — Ты уверена? — скептически рассматривая её внешний вид, а в частности туфли на шпильке, спросил я. — Ноги не устанут? Мозоли не натрёшь?  — А ты что, не готов в случае чего носить меня на руках? — состроив грустную мордашку, спросила блондинка жалобным голосом.  — Ну и лиса ты, — рассмеялся я. — Я волнуюсь вообще-то за твои чудесные ноги.  — Мои чудесные ноги пока прекрасно себя чувствуют. Да и в случае чего… я же потом только и буду делать, что сидеть дома, или ездить на машине. Так что, даже если и натру эти пресловутые мозоли, сильно они мне мешать не будут.  — Ну смотри, — пожал плечами я, направляясь следом за ней. Она шла небыстро, иногда делала полный оборот вокруг себя, а её очаровательные белокурые локоны летали по воздуху от резких движений. Порой поворачивалась спиной к дороге, глядя на меня искрящимися глазами и улыбаясь. И всё говорила, говорила, говорила, без умолку. О всякой ерунде. А мне не хотелось её перебивать, потому что это последний день, когда мы здесь, когда мы можем позволить себе прогулять вот так вот запросто всю ночь.  — Какая красота, а? — пробормотала Пелагея, встав у ограждения на набережной и глядя на морскую гладь. — Как же здорово, наверное, птицам, что каждый день летают над бесконечными морскими просторами…  — Поль, тебе не кажется, что сегодня кто-то немного перебрал, м? — тихо спросил я, обнимая её со спины.  — Не кажется, — буркнула Пелагея. — А ты скучный. В тебе нет никакой поэтичности, широты мысли, свободы.  — А ещё часов пять назад ты говорила, что мне стоит писать книги, — припомнил ей я. — Путаетесь в показаниях, милочка. На это она ничего не ответила, лишь ловко развернулась в моих руках, быстро обвивая руками мою шею и приникая к моим губам, проводя юрким язычком по моей нижней губе, а затем чуть прикусывая её, вынуждая меня чуть разомкнуть уста и дать ей ещё больше свободы для дальнейших действий.  — Слушай, — с трудом отлипнув от неё и тяжело дыша, сказал я, — пойдём в номер, а? — в ответ на это девушка вскинула брови и загадочно улыбнулась, вынуждая меня прояснить намерения, — нет-нет, дорогуша, спать. Время уже два ночи, у нас с тобой утром самолёт.  — Отста-ань, — протянула блондинка, — мы будем спать завтра весь день в Москве. А пока мы здесь, я буду гулять.  — Ты такая глупенькая, когда выпьешь, — рассмеялся я. — И почему я об этом узнал так поздно? Надо было сразу тебя напоить, глядишь, история стала бы ещё интереснее.  — Да брось, тебе же нравлюсь такая я, а? — спросила девушка, загадочно улыбнувшись и положив руки мне на грудь.  — Мне просто нравишься ты, — подвёл черту я. — Любая. Но сейчас бы мне очень понравилась спящая Поля, а не этот чертенок, скачущий по набережной. Так что, без возражений. Ты ж мне завтра сама спасибо скажешь.  — А спорим, что не скажу! — с задором выкрикнула Пелагея. — За всё что угодно скажу, за то, что ты есть, за всю эту сказку в моей жизни — скажу. А за то, что ты меня в номер затащишь — не скажу! Мне сегодня не дали погулять вечером, дай хоть наверстать упущенное. Однако, её боевой настрой продержался не так уж и долго. Несколько энергичных движений и ещё около тысячи шагов и моя блондиночка начала едва заметно прихрамывать, а после как-то ненавязчиво и ничего не объясняя, сменила направление в сторону нашего отеля. Ну, а потом она и вовсе решила обратиться за помощью ко мне.  — Дим, ты же меня любишь, да? — состроила невинную мордашку она.  — Да люблю, люблю, — ответил я и, не дожидаясь каких-то просьб от неё, взял девушку на руки, в ответ на что она весьма ожидаемо взвизгнула.  — Ну вообще-то, я хотела просто взять тебя за руку, — смущённо пробормотала она, на что я только улыбнулся.