Деликатная проблема.

Стоило мне только поднять веки, как в глаза тут же бросилась давно знакомая, но уже забытая обстановка. Комната Димы. Признаться честно, поняла я, почему я проснулась именно здесь, далеко не сразу. Сначала всё это показалось мне частью очередного сна из бесконечной серии грёз о нашем примирении. Однако ощущение его руки, мирно лежащей на моей талии, красноречиво говорило о том, что всё это уже не сон. Я закрыла глаза, постепенно восстанавливая в памяти события вчерашнего дня. Моя работа, твёрдое желание поставить точку в этой истории, визит в его клинику, секс на его рабочем месте, побег, травма, своеобразное признание в любви и максимально странное предложение руки и сердца, в принципе на предложение не похожее, моё согласие… Многовато событий для одних суток, в которых, как мы все с детства знаем, всего 24 часа, не правда ли? Аккуратно, чтобы не разбудить, и в то же время ещё и помня о его вывихе, я повернулась на другой бок, лицом к своему мужчине и не смогла сдержать улыбки. Тёплый комок счастья зашевелился где-то внутри, расправляя свои крылья и распространяя эндорфиновые волны по всему организму и за его пределы. Это было такое всеобъемлющее ощущение, задевающее буквально каждую клеточку организма, что мне едва ли не начало казаться, будто я излучаю свет. Спящий Дима, между прочим, был зрелищем максимально милейшим. Размеренное дыхание и плотно сомкнутые веки говорили мне, что сегодня он точно спит, а не просто лежит с закрытыми глазами, как, кстати, он очень любил делать. И тревожить его сон мне максимально не хотелось. Судя по рассказам Лены, за весь период нашей ссоры, Билан брал на себя столько рабочих обязанностей, что любой даже максимально работоспособный человек свалился бы с ног от усталости. Но, судя по его тёмным кругам под глазами и общему усталому виду, его всё это время мучила ещё и бессонница. Боже, сколько же страданий я принесла в его жизнь со своим замужеством, беременностью и ревностью. Сама, конечно, настрадалась не меньше, но всё же. Теперь я просто обязана искупить это всё счастьем. Он же будет счастлив, когда проснётся и так же как и я осознает, что весь этот кошмар наконец-то позади, что мы разобрались с этим всем и теперь наступило наше «долго и счастливо»? Я не спешила вставать с кровати. Да, надо бы конечно заняться завтраком, однако я всё ещё помнила, что господин Билан один долго спать не может: стоит мне только уйти, как он сразу же проснётся и, наверняка отправится на поиски меня, что с его-то вывихом делать нежелательно. Уж лучше дождаться, когда мой пусть и не принц, но весьма прекрасный мужчина проснется, а потом уже заниматься делами. И, кстати говоря, мне и самой не хотелось покидать его объятия и постель. Слишком долго я была лишена этого, чтобы сейчас столь глупо отказывать себе в подобном удовольствии, а потому я только поудобнее устроилась на кровати, всем телом прильнув к любимому, и прикрыла глаза, улыбаясь собственному поведению.  — Доброе утро, — сонно прохрипел мужчина, нежно целуя меня в висок.  — Спи, рано ещё, — пробормотала я, не раскрывая глаз.  — Рано? А сколько времени?  — Без понятия, — улыбнулась я, раскрывая глаза и рассматривая его сонное и озадаченное выражение лица. Он был настолько забавным, что я не выдержала и громко рассмеялась.  — Ну чего?  — А того, Дим, того, — не прекращая улыбаться, ответила я. — Кто мне всё время твердил о том, что не нужно загонять себя в какие-то рамки и позволять себе иногда просыпаться во сколько хочешь и делать только то, к чему лежит душа? А сейчас этот самый кто-то спрашивает у меня во сколько я проснулась. А не всё ли равно тебе должно быть?  — Знаешь, а ты права, — с шутливо серьёзным видом согласился со мной Дима.  — Я всегда права, — отрезала я. — Хотя да, бывают иногда проколы, но есть одна вещь, в которой я права однозначно. Я люблю тебя, — ответила на его немой вопрос я, потянувшись к его губам за поцелуем.  — О боже, женщина, сколько же в тебе нежности сегодня, — притворно возмутился он, охотно ответив на поцелуй.  — Просто мне целый месяц было не на кого её тратить, — невинно похлопала глазами я, — да и к тому же, я тебя простила, но по прежнему перед тобой очень сильно виновата и глупо надеюсь, что хоть это поможет как-то загладить вину.  — Дурочка ты, Поль, — ласково прошептал он уже привычное для меня слово, на которое я очень давно отвыкла обижаться. Это, знаете ли, часть специфики наших отношений. У нормальных людей зайчики, рыбки, солнышки, а я вот дурочка, и меня это весьма устраивает. Не так приторно, как весь этот зоопарк и при том весьма оригинально. — Я на тебя и не обижался. Я ж психолог, всё понимаю.  — Да иди ты, психолог, — рассмеялась я, коротко чмокнув его в щёку и сев на кровати, прижимая одеяло к груди и пытаясь высмотреть в пределах комнаты ту часть гардероба, в которой я вчера в эту комнату заявилась. Кстати, а что это было-то вообще? Кажется, какая-то из его рубашек, ибо моих вещей в этом доме не было вообще, уж я-то собиралась хоть и оперативно, но основательно.  — О чем задумалась? — поинтересовался Дима, нежно погладив меня по обнажённой спине, от чего по коже маленькими ножками пробежался табун мурашек, оставляя за собой миллиарды следов-точек, а в животе стайка бабочек как по команде замахала крылышками.  — О том, в чём же я вчера к тебе пришла — это во первых, а во вторых, о том, что сегодня мне придётся тебя покинуть.  — Так, а вот отсюда поподробнее. Как так покинуть? Да кто тебя отпустит вообще, — чуть изогнувшись, но всё ещё лёжа в постели, он оставил пару поцелуев где-то в районе моей поясницы.  — Ты же и отпустишь, — просто ответила я. — Просто, извини, Дима, но ходить до конца жизни, а я теперь однозначно хочу провести с тобой всю свою жизнь до самого её финала, в одной блузке — это издевательство, — его бровь вопросительно изогнулась оповещая меня о том, что смысл сказанного не понят. — Вот сразу видно, что ты верный мужчина и ни с какими девушками не общался, от чего напрочь разучился понимать женскую логику, — рассмеялась я, на что получила красноречивый взгляд, буквально кричащий о том, что я непоследовательна и путаюсь в показаниях. — Да домой я к себе съезжу, за вещами.  — Это туда-а? — страдальческим тоном спросил мужчина, — так далеко… Да ты полдня только ездить будешь. Может, ну его?  — Ага, а мне голой что ли ходить?  — Ну, раз ты всё равно набрала себе отгулов, то почему бы и нет, — приподнял одну бровь он, от чего я не удержалась и обрушила на него свою подушку.  — Ну конечно, ты же спишь и видишь, под каким же предлогом меня раздеть, — фыркнула я, вспоминая извечную шутку. — Но ведь всё равно, за продуктами периодически надо ездить, к врачу с тобой, да и… мало ли что может случиться?  — Я вчера вообще в травматологию ездил в рубашке, на которой по чьей-то милости не было половины пуговиц, ничего же. Да и раз тебе так нужно, может, купишь себе новые вещи где-нибудь в ближайшем магазине?  — А вот тут ты вообще не прав, — фыркнула я. — Это по времени ещё куда затратнее будет, да и я переживаю за твоё финансовое положение. Знаешь ли, покупка нового гардероба для меня сильно ударит по твоей казне, а нас ещё свадьба впереди ждёт. Честно говоря, я сама не верила в то, что это свершилось и на безымянном пальце моей правой руки теперь сверкает колечко, символизирующее то, что я теперь невеста. И всё же, что-то у меня в голове не складывалось. Какого-то этапа не хватало. Хотя, сравнивать нашу жизнь с общепринятыми шаблонами — дело максимально гиблое, ибо у нас всё с самого начала пошло наперекосяк. Однако, было что-то, чем я пренебречь точно не могла.  — Слушай, Дим, — наконец озарило меня, — а ведь наши родители до сих пор не знакомы.  — И слава богу, — фыркнул Билан, — не хотелось бы травмировать психику такой чудесной женщины как Светлана Геннадьевна заскоками моей дражайшей маменьки.  — Да нет же, ты понимаешь, ты мне предложение сделал…  — Предложение-калеку, как я сам, — грустно улыбнулся он, кивнув в сторону повреждённой ноги.  — Не суть. Так вот, об этом нужно рассказать родителям, а заодно и познакомить их. По этому случаю я предлагаю пригласить их всех к нам в гости и закрыть обе мишени одним выстрелом.  — Да ты, я смотрю, прямо стрелок, — рассмеялся брюнет.  — Ну просто общепринятый вариант с убийством зайцев мне не нравится, — ответила я. — Зверюшек жалко всё-таки. Мужчина рассмеялся, но вскоре выражение его лица сменилось на куда более озадаченное.  — Что? — сразу же спросила я.  — Это очень долго, Поль, — выдал он. — Пока дождёмся моего выздоровления, пока организуем это всё… Вечность пройдёт. А после всего произошедшего мне не хотелось бы терять ни минуты. Ибо, оказывается, бывает так, что ты хочешь сделать девушке предложение, а девушки-то уже и нет.  — Ну прости, — в очередной раз извинилась я, чмокнув его в колючую щёку. — Я больше не сбегу, обещаю.  — Очень на это надеюсь, ибо догнать тебя будет вне моих компетенций, — Билан вновь покосился на травмированную ногу.  — И за это прости. Только… я одного не понимаю: зачем ждать когда ты выздоровеешь, если мы можем пригласить родителей к нам на тихое, практически семейное застолье хоть сегодня? Уж добраться до гостиной я тебе, если что, помогу.  — Да дело не в этом, Поль, — тоном «господи, Ханова, да как ты не понимаешь» продолжил мысль Дима. — Ты представляешь, что будет, когда мама узнает о моём вывихе? Что я ей скажу? Правду? Тогда, боюсь, рухнет ваше шаткое перемирие и о свадьбе и вовсе можно будет забыть.  — И ты серьёзно думаешь, что лучше выжидать, пока у тебя всё пройдёт? — возмутилась я, не понимая, как же он не видит самой сути.  — Да.  — Напоминаю, мы разговариваем о твоей маме. И у меня складывается впечатление, что головой ты всё-таки вчера ударился. Сам подумай: эта женщина может заявиться к тебе в гости…  — К нам, — тут же исправил меня мужчина. — К нам в гости. Или ты снова видишь себя отдельным от меня элементом?  — Нет, — тут же смутилась я, — конечно нет, иначе я не согласилась бы на это, — я поправила колечко на безымянном пальце правой руки. — Ну так, она может в любой момент заявиться к нам в гости. И тебе не кажется, что проще рассказать ей самому, нормально продумав что и как сказать, ежели потом в случае чего судорожно сочинять легенду, путаясь в показаниях и навлекать лишние подозрения?  — Логично, — согласился мужчина. — И давно ты стала так практична в жизни?  — Ну, у меня просто был очень хороший учитель, — улыбнулась я. — Тогда ты давай думай, как же преподнести маме информацию о твоей травме, а я поеду за своими вещами и заодно заскочу за продуктами для семейного ужина.  — Стой, какие продукты? Мы же ещё не решили, что будем готовить, ведь угодить моей маменьке — сложная задача в любой области, и в кулинарной в том числе. Нужно всё это решить, — он нежно пробежался пальцами по моей руке, — составить список продуктов, — погладил по плечу. Да и в конце-концов, я уверен, что список выйдет огромным и ты одна просто не справишься.  — А кто сказал, что я буду одна? — внезапно озарило меня. — Почему бы и не попросить мне помочь моих подруг, с которыми я, кстати, тоже около месяца уже не виделась, — на этих словах мужчина выразительно посмотрел на меня, — ну что? Я боялась, что кто-то из них по доброте душевной поможет нам встретиться и приведёт тебя в моё убежище.  — Так не хотела меня видеть? — грустно спросил мужчина, уперевшись взглядом в одну точку и даже не удосужившись повернуть голову в мою сторону.  — Нет, — прошептала я, обнимая его, и прижимаясь к нему всем своим телом, — понимала, что ещё не разлюбила и не хотела делать себе больно встречами с тобой. Обычно я не была настолько откровенна ни с кем, однако именно рядом с Биланом я чувствовала, что иногда могу быть слабой, могу открыться ему и рассказать о своём душевном состоянии, признать своё поражение, поплакать, всё, что я годами в себе пыталась вычеркнуть, в попытках построить образ сильной дамы, готовой к любым трудностям.  — Мы преодолеем всё что угодно, даже самую сильную боль, только если будем вместе, — заключил меня в свои крепкие объятия мужчина. — И всё-таки, твоя идея мне не нравится, мне хотелось бы просто пробыть весь этот день исключительно с тобой, а не разделять твоё внимание с твоими подругами.  — Однажды ты будешь умолять меня, чтоб я дала тебе хотя бы пару дней отдохнуть от меня, — рассмеялась я, глядя на его и впрямь расстроенное лицо. — Обещаю, Дим. Мы ещё успеем побыть наедине и надоесть друг-другу, а пока давай быстренько проведём весь этот официоз, твоя мама же, я уверена, любительница всех этих старых традиций с помолвками. Так вот, угодим ей, заодно отвяжемся от моих навязчивых мыслей о том, что я что-то делаю не так, а потом останемся только вдвоём, — последние слова я уже прошептала и подмигнула мужчине, а затем встала с постели, по пути подбирая рубашку Билана и накидывая её на себя, ну не ходить же на самом деле, в неглиже? Хоть и собиралась я дойти всего лишь до его кабинета, чтобы взять лист бумаги и ручку.

***

 — То есть, ты с самого начала знала, как у нас обстоят дела? — я бегло взглянула на Добрякову, поворачивая к дому Гагариной. Честно говоря, позвонить ей и сказать, что у нас с Димой всё вновь хорошо, и что я хочу попросить её о помощи, было непривычно. И я бы даже сказала, несколько сложно, ибо мы вообще не поддерживали связь более месяца. Однако, настоящая дружба выдержит всё что угодно и возобновить её будет реально даже спустя годы молчания.  — Ну да, — просто согласилась Катя. — А что, это бы помешало тебе на всякий случай заблокировать мой номер? Или, ты бы поверила мне на слово о том, что у Димы с Лялей ничего нет и не было уже пятнадцать лет? Извини за откровенность, Поль, но на тебя это не очень-то похоже.  — Согласна, — грустно кивнула я. — Просто это же крайне идиотическая ситуация: так много людей, знающих правду, а я спряталась ото всех и верю в сочинённую мной же самостоятельно чепуху.  — Ну, с этим не поспоришь, — хихикнула Катя. — Вы оба идиотики ещё те, прям как в той поговорке про сапоги, которые вдвоем пара.  — Прости, — в очередной раз пробормотала я. — Но раз уж пошла такая пьянка, то как дела у тебя? А то мы всё обо мне, да обо мне.  — Ходят легенды, что слово «пьянка» всегда безошибочно призывает Полину Гагарину, — зловещим шёпотом сообщила Катя, а после звонко рассмеялась, — о, смотри, спешит на призыв, — кивнула она в сторону блондинки, выходящей из дома. — Говорю же, работает безоговорочно. Тогда я уж подожду, пока она не займёт место в твоей машине, а то, чувствую, и она задаст мне несколько вопросов, касаемо личной жизни.  — Привет, девочки, — радостно защебетала Полина, запрыгнув на заднее сидение и тут же нахмурившись, — ага, сами вдвоём вперёд сели, а бедной Полине сзади сидеть в гордом одиночестве?  — Ну, хочешь я буду сидеть рядом с тобой, а не за рулём, — фыркнула я. — Так мы, конечно, никуда не уедем, но зато тебе будет нескучно.  — Не-не, давай, вези нас, капитан, — похлопав меня по плечу, можно сказать, дала команду блондинка. — Вези, а заодно и рассказывай, как так вышло, что ты всё твердила без умолку, что в истории с Биланом нужно ставить точку, что прошла любовь и завяли помидоры, а спустя пару дней ты вся такая счастливая вновь с ним и, — я, хоть и смотрела на дорогу, но была готова поспорить, что она заметила колечко на безымянном пальце, — что это? То, что я думаю?  — Да, — коротко ответила я, затем ускоренно пересказывая все события последних дней.  — Опасная ты, однако, девушка, — покачала головой Гагарина, дослушав мой монолог. — Хотела всего лишь медкарту забрать, а в итоге подарила мужчине серьёзный вывих. Слушай, а с нами-то хоть всё нормально будет, или и нас покалечишь?  — Если ты сейчас не замолчишь, то обязательно, — улыбнулась я блондинке. — А у тебя, кстати, как дела, горемычная? Давненько ты из дома такой счастливой не выходила.  — Ну да, — загадочно проговорила Полина, — вчера вечером ко мне заехал Дима. И ночевал он со мной. И сегодня обещал приехать, так что, у нас вроде как перемирие, — радостно сообщила девушка.  — А как же отношения с твоим начальством?  — Ой, да я тебя умоляю, — фыркнула Полина, — там у нас исключительно дружеско-партнёрские отношения. Да и к тому же, с его фирмой я сотрудничаю лишь определённое по контракту время. Конечно, контракт можно и продлить, а если и нет — буду двигаться дальше, навстречу новым проектам и карьерному росту.  — Да ну? — приподняла брови я, посмотрев на подругу. — У вас были весьма милые отношения.  — У двух овнов плохая совместимость, — пробурчала Полина, вынуждая меня рассмеяться. Кто о чём, а эта дама как всегда в своём репертуаре. — Так что, я возвращаюсь в прежнее русло. Итак, Катя, ты осталось единственной, кто ещё не исповедовался на тему личной жизни в этой машине, — как-то даже хищно улыбнулась Гагарина.  — И какое же совпадение, что мы доехали до супермаркета, — хихикнула шатенка, отстёгивая ремень безопасности. — Так что, пока я держу интригу и ничего не расскажу, — она показала Полине язык и вышла из машины. И, кажется, именно всего этого мне и не хватало весь прошедший месяц. Всего-то: утренние нежности с молодым человеком, а сейчас ребяческие шалости с подругами и всё: я в состоянии абсолютного счастья. И так легко, что хочется взлететь, совсем не чувствуется холод, да и вечерний полумрак не кажется угнетающим, а наоборот, дарит какую-то особую атмосферу этому вечеру.  — Вообще-то, ты могла бы продолжить и прямо сейчас, — догоняет шатенку, прячущуюся в пальто, Гагарина.  — Чтобы ещё и половина покупателей в этом магазине узнали о моей личной жизни? — проворчала Добрякова, взяв тележку для продуктов.  — Да кому ты интересна-то кроме нас, а? — рассмеялась Полина, — ну хочешь, я ещё раз расскажу, что с мужем вчера помирилась, при чём в подробностях. Сижу я, значит, вчера такая дома, в гордом одиночестве… дети у бабушки, а я решила себе психологическую разгрузку устроить…  — Полин, ты молчать умеешь, или в тебе эта функция не предусмотрена? — невинно спросила Катя. — Или это такой вид пыток: пока я не расскажу, ты так и будешь нести всякую фигню?  — Ты подозрительно умна, солнце моё, — улыбнулась Гагарина и послала шатенке воздушный поцелуй. А я просто наблюдала за ними, жалея, что в очередной раз из-за своих глупейших заморочек я прерывала наше чудесное общение. Да как минимум вот такие шутливые перепалки Кати и Полины стоят того, чтобы нам периодически встречаться втроём, пусть даже ради вот таких вот бытовых целей, как покупка продуктов.  — Ну ладно, ладно, — махнула рукой Катя, понижая голос и продолжая почти шёпотом, — мы помирились с Максимом.  — Что? — теперь уже потрясённо выдохнула я. — Как такое возможно?  — А ты думала, что ссориться, а потом вновь мириться спустя время у нас умеешь только ты? — фыркнула Катя. — Ну, на самом деле, ничего необычного, просто случайно пересеклись в магазине бытовой техники, я выбирала новый пылесос, он — стиральную машину, как-то разговорились, сначала чисто о покупках, затем о семьях, он заметил, что касса — не самое лучшее место для разговора людей, которые не виделись более трёх лет, пригласил меня в кафе, ну, а дальше всё как-то понеслось с немыслимой скоростью, вспыхнули былие чувства и всё такое…  — Да ладно. Поздравляю, — улыбнулась я, на эмоциях крепко обнимая подругу и действительно радуясь за неё. Неужели теперь у нас у всех всё хорошо?